Полина Кацуро - Японистка. Книга первая. Хищная Сакура
Профессор напомнил:
– Мицуко, ты знаешь, что завтра в городском церемониальном холле будут похороны убитой девочки из нашего университета?
– Да, конечно, весь город, наверное, будет на похоронах. Бедная девочка, очень жалко её. Представляю, как тяжело её матери.
– Дана-кун будет на похоронах помогать в приёме гостей. Надо подобрать ей что-нибудь подходящее, а то у неё из чёрного только джинсы и свитер.
Дана поперхнулась, услышав это. «Мы так не договаривались!» Она не для того попросила совета, чтобы его жена одалживала ей вещи и, повернувшись к хозяйке дома, собирая весь известный ей японский лексикон, постаралась объяснить, что произошла ошибка:
– Я не хочу, я куплю, я хотела просто спросить, он не понял, – выбившись из сил, Дана затихла.
Как смеётся профессор, она видела впервые. «Зато я одна из всех удостоилась более, чем улыбки Токунага», – невольно пронеслось в голове.
– Дана-чан, мы прекрасно всё понимаем, ведь купить за один день полный набор для похорон иностранному студенту слишком дорого. Мы не подумали о тебе ничего плохого, – поспешила утешить девушку хозяйка. – Пойдём наверх, я посмотрю, что могу тебе предложить.
Они вошли в комнату, выложенную татами, чисто японскую, с низеньким столиком посередине и подушками вокруг, массивным комодом красного дерева у стены и большой красивой вазой с цветами перед свитком с иероглифами на другой стене. Был здесь балкон для чайных церемоний с навесом, краником для воды и местом для разведения огня. В комнате пахло татами, старым шёлком и цветами, этот запах потом всегда ассоциировался у Даны с Японией.
Мицуко-сан раздвинула двери объёмного встроенного шкафа, окинула взглядом его содержимое, посмотрела внимательно на девушку, вынула тёмный костюм и со словами: «Это подойдёт», протянула Дане.
– Может, не надо?
– Да не волнуйся ты, это племянницы костюмчик, молодёжный, по размеру подходит. Она сейчас в Америке, так что успеешь вернуть. Он отвечает основным требованиям – рукав не короткий. Запомни ещё вот что: чулки должны быть чёрными не блестящими, туфли тоже чёрными не лакированными и без блестящих украшений. Даже часы не должны привлекать внимание. Из украшений допускается жемчуг, но не броши и серьги, а только жемчужина на цепочке или нитка жемчуга. Носовой платок лучше белый, можно светлый. Ногти без лака. Причёска не должна быть высокой, можно сделать низкий хвостик, например. И никаких косичек! Волосы не должны скрещиваться между собой, как не должны пересекаться этот мир и загробный – такова наша народная примета.
– А требования к одежде на похоронах распространяются и на детей?
– Что ты, нет, конечно. У детей есть своя официальная одежда для похорон. Малышей вообще не приводят на похороны, а те, что постарше, должны надевать парадную форму своего детского сада или школы. Как и военные, они приходят в своей парадной военной форме.
– Вот это да! – Дана даже забыла про вежливые формы речи. – А если школьная форма подразумевает белые гольфы или банты?
– Значит, надо полностью надеть всё это аккуратно и по уставу школы. Ты примерь, а я подожду тебя внизу.
Переодеваясь, Дана думала: «Странно, у меня ведь не очень хорошо с японским, почему же я понимаю всё, что говорит Мицуко-сан? Наверное, это состояние аффекта?»
Уходя из дома профессора со свертком одежды и пакетиком сладостей, Дана почувствовала любовь к этому дому и его обитателям.
Глава 15
Утром Дана быстро шла по улице одна, чтобы успеть к назначенному часу, и уже мучилась от жары и палящего солнца в костюме из плотного шёлка, вспоминала Аску, её нервные жесты, резкий смех, угловатые черты лица, какой неказистой и странной показалась она при первой их встрече, и как всё изменилось после того, как Дана увидела её рисунки. И сегодня она идет её хоронить. Внезапно Дане вспомнились бабушкины похороны – траурное шествие за гробом, плачущие в голос женщины. На кладбище было грязно после дождя, с памятников смотрели лица умерших. Мама о чём-то договаривалась с могильщиками, которые просили денег, потом были поминки, где все сначала плакали, но после нескольких рюмок водки, которую пили, не чокаясь, постепенно стали вспоминать шутки и бабушкины любимые песни, а когда расходились, все выглядели вполне довольными. Все ушли, и маме стало нехорошо, поэтому уборкой занимались папа с Даной.
Дана вошла в холл и почувствовала себя комфортно в своём наряде, оказавшись среди людей, одетых в чёрные как уголь костюмы. Работники холла отличались только по табличкам на груди и по деловитости движений. Дана подошла к Вике, на ней было чёрное платье с жакетом.
– Привет.
– Привет, ждём преподавателей и родственников Аски. Хороший костюм у тебя, где взяла?
– Ты не поверишь, заняла у племянницы профессора Токунага. А ты?
– Вот это да! Действительно, поверить трудно. А мне дала подружка с моего курса. Это костюм её старшей сестры. Вообще, найти костюм – целая проблема, весь университет сюда придёт, и всем нужны костюмы.
– Надо же, а я и не задумывалась об этом.
– Японцы всё-таки чуткие люди, особенно в таких ситуациях, мне костюм подруга сама предложила.
Вика хотела ещё что-то сказать, но двери распахнулись, и в холл вошла группа из пяти человек. Мужчина поддерживал за плечи невысокую хрупкую женщину – очевидно, мать Аски. Одного взгляда на эту женщину в чёрном кимоно было достаточно, чтобы понять, от кого Аска унаследовала свою угловатость. Маленькая, очень худая, а сейчас ещё и бледная, без сил, она казалась привидением. Все присутствующие склонились в глубоком молчаливом поклоне. Дана тоже, и когда выпрямилась, увидела, что вся семья Аски тоже склонилась в глубоком поклоне, даже ещё ниже. В Японии считается, что чем дольше длится поклон, тем вежливее и глубже чувства. Так вот, родственники стояли, склонившись под углом в тридцать градусов ещё секунд десять после того, как все гости выпрямились. Мама Аски казалась отрешенной, полностью убитой горем ровно до той секунды, когда она выпрямилась и поблагодарила всех за то, что пришли и помогают им. Она сказала, что Аска очень радуется, глядя с небес на то, сколько друзей пришло сюда. После этого она подходила к лидерам групп поддержки по очереди и обсуждала с ними последние нюансы основного приёма посетителей.
Все помогающие были разбиты на три группы. Первая группа встречала гостей. Они показывали дорогу к приёмной и рассказывали о том, где находится туалет, гардероб или камера хранения. Два парня помогали служащим холла на парковке. Вторая группа обслуживала приходящих в приёмную людей, записывающих свои имена в гостевые книги, оставляющих конверты с деньгами для поддержки семьи и взамен получавших пакет с чем-то, что пока для Даны было загадкой. Третья группа стояла на раздаче напитков и лёгких закусок. Дана и Вика попали во вторую группу и подавали приходящим пакеты с полок, стоявших позади приёмной. Пакетов было три вида, и по знаку девушки, помогающей записываться гостям и принимавшей конверты, надо было быстро снять с полки пакет определённого вида и тихо подать ей. Пока не появились посетители, девушки разложили гостевые книги, каллиграфические кисточки и разведённый уголь для записи гостей, затем договорились о знаках, соответствующих каждому виду пакетов, а также о том, кто и как будет двигаться. Когда приготовления были закончены, всем помогающим предложили зарегистрироваться и пойти в основной холл проститься с Аской до общей толчеи, после чего оставалось только ждать гостей. Дана, улучив момент, подошла к Викиной подружке, девушке с третьего курса. Её место было на записи и конвертах.
– Извините, пожалуйста, можно спросить? – тихо и вежливо начала Дана.
– Дозо, пожалуйста, – также тихо ответила девушка.
– А что в этих пакетах?
– Не знаю точно, но там небольшие подарки для тех, кто придёт. А ещё там наверняка соль, мы верим в то, что соль отгоняет злых духов и всё плохое, исходящее из потустороннего мира.
Дана подумала, что она ослышалась:
– Подарки? За что?
– Это о-каэщи. Как бы тебе объяснить? Люди приходят на похороны и приносят деньги в помощь родственникам. В благодарность за это родственники дарят что-то каждому. Если тебе кто-то что-то дал, обязательно надо вернуть какую-то часть. Это зависит от местности: в некоторых префектурах принято отдавать в два раза больше, чем получил.
– В чём тогда смысл помощи родственникам, если они обязаны вернуть часть или даже всё, что подарено? – почти зашипела Дана.
– Дело не в материальной помощи, а в чувствах. Вы пришли к нам на похороны скорбеть о нашем близком человеке, ещё и деньги принесли, чтобы поддержать нас, мы вам благодарны за это, и в знак нашей признательности просим вас принять небольшие сувениры.
– Почему тут несколько видов пакетов?
– Потому что в зависимости от общественного статуса гостя и приближённости к умершему сумма денег меняется, кто-то принесёт больше, кто-то меньше. А о-каэщи должны быть пропорциональными.
