Александра Маринина - Обратная сила. Том 3. 1983–1997
– Служу в мотострелковых войсках, год назад вернулся из Афганистана, три года там провоевал, за боевые заслуги получил генерала, теперь учусь в Академии Генштаба. Видишь, как у меня все просто. Живу у Катьки, пока учусь. Отучусь – получу новое назначение и уеду куда-нибудь далеко.
– У Кати? – удивилась Вера. – А она что, в Москве? Я не знала. Мы с ней в последний раз общались очень давно, я еще даже замуж не вышла. Я думала, она по-прежнему в Ленинграде живет.
– Переехала пару лет назад. Ее сын женился на москвичке, а та возьми и роди сразу тройню. Представляешь, в какой ужас они впали? – рассмеялся генерал. – У девчонки родители молодые еще, работают, а Катерина в горячем цеху всю жизнь, ей пенсия раньше положена, вот они и распределили обязанности: сваты Катькины завербовались на Север, деньги зарабатывать, чтобы троих мальцов тянуть, а сестра моя обменяла родительскую квартиру на «двушку» в Москве и помогает сыну и невестке с детьми. Ну, и я до кучи к ней пристроился. Временно, конечно.
Подумать только! Катерина – уже бабушка… Настроение у Веры резко пошло вниз: люди в ее возрасте внуков нянчат, а она все никак кандидатскую не защитит, как будто ей тридцать пять лет. Стыдоба! В пятьдесят два года диссертацию писать! Курам на смех!
– Теперь ты мне про себя доложи, – потребовал Верещагин.
– Про меня скучно, – вздохнула Вера. – Дочку замуж сегодня выдаю, свадьба в соседнем зале, и это, пожалуй, единственное, что в моей жизни действительно хорошо. Все остальное более чем посредственно.
– Замужем, значит?
– Не значит, – улыбнулась она. – Давно в разводе. А ты?
– В двух.
– Что – в двух?
– В двух разводах. Дважды предпринимал попытки, но обе неудачные.
– Почему?
– Им не понравилось, – весело ответил Верещагин.
– А тебе?
– А я-то что? Я с удовольствием. Люблю жениться! Наверное, высоту для атаки выбирал неправильно.
– Дети есть?
– Не случилось.
Вера посмотрела на часы. Минуты перетекают одна в другую, и уже совсем скоро ей нужно перезвонить Всеволоду Андреевичу и дать ответ. Что ответить? Очень страшно давать обещания, если нет твердой уверенности, что сможешь выполнить.
Олег бросил на нее внимательный взгляд из-под густых, почти сросшихся на переносице бровей.
– Проблемы?
– Да…
– Докладывай, – потребовал он. – Только коротко и четко, ну, я ж помню, ты умеешь.
Ликвидация Центра. Высказывание министра. Переделка уже написанной и готовой к защите диссертации. Отсутствие рабочего места. Разруха дома. Вывод за штаты. Безработица и грозящее безденежье. Сжатые сроки. Необходимость принять решение в течение ближайших сорока пяти минут.
– Подполковник Потапова доклад окончила, – грустно завершила Вера Леонидовна свое повествование.
– Доложите о боеспособности личного состава.
– Чего?
– Как у тебя с выносливостью? – Верещагин перевел свой вопрос на более понятный язык. – Сможешь работать с утра до позднего вечера, и шесть часов на сон? Каждый день.
Каждый день с утра до позднего вечера без выходных – нормальный режим работы для следователя по особо важным делам, возглавляющего выездную следственную бригаду по сложному многоэпизодному делу. Сколько раз Вера проходила через такое! Правда, тогда она была несколько моложе… Ну ничего, не старуха еще, можно поднапрячься.
– Смогу.
– Сколько дней тебе потребуется на завершение текста, если действовать в таком режиме?
– Не знаю…
– Это не ответ, подполковник Потапова… Правильно я запомнил, ты теперь Потапова?
– Так точно! – рассмеялась Вера, удивляясь сама себе: в такой ситуации она, оказывается, сохранила способность шутить.
– Правильно отвечаешь, молодец, товарищ подполковник. Давай обратный отсчет: сколько дней нужно на то, чтобы собрать документы?
Вера быстро прикинула: часть документов, таких как, например, личный листок по учету кадров или справки о внедрениях, у нее есть, их переделывать не нужно. Все остальные документы нужно готовить заново, но уже не придется думать над формулировками, достаточно просто перепечатать то, что уже было подготовлено и многократно проверено и исправлено под бдительным оком ученого секретаря, изменив только название диссертационного исследования и некоторые слова. Пожалуй, за неделю она справится, даже если Баландин снова заставит что-то переделывать.
– Неделя, – твердо ответила она.
– Значит, восемнадцатое июня. Сколько времени нужно хорошей опытной машинистке, чтобы напечатать диссертацию начисто?
Над ответом на этот вопрос Вера не раздумывала: такие вещи она знала давно и очень точно.
– Еще неделя. Плюс два дня на вычитку и день на исправление опечаток.
– Итого – десять суток. Получаем восьмое июня. Сегодня пятое мая. У тебя есть тридцать три дня. Красивое число получилось! Успеешь?
– Если с утра до ночи – то успею. Вопрос только в том, выдержу ли я такой темп.
– Поддержание боеспособности личного состава – прямая обязанность командира, – усмехнулся Верещагин.
– Алик, у меня нет командира, я в разводе, а дочь живет в семье мужа. Так что мою боеспособность обеспечивать некому.
– Твоим командиром на период подготовки к защите назначается генерал-майор Верещагин.
– Ну Алик…
– Отставить разговорчики! Приказ подписан.
– Алик, перестань, – взмолилась Вера. – Мне не до шуток сейчас. А ты как пацан, честное слово! Весь в отца.
Отец Олега и Кати, адмирал Верещагин, служил на Балтийском флоте, дома, то ли в шутку, то ли всерьез, изъяснялся большей частью воинскими формулировками и неизменно требовал, чтобы дочь – отъявленная троечница и хулиганка – «прибывала в расположение части ровно в девятнадцать ноль-ноль».
Олег посмотрел на Веру Леонидовну очень серьезно, без малейшего намека на улыбку.
– А я не шучу, Малкина. Виноват, подполковник Потапова. У тебя есть дача?
– Нет, и не было никогда.
– А друзья, у которых имеется дача, есть?
– Да, конечно.
– Они пустят тебя на месяц пожить, но с условием, что сами туда приезжать не будут, чтобы не отвлекать?
– Я думаю, да. Орловы – мои давние друзья, у них хорошая дача, правда, зимой там жить нельзя, но сейчас уже тепло. А их сын с сегодняшнего дня – мой зять.
– Отлично. А я тем временем сделаю ремонт в твоей квартире. Большая квартира-то?
– Крошечная, однокомнатная.
– Ремонт серьезный?
– Косметический. Обои, плитка, линолеум, потолки. Все как обычно. Алик, я прошу тебя…
– Не надо меня просить, товарищ подполковник, надо со мной договориться о встрече завтра, а можно уже и сегодня вечером, чего тянуть-то? Я осмотрю и оценю фронт работ, составлю план, потом график по дням. С утра у меня лекции в Академии, потом я свободен. Материалы закуплены, или их нужно приобретать?
– Все есть. Алик, ну не валяй ты дурака, ей-богу! Ну какой из тебя мастер по ремонту?
– А вот тут, подполковник Потапова, вы сильно заблуждаетесь. Я умею все. Или ты забыла, как порвала кеды, когда вы с Катериной убегали от милиции и лезли через забор? Ты к нам пришла вся белая от страха, боялась, что родители тебя убьют за эти кеды. Кто тебе их починил, да так, что дядя Леня и тетя Галя ничего не заметили? А портфель, которым вы в футбол играли? На него же страшно смотреть было, когда вы после матча пришли. Ручка оторвана, замки сломаны… Кто тебе его починял? Забыла, Примерка?
– Помню, – рассмеялась она. – Руки у тебя всегда были золотыми, это правда. Ты из трех шпилек и катушки от ниток мог радиоприемник собрать.
– Вот именно. А делать ремонт в квартире я люблю даже больше, чем жениться. – Верещагин хитро подмигнул.
Вера оторопела. Ремонт всегда казался ей мероприятием поистине невыносимым, поэтому она так долго тянула, прежде чем решилась его начать.
– Ты шутишь? Как можно любить ремонт? Это же ужасно!
– Ничего ужасного, если правильно подойти к делу. Верка, ты не понимаешь ничего! Отработаешь день, полюбуешься на результат своих трудов праведных, сядешь на ящик, расстелишь газетку, хлебушек черный толстыми ломтями порежешь, колбаски «любительской» настрижешь, откроешь банку маринованных огурчиков или помидорчиков из ближайшего магазина, нальешь рюмочку, выпьешь, крякнешь, порадуешься. Передохнешь. Потом опять полюбуешься: обои ровненько лежат, потолок беленький, штукатуркой пахнет – аж душа поет. Ремонт – это всегда веха, этап, после которого начинается новая жизнь. Новые стены, новые обои, новый пол. И жизнь новая. Это же здорово! Короче, с ремонтом мы решили.
– Алик…
– С ремонтом мы решили, – с выражением повторил генерал. – Возражения не принимаются. Родители жениха здесь?
– Ну а где ж им быть? – усмехнулась Вера. – Все-таки их сын женится.
– Три минуты тебе на решение вопроса с дачей, потом возвращайся сюда и звони своему профессору.
Все это казалось Вере Леонидовне сном, непоследовательным, нелогичным и невероятным, как и все сны. Но – здесь и сейчас – перед ней стоит проблема, проблема совершенно реальная, не из сна, а из яви. И – здесь и сейчас – перед ней стоит человек, который готов помочь эту проблему решить. Здесь и сейчас.
