Михаил Березин - Кругом – сплошная ложь
– Что? – Он с удивлением воззрился на меня.
Я ткнул пальцем в светящуюся рекламу. И он с удовольствием продолжил тему:
– Скажите мне честно, это вертеп?
– Смотря, какой смысл вы вкладываете в это слово.
– Нормальный смысл.
У него потухла сигара, и он полез в карман за зажигалкой.
Варвара все еще находилась в холле. Я ни за что не мог допустить, чтобы мой клиент ее обнаружил.
– Лучше вы мне кое-что расскажите. – Я продолжал украдкой следить за передвижением Варвары. – Ваша дочь позаимствовала у вас крупную сумму денег, не так ли?
Он вытаращил на меня глаза.
– С чего вы взяли?
– Отвечайте! – рявкнул я, неожиданно переходя в атаку. Я вдруг почувствовал, что нащупал важное звено во всей этой истории.
– Вы нашли ее? – прохрипел он.
– Нет, – сказал я.
Варвара в это время скрылась за фикусами. Света проводила ее взглядом, потом жестом попросила меня разрешения подойти. Я демонстративно повернулся к ней спиной.
Так получилось, что, отворачиваясь от Светланы, я повернулся задницей к полномочному послу. Он живо оббежал меня и заглянул в глаза.
– Вы нашли ее?
– Нет. – На шахматном языке это называлось повторением ходов.
– Тогда почему вы задали этот вопрос?
– Потому что мне удалось напасть на ее след. И вы знаете, все это не очень хорошо пахнет.
Разумеется, если заходит речь о запахе, правильнее, наверное, говорить «я взял след», но я сказал так, как сказал, а в своих описаниях я ни на йоту не отклоняюсь от произошедшего в действительности.
– Расскажите мне все, что вам известно, – потребовал господин Галаган.
– Слишком рано, – заупрямился я.
– В конце концов я ваш наниматель, а не вы мой, – напомнил он.
Я дал ему понять, что не намерен уступать. Я довольно твердо чувствовал себя на ногах, поскольку Варвара исчезла из поля зрения. А это означало, что опасность разоблачения, нависшая надо мной, по крайней мере отодвинулась во времени.
– Прежде, чем я удовлетворю ваше любопытство, вы должны удовлетворить мое, – стоял я на своем.
Он нахмурился:
– Кто это сказал? Что-то новенькое в истории взаимоотношений между работником и работодателем.
– Но вы – не мой работодатель, позвольте напомнить. Я никогда не служил в дипломатическом корпусе. Моим работодателем является корпорация «Гвидон». А вы – клиент «Гвидона». И одно из условий соглашения, которое вы заключили с «Гвидоном», гласило – никаких умалчиваний. Вы обязались выложить все, что так или иначе имеет отношение к делу, в связи с которым вы к нам обратились. А теперь у меня есть веские основания полагать, что условия этого вы не выполнили.
Он тупо посмотрел на Купидона. А точнее, на тот предмет, которым Купидон пытался выстрелить из лука. Я перевел дух.
– Она увезла с собой три миллиона долларов, – неожиданно проговорил он.
Невольно я окинул взглядом пространство холла, но ничего подозрительного не обнаружил. Неподалеку маячила Светлана, отвлекая на себя внимание большинства присутствующих. С ее боевой окраской только слежкой и заниматься. Что ж, как говорится, на безрыбье…
– Ровно три миллиона? – уточнил я.
– Без малого.
– Это ваши деньги?
– А вот это уже не вашего ума дело! – взорвался он.
– Кто знает, – сказал я философски.
– Давайте поднимемся к вам в номер, – в своем волнении он уже достиг критической точки.
Этого еще не хватало! Мы поднимемся ко мне в номер, а по дороге случайно столкнемся с госпожой Мебель. Трогательная встреча родителя и его заблудшего дитяти. Которое увело у родителя без малого три миллиона долларов. Наличными! Объятия, поцелуи, много радости… Или много крови.
– Это нежелательно, – проговорил я. – Хочу заметить, что вообще ваше появление здесь способно нанести серьезный ущерб расследованию, а уж подниматься ко мне в номер и вовсе неосмотрительно.
– Но ведь вы должны еще объяснить, почему задали мне вопрос о деньгах! – в отчаянии воскликнул он.
– Это можно сделать и по дороге на автобусную станцию. Я знаю, что вы предпочли приехать на автобусе. Пытаясь, так сказать, сохранить инкогнито.
– Кстати, а как вам удалось меня обнаружить?
Я взял его за локоть и вывел из отеля подальше от греха. При этом его мысли настолько были заняты всякой ерундой, что он даже этого не заметил.
– Или это вышло случайно?
– В Лорет ничего не происходит случайно, – назидательно проговорил я. – Просто в некотором роде я – профессионал и стараюсь сохранить контроль над ситуацией.
– Жарко, – пожаловался он.
Я снял с себя панамку Сони и протянул ему.
– Наденьте, не то получите солнечный удар.
– Но она, по-моему, женская.
– Ничего подобного, сейчас мужчины носят такие.
Он нахлобучил панамку на свою огромную башку.
«А вот идет чрезвычайный и полномочный посол России в республике Андорра, – мысленно произнес я, подражая Бернсу, – в панамке скандинавской потаскухи.»
– Итак? – выжидательно уставился он на меня.
– Пойдемте, пойдемте…
Я снова взял его за локоть и повел вдоль улицы.
– Видите ли… я набрел на след этих денег.
– Где они?! – взвился он, с силой вырывая локоть.
– Пойдемте, пойдемте…
Он послушно двинулся вперед, поедая меня взглядом. Пожалуй, я бы смог сейчас безо всяких проблем вывести его на дорогу под проезжающий мимо самосвал, а он бы и глазом не моргнул. Но тогда кто бы оплатил мое дальнейшее пребывание в Лорет? К тому же самосвалы здесь почему-то не ездили.
Я уже открыл было рот, чтобы чего-нибудь такое наплести, когда мне пришла в голову одна мысль, и я принялся хохотать, как ненормальный.
– Прекратите! – сурово потребовал он.
– Одну минутку…
Разумеется, ему я не мог объяснить причину своего смеха, а вам могу. Просто я обнаружил еще одну параллель между нашей историей и романом «12 стульев». Помните, вначале мне совершенно неожиданно попался на побережье Горбанюк как раз в тот момент, когда я более всего в нем нуждался. Что очень напоминало эпизод, когда Бендер и Киса встретили в Крыму Кислярского. А теперь я бы мог ответить чрезвычайному и полномочному знаменитыми словами из той же книги: «Сокровище осталось, оно было сохранено и даже увеличилось. Его можно было потрогать руками, но нельзя было унести. Оно перешло на службу другим людям.»
По сути, когда мы с послом стояли в холле вертепа под названием «Вавилон любви», его со всех сторон окружали его же деньги.
Я так развеселился, что на какое-то мгновение даже позабыл о Квадрате, Левом Хуке и прочих достопримечательностях испанского побережья.
– Эти деньги здесь, в Лорет, – выдавил я из себя, вытирая слезы. – А коль скоро они здесь, то, я полагаю, что и Варвара где-то неподалеку.
– Но где именно? – наседал он. – Перестаньте из меня жилы тянуть!
– Их можно потрогать руками, но нельзя унести, – проговорил я и снова захохотал. Наверное, со стороны меня можно было принять за сумасшедшего.
Потом я притянул его к себе и прошептал в самое ухо:
– Они вложены в порнографию. Представляете себе?
– Как?! – вытаращил он глаза.
Ну и вид у него был в панамке!
– Может быть, не совсем в порнографию, – поправился я. – Правильнее было бы сказать – в блуд.
– Почему вы ничего не говорите конкретно?!
– Потому что конкретно я пока еще и сам не знаю. Мне удалось выяснить, что ваша дочь вложила здесь деньги в блуд. А вы отрываете меня как раз в тот момент, когда появилась надежда продвинуться дальше в этом направлении.
– А почему вы сейчас хохотали?
– Потому что сопоставил ваши нравственные установки с тем, как распорядились вашими же деньгами. Не правда ли, забавно?
– Забавно, – проворчал он, – дальше некуда.
Видимо, Бык Крайский не был намерен далее бросаться вперед, сломя голову. Он стоял, низко опустив рога, и переминаясь с ноги на ногу. Куадрилья предпринимала отчаянные попытки спровоцировать его на очередную атаку, бандерильеро прятали за спиной очередную порцию бандерилий, но Бык Крайский словно врос в землю. Тех бандерилий, которые торчали у него в боку, ему, казалось, достаточно…
Спровадив наконец чрезвычайного, я отправился в «Гамбургеры и сосиски». Я чувствовал, что еще немного – и я умру от жажды. Организму срочно требовалась добрая порция «Голубой лагуны».
– Как обычно? – приветствовал меня Гойя.
– Угу, – буркнул я и забарабанил по стойке пальцами.
– Хорошо отдыхаешь, – ехидно проговорил он, видимо намекая на синяк.
Из подсобки выглянула Аська.
– Кто это тебя? – ахнула она.
Я забарабанил еще быстрей.
– Это грим, – проговорил я.
– Зачем?
– Чтобы выглядеть более мужественно.
– Тебе не идет.
– Хорошо, я сотру, – согласился я.
После бурных дебатов с Галаганом мною овладела какая-то апатия. Я осушил бокал живительной влаги и попросил еще. Аська уселась на соседний стул.
