Филлис Уитни - Голубой огонь
Он отрицательно покачал головой:
— Нет еще. Но я не оставил своего намерения. Случай еще подвернется.
Позволив себе зайти так далеко, она продолжала развивать эту тему:
— Но почему это так важно для вас? Почему вы не можете написать о нем, пользуясь доступным материалом и тем, что вам известно о нем?
— Возможно, потому, что прошлое — это такая вещь, которую я хочу знать из первых уст, — сказал он.
Она поняла, что представляется хорошая возможность узнать то, о чем отец запретил Дэрку ей рассказывать, в то время как ее желание знать это все возрастало.
— Вы не объясните мне, что произошло? — спросила она. — Есть вещи, которые Дэрк отказывается обсуждать. Несомненно, из-за того, что он работает у мистера Ван Пелта. Но я действительно хочу их знать.
Он изучал ее из-под крутых бровей, как будто проводя измерения. Она ощущала в нем глубокую силу, находившуюся под надежным контролем. Он жестом пригласил ее присесть на ближайшей скамейке, освещенной прорывавшимися сквозь листву солнечными лучами.
— Присядем ненадолго? Мне хотелось бы поговорить с вами. Возможно, если вы услышите эту историю, вы не будете думать обо мне как о подлеце, в чем так убежден ваш муж.
Она присела на согретый солнцем край скамейки. Голуби с надеждой топтались у ее ног, а белка негодующе заверещала, когда обнаружила, что у Сюзанны ничего для нее не припасено. Скалистый склон был спрятан за деревьями этих чистых садов, и она нашла, что временами постоянное присутствие горы действует несколько угнетающе.
Джон Корниш сложил костлявые ладони, тесно переплетая пальцы и глядя вдаль на внутренние территории Роудза. Сюзанна ожидала, когда он начнет.
— Все сводится к алмазам, — проговорил он наконец. — К алмазам и их власти над человеком. Никлас Ван Пелт попал в тюрьму потому, что был осужден за кражу алмазов.
Это противоречило тому, что говорил ей Дэрк, и она Нахмурилась.
— Вы имеете в виду крупный алмаз, который пропал? Тот, который называется Королем Кимберли?
— Приносящий несчастье камень? — спросил он. — Нет, не Король Кимберли. Это другая история, хотя у меня есть собственная версия того, что могло случиться с этим необычным камнем. В тайнике, найденном в доме Ван Пелта в Йоханнесбурге, были обычные драгоценные камни — намного мельче.
— Найденном в доме Ван Пелта? — повторила Сюзанна, не вполне понимая.
— Это правда. На войне меня вывели из строя, — похлопал он по своей вытянутой правой ноге, — И мне пришлось работать в йоханнесбургской газете. Мне поручили подготовить материал об алмазной контрабанде — всегда популярной теме в Южной Африке. Я взялся за это серьезно и хотел написать хороший очерк. В процессе своих поисков я напал на горячий след, по которому шел довольно долго, опровергая авторитеты. Детали этого дела не важны, но след привел к Никласу Ван Пелту.
Мускулы напряглись на неровной линии его подбородка, и она почувствовала, каким безжалостным может быть этот человек, если станет врагом. Наступила пауза, и она с испугом ждала, когда он продолжит.
— Мой отец умер за несколько лет до того. Возможно, вы не знаете, что Никлас Ван Пелт был близким другом моего отца. Моя мать была американкой, и она вернулась домой, как только закончилась война. Я поехал с ней, когда пришло время, и некоторое время оставался в Штатах. В те времена я был довольно близок мистеру Ван Пелту. Его сын Пауль был моим хорошим другом, и я действительно был очень огорчен его смертью. Видите ли, я не взялся бы за этот ящик Пандоры, зная, что Ван Пелт замешан. Прежде чем я понял, что произошло, поднялся шум, и я уже не мог контролировать ситуацию.
— Они действительно доказали, что мистер Ван Пелт взял камни? — спросила Сюзанна, все больше волнуясь, слушая эту историю.
— В этом не было необходимости, — сказал Корниш. — Когда он понял, что все пропало, он сознался. Он был в конечном звене цепочки, но не назвал своих сообщников. Поэтому остальные остались на свободе. Ему дали три года, но я не открыл эту историю для моей газеты.
— А знает ли Никлас Ван Пелт, что вы не могли ему помочь? — спросила она — Почему он все еще ненавидит вас и отказывается от встречи с вами после стольких лет?
— Я мог бы прекратить эту работу, но решил не делать этого. Я ни в чем не виноват перед ним.
— Однако вы не верите, что он также взял алмаз Кимберли? Почему?
— Хотя я не верю, что он взял его, все же очень хорошо, что исчезновение камня не вызвало шума в то время и что его друг, доверивший ему камень, сохранил все в тайне. Его доверие оправдалось: когда Никлас Ван Пелт вышел из тюрьмы, он разорился, но выплатил каждый цент рыночной стоимости этого камня. Ему пришлось начинать новую жизнь и занимать деньги.
Сюзанна слушала с возрастающим чувством смятения.
— Но как мог человек, выплативший весь долг за этот большой камень, быть виновным в краже других алмазов? Эти вещи не стыкуются.
— Это, — сказал Джон Корниш, — именно то, что не давало мне покоя все эти годы, что толкнуло меня на написание этой книги, привело меня обратно в Южную Африку. Но я не смогу ничего прояснить, если старый Никлас не захочет теперь рассказать эту историю.
Она начинала понимать, и та враждебность, которую она испытывала по отношению к Джону Корнишу, таяла. Наверняка Дэрк не знал всех этих вещей. Он заблуждался, ревностно охраняя ее отца от Корниша.
— Должно быть, нужно большое мужество, чтобы начать все сначала, — сказала она. — Мистер Ван Пелт, наверное, потерял доверие многих людей.
— Но не всех, — уточнил Корниш. — Есть кое-что любопытное в делах с алмазами в Южной Африке. Вспомните, что эта страна не очень старая. Не старше, чем Манхеттан, в котором голландцы обосновались в то же время, когда двинулись в Кейп. Последние три столетия имеют больше отношения к Кейптауну, чем к Йоханнесбургу или Кимберли Йоханнесбург был завалящим шахтерским городком только семьдесят лет назад, а Кимберли всего на несколько лет старше. В те давние дни многие время от времени занимались контрабандой. Даже сейчас находятся такие, кто относится к ней как к небольшому греху, не сопоставимому с таким, например, преступлением, как кража быков. Я подозреваю, что на этом лежит налет романтики, немного сходной с представлениями об американском беззаконии в ковбойские времена. Люди, связанные с алмазами, естественно, вряд ли понимают, что большая утечка алмазов от монополиста приводит к падению мировых цен. Однако приговоры судов сейчас не такие суровые, как раньше, и человек может их пережить. Никласу Ван Пелту это до некоторой степени удалось. Хотя печать позора все еще лежит на нем, то высокое положение, которое он занимал, никто не может игнорировать.
— Но как же объяснить то несоответствие, что он был идеально честен, когда дело коснулось большого камня, но имел тайник с маленькими камнями у себя дома? Есть ли у вас какие-нибудь мысли по этому поводу?
Мужчина рядом с ней наклонился, поднял с дорожки камешек и легко подбросил его на своей ладони, как будто принимая решение, высказать свои мысли или нет. Затем он отбросил камень и повернулся к ней.
— В данном деле роль сыграла женщина. Хорошенькая легкомысленная американская женщина.
Сюзанна напряглась. Она обхватила руками ремешки фотоаппарата и сумки, чтобы унять дрожь. Она не могла ничего сказать и ничего сделать, чтобы остановить его в этот момент, хотя что-то тревожило и пугало ее в его словах.
— Продолжайте, — сказала она глухо.
— Эта женщина была намного моложе Никласа, она была его второй женой. Думаю, что она осталась без средств здесь посте того, как не удались концертные гастроли, поэтому пошла работать к де Бирзу.
— Де Бирзу? — Сюзанна не могла сдержать восклицания. Клара рассказывала, что она работала некоторое время в Южной Африке, но она никогда не уточняла, что у де Бирза.
— Да, там Никлас и познакомился с ней. В тот момент он все еще был связан с этой компанией, но несколько позднее отошел от них, полностью переключившись на правительственные дела. Он хотел попасть в парламент и после женитьбы стал активно работать в правительстве. Женщина — ее звали Клара — нашла себе богатого и неординарного мужа. С этого времени она и повела его к табели.
— Что вы имеете в виду? — спросила его Сюзанна более резко, чем хотела. —
Джон Корниш медленно поднял на нее изучающий взгляд.
— Может быть, я рассказываю слишком много? Насколько я знаю, ваш муж, наверное, довольно высокого мнения об этой жене Никласа.
— Я хочу знать все, — настаивала Сюзанна, крепко сжимая кожаные ремешки.
— Я больше ничего не могу сказать. Я подозреваю, что это Клара занималась контрабандой и тайник принадлежал ей. Возможно, алмазов было гораздо больше, чем она реализовывала в то время. Ко времени ее замужества, наверное, осталась меньшая часть.
