Михаил Петров - Гончаров и маньяк
- Нет, не помню, - неуверенно ответила она. - Столько народа... А как ваша фамилия и когда вы к нам приходили?
- Бочкарев моя фамилия, а приходил я к вам пятнадцатого сентября. Семен Николаевич в тот день назначил мне встречу на четырнадцать тридцать. Припоминаете?
- Нет, но сейчас посмотрим, - зашуршала она страницами амбарной книги.
- Вот оно, пятнадцатое сентября, - перегнувшись через стол, припечатал я нужный мне лист. - Читайте, кто там у вас на четырнадцать тридцать?
- Вы, наверное, ошиблись, - удивленным медвежонком посмотрела она на меня. - Здесь у меня на четырнадцать тридцать записан Ланской Борис Михайлович. Вот, если не верите, то посмотрите сами.
- Точно, - крайне удивился я. - Ланской Борис Михайлович. Проживает по улице Поволжской, дом 12а. Прибыл в четырнадцать тридцать, а убыл аж в пятнадцать часов. Это ж надо, тридцать минут шефа мытарил.
- А вы говорите, - торжествуя восстановленную справедливость, засмеялась Галка. - Говорила же вам, что вы путаете, а вы не верили.
- Да, вы правы, старость не радость. Эклер проклятый замучил. Ладно, Галочка, мы, наверное, ждать не будем, зайдем в следующий раз. До свидания. Кстати сказать, а почему ваша фирма носит такое странное название "Реаниматор"? Вы что, по ночам откапываете мертвецов, а наутро их реанимируете?
- Нет. - Интеллигентно, в кулачок, прыснула секретарша. - Все гораздо проще и не так страшно, - мы ремонтируем старую сантехнику. Даем ей вторую жизнь, поэтому и называемся "Реаниматор".
- Понятно, надо завтра же принести вам старый унитаз. Ладно, Галочка, передавай привет шефу, дорогому Семену Николаевичу. Как там его лысина? - на всякий случай спросил я, чем привел секретутку в крайнее изумление.
- Какая лысина, о чем вы говорите! У шефа шикарная прическа.
- Извините, обознался. - И мы с Максом галантно раскланялись.
- Иваныч, а что ты предлагаешь делать дальше? - пробираясь через груды старой, порыжевшей сантехники, спросил Макс.
- А что предлагаешь ты? - ответил я вопросом на вопрос.
- Мне кажется, что пришло время собирать камни, то есть ехать за авансом.
- Ты прав, пора собирать камни, но только не в конторе у Виктории Соколовой, а в саду у дяди Вани, в смысле, в доме у Бориса Михайловича Ланского. И поедем мы немедленно, потому как эта секретутка обязательно напоет о нашем странном поведении своему шефу, а тот, в свою очередь, свяжется с Борей. Момент внезапности будет упущен, так что куй железо... Ты готов?
- А куда ж я денусь! В компании с Гончаровым и его зверинцем я хоть к черту на рога. Поехали.
Улица Поволжская находилась в поселке Строителей, и дома на ней были расположены только по правую сторону, потому как слева, в десяти метрах от дороги, начиналась узкая полоска леса, за ней обрыв, а под ним лениво и вольготно плескалась грязная волна водохранилища.
В самом начале улицы, чтобы раньше времени не привлекать к себе внимания, мы остановились, вышли из машины и осмотрелись.
Дощатые каркасные дома строителей потихоньку сломала перестройка, а на их месте предприимчивые клещи, "новые русские", воздвигли себе двухэтажные терема и трехэтажные замки. В одном из таких теремов под номером 12а и проживала чета Ланских. Стоял он в самом конце улицы и немного на отшибе, поскольку хозяин двенадцатого дома, беспредельщик среди беспредельщиков, откусил себе такой участок, или, сказать точнее, усадьбу, на которой вполне мог сесть и взлететь небольшой реактивный самолет. Воистину сказано: чем больше имеешь, тем больше хочется.
- Ну что, Иваныч, двинули, что ли? - аккуратно затушив окурок о подошву, спросил Макс. - Время-то не ждет. Возьмем мы тура за красную дуру и тряхнем как следует.
- Нет, Макс, не пори горячку. Мы с тобой его совершенно не знаем. Кто он такой и на что способен? Вполне возможно, что он уже основательно подготовился к нашему приходу. Пригласил дружков, расставил капканы, наточил ножи, а теперь ждет не дождется того часа, когда мы самолично к нему пожалуем. Так что пойду-ка я на разведку один, и если в течение получаса от меня не будет никаких известий, то принимай соответствующие меры. Какие? Не мне тебя учить.
- Ладно, командир, наверное, ты прав. Оружие взял?
- А на кой черт оно мне там нужно? Если уж навалятся так навалятся, а вид пушки их разозлит еще больше. Бди, Максимилиан!
Не спеша и равнодушно я подошел к двухметровому бетонному забору, призванному охранять покой и благоденствие семейства Ланских. То, что за мной следит видеокамера, я знал почти наверняка, а вот о наличии или отсутствии злобных тварей я мог лишь догадываться. Ну что же, поживем увидим. Так же неторопливо и безразлично я нажал кнопку переговорного устройства с левой стороны глухих металлических ворот и, улыбаясь, глядя на небо, ждал ответа.
- Что вам нужно? - через некоторое время спросил меня мужской бархатный голос.
- Войти, - естественно и непринужденно ответил я.
- А вы, оказывается, шутник, - с неподдельным весельем отметил динамик. - А зачем хотите войти и по какой надобности?
- Ну шутник-то из меня никудышный, человек я серьезный, а войти я хочу с единственной целью - повидаться и поговорить с господином Ланским. Как мне подсказали, он проживает именно в этой избушке на ножках Буша. Так ли это?
- Проживать-то он проживает, вопрос в другом. Захочет ли господин Ланской с вами разговаривать? Что тогда?
- А ничего, я просто развернусь и уйду. Но думаю, что он много потеряет, лишившись такого собеседника, как я. Разговор со мной несомненно принесет ему удовольствие, и он почерпнет массу полезных сведений.
- А вы там один? - с некоторой тревогой спросил он.
- Что за вопрос? Вы же сами прекрасно все видите - позади меня выстроилась целая дивизия солдат, а в лесочке неподалеку расположились три батареи легкой полевой артиллерии.
- Шутник вы, батенька, шутник. Ну да ладно, входите.
Щелкнул ригель магнитного замка, и калитка, врезанная в правую створку ворот, приоткрылась, давая мне возможность войти во двор, где меня могло поджидать множество самых неожиданных сюрпризов и неприятностей.
Была не была! Бог не выдаст, а свинья не съест, подумал я, включил диктофон и решительно шагнул во двор.
- Стойте там, где стоите, - не успел я сделать и пяти шагов, как меня остановил все тот же голос. - Не двигайтесь, иначе я спущу собак.
Повинуясь его грозному приказу, я застыл на месте, потому как встреча со сторожевыми псами прельщала меня меньше всего.
Что последовало потом, описать довольно трудно. Родимая матушка земля вдруг вырвалась из-под моих ног и, перевернувшись на сто восемьдесят градусов, стукнула меня по голове всей своей многомиллиардной тушей. Потом последовало мгновенное забвение, а затем земная твердь прямо на глазах стала уходить вниз с невероятной скоростью. От ужаса я зажмурил глаза и попытался сосредоточиться, внушить себе, что это только сон, и не более того.
Злобное рычание, сдержанный, но яростный лай, стук когтей об асфальт и жаркое собачье дыхание заставили меня немного изменить свое мнение, и, открыв глаза, я посмотрел на мир с совершенно иной точки зрения. Подобно подбитой куропатке, я висел вниз головой, и земля находилась в трех метрах от моей головы. Две вампирообразные овчарки черно-рыжего окраса, жаждая крови, прыгали подо мной, стараясь оторвать мне руки или какую-то другую, пикантную, но не менее важную часть тела. Их прыжки с каждой попыткой становились все выше и результативнее, давая основания предполагать, что очень скоро их злобные намерения увенчаются успехом и финишная ленточка не за горами.
- Убью, зверюга! - беспомощно извиваясь всем телом и подбирая руки, пообещал я самой прыткой гадине, которая при последнем прыжке уже коснулась моего пальца.
- Не убьешь, Гончаров-Бочкарев, - насмешливо возразил знакомый мне голос. Только теперь он был живым, не из динамика. Насколько мог, я повернул голову и увидел инициатора моей казни самого господина Ланского. По крайней мере, таким мне его описала Виктория. Правда, она не учла того обстоятельства, что он будет восприниматься мной в перевернутом положении.
- Убери своих псов, ублюдок, - настоятельно потребовал я.
- Ай-ай-ай, и не стыдно вам, господин Гончаров, говорить мне такие неприятные слова? - расплывшись в улыбке, погрозил он мне пальчиком. - А ведь вы обещали, что мне с вами будет интересно и я получу массу удовольствия.
- Кажется, ты его уже получаешь, гнида плешивая. Немедленно опусти меня на землю и убери своих паршивых шавок.
- Опущу, обязательно опущу, - гаденько пообещал он. - Ты же не вобла, чтобы тебя вялить на солнце. Конечно опущу и даже отпущу, но прежде ты скажешь мне, что тебе обо мне известно и вообще какого рожна тебе от меня надо.
- Бумажники не надо терять. А когда идешь на дело, то их вообще лучше оставлять дома. Понял, взломщик дешевый?
- Да, ты прав, с бумажником у меня полный диссонанс получился. Так я и думал, что на нем могу сгореть. А откуда ты про бумажник-то узнал? похихикивая и подмаргивая, спросил он как бы между прочим. - А может, кто-то из продавщиц его тебе передал? Ты говори, сарделька, не стесняйся.
