Мишель Гельдлин - Ветер умирает в полдень
Кто же из них ближе к истине: шериф или шеф городской полиции? Или все так совпало, что Дэвида убили как раз тогда, когда он сам решил покончить с собой?
По правде говоря, усталый журналист сам уже склоняется к тому, что в смерти Дэвида Уоррена нет ничего загадочного и что никто, кроме нескольких репортеров, не совершил никакой ошибки. Но он убедится в этом только тогда, когда перепроверит все детали и соотнесет их с характером Дэвида, каким он предстает в показаниях свидетелей.
Но полученные им сведения крайне противоречивы.
Адриану видится, что с каждым новым мазком, который он накладывает на холст, изображение становится все менее четким. Удастся ли ему когда-нибудь воссоздать подлинную картину?
Адриан видит, как продрогший Дэвид тщетно ждет помощи, один под черным, безлунным небом. Как бы поступил он сам, окажись на месте Уоррена?
АДРИАН. Он не вынес холода.
ДАРЕЛЛ. Но зима была довольно мягкая, без снежных бурь и заносов. Утром 3 февраля погода была хорошая.
АДРИАН. А ветер?
ДАРЕЛЛ. Уже не помню.
АДРИАН. Проверю в бюро прогнозов на аэродроме.
ДАРЕЛЛ. В багажнике "Шевроле" лежало пальто, теплое, с капюшоном. Он мог надеть его. Да еще обогрев кабины.
АДРИАН. Он его включал?
ДАРЕЛЛ. Бак был пуст.
АДРИАН. Выходит, у него кончился бензин и он не мог ехать дальше?
ДАРЕЛЛ. Не торопитесь с выводами! В мотеле "Литл Америка" я нашел его кредитную карточку на горючее. Уоррен заправил машину во второй половине дня в пятницу. Тринадцать галлонов. По служебным делам он ездил очень мало. Мотор, должно быть, часами работал только на обогрев. И батарея разрядилась.
АДРИАН. Что вы об этом думаете?
ДАРЕЛЛ. После того, как извлекли тело, мы доставили машину на буксире в полицейский гараж. Когда мы подзарядили батарею, включились четыре указателя поворота. Приемник тоже заработал, как будто Дэвид его настроил. Но чтобы он простоял одиннадцать часов на одном месте! Что-то не верится.
АДРИАН. Но ведь есть свидетели! А что говорят ваши коллеги из ночного патруля?
ДАРЕЛЛ. Гм. Между нами, Адриан, ночного патруля уже давно нет. С одиннадцати вечера до семи утра – ни одного патрульного. Людей не хватает, понимаете? Нас всего двенадцать. У шерифа и у шефа городской полиции чуть больше. На территорию в три тысячи квадратных миль. Что мы можем поделать?
Адриан не отвечает. Мелкими, быстрыми затяжками он вдыхает дым и смотрит в окно на пустыню. На его глазах небо затягивает пелена. Низко опустившиеся тучи наваливаются на плечи скал и взрываются громом. Налетевшая внезапно гроза – подстать местной дикой природе. Ослепительная молния ударяет совсем рядом с машиной и пробивает путь ливню. И вот все уже затоплено водой, дорожная пыль смешивается с водяной, крупные капли дождя барабанят по ветровому стеклу. Металл машины звенит так, словно это не дождь, а град; шум ливня заглушает гром. За стеной дождя дороги не видно, и Дарелл останавливает машину. Они с Адрианом молча пережидают минут десять и, как только пробивается первый робкий луч спрятавшегося солнца, снова трогаются в путь по шоссе, на котором играют веселые блики.
ДАРЕЛЛ. Десятки людей попадали в аварию на этой дороге. И все они получали помощь. Кто-нибудь из водителей всегда остановится. Уоррен мог и пешком дойти до города или до мотеля, дорога была расчищена. Он написал, что ждал помощи. А он ее просил? По-моему, он просто раскис, вот и все.
Дарелл излучает здравомыслие. Как ему понять состояние человека, который так же молод и силен, как он, но находится за гранью отчаяния? Адриан мысленно набрасывает новый портрет Дэвида. Завтра, может быть, его черты снова изменятся.
Дарелл и Адриан патрулируют участок в триста миль.
Из диспетчерской они получают приказ – перехватить браконьера, за которым гонятся от границы Юты: это вездеход, в нем – две антилопы, а за ним – три машины.
По дороге патрульный проверяет документы у юноши, который голосует на обочине.
– В этом штате автостоп запрещен. Можете схлопотать месяц тюрьмы и сто долларов штрафа. У вас есть деньги на автобус компании "Грейхаунд"? Есть? На этот раз я подвезу вас до остановки. Но чтобы больше я вас не видел на наших дорогах!
По рации он запрашивает данные из центрального компьютера и получает ответ, что в розыске этот парень не числится.
На проселках они натыкаются на две машины и мотоцикл, видимо, брошенные; – в списке украденных они не значатся.
– Если до завтра их не заберут, – говорит Дарелл, – начну искать хозяев.
Острый взгляд патрульного ничего не пропускает. Невозмутимый, уверенный в себе, обходительный, он патрулирует Междуштатную 80, двигается на запад вплоть до Рейнджера, где стоят две одинокие хижины и загон для овец. Там он разворачивается и вновь пускается в длинный однообразный путь до горы, похожей на замок, под которой проложен двойной туннель Рок-Ривера, единственный между Сан-Франциско и Чикаго. На востоке участок Фримена доходит до погруженного в дрему аэродрома, откуда в ясную погоду видна высокая скалистая площадка, расположенная за пятьдесят миль. Когда-то она служила ориентиром для караванов первопроходцев. Нынешняя автострада тянется вдоль старой, полузанесенной песком дороги.
В полдень Адриан и Дарелл останавливаются в мотеле "Литл Америка", чтобы закусить. Там они встречают Кэти-Пионерку и детектива Вэнса. Адриан и Дарелл выпивают виски в баре, – потом перекусывают, запивая еду ледяной водой. Барменша Пэт сегодня просто неотразима!
Бар был излюбленным убежищем Дэвида Уоррена. Адриан знает это. Журналист представляет себе, как Дэвид сидел тут, примостившись на угловом табурете; в руке у него – стакан с виски сауэ или хлебной водкой, прядь волос упала на лоб, в зубах – сигарета, а за улыбкой – прячется тоска.
Дарелл и Адриан снова трогаются в путь. Сразу за подземным переходом, между автопарком и восточной трассой автострады, Фримен резко тормозит. В кустах – движение. Две тени прячутся при их приближении. Адриан этого не заметил. А Дарелл уже включил рацию, чтобы держать диспетчера в курсе событий и в случае чего срочно вызвать подкрепление. Включив громкоговоритель на крыше машины, он кричит:
– Патруль автострады! Не двигаться, проверка документов!
Полицейский по-кошачьи выскальзывает из машины, держа руку на кобуре револьвера, приказывает двум задержанным опереться на капот и обыскивает их. Никаких документов. При них лишь кинжал, стальной кастет, ложка с кривой ручкой, чтобы разогревать на огне припрятанный наркотик и восемнадцать центов. При виде наркотика Дарелл взрывается. А вот носить оружие в штате Вайоминг разрешается – при условии, если это делается открыто. Автомат под мышкой лучше, чем перочинный нож в кармане.
Неизвестных доставляют в наручниках в окружную тюрьму. От них смердит.
Кто же эти бродяги? Может быть, те самые заключенные, что несколько месяцев назад удрали из тюрьмы? Ведь до сих пор неизвестно, куда они скрылись. Может, они все это время прятались поблизости, зная, что их никто толком не будет разыскивать? А может, их пути где-то пересеклись с Дэвидом Уорреном и они каким-то образом причастны к его смерти? Ведь им нужны были деньги, наркотики, оружие.
Кто ответит теперь Рэндалу на эти вопросы?
Отпечатки пальцев. Сверхсовременные одиночные камеры, куда запирают задержанных, – гордость шерифа. Электрический пульт радиоцентра позволяет на расстоянии управлять всеми дверями. Но охраняют эту неприступную на вид тюрьму кое-как. Кто угодно может с улыбкой войти в радиоцентр (или выйти оттуда, как показал опыт), поболтать несколько минут с радисткой, налить себе кофе из кофеварки, понаблюдать за кнопками и сигнальными лампочками дверей, ведущих на свободу, и при желании что-то включить или отключить.
За пять минут до конца дежурства Дарелл подвозит Адриана в типографию "Стар". Он делится с журналистом своим секретом: единственное, что его в жизни пугает – это акушерские инструменты в белом ящичке с красным крестом, которые, как надеется Дарелл, никогда ему не понадобятся.
Но тут шеф городской полиции Марвин по рации вызывает их на подмогу. Шальной водитель гонит через Рок-Ривер на скорости более ста миль в час. Дарелл разворачивается, машину заносит, они снова – на главной улице. Адриан затягивает ремень. Всего три минуты спустя они настигают безумца, который мчится от станции, преследуемый машиной Шеффилда. Визг шин, вой сирен, скрежет металла – и городской полицейский вместе с патрульным штата берут машину-ракету в клещи.
Шеффилд и Фримен отдирают сумасшедшего водителя от сиденья. Рядом с ним, сжавшись в комок, рыдает молодая женщина. Сегодня утром она счастливо вышла замуж, но первую брачную ночь ей придется провести у матери – помощника шерифа миссис Кормик, а мужу – в одиночке, где у него будет время поразмыслить о случившемся. Он вообразил, что ему все позволено, раз его тещей стала служительница Порядка и Закона.
