Юлия Алейникова - От создателей Камасутры
Всю дорогу до Гоа Галя молча сидела в углу кабины, полностью игнорируя все попытки водителя завязать с ней дружескую беседу. Красная от стыда, она никак не могла успокоиться после такого позора, и никакие уговоры на нее не действовали.
Поздним вечером мы наконец пересекли границу штата, а еще через полчаса были уже в Панаджи. Сумерки окутали улицы серебристым покрывалом, пронизанным люрексом дождевых струй. Улицы были пустынны, окна светились теплым светом, из дверей таверн и ресторанов доносилась музыка. Нас высадили на Жозе Фалькаод-роад, и грузовичок, развернувшись, укатил восвояси.
– И куда теперь? – уперев руки в боки, огляделась по сторонам горемычная «жрица любви».
– Все равно. Лишь бы найти телефон-автомат. Позвоним моему приятелю, начальнику местной полиции, а там видно будет.
– Ничего себе у тебя приятели! А чего ж ты о нем молчала?
– Не знаю. Ты не спрашивала. Знаешь, пойдем направо, по Ормуз-роад, она как раз выходит к полицейскому управлению. Может, он еще на работе, сразу и переговорим с ним.
Галя смотрела на меня с уважением: человек знаком с самим начальником полиции!
Не прошли мы и двух кварталов, как нам повстречался телефон.
– Господина Шиваджи, пожалуйста, – попросила я вежливо, дозвонившись и поздоровавшись с дежурным.
– Кто его спрашивает? – строго поинтересовался дежурный.
– Его знакомая, Джулия, по личному вопросу, – решила я не раскрывать все карты.
– Шефа нет на месте. Могу я чем-то вам помочь?
– Нет, благодарю. Хотя я потеряла свой мобильник и теперь никак не вспомню его личный номер, вы не могли бы мне его продиктовать?
– Сожалею, но я не уполномочен сообщать кому-либо подобную информацию.
Естественно!
– Когда я смогу застать моего друга на месте?
– Он уехал в командировку, будет в Панаджи не раньше среды.
– А сегодня что? – упавшим голосом спросила я.
– Пятница, – с сомнением ответил дежурный, наверное, подумал, что я или пьяная, или сумасшедшая.
– Какой ужас! – искренне огорчилась я. – Передайте ему, что я звонила. – И повесила трубку.
– Ну, чего там? – подпрыгивала от нетерпения Галя.
– Ничего. Он уехал в командировку и будет только через пять дней.
– Слушай, а зачем он нам?
– Тебе – незачем. А у меня документов нет, билета и денег.
– Занять у него хочешь?
– Нет! – теряя терпение, рявкнула я на эту тупую дылду. – Документы хочу восстановить и билет до дома. Знаешь, Галь, тебе незачем сидеть тут со мной. Паспорт у тебя с собой, билет мы тебе купим, и лети-ка ты себе спокойно домой.
– А ты?
– А я не могу. В аэропорт я тебя провожу.
– Нет! Одна я не хочу! Я подожду, пока твой друг вернется.
– Ну, какой тебе смысл здесь сидеть, только деньги тратить?
– Все равно без тебя я не полечу. Заодно Гоа посмотрю, – уперлась Галина.
– Ладно, – сдалась я. – Где ночевать будем?
– А где? – радостно спросила Галя.
– Я не знаю! Я тебя спрашиваю!
Молодое, отнюдь не обезображенное интеллектом Галино лицо выражало полнейшую безмятежность. Она стояла и таращилась на меня, бессмысленно хлопая глазами.
– Ясно… Понимаешь, Галя, у меня только тридцать долларов в кармане, и я не знаю, как протяну на эти деньги целых пять дней. Наверное, придется спать на улице.
– Я тебе одолжу! У меня деньги есть.
Похоже, от Гали мне так просто не избавиться. Придется повсюду таскать ее за собой. Я всегда знала – добрые дела наказуемы.
– Галь, мне надо подумать. Вон скамейка, посиди и помолчи немного, а я соберусь с мыслями.
Останавливаться в гостинице рискованно, жить на улице – тем более, знакомых у меня в Гоа нет, кроме Шиваджи, хотя…
– Галя, нам нужно в Маргао!
– Это что?
– Город. Отсюда недалеко. Километров тридцать. Лови такси!
Сидя в такси, я продолжала строить планы, пока Галя глазела по сторонам. Возвращение в Гоа господина Шиваджи не снимало главную проблему. Если я, живая и здоровая, дождусь его возвращения, и даже получу документы, и сяду в самолет, и долечу до дома, это вовсе не избавит мою семью от мести местной мафии. Сведения они о нас собрали, судя по всему, нешуточные. А значит, в покое нас не оставят.
Каждый день я буду просыпаться от страха, вздрагивать от внезапных телефонных звонков, оглядываться на улице и ждать, что с кем-то из моих близких случится беда. Несчастный случай, авария, похищение… Разыгравшееся воображение рисовало мне жуткие картины, одну хуже другой. Машина Василия, летящая в пропасть, похищенная Вероника в руках каких-то подонков, чье-то отрезанное ухо в конверте… «Нет!» – чуть не заорала я в голос. Пока жив Кровавый Махараджа, мы все будем ощущать постоянную угрозу. А значит, я никуда не уеду, пока этот монстр живет на свете. Я буду сидеть в Индии до тех пор, пока не сотру эту гадину с лица земли! Я не позволю ему обидеть никого из моей семьи! Я не буду звонить ни мужу, ни шефу полиции, никому, пока не выслежу его и не убью! Вот именно! Пока не убью! Не знаю, как я буду потом жить с таким грузом на душе, но это лучше, чем оплакивать своих близких и знать, что я могла этому помешать – и не сделала этого.
В этот момент я ощущала себя Жанной д’Арк, готовящейся вступить в битву. Горячая соленая слеза скатилась по моей щеке. Восторг и умиление собственной отвагой и готовностью отдать жизнь за спасение любимого семейства охватили меня. В горле встал ком. Вот она, сладость подвига!
Но через пару минут, когда слезы высохли, а ком в горле рассосался, грубая реальность вернула меня с небес на землю.
Мысль об убийстве этого гада, конечно, была исключительно бредовой. Достаточно представить себе, как я в одиночку штурмую какую-то нашпигованную охранниками и сигнализацией виллу или с «базукой» наперевес атакую офисный центр, где затаился Махараджа… О том, что у меня нет «базуки» и вообще никакого оружия не имеется, упоминать и вовсе не стоит.
Хотя идея прикончить этого бандюгу сама по себе не плоха. Эх, жаль, денег у меня нет, можно было бы киллера нанять!
Судя по отрывочным высказываниям шефа Шиваджи, Кровавый Махараджа был личностью, в Индии весьма широко известной. Кто-то вроде нашего Березовского или главы какой-нибудь крупной бандитской группировки конца девяностых годов прошлого века. Уже не помню, как их там звали. Иных уж нет, а те далече. Значит, собрать о нем сведения вполне возможно. Наверняка средства массовой информации и Интернет кишат всякими сомнительными фактами об этой личности. Часть из них, возможно, и достоверна. Интернет-кафе, сделала я заметку в памяти. К тому же я знаю место, которое он посещает, пусть, возможно, и нечасто – бордель в Кольхапуре. Там бывают его подручные, можно последить и за ними. Вдруг они меня выведут на своего шефа?
Да… Ситуация требует глубоких всесторонних размышлений. Решив, что пока достаточно разрабатывать эти далеко идущие планы и надо сосредоточиться на ближайших перспективах, я вернулась в машину.
Галя тихонько шуршала чем-то.
– Ты что делаешь? – добродушно полюбопытствовала я.
– Записываю твои долги, пока не забыла, – деловито ответила она.
Я пригляделась: и правда, она усердно марала подкладку сумки, выводя даты, статьи расходов и общую сумму.
– Галь, а почему поездка на такси записывается полностью на мой счет? Едем мы, кажется, вместе?
– Так идея-то была твоя. Мне и в этом, как его, в Панажи было неплохо, – нахально хлопнула она ресницами.
– Вот что, дружочек! Для ясности! Еще одна попытка меня надуть или обобрать – и ты путешествуешь дальше в одиночестве! Я дважды повторять не буду. Это раз. Споры, капризы и прочая чушь – и ты опять-таки путешествуешь без меня. Это два. А в-третьих, не зли меня лучше, а то пожалеешь! – И я изобразила «взгляд вурдалака».
Кажется, подействовало. Галя быстренько все вычеркнула. И сидела теперь тише воды ниже травы. Глядела прямо перед собой и, кажется, даже дышала через раз.
Глава 11
В Маргао мы прибыли около одиннадцати вечера. Таксист высадил нас возле железнодорожного вокзала и укатил. Галя честно поделила уплаченную ему сумму пополам, записала цифры на подкладке сумки, и я расписалась. Внимательно оглядев площадь, я повела Галю в здание вокзала.
– Давай перекусим, – показала я ей на столики вокзального буфета.
– Мы что, потратили такие деньжищи, чтобы пожрать в паршивом вокзальном буфете?
– Разговорчики в строю! – грозно рыкнула я, и Галя недовольно прикусила язык.
Если честно, я не понимала, зачем она таскается за мной. Летела бы домой, к Витьке своему, это и дешевле, и безопаснее. Тем более что мне все равно придется куда-нибудь ее спровадить. Неизвестно, как надолго я теперь задержусь. И захочет ли он мне помочь? Если нет, то где мне жить и на что? Нет. Его помощь мне просто необходима. А Галя? Завтра же посажу ее в самолет, и чао-какао. Баба с возу, кобыле легче.
После плотного ужина мы устроились под навесом на улице и стали ждать.
