Эдгар Уоллес - Когда на Лондон нагрянули банды
Другие квартиры дома занимала состоятельная публика. Многие из них платили в десять раз больше, чем Лесли. Ее новое местожительство имело и другие очевидные преимущества. Днем и ночью на входе дежурил привратник. Прекрасно работало центральное отопление.
Лесли зарегистрировалась в бюро по найму стенографисток, не питая, однако, особых надежд. Больше она полагалась на удачу. Ведь она была идеальным секретарем, из тех, которые ничего не забывают и на которых можно положиться, как на архив.
Девушка возилась на кухне со скромным ужином, когда в дверь позвонили. У Лесли мелькнула мысль, что пришли к прежнему жильцу, не зная, что он съехал, или…
«Нет, — сказала она себе, — у Терри сейчас слишком много дел. Да и нового адреса он не знает». Лесли открыла дверь. На пороге стояла красивая молодая женщина. Девушка раньше ее никогда не видела.
— Мисс Рейнджер?
— Да… Лесли Рейнджер.
— Вы позволите войти?
Девушка в смущении оглянулась на свою квартиру.
— Давайте лучше пройдем на кухню. Это единственное место, где что-то похожее на порядок. Я только что поселилась здесь.
На гостье был необычайно дорогой наряд. Хотя вечер выдался теплым, на плечи было наброшено соболье манто. От бриллиантов которыми были унизаны пальцы, шел ослепительный блеск. Лесли впервые видела близко такую светлую, «платиновую» блондинку.
— Вы не будете возражать, если я присяду? О, не беспокойтесь, меня вполне устроит и это, — гостья придвинула себе жесткий деревянный табурет и села.
Она носила такие тонкие чулки, что различить их можно было только по переливчатому блеску. Туфли, решила Лесли, из Америки. Их украшали пряжки, словно усыпанные бриллиантами, что вполне могло быть на самом деле, настолько красивы были эти камешки. Крупные бриллианты сверкали и в ушах, а на груди, подвешенный на тонкой жемчужной нити, отливал голубизной огромный камень.
— Вы меня, конечно, не знаете, — гостья говорила с иностранным выговором. — Я миссис Смит. Мой муж — джентльмен по имени Альбукерке Смит, поскольку он родом из Альбукерке. Я жила гораздо западней — Лос-Анджеллес. Слышали, может? Это где киностудия.
Лесли кивнула.
— Мой муж, мистер Смит, здесь в отпуске и сейчас оказался без секретаря. Она отправилась с женихом в Бомбей. Я услышала о вас и подумала, может, вы подойдете мистеру Смиту.
Миссис Смит выложила все это на одном дыхании, не размениваясь на передышки, чтобы обозначить, где одно предложение заканчивается и начинается следующее. Речь ее была монотонной и слегка неприятной, и все время, пока говорила, она скользила взглядом по кухне, явно рассматривая кухонную мебель и посуду. Лесли с досадой уловила в этом взгляде легкое пренебрежение.
— Очень любезно с вашей стороны, миссис Смит, — смогла вставить, наконец, Лесли, ведь даже платиновым блондинкам нужна передышка. — Я сейчас как раз ищу место секретаря.
— Вы служили у мистера Теннера. Мы знаем его. Приятный мужчина и настоящий джентльмен. Когда услышала, что вы оставили его, я рассказала Керки, и он сказал: «Послушай, Кора, почему бы тебе не наведаться к мисс… — Ей пришлось на мгновенье прерваться, чтобы вспомнить имя. — …Рейнджер», и я сказала: «Хорошо». Я плохого мнения о девушках, которые нанимаются на работу к мужчинам, если только они не жены или не леди. Девушки сами попадают во всякие неприятности просто потому, что им немного не хватает благоразумия. Такого могу вам порассказать о девушках, которые нанимались к мужчинам — ушам не поверите.
Гостья ненадолго замолчала, затем сообщила:
— Меня зовут Кора, но это мое не настоящее имя.
— С удовольствием зайду завтра к мистеру Смиту.
Молодая женщина открыла сумочку.
— Чудесная, правда? Купила в Париже. Стоит шестьсот баксов — можете себе представить? Но все эти бриллианты настоящие. На днях один потеряла, и даже рассказать не могу, сколько пришлось пережить, чтобы получить страховку. Эти плуты-страховщики хуже всякого зверья.
Она достала из сумочки платиновую коробочку, извлекла из нее и протянула Лесли визитную карточку. Затем выплыла из кухни, оставив за собой экзотический аромат знаменитых духов. Лесли открыла окно. Духи она любила, но предпочитала свои, пусть даже и дешевые, чем дорогие, но чужие.
Она посмотрела на карточку. Посредине была напечатано «Миссис Смит», и ниже, курсивом, «Урожденная Шумахер». Наверху небрежной рукой был вписан адрес. Лесли с трудом разобрала название отеля, которое показалось ей очень знакомым.
Переодеваясь ко сну, Лесли вдруг вспомнила, что миссис Смит приходила не из бюро. Откуда же она могла узнать, что Лесли ищет работу? «Наверно, — решила девушка, — об этом ей сказал Эдди Теннер».
Чтобы запомнить, она повторила имя Альбукерке Смит несколько раз. «Жена называла его Керки, довольно забавное имя, — подумалось ей, — он, должно быть, очень богат, раз может позволить жене такое великолепие». Лесли шла к постели, мечтая о бриллиантах, которые так ослепительно сверкали среди смущающих экзотических запахов.
Она уже выключила свет и скользнула под одеяло, когда снова услышала звонок. Было около полуночи. Чувствуя неладное, она набросила халат и вышла в прихожую.
— Кто там?
— Можно к вам на минутку? Это Теннер, по очень важному делу.
Лесли в изумлении застыла на мгновение.
— Я одна, мистер Теннер. Боюсь, пригласить вас не смогу.
— Пожалуйста! Это очень, очень важно!
Девушка поколебалась, затем выдвинула засов и повернула ручку замка с пружиной. Эдди был в вечернем костюме; таким взволнованным, с раскрасневшимся лицом Лесли его еще не видела.
— Не волнуйтесь, я постою здесь. — Эдди прикрыл дверь и прислонился к ней спиной. — Сегодня приходила женщина, назвавшая себя миссис Смит?
— Да, миссис Альбукерке Смит.
Он кивнул, и Лесли впервые обратила внимание, что у Теннера квадратный подбородок. Пока она смотрела, подбородок, казалось, стал еще квадратней.
— Она не предлагала пойти на службу к этому Смиту?
Лесли кивнула.
— И что вы ответили?
— Сказала, что завтра зайду.
— Это все, что ей было нужно?
Никогда еще речь Эдди Теннера так не выдавала в нем американца. Обычно он говорил обтекаемо и гораздо менее энергично, как истый лондонец.
— Это и все, что я хотел узнать, мисс Рейнджер. Простите, что ворвался среди ночи. Мне кажется, вам лучше к мистеру Смиту не ходить — вам не понравится. Сэлли случайно не рассказала о своих прежних семейных похождениях?
— Простите… — Лесли недоуменно смотрела на него.
— Она представилась, наверно, Корой, но ее зовут Сэлли.
— Вы хорошо ее знаете? — Любопытство взяло свое.
Эдди кивнул и усмехнулся.
— Еще бы не знать! Восемь лет назад мы были мужем и женой.
— Мужем и женой? Да ведь она еще ребенок!
— Для ребенка тридцать восемь многовато. При встрече передайте ей, что я открыл ее секрет — пусть порадуется!
Теннер неотрывно изучающе смотрел на Лесли, и она чувствовала себя, как в луче прожектора.
— На вашем месте, мисс Рейнджер, я ни за что бы не согласился на эту работу. Во всяком случае, вам у них не понравится. Сэлли была одной из самых быстрых стенографисток в Чикаго, пока не поймала на крючок крупную рыбу. — Эдди тут же поспешно исправился. — Простите. У меня дурной слог. Я хотел сказать, прежде чем не познакомилась с более яркой стороной преступного мира.
— Прежде чем вышла замуж за вас? — не удержалась Лесли.
Эдди пристально посмотрел на девушку.
— Правильно. Вам трудно это представить, мисс Рейнджер, но однажды я потратил на Сэлли полмиллиона долларов. В те дни она была брюнеткой и не такой утонченной… Это все, что я хотел узнать, и надеюсь, вы ничего не утаили.
Теннер повернулся, положил руку на ручку замка и замер. Лесли почувствовала, как он весь напрягся, хотя лица его видеть не могла.
— Что-то случилось? — Начала она, но Теннер, не оборачиваясь, предостерегающе поднял руку, и девушка замолчала.
Эдди вдруг резко повернулся и нетерпеливо махнул рукой. Лесли поняла, что ей велят уйти из прихожей. Самое странное, что она беспрекословно подчинилась. Уже из спальни девушка услышала, как щелкнул замок, а затем голос Эдди Теннера произнес:
— Привет, дружок! Что это ты тут вынюхиваешь?
— Да что ты, Эд? Просто зашел к приятелю, он здесь живет… эй, убери пушку!
— Руки на стену, повыше, повыше, вот так!
Несколько мгновений тишины, затем злобный окрик Теннера:
— А это зачем? Проведать приятеля?
— Ну, Эд, — заскулил голос. — В этом городе лишняя предосторожность не помешает. Ты меня знаешь, с пушками я никогда не балую.
— Больше она тебе не понадобится.
— Конечно, Эд, никогда в жизни!
— Вот и договорились. Иди прямо к лифту — я следом. За домом моя машина. Иди прямо к ней, там и поговорим.
Лесли услышала, как тихо хлопнула дверь, затем шум лифта. Она так никогда и не увидела лица человека, который зачем-то пришел в дом к ее двери и теперь должен был расплатиться за свой промах — платить единственную цену, которую знает преступный мир.
