Эдвард Айронс - Карлотта Кортес
— Не буду больше сыпать соль на рану. Если мои догадки верны, всем нам грозят серьезнейшие неприятности. Нужно что-то делать и поскорее.
Фрич довольно агрессивно накинулся на него:
— Как долго ты сидишь на хвосте у Кортесов? Месяца два?
Пабло кивнул.
— А в Джерси они когда-нибудь ездили? — спросил Дарелл.
— А-а. Вы имеете в виду пакгауз?
— Да. Ты знаешь, где он?
— Конечно. Но в нем ничего нет.
— Сколько раз Хустино ездил туда?
— Дважды, — не задумываясь, ответил Пабло. — Один раз с Генералом двадцать пятого октября, когда оформляли аренду и осматривали помещение. Второй — четыре дня назад.
— Ты был внутри?
— Три дня назад. Там пусто.
— Я уверен, что уже не пусто. Наверняка, там следует искать Дункана и девушку. И груз для яхты. С ним, должно быть, возится Перес. — Дарелл повернулся к Пабло: — Сможешь отвезти нас туда?
— Конечно.
— Тогда поехали! — выпалил Фрич.
О'Брайн не шевельнулся.
— Мы все? — мягко спросил он.
— Столько людей, сколько наскребем, — рявкнул Фрич. — Включая тебя, приятель.
— В таком массированном рейде нет смысла.
Фрич открыл рот, чтобы высказаться соответствующим образом, но Дарелл движением руки остановил его.
— Почему?
— Место, о котором вы говорите, охраняется бандитами из шайки Хустино. Вы слышали о его тайной полиции? Толпа расправилась с некоторыми из них, когда началось восстание против Кортеса. Но кое-кого из тех, у кого руки по локоть в крови, Хустино спас. И сейчас они с ним — получают деньги из вывезенных Кортесом сундуков. Любой непродуманный шаг с вашей стороны только насторожит и мобилизует их.
Дарелл стоял перед лениво развалившимся О'Брайном.
— Кажется, ты хорошо знаешь этот пакгауз, О'Брайн.
— Знаю, — вежливо произнес тот.
— Можешь незаметно провести меня туда?
— Конечно.
— Это очень рискованно, — зашептал Йенсен, присоединившийся к ним. Там, вероятно, находится Перес. Вы понимаете, к чему это может привести.
— Однако там же, по-видимому, Джонни Дункан и Плежер, — отчеканил Дарелл. — Необходимо вытащить их оттуда, прежде чем предпринимать какие-либо другие шаги, законные или не очень.
— Я помогу, — сказал О'Брайн и наклонил голову в сторону Дарелла. Могу проникнуть туда с вами, сеньор.
— Только вы двое? — запротестовал Фрич. — Это же самоубийство!
— Задействуем всех имеющихся у нас людей, — сказал Дарелл. — Но никто не подойдет к пакгаузу ближе, чем на четверть мили, если не изменятся обстоятельства. Дальше пойдем мы с Пабло.
— А как узнать, что обстоятельства изменились, — заартачился Фрич.
— Давайте обозначим лимит времени. Скажем, один час.
— Очень долго.
— Как раз столько нам и понадоится, сеньор, — сказал Пабло. Правильный расчет.
— А если вы не вернетесь? — не унимался Фрич.
— Тогда звоните Виттингтону в Вашингтон, — спокойно посоветовал Дарелл. — Он решит, что делать.
14
Йенсену удалось раздобыть небольшой, скромного вида седан. В девять часов вечера Дарелл и Пабло тронулись в путь. Последний сидел за рулем. Йенсен остался старшим по наблюдению за Кортесом. Насколько было известно, Генерал и красотка дочь проводили тихий вечер дома. Одной группой людей командовал Фрич, другой — Келз. Обе они сопровождали седан в Джерси-Сити.
— Очень быстро едешь, — сказал Дарелл. — Келз может отстать.
— Я показал по карте дорогу, — небрежно заметил Пабло. — Кроме того, мне подумалось, что вы торопитесь.
— Да, но мы не одни, за нами Барни и Фрич.
— В хладнокровии вам не откажешь, сеньор. У вас есть сигареты?
Дарелл протянул одну.
— При чем здесь хладнокровие?
— Вы не знаете Хустино.
— Встречался с подобными.
— Не сомневаюсь. Но в его руках ваша девушка. Представляете, что он с ней сделает?
— Плежер — не моя девушка. Но я дал слово вернуть ее целой и невредимой. Видишь ли, она — невинная девочка.
— Невинная?
— Я привез ее с гор, где живут в чистом, незатейливом мире. Нужна нам в качестве свидетеля. А с мужчинами она далеко не заходила.
— Невинная, — повторил Пабло. — Большая редкость. Я тоже хочу ей помочь.
— Надеюсь, мы успеем.
— А этот Джонни Дункан — предатель?
— Да, — с трудом произнес Дарелл. — Но мы уверены, он достоин сострадания.
— Женат на Карлотте Кортес?
— Да.
— Значит, попал в ад. Жаль его. Пощады от Хустино не дождется. Тот хочет сам обладать Карлоттой. Понимаете, Хустино использует Генерала для своих собственных целей. Сам мечтает стать диктатором. Карлотте кажется, будто она вертит им, как хочет, но Хустино себе на уме.
— Ты, пожалуй, хорошо его знаешь, — сказал Дарелл.
— Да уж… Он убил моего отца. Его бандиты изнасиловали мою сестру, а другую он отдал Генералу. Марии было четырнадцать лет. Она покончила с собой. Вы знаете, чем занимается Генерал?
— Слышал.
— Хустино — сутенер, поставляет Генералу маленьких девочек. Вся страна была отдана на откуп ему и его банде — тайной полиции. Недалек тот час, когда я его убью.
Дарелл молчал.
— То же самое Хустино сотворит с вашей девственницей, сеньор, если не успеем вовремя. Все еще хотите ехать помедленнее?
— Нет!..
Пабло рассмеялся беззвучно и безрадостно.
Вскоре он подъехал к большому складу напротив бензохранилища и выключил мотор. Кирпичное строение, около которого они остановились, заметно пострадало от времени, явно свидетельствуя о промышленном упадке. Дарелл окинул взглядом вымощенный булыжником проезд. Ни души, тишина и покой.
— Отсюда лучше идти пешком, — предложил Пабло. — Может быть, вернете мой револьвер?
Дарелл протянул превосходный люгер, отобранный у Пабло Барни Келзом. Они двинулись по неровной дороге к мерцавшей вдали узкой полоске темной воды.
— Сколько человек здесь держит Хустино?
В тусклом свете стоящих поодаль уличных фонарей профиль Пабло был четко и тонко очерчен.
— Пятнадцать. Возможно, двадцать.
— И они живут в пакгаузе?
— О нет. Сами увидите.
— Скажи сейчас! — потребовал Дарелл.
Долшли до угла. В соседнем доме светились окна портового бара. Красная вывеска мигала над отелем, скорее смахивавшем на обыкновенную ночлежку. Из бара доносились глухие звуки музыкального автомата.
— Вот там они живут, — показал Пабло. — Но в пакгаузе выставлена охрана — человек шесть, амиго. Отчаянные и опасные ребята, прошедшие школу жестокости и разных способов убийства.
— Каким же образом попасть внутрь?
— Пошли!
Они пересекли улицу и остановились перед темной нишей в деревянной погрузочной платформе.
— Видите его? — повел головой Пабло.
Дарелл посмотрел в указанном направлении. Здание располагалось ниже по улице на самом берегу. На воде не было ни одного судна, но около пакгауза, почти впритык к нему, стоял крытый брезентом грузовик. В пакгаузе было три этажа, и над первым по кирпичной кладке проглядывали белые облезлые буквы "Причал 22". Со стороны гавани над зданием высилась двухэтажная надстройка в виде башни. Ни одно из окон не горело.
Возле грузовика с брезентовым верхом находилось еще одна погрузочная платформа с широким, высоко поднятым над землей и утопленным в глубокой нише дверным проемом. В глубине проема густилась темень, и в ней вроде бы кто-то шевелился, что заметил Дарелл, когда проследил за взглядом Пабло.
— Один из головорезов Хустино, — прошептал тот.
— Долго будет дежурить?
— Охрана стоит всю ночь. Этого сменят в полночь.
— А другие входы?
— Охраняются так же надежно. Пошли.
Вместо того, чтобы двинуться вперед, Пабло сделал шаг назад и сразу исчез. В углублении, где они стояли, оказалась совершенно незаметная дверца, незапертая и бесшумно открывшаяся. Дарелл тоже вошел, и Пабло осторожно прикрыл дверцу. Они очутились в густых влажных потемках. Пахло гнилым деревом, нефтью и крысиным пометом.
Пабло тихо рассмеялся.
— Здесь начинается проход под улицей.
— А ты здорово разнюхал это местечко.
— Разнюхал?..
— Ну, разведал. Стражники не подозревают о твоем персональном подъезде?
— Надеюсь, нет. Сюда, амиго.
В его руке вспыхнул тонким щупом-лучиком крошечный фонарик. Дарелл стал спускаться за ним по железным ступенькам. Открыв стальную противопожарную дверь, они очутились в сводчатом туннеле, выложенном кирпичом. Дарелл мысленно прикинул расстояние, и, когда по его подсчетам пересекли улицу и находились под нужным причалом, туннель перегородила широкая дверь. Не подходя к ней, Пабло повернул налево и без особых усилий открыл другую дверь — поменьше, на хорошо смазанных петлях. Они оказались в бойлере. Пабло жестом приказал остановиться и замереть.
