Екатерина Гринева - Адвокат ангела, или Дважды не воскресают
Как-то уж совсем некстати всплыло воспоминание о Феликсе, о моем Ф.Ф., о его крепких руках и таких же крепких губах, о том чувстве покоя и одновременно восторга, которые меня охватили, когда я была в его объятиях – пусть недолго, но была…
Я провела языком по губам.
– Ты сейчас как кошка, – Родька притянул меня к себе.
Я уперлась руками ему в грудь:
– Не надо, Родь.
– Не надо! – передразнил меня Родька. – Ты что, Тусь, как неродная? Или у тебя хахаль есть, а ты молчишь?
– Хахаля нет.
– Ну а что тогда?
Он по-прежнему держал меня за талию, но я ударила его по руке.
– Нет, значит, нет!
Он надулся:
– Ты меня выгоняешь?
– Я этого не говорила. Оставайся пока здесь.
Родька уцепился за эту фразу.
– Вот и ладненько, – пробормотал он, снимая ботинки.
Всю ночь я ворочалась, не спала. Из головы не шел Его Величество Адвокат Ф. Ф. Я даже не понимала, почему я так раскисла? Ну, потянуло меня к нему, ну переспали мы с ним пару раз. И что? Отчего я так рассиропилась? Он не дает мне и малейшего намека на то, что между нами есть какие-то иные отношения, кроме сугубо официальных. У него безупречная тактика и линия защиты. И… черт бы его побрал! Я хотела тогда заставить его помучиться, щелкнуть его по носу, но, похоже, я сделала ловушку для самой себя, и теперь уязвлено мое женское самолюбие и что-то еще, чему пока нет названия. Во всяком случае, я испытывала жуткую досаду, раздражение и злость на него. Я в жизни ни на одного мужика так не злилась, как на этого выхоленного яппи в дорогих ботинках! А тут еще на мою голову свалился Родька со своими проблемами… Но, может быть, так лучше… я отвлекусь от Полынникова. Или вообще выкину его из головы ко всем чертям!
Среди ночи я проснулась и пошла в кухню. Родька пил чай, cмотря на меня мутными глазами.
– Не спится? – спросила я.
– Не-а. Тюряга вот здесь торчит, – и он провел рукой по шее. – Сна никакого нет. Сплошная бессонница.
– Может, тебе таблетки дать?
– Таблетки? – Рот Родьки скривился в ухмылке. – Мне уже никакие таблетки не помогут.
– Попробуй заснуть так, – сказала я, плотнее запахивая халат.
– Не бойся. Не укушу.
– А я и не боюсь. Я – в своем доме!
– Намек понял. Ты больного, сломленного человека выставляешь на улицу… – в голосе Родьки зазвучали жалобные нотки.
– Я не говорила, что выставляю. Живи пока. Но моя жизнь – это моя жизнь. Прошу это помнить и учитывать!
– Господи, какие мы гордые стали! Прямо прынцесса! Ну ладно, ладно. Не буду я на вашу честь покушаться.
– Я пошла спать.
– А чего встала?
– Может, мне тоже не спится.
– В этом мы с тобой похожи. Только причины нашей бессонницы – разные.
Во второй половине дня позвонил Полынников. Я схватила трубку и так сильно сжала ее, что у меня заломило пальцы.
– Да!
– Это Полынников.
– Слушаю, – у меня сел голос.
– Я бы попросил вас по-прежнему проявлять бдительность и никуда без особой надобности не выходить.
– Это все? – вырвалось у меня.
– Да, – в его голосе послышалось легкое удивление. – Все. В ближайшее время я перезвоню.
– Когда? – ну не могу я больше сидеть, как собачонка, и ждать его звонков! Осточертело мне это все по самое горло!
– Не знаю. – Возникла пауза. – Всего хорошего.
Я чуть было не расколотила телефон об стенку, и это было самое гуманное действие, которое мне хотелось применить к нему. Мой Ф.Ф. в своем репертуаре – морочит мне голову! Он что, таким способом утонченно издевается надо мной? Похоже на то!
Из ванной выплыл Родька.
– Кто звонил? – спросил он, окидывая меня мрачным взглядом.
– Один знакомый, – огрызнулась я. – А вообще-то, это мое дело.
– Конечно, твое, – кивнул головой Родька. – Я просто спрашиваю тебя, нет ли проблем со звонившим.
– Никаких проблем.
– Ну и замечательно.
Я покосилась на него, но ничего не сказала. Ф.Ф. не позвонил ни на следующий день, ни через день. Похоже, он совсем забыл о моем существовании и о моих проблемах, и винить его за это было трудно. А может, он просто испугался, что, став его любовницей, я принесу ему слишком много проблем? Поди разберись в чужой голове – что он там обо мне думает и как…
На меня со страшной силой навалилась усталость. Несколько раз я принималась плакать, просто так, но старалась делать это, когда не было поблизости Родьки, иначе он бы пристал ко мне с расспросами: что и как? Он стал нудным и въедливым типом, чего раньше я за ним не замечала. А сейчас, стоило мне задуматься или замолчать, как он сразу начинал донимать меня: что случилось и не обидел ли меня кто. Похоже, Родька был готов расправиться со всеми миром, если бы кто-то косо посмотрел на меня или обидел.
Позвонила Вика. Когда я сообщила ей о Родьке, на том конце провода повисла пауза. А потом я услышала характерный Викин присвист. Так она делала, когда впадала в ступор или сильно удивлялась.
– Слушай, Таш! Ты в своем уме? – задала она прямой вопрос.
– А что?
Родьки в этот момент не было дома, он ушел в магазин. В первый же вечер он объявил, что у меня дома – бардак и заметно «отсутствие мужской руки». Все висит вкривь и вкось, так что он мог бы привести в порядок мое «развинченное» хозяйство. Мне все было по фигу, и поэтому я согласилась. Ну, хочет человек проявить себя на трудовом поприще – ради бога! Почему я должна сопротивляться этому?
– Ты приглашаешь уголовника к себе в дом и еще сомневаешься в том, что у тебя башка на месте?!
– Он, во-первых, мой бывший любовник. Точнее, большая любовь. Я тебе рассказывала о нем, и неоднократно. Во-вторых, ему некуда идти. И на первых порах он может пожить у меня. Ну, не могу я ему отказать, Вик, не могу!
– И надолго ли у тебя поселился этот замечательный сосед?
– Без понятия. Надеюсь, что не очень.
– А этот… адвокат…
– Вик! Вот давай об этом не будем? – перервала ее я. – Похоже, он просто водит меня за нос. Даже не говорит толком – берется он за мое дело или нет? Его отговорка: собираю, мол, информацию.
– А зачем? И за какие бабки он впаривает тебе эти отговорки? Вы обговорили его гонорар?
– Не успели еще. Когда он официально возьмется за дело, тогда, наверное, и озвучит сумму.
– Да… – протянула Вика. – Жаль, что у меня маленькая командировка наклевывается и я не могу приехать, посмотреть на твое чудо-юдо.
– Еще успеешь.
– Но ты же надеешься, что он у тебя не задержится, – подпустила шпильку подруга. – Или ты на него имеешь определенные виды?
– Господь с тобой! – отмахнулась я. – Приедеешь из командировки – позвони.
– Всепременно.
– Привет Дэну! – крикнула я уже напоследок.
Родька вернулся из магазина с покупками: какие-то винтики, болтики, ручки, планки и прочие непонятные предметы. Зачем-то он приобрел и дрель и принялся перевешивать мои шкафчики в кухне и в коридоре, приговаривая при этом, что «я понятия не имею, как нужно обустраивать дом».
– Может, хватит действовать на нервы? Заведи свой дом и обустраивай его. А в моем особо не командуй!
– Сказать уже ничего нельзя, – пробурчал он.
– А ты и не говори.
Когда лихорадка в ожидании звонков от Полынникова немного утихла, тоска по Лизе нахлынула на меня с новой силой. Я поняла, что больше этого ожидания я не вытерплю – наступила пора действовать! Не предпринимая никаких шагов, я попросту теряю драгоценное время. И помощи, похоже, мне ждать неоткуда.
И тогда я набрала один телефонный номер…
Я слушала длинные телефонные гудки. Я была уверена, что, стоит мне только протянуть руку и набрать номер, как мне ответят – и ни разу не приходила в мою голову мысль, что я могу не дозвониться или абонент сменит «симку». И вот сейчас я холодела от страха, что мой абонент никогда не снимет трубку и мой призрачный шанс вернуть себе Лизу, моя слабая надежда улетучится, как некая эфирная субстанция. Но, вопреки всем моим страхам, мне в конце концов ответили.
– Алло! – закричала я.
– Да. Я слушаю вас.
Я с болезненным напряжением вслушивалась в этот голос, пытаясь, как и в первый раз, определить возраст мужчины, его профессию, национальность. Мне казалось, что он говорил с легким, едва различимым акцентом. Голос спокойный, уверенный, как у хозяина положения, у кого на руках все карты, в том числе – козырные.
– Это Наталья Рагозина…
На том конце воцарилось молчание. Страх, что сейчас, cию минуту, там повесят трубку, не дослушав, заставил меня чуть ли не крикнуть:
– Алло! Алло! Вы слышите меня?
– Да. Зачем кричать?
– Я… хочу сказать, что согласна с вашим предложением. Но никаких гарантий дать не могу.
– Постараться – это в ваших интересах. Вы же хотите забрать к себе дочку?
Мое сердце сильно сжалось:
– Да. Конечно, больше всего на свете!
– Тогда вы постараетесь сделать все, как надо.
– Я понимаю, но я не знаю, где он хранит свои документы! Он не посвящал меня в свои дела. Боюсь, что я не могу вам помочь при всем желании…
