Флетчер Нибел - Семь дней в мае
Лимен приподнялся и, спуская ноги с постели, вспомнил и полковника морской пехоты, и его невероятную историю… Скотт… Макферсон… ОСКОСС…
Посидев несколько минут на краю кровати, он поднял трубку телефона, стоявшего на ночном столике.
— Грейс, — сказал Лимен телефонистке, — доброе утро, вернее, утро было добрым, пока я не взглянул в окно. Пожалуйста, позвоните Эстер домой и попросите ее как можно скорее приехать сюда. Скажите ей, что она, вероятно, найдет меня в столовой. Спасибо.
Лимену понадобилось пятнадцать минут, чтобы умыться, побриться и одеться. Выходя из спальни, он нашел в себе силы улыбнуться уорент-офицеру, сидевшему в холле с портфелем, набитым шифрами ядерной войны. «Вот с чего приходится президенту начинать рабочий день, да еще такой дождливый!» — подумал Лимен.
Эстер Таунсенд пришла, когда он завтракал в столовой, отчаянно кляня поданный ему грейпфрутовый сок. Подобранная, аккуратная, с очень светлой губной помадой, в блузке с поднятым невысоким воротником, с ниспадающей на лоб прядью волос… «Почему она не выходит замуж?» — подумал президент, но эту мысль тотчас вытеснили другие.
— Выпейте со мной кофе, Эстер. Новости сегодня такие же отвратительные, как и погода. Кое-кто зарится на мой пост.
Присевшая к углу стола Эстер взглянула на него поверх чашки с кофе.
— Ну, знаете, губернатор, — так она называла Лимена с тех пор, как он стал генеральным прокурором штата Огайо, еще за два года до его губернаторства. — Не слишком ли рано вы начинаете беспокоиться о том, что произойдет в семьдесят шестом году?
— Кое-кому мой пост нужен уже сегодня — так, во всяком случае, меня информировали. — И Лимен за пять минут сообщил Эстер все, что рассказал ему Кейси и что знал сам.
— Возможно, все это простое недоразумение, Эстер, — заметил он, — но надо разобраться, и как можно скорее. Пока что обо всем, кроме меня и вас, будут знать пять человек: Рей Кларк, Поль Джирард, полковник Кейси, Арт Корвин и Крис Тодд. Если кто-нибудь из них будет звонить в течение этой недели, обязательно выслушайте его, в какое бы время это ни происходило.
— Вы не находите, что мне лучше и ночевать здесь? — спросила Эстер. Ее голос звучал совершенно ровно, и Лимен не мог определить, как она отнеслась к его рассказу. «Боже! — подумал он. — Я и своего-то отношения до сих пор не могу определить. А если бы сейчас светило солнце, я бы, наверно, подумал, что мне приснился кошмарный сон».
— Правильно. По-моему, до конца недели вы можете пользоваться кушеткой в кабинете врача. Да, Эстер, а как с телефонистками? Пусть это покажется смешным, но в сложившейся обстановке я не стал бы полагаться на людей, не пользующихся вашим доверием.
— Ну, тут ничего сложного нет. Мы с Элен Червейси хорошие приятельницы. Я поручу ей организовать двухсменное дневное дежурство с таким расчетом, чтобы все звонки от этих пятерых переключались на меня. Ночное дежурство на коммутаторе я возьму на себя.
— Ну что вы, Эстер! — встревожился Лимен. — Ведь вы же дня через два свалитесь с ног.
— Ничего, — ответила Эстер, покачав головой. — Я могу вздремнуть и днем, а после полуночи звонков будет немного.
— Так что же все-таки вы думаете обо всем этом? — с любопытством спросил он, поскольку Эстер пока так и не высказала своего отношения к странной проблеме, вставшей перед правительством президента Лимена.
Эстер поднесла палец к голове — известный только им двоим знак, означавший: «Тихо! Секретарь думает». Они улыбнулись друг другу.
— Честно говоря, губернатор, я озадачена, как и вы. Как женщина, я бы сказала, что должна больше знать генерала Скотта. Между тем я ничего не могу о нем сказать. На вашем месте я постаралась бы побольше узнать о его любовнице.
— У него есть любовница?
— А вы не знали? — Эстер улыбнулась с видом превосходства и покачала головой, словно сожалея по поводу такой неосведомленности мужчин. — Слухи носятся уже года два. Время от времени генерал потихоньку выезжает в Нью-Йорк для встреч с шикарной штучкой по имени Милисент Сеньер — она редактор отдела мод журнала «Шери». Предполагается большая любовь.
— Ну и ну! И подумать только, какие тайны может узнать человек, когда намекнет, что кто-то хочет занять его место! Это, конечно, любопытно, но вряд ли поможет нам в деле спасения республики. Мы напрасно теряем время. Пригласите ко мне Рея Кларка.
Утренние газеты — Лимен так и не притронулся к ним — все еще аккуратной стопкой лежали на столике около письменного стола, когда в кабинет вплыл Рей Кларк.
— За каким дьяволом, господин президент, вытряхнули вы меня из теплой постели в такую рань? — заговорил он с сильным южным акцентом. Лицо у него было мокрым от дождя. — И даже не удосужились послать за мной один из этих даровых катафалков Белого дома стоимостью в десять тысяч долларов. Старику Рею пришлось самому гнать машину.
— Перестань дурачиться. Рей, — с небрежной улыбкой заметил Лимен. — Нам предстоит кой о чем поразмыслить.
Он позвонил Эстер и велел заказать завтрак для Кларка.
— Ты знаешь полковника морской пехоты Кейси, Мартина Кейси?
— Конечно, если вы имеете в виду начальника объединенного штаба. Он несколько раз бывал у нас на комиссии, а кроме того, как-то оказал мне одну услугу, когда сын одного моего приятеля из Атланты ушел в самовольную отлучку из учебного лагеря морской пехоты на острове Пэррис. Парня, как и полагается, наказали, но Кейси оказался настолько любезным, что скрыл этот факт от газетчиков.
— Что ты думаешь о нем. Рей?
— Насколько я могу судить, порядочный человек. — Кларк заметил недоумевающее выражение на лице Лимена и поспешил уточнить: — Пожалуй, я сказал бы больше. Есть люди, которые сразу вызывают к себе расположение. Это всего лишь интуиция, но, по-моему, Кейси солидный, твердый и честный человек. А почему вы спрашиваете? Хотите доверить ему что-нибудь?
— Еще бы! Вчера вечером Кейси был у меня. По его мнению, группа военных попытается в субботу захватить власть.
Лимен ожидал, что Кларк разразится гомерическим хохотом, однако сенатор только вскинул брови и уставился на президента.
— Ты не удивлен? Или ты считаешь, что я не в своем уме?
— Первое, Джорди.
— Но, ради бога, почему?
— Вначале рассказывайте вы. А потом я скажу почему.
Как и накануне в беседе с Джирардом, президент Лимен потратил на рассказ почти час. Он рассказал и о том, что знал сам, передал содержание разговора Джирарда с Фуллертоном из Бюджетного бюро и даже услышанный от Эстер слушок о романе Скотта. Пока Лимен говорил, Кларк успел покончить с завтраком.
— А теперь я хочу задать несколько вопросов, — сказал Лимен, закончив рассказ. — Что известно тебе, одному из руководящих деятелей комиссии сената по делам вооруженных сил, об организации ОСКОСС? И еще: почему тебя не удивило мое сообщение?
— Отвечаю на первый вопрос: абсолютно ничего, — медленно проговорил Кларк. — Отвечу и на ваш второй вопрос, господин президент. Черт возьми, уже раза три я говорил вам, как упал моральный дух войск. Еще никогда военные не получали такого низкого жалованья по сравнению с гражданскими. Ваш отказ восстановить льготные выплаты офицеры, да и сержантский и рядовой состав рассматривают как своего рода личное оскорбление.
— Рей, но я же обещал передать в сенат соответствующий законопроект — и об урегулировании денежного содержания, и о дополнительных льготах военнослужащим и намерен добиться своего, как только наступит подходящее время. Возможно, до сих пор я не проявлял должной настойчивости, но сейчас законопроект почти готов. — Лимен потянул себя за ухо. — Но ты же не думаешь, что военные попытаются захватить государственную власть только потому, что получают низкое жалованье?
— Нет, конечно, нет. Все объясняется общей ситуацией, Джорди, а обстановка в стране — хуже некуда. И дело вовсе не в договоре о разоружении, или в забастовке на ракетных заводах, или в чем-то еще, взятом в отдельности. Речь идет об ужаснейшем прогрессирующем разочаровании всех во всем. О каждом новом президенте люди думают, что вот тот самый волшебник, который заставит коммунистов сгинуть. Ничего подобного никогда не произойдет. Напряженность день ото дня растет. После каждого выступления этого сумасшедшего Макферсона я получаю не менее пятисот писем от своих избирателей. А некоторые сенаторы и того больше.
— Да, но при чем тут заговор Пентагона?
— Я имею в виду общую обстановку в стране, Джорди, а из нее вытекает, что на крайние меры могут пойти любые круги. Готов спорить, что, если у этого подонка Прентиса есть хоть капля смекалки, он тоже не откажется приложить руку. Сейчас, когда, если верить данным опроса, ваша популярность упала до двадцати девяти процентов, он и ему подобные только и караулят момент, чтобы вцепиться вам в горло. Теперь можно всего ожидать.
