Данилова Анна - Из жизни жен и любовниц
— Вообще-то я сегодня хотела остаться у него, но меня уговорили поехать домой, поспать. Пообещали, что, как только Денис очнется, мне сообщат. Витя, может, съешь куриный супчик?
— Можно… Аппетита нет, но я понимаю, что должен как-то бороться с болезнью. Да, Вероника, я что-то совсем расклеился… Это так чудовищно больно, когда тобою пренебрегают, когда тебя бросают!
— Анечку вашу жалко… Бедная девочка! Я ее, правда, никогда не видела…
— О, она такая хорошенькая! Красивая, вся в маму. И, конечно, она еще совсем мала, чтобы что-нибудь понимать.
— Развод?
— Думаю, да. Она заявила, что не любит меня. Прямо как ножом по горлу!
Вероника нахмурилась, отчетливо представляя себе последствия: Виктор с почти отрезанной головой, свисающей вниз, на грудь… И кругом — кровь, кровь.
— Вы уж не торопитесь с разводом. Мало ли что она сказала? Может, сгоряча? У вас семья… — Она понимала, что говорит дежурные фразы, но на что-то большее у нее просто не было сил.
— Но вы же с Денисом как бы разошлись, — осторожно сказал Виктор.
— Вот именно, что «как бы»! Просто он решил, что нам надо какое-то время пожить отдельно, пока Макс не успокоится… Господи, Макс! Где он?! Что с ним?!
— Его ищут?
— Конечно! Но пока что все без толку. Ладно, Витя, отдыхай, набирайся сил, а я пойду к себе.
Ей хотелось побыть одной. Наедине со своими мыслями и чувствами.
Денис лежал в больнице, но ей почему-то казалось, что там, в реанимации, весь в трубках, лежит кто-то другой — чужой, а ее Денис по-прежнему живет в своей квартире и продолжает на нее обижаться. Такое странное чувство… А Макс, она тоже это чувствовала, находится дома, в своей комнате. И весь этот кошмар с ранением Дениса и исчезновением сына ей только приснился.
Получается, что все то страшное, что произошло с ними, ей дали прочувствовать для того, чтобы она сумела понять: все можно было уладить, конфликт между Максом и Денисом — пустяк по сравнению с сегодняшней реальностью. Она должна сделать выводы, осознать, что Денис — близкий ей человек и она не должна была допустить, чтобы он ушел. Но ведь и он, взрослый мужчина, не должен был так уж горячиться и бросать ее! Разве что он разлюбил ее?..
Она оделась и поехала в больницу. Была ночь, медсестра, дежурившая в отделении, увидев ее, сонно помахала рукой: мол, проходите. Ее уже знали, ей сочувствовали, ее понимали.
Два привидения в бирюзовых халатах проплыли мимо нее: знакомая ей сестра Аниса, чудесная девушка с доброй улыбкой, и молодой мужчина, удивительным образом на нее похожий, должно быть, один из дежуривших врачей. Вероника поздоровалась с Анисой.
— Не спится? — спросила сестра, не замедляя шагов.
— Да, не могу оставаться дома. Хочу увидеть, как он будет приходить в себя. Он откроет глаза, а тут — я. Ему будет приятно, я надеюсь.
Она открыла дверь в тускло освещенную маленьким желтым светильником палату, вошла, увидела по-прежнему лежавшего с закрытыми глазами Дениса. Села рядом с ним, взяла его руку в свою.
— Денис, если ты слышишь меня, — прошептала она, чувствуя, как по щекам ее катятся слезы. — Пожалуйста, возвращайся! Ты не представляешь себе, как мне плохо без тебя. Я осталась совсем одна… Макс куда-то исчез. Дома так пусто, холодно… Я постоянно мерзну. Вот если бы ты не ушел тогда, если бы остался, мы бы как-нибудь договорились, и Макс бы все понял. Он хороший мальчик. Думаю, я просто уделяла ему мало времени. Но все равно все наладилось бы. Не знаю, что с ним произошло. Не зря же говорят: трудный возраст! Ты уж извини, что говорю такими дежурными фразами. На самом деле я хотела сказать, как я люблю тебя. Как я соскучилась! Конечно, первое время я злилась на тебя за то, что ты ушел, бросил меня одну разгребать все наши проблемы. Но потом я поняла, что ты просто дал нам с Максом возможность осознать, как нам плохо без тебя. Думаешь, Макс не переживал, когда я плакала? Уверена, он уже тысячу раз пожалел о том, что тогда поскандалил с тобой! Денис, Денис… Если ты меня любишь, пожалуйста, открой глаза…
Она почти без всякой надежды погладила его руку, поднесла ее к губам и поцеловала.
— Денис, мне так одиноко без тебя в постели! Я уже привыкла спать на твоем плече, — прошептала она, чувствуя, как слезы теплым потоком льются по щекам. — Денис, ну, пожалуйста… открой глаза…
В ее голосе уже начали появляться истеричные нотки. И тут вдруг она почувствовала, как его рука словно бы ответила на ее пожатие!
— Денис?!
Она встала и зажгла большой свет. Вернулась к Денису и склонилась над ним:
— Денис!
Она поцеловала его в теплый лоб. И когда она отстранилась, чтобы еще раз взглянуть ему в лицо, веки его дрогнули. Глаза его словно бы с трудом приоткрылись.
— Боже… Денис, мой родной… — Она вновь поцеловала его. — Ну же, давай, просыпайся! Хватит спать! Мы все тебя так заждались!
Он открыл глаза. Посмотрел на нее. Губы его растянулись в неуверенной улыбке.
— Вероника… — прошептал он и закашлялся.
Вероника метнулась к двери и позвала медсестру:
— Скорее, скорее! Я не знаю, можно ли дать ему воды! Он пришел в себя! Господи, счастье-то какое!
Пришел доктор с заспанным лицом. От него так и разило спиртным. Вероника увидела, что медсестра, не Аниса, к которой она уже успела привыкнуть, а другая, постарше, полненькая густоволосая брюнетка с напудренным лицом, в белой шапочке и бирюзовом костюме, старается незаметно сунуть в руку доктору пластинку жевательной резинки.
— Ну, вот и отлично! — Доктор взял руку Дениса, пощупал пульс, затем раздвинул веки, осмотрел его глаза. — С возвращением!
Затем он дал указания медсестре, она ушла и вернулась с эмалированным лотком со шприцем и ампулами.
— Мне это не снится?! — обратилась к ней взволнованная Вероника. — Денис, как ты?!
Денис, которому смочили губы, с трудом произнес:
— Вероника, привет!
— Привет, родной! — Она присела на край его постели и обняла его. — Денис, Денис…
— Что со мной?
— А ты не помнишь?
— Подожди… Что-то такое помню… немыслимую боль в животе… У меня был приступ?
— Тебя оперировали, — осторожно произнесла она, косясь на медсестру, которая на этот раз пришла в палату, чтобы сменить раствор в капельнице.
— Вас ведь Вероникой зовут? — довольно-таки суровым тоном спросила сестра, не глядя на нее и сосредоточенно занимаясь своим делом.
— Да…
— Думаю, ему нужно отдохнуть… Слишком много впечатлений.
— Да от чего отдыхать-то! — возмутилась Вероника. — Он и так несколько дней пролежал без сознания. А сейчас пришел в себя, значит, ему лучше! Денис, ты хочешь, чтобы я ушла?
— Нет, что ты… — проговорил Денис слабым голосом. — Говоришь, я уже несколько дней здесь лежу? Что, все так плохо?..
— Денис, пожалуйста, постарайся вспомнить тот вечер! — Вероника заговорила быстро, боясь, что ее прогонят из палаты. — Тебе позвонили в дверь, ты открыл… Кого ты увидел на пороге? Кого?
— Не знаю… А что случилось-то?
— Тебя собирались убить. Тебя ударили ножом в живот! Кто, Денис? Пожалуйста, вспомни. Скажи, что это был не Макс! Пожалуйста! Он не мог, не мог…
— Какой еще Макс? Ты что, Вероника! Постой… Мне надо сосредоточиться. Понимаешь, у меня такое чувство, будто я никак не могу собрать мысли вместе. Я стараюсь…
— Вероника, — сказала медсестра, — вам лучше уйти и вернуться утром, после обхода. Разве вы не видите, как он ослабел? Как ему тяжело говорить?!
— Да что же вы злая такая! — не выдержала Вероника, стискивая кулаки. — Полиция думает, что Дениса пырнул ножом мой сын, и он прячется — неизвестно где, понимаете! Как вы думаете, мне все равно, что скажет муж, или нет? Какая же вы бессердечная! Не то что сестра Аниса… Денис, умоляю тебя, пока меня не вышвырнули отсюда, скажи, что это не он, не он!
— Вероника, я мало что помню… Кажется, действительно кто-то пришел, только я не помню его лица… Но я его прежде не видел…Постой… Да, это был совершенно посторонний человек, начинаю припоминать… — Его лицо исказила гримаса, словно от попытки мыслить четко у него разболелась голова. — Я еще подумал тогда, что это электрик или сантехник… Я даже ничего не успел сказать — сразу почувствовал боль…
— А ты не знаешь, кто бы мог желать твоей смерти? Понимаю, что вопрос жестокий, но все же… Ты же мужчина. Кто, кто?!
— Да никто, Вероничка! — уже более ласковым голосом сказал Денис. Глаза его вновь стали закрываться.
— Что вы ему вкололи?! — испугалась Вероника. — Почему он снова теряет сознание?!
— Он засыпает. Так надо. А вы — успокойтесь!
— Вы это нарочно сделали, нарочно! — обессилев, заплакала Вероника. — Денис, хорошо, поспи… Я приду к тебе утром.
Она поднялась и тяжелой походкой вышла из палаты. Почему она плачет? Что с ней такое? Ведь Денис пришел в себя! Кроме того, он сказал, что не Макс его порезал. Тогда — что? Как сообщить Максу, чтобы он ничего не боялся и возвращался домой?
