Наталья Андреева - Огненная лилия
Ее младшая сестра мгновенно выскочила замуж. Она точь-в-точь повторяла судьбу своей матери. Муж сестры был старше нее на десять лет и к тридцати годам уже успел сделать неплохую карьеру. Работал он в энергосетях начальником и получал большие, по городским меркам, деньги.
– У нас будет много детей, – сразу сказал он и взял кредит на коттедж в долине миллионеров, где с недавних пор строилась вся городская знать.
Раньше на этом месте был пустырь, а сразу за ним стояли новенькие дома для рабочих мясокомбината. Застройка пустыря совпала с началом девяностых, временем смутным, и первым стал строить дом Виктор Филатов. Он огородил большой кусок земли и усилиями многочисленных рабочих принялся возводить на нем дворец. Это послужило для остальных сигналом: все хотели быть ближе к самому богатому и влиятельному в области человеку. Участки расхватали быстро, и шикарные особняки росли один за одним. Местечко сразу окрестили «долиной миллионеров».
В эту долину через пару лет после свадьбы переехала и Валина младшая сестра. Родила близнецов, потом еще одного ребенка, девочку, и навсегда погрязла в домашнем хозяйстве. Что же касается самой Вали, ей повезло, как она считала, гораздо больше. Получив аттестат о среднем образовании с очень хорошими оценками, Валя уехала в Москву поступать в институт. И, о чудо! Прошла по конкурсу в МГУ, на филологический факультет!
Пять лет она опять жила как в раю. В самой столице! И ничего, что в общежитии. Зато посмотрела все столичные достопримечательности, обошла все театры и музеи, побывала даже в Ленинской библиотеке! Когда Валя взахлеб рассказывала об этом школьным подружкам, оставшимся на родине, те многозначительно переглядывались.
– Ну а женихи в столице есть? – слышала под конец Валя.
– Об этом я не думала, – отвечала она.
И мысленно удивлялась: «Дурочки! Нашли о чем спрашивать! Не о Ленкоме, где я недавно смотрела потрясающий спектакль! Где вживую видела звезд! Или об опере в Большом театре! Нет! Их интересуют только женихи! Какое убожество!»
«Дурочка, – шептались за ее спиной подружки. – Не по музеям надо ходить, а мужа себе искать! Москвича с квартирой и пропиской!»
Мужа себе Валя так и не нашла и с дипломом МГУ вернулась на родину. Ее опять не поняли.
– Надо было браться за любую работу! Лишь бы остаться в Москве! – говорили Валентине.
Но ей хотелось домой, к маме. К сестре, которая выскочила замуж, едва получив аттестат, и уже родила близнецов. К папе, который старшую, Валечку, просто обожал. Ведь она была так на него похожа!
Последующие пять лет пролетели незаметно. Валя жила то у мамы, то у сестры, обе замечательно готовили. Зимой Вале больше нравилось у мамы. Она часами сидела у окна, глядя, как в воздухе кружатся огромные снежинки, потом мягко ложатся на карниз, а некоторые прилипают к стеклу. Она их рассматривала и даже пыталась нарисовать на листке синей бумаги белой краской. Получалось очень красиво! Работала Валя в школе, учителем литературы, но часов у нее было мало. Зарплата тоже маленькая, но о деньгах она никогда не думала. В отчем доме всегда было уютно, тепло и сытно.
А в начале мая она переезжала жить к сестре, в ее огромный коттедж. О! Это тоже было замечательное время! Сначала на деревьях появлялась зеленая дымка, потом она постепенно густела, темнела, и вот уже за окном Валиной комнаты разливалось настоящее зеленое море! Валя могла часами смотреть, как оно колышется.
Зять ее не любил, называл нахлебницей.
– Неправда! – заступалась за нее сестра. – Она мне с детьми помогает! И по хозяйству!
Валя и впрямь пыталась помогать сестре, но получалось у нее плохо, по-прежнему подгорал пирог, и молоко все время убегало.
– Фу-у! – морщил нос зять, приходя с работы. – Опять Валька готовить пыталась! Сколько раз просил не подпускать ее к плите!
Валя никогда на него не обижалась, она вообще была человеком бесконфликтным. Поэтому все ее любили, ей, по крайней мере, так казалось. Валя частенько ездила в Москву, навещала институтских подружек. Все они вышли замуж, нарожали детей. Валя и им пыталась помогать с детьми и по хозяйству. Лучшее, что у нее получалось – это укладывать детей спать. Валя рассказывала им на ночь сказки, большую часть из которых придумывала сама.
– Ты бы взяла и записала все это, – посоветовала ей как-то подружка, устроившаяся после института на работу в издательство.
И Вале опять повезло! Первая ее сказка оказалась очень забавной. Про Мальчика Зайку и жителей Цветочной долины. Валя живо изобразила своих родственников и знакомых, дав им смешные прозвища. Были у нее Кум Башмак и Кума Котлета. Бабушка Капуста и Братец Чернильная Клякса. Но больше всего ей нравился Кум Суповой Набор. Так она окрестила худого сутулого зятя. Он, разумеется, в этом персонаже себя не узнал. Да и никто не узнал. Маленькая Валина месть осталась безнаказанной.
Валину рукопись подруга отнесла в издательство, и ее напечатали. Фамилия у Вали была не слишком благозвучная, и она по совету подруги взяла псевдоним: Валентина Благова. И дело пошло. Она и сама не ожидала такого успеха. Конечно, по столичным меркам успех этот был скромным. Но зато в Городе, где по-прежнему жила Валентина, издание ее книги произвело эффект разорвавшейся бомбы. Об этом тут же написали в местной газете, у Вали взяли интервью и на местном телевидении, и на радио, а потом пригласили и на областное! Оказалось, что в области не так-то много писателей!
Валентина Благова как-то сразу стала звездой. Не столичного масштаба, нет, что вы! Но она всегда довольствовалась малым, и свалившаяся на нее слава казалась ей огромной. На Валю вскоре посыпались письма и просьбы. В каком-то интервью она без всякой задней мысли сказала, что рукопись в издательство отнесла работающая там подруга. Теперь Валю просто завалили рукописями, и все просили отнести их подруге. С ума сойти, сколько в Городе оказалось людей, желающих стать писателями!
Валя к тому времени на свои гонорары купила машину, и это тоже восприняли как сигнал. Машина была дамская и по столичным меркам очень недорогая, экономичная. Но то столица, а то Город! Тут же пошел слух:
– Благова деньги лопатой гребет! Машину купила! Иномарку!
Валю атаковали новыми просьбами. Она растерялась. Как объяснить людям, что и ее-то положение не такое уж прочное? Не она же владелица издательства! И не ей решать, кого печатать, а кого нет!
Но народ не понял.
– Все они такие! – заговорили в Городе. – Ишь, звезда! Сама пробилась, а другим помочь не хочет! Место сторожит!
– Правильно! Зачем ей конкуренты?
Валя даже обиделась. «Мне-то кто помогал? – думала она. – Вы, что ли? И почему я должна помогать вам? Езжайте в Москву со своими рукописями или в Питер. По электронной почте посылайте. Никому не запрещается». Валя даже выступила с этим заявлением по местному радио и набралась наглости пожаловаться на жизнь. К тому времени у нее была своя передача и на телевидении тоже. На местном, разумеется. Городское начальство Валентину жаловало и охотно приглашало на все торжества, связанные с детьми. В школы, детские сады, на открытие нового стадиона, даже на День молодежи, хотя Валина читательская аудитория была гораздо моложе. Везде она была почетной гостьей.
Как-то незаметно для себя безобидная и бесконфликтная Валя нажила кучу врагов. Ей завидовали, ее осуждали. За то, что не тянет в литературу своих. Земляков, родственников. Стережет, мол, поляну. Сама хапает, а другим не дает.
Дошло до того, что на ее сайт стали приходить письма с угрозами. Вале и в голову не приходило, что это серьезно.
«Я никому не сделала ничего плохого», – думала она.
О том, что она не сделала то, о чем ее просили, и это гораздо хуже, Валя не думала вообще. Не думала, что за это ее могут возненавидеть. Она по-прежнему жила в своем придуманном мире. По-прежнему часами смотрела в окно, зимой на снежинки, летом на зеленое море леса. Зять по-прежнему ворчал, хотя уже не говорил, что она нахлебница. В основном из-за подгоревшего пирога или пролитого на ковер кофе. Быть родственниками знаменитой писательницы членам Валиной семьи понравилось. Она по-прежнему пробовала на племянниках новые сказки и на вопросы о замужестве отмахивалась:
– У меня есть Саша с Колей и Верочка.
Так звали детей ее сестры. Нельзя сказать, что Валя их обожала. Это были ее рабочие инструменты. У них она занимала забавные словечки, им читала только что написанные сказки и стихи. Своих детей Вале не хотелось, с ними было хлопотно.
Все-таки слава и деньги, пусть и небольшие, но по меркам Города значительные, сделали свое черное дело. Они Валю испортили. Она стала считать себе персоной даже более значительной, чем Ярослава Филатова, поэтому писательница ничуть перед нею не заискивала.
Кто знает о Филатовой? Только Город. А о Валентине Благовой знает вся страна! У нее десятки тысяч читателей! Ей пишут отовсюду! И все говорят спасибо! Не считая тех нахалов (или нахала), которые забрасывают ее угрожающими письмами по электронной почте. Как будто Валя у кого-то что-то украла!
