Светлана Алешина - За тех, кто в морге (сборник)
На столе лежала чалма Сикамбра с пером. Я посмотрела на нее с каким-то необъяснимо неприятным чувством: чем-то она меня пугала.
Я не ожидала, что обстановка уборной будет настолько скудной, что и глазу почти не на чем остановиться, но все равно вошла, раз уж сама напросилась, и, медленно пройдя почти до противоположной стены, села на стул перед зеркалом.
– А здесь миленько, – сказала Маринка, входя следом за мною.
В отличие от меня, она почему-то первым делом, открыв дверцу, заглянула в шкаф.
– Фу ты, я думала, здесь коcтюмы всякие будут, – разочарованно произнесла Маринка, – а тут какие-то штуки непонятные…
– Это наш реквизит, – сказал Аяврик, вызвавшийся и в этом случае послужить гидом. – Вот, например, это устройство называется «чудо-трость», – он вынул из шкафа обыкновенную трость и показал ее Маринке.
– Ну палку-то я вижу, а где же чудо? – спросила Маринка.
– Сейчас сделаем, – Аяврик взял с полки перстень, нацепил его на средний палец правой руки и, отпустив трость, принялся вращать, не прикасаясь к ней.
– Это чудо происходит за счет двух магнитов, спрятанных в кольце и в трости, – объяснил он. – Кстати, слово «магнит» имеет корнем «маг». Магнит – наш профессиональный камень.
– Сережки с ним носить некрасиво будет, – задумчиво произнесла Маринка. – А это что?
Маринка сунула руку в шкаф и извлекла из него женский парик с косой.
– Какая прелесть, – сказала она, не решаясь, однако, надевать эту пыльную штуку себе на голову. – Это для маскировки, я правильно поняла? Надеть на тебя, Аяврик, парик, и ты будешь изображать из себя девушку в клетке. Так все и делается, да?
– Почти, – ответил Аяврик. – Только обычно я изображаю мага по эту сторону клетки. Такая у меня профессия,
Пока Маринка изучала содержимое чужого шкафа, словно ей больше делать было нечего, я внимательно рассмотрела себя в зеркале и осталась почти довольна этим зрелищем. От нечего делать я через зеркало посмотрела на противоположную стену. Тут-то меня и ожидало небольшое открытие. Я обернулась, чтобы проверить себя.
На одной из фотографий, висевших на стене, я увидела лицо женщины, которое показалось мне знакомым. Я встала и подошла к этому снимку.
– А это что такое?! – услышала я Маринкин восторженный голос и тут же ее разочарованное: – Да ну, это мужской!
Я посмотрела на Маринку. Она держала в руках седой парик и не знала, куда его положить, чтобы продолжить дальнейшее обследование шкафа.
– А наденьте-ка его, Аяврик, – попросила я, и наш знакомый фокусник, развеселившись, нацепил на свою голову этот парик.
Я посмотрела на него и покачала головой.
– Не нравлюсь, Оль? – спросил Аяврик, снимая его с себя.
– Я не про то, – ответила я. – Вы не похожи на одного моего знакомого.
– А должен быть похожим?
Я не ответила и ткнула пальцем в фотографию:
– А это кто?
– Где? – Маринка, позабыв про шкаф, подошла ко мне и стала рассматривать фотографию.
– Это его жена, то есть вдова, или просто знакомая? – спросила Маринка, подтягивая к себе Аяврика.
– Ну вы даете, девушки! – удивился Аяврик. – Это же наша Марго! Неужели она так неузнаваемо маскируется?
– Вот именно – маскируется, – задумчиво ответила я и взглянула на Фиму, откровенно скучающего и еле-еле сдерживающегося, чтобы не зевнуть.
– Виктор бы ее сразу узнал, – сказала я. – Это она помешала ему в тот день…
Фима нахмурился, моментально прокрутил в голове мои слова и кивнул, после чего заинтересованно взглянул на парик.
– В какой день? – спросил Аяврик.
– В тот день, когда Сикамбр попытался слить мне некую информацию, – сказала я. – Он был в этом парике, а Марго сумела отвлечь моего бодигарда. Когда я встретила здесь Сикамбра, его голос мне сразу показался знакомым, а этот парик решил все дело.
– Парик? – переспросил Аяврик, рассматривая парик, который держал в руках.
– Вы уверены, что там была Марго? – осторожно спросил он.
– Ай, да ну тебя, – досадливо сказала Маринка, беря Аяврика под руку. – Пойдем в твою уборную, я наконец хочу снять с себя этот плащ. Жарко здесь.
– Здесь и снимай, – ответил Аяврик. – Шкаф полупустой.
Маринка посмотрела на него и замотала головой.
– Ну его, вашего Сикамбра, вы же тут все немного с прибабахом. Не хочу!
– Как пожелаете, – сказал Аяврик и, выведя нас из уборной Сикамбра, подвел к двери своей, запустил в нее, а потом тут же, словно спохватившись, сказал, что забыл об одном очень важном деле, и ушел.
Маринка повела себя в уборной Аяврика, точной копией предыдущей, откровенно по-хозяйски. Она распахнула шкаф и, сняв с вешалки плечики, повесила на них свой плащ.
– Ну вот, теперь можно себя почувствовать в гостях человеком, – заявила она и села к зеркалу.
Я последовала ее примеру и, раздевшись, повернулась к Фиме.
– Ну что скажешь, монстр адвокатуры? – спросила я. – Мы выяснили практически безошибочно, кто хотел мне слить информацию про киллеров. Это был Сикамбр. Не за это ли его и убили?
Фима покачал головой.
– Помнишь, ты мне говорила, что Здоренко назвал эту информацию дезой? Я согласен с ним. Киллеры так не поступают и не организовываются, это просто несерьезно. Цель у Сикамбра была совсем другой. Похоже, поэтому он вас с Мариной и заманил в ту самую клетку, чтобы потом без помех с вами переговорить. Ясно одно: он хотел, чтобы вы обратили внимание на цирк, начали ходить здесь вокруг да около и кого-то спугнули.
– И вот этот «кто-то», что-то заподозрив, сперва убил его, а потом и Аркадия Павловича, – закончила я Фимину мысль.
– Похоже на то! Причем весьма похоже! – согласился Фима.
Маринка, наводившая перед зеркалом красоту, решила отвлечься от своего любимейшего занятия и, встав со стула, подошла к окну.
– Совсем темно, – сказала она, осмотрев себя, несравненную, еще и в оконном отражении. – Ну, идемте, долго вы еще будете переливать из пустого в порожнее? Я все поняла. Хапнуть тебя хотел Сикамбр, но теперь спросить-то, зачем ему это было нужно, не с кого. Так какой смысл вообще об этом говорить?
– Есть с кого спросить, – заметила я. – Марго должна кое-что знать.
– А, кстати, Аяврик скоро вернется? – спросила Маринка.
Мы с Фимой переглянулись.
– А ведь он ушел после того, как услышал про Марго, – сказал Фима. – Будет совсем неинтересно, если она пропадет или, не дай бог, случится что-нибудь похуже.
– Ну ты это брось, – возмутилась Маринка. – Тебе лишь бы человека заподозрить! Не забывай, что ты адвокат, а не прокурор.
– У меня создалось впечатление, что Марго не ладит с Аявриком, – сказала я, закуривая. – И сказала я все это не просто так. Посмотрим, может быть, сработает моя провокация. Теперь Аяврик наверняка расскажет про наше открытие Марго, а там кто-то и зашевелится. Невозможно ничего понять и никого найти, если все прячутся.
Фима покачал головой:
– А если тебя опять попытаются украсть?
– Зачем? – спросила я. – Ведь вы все присутствовали при этом разговоре, к тому же ты ведь защитишь меня?
Фима покраснел и кивнул.
Маринка пошла к выходу, но перед шкафом не удержалась и, воровато оглянувшись на входную дверь, выдвинула пару ящиков. Заглянув ей через плечо, я не обнаружила ничего интересного: так, мусор какой-то.
– О-паньки! – воскликнул вдруг Фима и, легко отодвинув Маринку в сторону, вытащил нижний ящик наружу целиком.
На дне ящика лежал нож с широким лезвием. Лезвие было испачкано в чем-то буром. Когда нож клали сюда, он был еще влажным, и фанерное дно ящика под ним испачкалось тем же бурым цветом, расплывшимся безобразной кляксой.
– Какие будут соображения? – спросил Фима, ставя ящик на стол.
– А ведь наверняка оперативники заглядывали во все уборные не только к Сикамбру, – сказала я. – Почему они не обратили внимания на этот нож?
– А ты не забывай, что для всех Сикамбр подорвался в машине вместе с Аркадием Павловичем, – напомнил мне Фима. – Этот нож, возможно, кому-то и стал интересен, да только он уже из другой оперы. Оперативники искали что-то связанное со взрывчаткой, радиоуправлением или с электронными часами. А проще всего предположить, что нож появился здесь уже после обыска. Да так оно скорее всего и было, иначе…
– А при чем здесь электронные часы? – спросила Маринка.
– Из них получаются классные таймеры на взрывателях, – объяснила я ей. – Забыла, что ли, у нас же была целая серия статей на эту тему.
– Ну еще я про взрывы не читала! – возмутилась Маринка. – Словно мне делать больше нечего. В редакции на мне знаешь сколько обязанностей!
Я с удивлением посмотрела на нее и многозначительно подтвердила:
– Конечно же, знаю.
Маринка, совершенно не уловив комизма ситуации, удовлетворенно произнесла:
– То-то же!
Глава 10
Я задумчиво осмотрела нож, не решаясь дотронуться до него руками. Дверь скрипнула, и, вздрогнув, я обернулась: в уборную вошел Бимыч.
