Лариса Соболева - Дневник чужой жены
– Думаешь, мне он нравится? Я вчера чуть коньки не откинула, увидев рожу прямо перед собой. Меня до сих пор трясет при воспоминании об этом.
– А кто это был – мужчина или женщина?
– Не рассмотрела. Я очень испугалась.
– Возьми газету, я отметил подходящие адреса. А где тетрадь?
– Забыла, – соврала она. – Сегодня заберу. Чао, дорогой!
Нина, едва выйдя за дверь, столкнулась нос к носу с Матильдой Степановной. Опять она, опять на ее законной территории, а именно на коврике перед входом!
– Ниночка, – промурлыкала Матильда Степановна, – когда ты вернешься? Мне нужно с тобой серьезно поговорить. Я как раз собиралась постучать к тебе…
– Что-нибудь не так? Я больше не буду.
– Ниночка, ты иронизируешь, а у меня есть претензии…
– Потом, Матильда Степановна, – сказала Нина, поворачивая ключ в замочной скважине. – Все претензии выслушаю вечером, а сейчас я опаздываю.
Нина выехала на проезжую часть дороги, оглядываясь по сторонам и проверяя, не едут ли за ней. «Хвоста», кажется, не было, она благополучно добралась до кафе. Долька уже ждала ее и дала согласие недельку присмотреть за работой в кафе, раз нужно. Нина принялась строчить план, что и когда нужно купить, как разнообразить меню, на что обратить особое внимание. Вдруг звонок. Нина сняла трубку:
– Директор кафе «У Нины». (В трубке молчание.) Говорите, я слушаю.
Молчание. Нина, пожав плечами, положила трубку. Она дописала план, отнесла его Долли и еще раз заверила, что постоянно будет рядом. Попросила срочно нанять работников и закончить ремонт в ее кабинете. После этого взяла газету с объявлениями, уставилась в нее, а мыслями улетела. Появилась потребность хоть немного осмыслить: а что вообще происходит?
У Глеба убили жену прямо в спальне, убили с любовником. До сих пор это событие не умещалось в голове, хотя собственными глазами видела Вальку и ее партнера по сексу. Глеб пришел и попросил о помощи, Нина приютила его у себя и принялась исполнять его поручения. Завралась, Глебу тоже говорит частичную правду. Как бы не запутаться. Кстати, о неправде. Глеб говорил одно, а Надежда другое… кто из них врет и почему? Наконец, кто за ней подглядывал вчера и зачем? Возможно, это кто-то случайно заглянул… а если не случайно? Да с какой стати за ней будут устраивать слежку? Глупости все. И последнее: что ей самой нужно в этой истории: деньги или Глеб?
– О, – застонала вслух Нина. – Хочу и то, и другое. (Звонок телефона.) Директор кафе «У Нины». (Молчание.) Я слушаю… (Молчание.) Да говорите же! (Трубку повесили.) Ошиблись номером. Так, дорогой Глеб, несмотря на грязь в Валькиных опусах, я хочу вернуть тебя. И верну. Поэтому никакой квартиры не сниму. Ты будешь сидеть у меня взаперти всю оставшуюся жизнь. И будешь сравнивать свою шлюху со мной, лапочкой. Сравнение будет не в ее пользу.
Определившись, Нина повеселела, бросила в корзину для мусора газету с объявлениями, в этот момент постучали, затем вошел Миша. Обычно он появлялся во второй половине дня, да и то когда были заказы на пиццу, о чем ему сообщал по телефону бармен. Нина удивленно уставилась на него, а он замялся:
– Нина, я вчера хотел предложить тебе…
– Нина Александровна, – влетела официантка, – там Паша Кореец!
Паша Кореец – и все должны стремглав нестись к нему. Понеслась и Нина, не дослушав Мишу, который остался стоять в кабинете.
Паша сидел за столом в пустом зале, прибыл днем, значит, неспроста. Он указал глазами на стул, Нина присела, скрывая волнение, и замерла в напряженной позе. Два амбала на этот раз не стояли за его спиной, а остались у входа. Паша неторопливо начал:
– Ты же понимаешь, что сохраняется тайна следствия…
– Разумеется, – кивнула Нина, безумно обрадовавшись, что Паше не удалось ничего разузнать. Ура, он не втянет ее в банду! – Не переживай. И на том спасибо.
– На чем спасибо? – поинтересовался Паша.
– Ну, ты же пытался узнать… не удалось. Ничего страшного.
– Кто сказал «не удалось»?
Паша смотрел на нее с сожалением и одновременно с усмешкой. Явно что-то знает. Неужели «тайна следствия» ему доступна? Тогда она попалась в его лапы! В банду, может, и не затянет, а платить дань заставит. Паша насладился паузой, во время которой Нина беспомощно хлопала глазами, и важно начал:
– Узнать удалось немного. В прошлый четверг…
Он рассказал то, что Нина знала и без него. Она лишь вычисляла, какую пошлину он наложит на ее кафе. А платить неохота – жуть. Появилась новая проблема – как вывернуться из-под его «опеки»? Вдруг Паша сказал такое, отчего Нина забыла обо всем:
– Теперь версии. Первая: Глеб Печернин убил свою жену, застав с любовником. Но Печернина нигде нет, он не приходит на работу, не дает о себе знать родным. В тот роковой вечер он должен был пойти на банкет, но не пришел туда, пропал. Поэтому есть еще версии, что Печернина либо ликвидировали, либо выкрали, либо он сам залег на дно. Еще есть версия: убийство связано с ограблением. В доме Печерниных все перерыто вверх дном, вскрыт сейф, но сейф не взломан, а открыт, следовательно, грабитель знал код или он пытал жену Печернина, и та выложила код. Следующая версия: убийство связано с бизнесом. И Печернин, и любовник его жены имели общие интересы, значит, общих врагов. Но это не все. Не установлено точное количество людей, находившихся в доме в момент убийства, поэтому версии не окончательные.
– Что значит, не установлено количество людей? – озадачилась Нина. – Ты хочешь сказать, что убийца был в доме не один?
– Именно, – сказал Паша, довольный произведенным впечатлением на Нину. – Там было несколько человек. Пока считают так: двое убитых, далее: тот, кто убивал – это три. Там была женщина – это четыре. И был еще один человек. Значит, пять.
Нина почувствовала, как по телу пробежал озноб. Она-то там побывала, вот тебе и женщина. Был и Глеб. Вот и цифра «пять». Как же это выяснилось?
– А откуда известно, что в доме побывали пять человек? – нашла в себе силы спросить она. – Не много ли?
– Ну, в такие подробности меня не посвятили. Что удалось узнать, то узнал.
– Странно, – с сомнением сказала Нина, – тайна следствия, выходит, всем доступна?
– Не всем, Нинуля, не всем, – улыбнулся Паша. – Но когда есть свои люди, узнать можно любую тайну.
– Свои люди? – переспросила Нина. – Стукачи? Но стукачам платят. Ты заплатил за это? Сколько? Я отдам…
– Нинуля, – ласково сказал он, – Паша Кореец выяснял из благородных чувств к тебе. Но даю бесплатный совет: пусть твой интерес на этом и замерзнет. Не стоит к этому делу приближаться на пушечный выстрел, иначе ты залетишь крупно.
– Да при чем же здесь я? – удивилась она, правда, заметно задергалась. – В прошлый четверг я весь день до часу ночи проторчала в кафе…
– Нина, – перебил он, – передо мной не стоит чирикать. Паша Кореец людей насквозь видит, он знает, что ты никаким боком не причастна к делам бывшего жениха (и это знает!). Но мокруха, Нина, слишком загадочная. Много всего, и нет ничего. Обрати внимание: средства массовой информации по этому поводу ни гугу. На прошлой неделе лавочника грохнули, так газеты пестрели сообщениями. А о такой, я бы сказал, семейной поножовщине молчат. Ну, тут понятно: замешаны известные лица, а они всегда неприкосновенны. Да и наши СМИ не столичные папарацци, которые на скандалах бабки себе делают и имидж. Но, Нина, поверь: в таких исключительных случаях любой залетает в подозреваемые, был бы мало-мальский мотив. Ты меня поняла?
– Да, – закивала Нина, хотя ничего не поняла, только то, что каким-то образом следствие знает о женщине.
Паша допил чай, который заказал до прихода Нины, и ушел. А у нее не было сил подняться, ноги не слушались, руки дрожали. «Так, – говорила себе мысленно, – если они знают, что там была женщина, узнают, что это была я. Мне конец. Теперь, даже если выгоню Глеба, я стану подозреваемой в убийстве. Какой ужас! Что же теперь делать? Не знаю. Надо увидеться с Глебом… Сколько у меня времени? Есть еще час. Успею». Нина вскочила с небывалой энергией и помчалась в кабинет. Миша не ушел, сидел на стульчике и читал газету, он встал навстречу:
– Нина, какие у тебя дела с Пашей Корейцем?
– Никаких, – ответила она, спешно надевая пальто.
– Ты понимаешь, что с ним опасно связываться? Это удав, Нина…
– Миша! – вспыхнула она. – Умоляю тебя, не надо сейчас об этом. Я знаю, кто такой Кореец. И я не маленькая. Извини, я очень тороплюсь.
Она вылетела из кафе, завела машину, не слушая, как Миша вслед кричал:
– Нина, постой! Да остановись на минуту!..
Глеб смотрел телевизор, выключив звук. На экране Валька, всегда там только Валька! Один раз она ворвалась в жизнь Нины, разрушила ее до фундамента. И второй раз ворвалась, чтобы окончательно уничтожить, но уже мертвая. Нина включила радио, а шнур телевизора резким движением руки выдернула из розетки. Глеб подскочил в кресле:
