Ольга Лаврова - Букет на приеме
-- Молока?
-- С молоком гадкие ассоциации. Компота не осталось?.. Вот спасибо. Скажи, часов около трех-четырех снизу не доносились какие-нибудь необычные звуки?
-- Теперь мне мерещится все на свете: и грохот, и стоны. Но я сама так грохотала сковородками...
-- В честь чего?
-- Да получила письмо из Киева... неважно. Что Петуховы?
-- Пока гадательно. У них есть родня?
-- Анну Ивановну иногда навещала сестра. Она живет где-то недалеко, в Дубровках. Зовут, кажется... да, Надежда Ивановна.
-- Фамилии, случаем, не знаешь?
-- Нет. Единственно знаю, что замужем не была.
-- И то шерсти клок. Пошел, пока.
-- Когда вернешься-то?
-- Забегу утром поспать часа два.
В квартире Петуховых работа продолжается: осмотр места происшествия -мероприятие многочасовое. Томин разговаривает по телефону с отделом:
-- От слова "петух", Петухова. Записал? Выясни девичью фамилию. Под той же фамилией в Дубровках проживает ее сестра, Надежда Ивановна. Надо ее разыскать. Все. -- Он кладет трубку и спрашивает Кибрит, которая присела на минутку отдохнуть:
-- Что, Зинаида, никаких концов?
-- Во всяком случае, действовали не в одиночку, -- слишком трудоемкое дело устроить такой разгром...
-- Похоже, тетя Катя вернулась.
Тетя Катя, очень пожилая и тучная, живет дверь в дверь с Петуховыми. Пыхтя и отдуваясь после подъема по лестнице, она раздевает двоих внуков, приведенных из детсада. Томин начинает помогать.
-- Тетя Катя, это вы сказали участковому, что Петуховых нет дома?
-- Я, милок, я.
-- Почему?
-- Да собирались они куда-то. Не зазря же машину вызывали?
-- Что за машину?
-- Ну, стало быть, подтирала я в прихожей пол. Слышу, по лестнице кто-то топает... мужицким шагом. У Петуховой двери стал. А у их радио играет. Видать, он позвонился, да те не услыха-ли. Тогда стукнул три раза. И спрашивает здоровенным таким голосом: "Такси заказывали?.. А чего же, говорит, не выходите? Выходите скорей, мне стоять некогда!"
-- А кто из квартиры ответил?
-- Не знаю, Сашенька... Мне бы, дура, прислушаться, да город, всякое любопытство отшибает. Ну ты подумай: рядом людей чуть не убили, а мне даже рассказать нечего!
* * *
Эта единственная ниточка, потянувшаяся с места преступле-ния, привела Томина в Центральную диспетчерскую такси.
Длинный зал заставлен столами вдоль одной стены. На столах -телефонные аппараты; при вызове на них зажигаются сигнальные лампочки. Большой стенд с подробной схемой города сплошь улеплен кармашками, куда складываются бланки заказов в зависимости от места и времени вызова. Чуть на отшибе -- место старшей по смене. В глубине, за барьером, отдельное помещение с застекленными кабинками для работы радиогруппы. Позывные диспетчерской -- "Букет".
Специфический, никакому иному учреждению не свойствен-ный звуковой фон складывается из непрерывных переговоров с клиентами и шоферами. Если вслушаться в этот четко организованный гомон, то в нем ощущается напряженное дыхание огром-ного города...
Томин, слегка оглушенный, беседует со старшей -- деловитой и неторопливой женщиной средних лет.
-- Заказ на фамилию "Петухов" я нашла, -- улыбается она. -- Принят накануне. Выполнил его шофер машины 12-20.
-- Очень интересно, как выполнил.
-- Шофер на хорошем счету, жалоб не поступало...
-- Обязан срочно с ним переговорить, Галина Сергеевна.
-- Пожалуйста, машина с радиотелефоном.
-- Мой разговор не для эфира.
Старшая перестает улыбаться.
-- Придется снимать с линии? Что-то случилось?
-- Придется снимать...
...Томин успел встретиться с шофером и вернуться, а Знаменс-кий все еще пишет протокол, и в коридоре подремывают сморив-шиеся понятые...
* * *
Назавтра шофера допрашивает уже Пал Палыч. Показания приходится, что называется, тянуть клещами: этот человек, резкий и замкнутый, решительно не расположен к душевным излияниям.
-- Вы всегда так разговариваете, Кирпичов?
-- Я не девушка, и мы с вами не танго танцуем. Чего ради улыбаться?
-- А чего ради огрызаться?
-- Вчера план сорвали, сегодня выходной кошке под хвост. И еще любезничай...
-- Ладно, без любезностей проживаем. А как насчет откровен-ности?
-- Да я же все рассказал! Вчера еще! Этому вашему...
-- Старшему инспектору Томину.
-- Пусть инспектору. А теперь обратно по новой?
-- Обратно.
-- Ладно. Подал машину, сели пассажиры, отвез, куда сказали, поехал по следующему адресу.
-- Сколько было пассажиров?
-- Двое.
-- Женщины, мужчины?
-- Ну мужчины!
-- Молодые, старые?
-- Средние.
-- Багажник не открывали?
-- Не было у них вещей.
-- Совсем с пустыми руками?
-- Какая-то ерундовая корзиночка и шампанское в газете.
-- Раз в газете, почему думаете, что шампанское?
-- Не видно, что ли?
-- Где высадили?
-- Где-то у метро...
Пауза. Знаменский задумчиво смотрит на шофера.
-- Давайте попробуем сначала, -- говорит он.
-- Опять сначала?!
-- Обязательно. Итак, вы подъехали к дому и остановились. Пассажиры вышли к вам сразу?
-- Сразу выходить сознательности не хватает. Приедешь и торчишь...
-- Вы не связывались с Петуховыми через "Букет"?
-- До "Букета" не больно докричишься.
-- А сами не ходили поторапливать?
-- Чего ради переться на пятый этаж?
-- Откуда же вам известно, что квартира на пятом этаже?
-- Вы меня на пушку не берите? -- раздражается Кирпичов после короткой заминки. -- А если пассажиры сами помянули про этаж? Допустимо, нет?
-- О чем они еще говорили?
-- Не прислушивался.
-- Странно: запомнили единственную пустячную деталь -- пятый этаж.
Кирпичов молчит, и Знаменский внимательно за ним наблю-дает. Некрасивое, но выразительное и осмысленное лицо, боль-шие трудовые руки, непритязательный серый костюм и единст-венная, пожалуй, дань моде во всем облике -- длинные волосы.
-- Еще разговаривали про какую-то клюкву, -- говорит, нако-нец, Кирпичов.
-- Вероятно, про развесистую?
-- Совершенно точно. Была, мол, клюква обыкновенная, а стала развестистая.
-- Нашли место для шуток, Кирпичов! Вы отдаете себе отчет, почему нас интересует рейс к Петуховым?
-- Ну... что-то там стряслось...
-- Ваш приезд по времени совпал с преступлением в их кварти-ре.
-- Ну совпал. И что?.. Я виноват?.. Почему меня таскают?..
-- Потому, что вы везли не Петуховых, Кирпичов. Вы везли преступников.
-- У них на лбу не написано, кто они есть! Мне сказали фами-лию -- я везу.
-- Тогда еще раз сначала. Двое мужчин сели в машину и назвали фамилию, на которую сделан заказ. Так?
-- Так.
-- Диспетчер помнит, что не смогла дозвониться Петуховым и предупредить, что машина выслана. Вы говорите, у них не были. Откуда же те двое могли знать, что Петуховы на четыре пятнад-цать вызвали такси?
Кирпичов, смешавшись, подыскивает ответ:
-- Может... может, они у хозяев спросили...
-- Хозяева были уже неспособны ответить, Кирпичов.
Тот дрогнул бровями.
-- Их... насмерть?..
-- Поднимались вы к Петуховым?
-- Нет!
-- У таксистов прекрасная профессиональная память. И прош-ли всего сутки. Опишите, пожалуйста, внешность ваших пассажи-ров.
-- Мое дело следить за проезжей частью, а не пассажирами любоваться.
-- Если вам их покажут, узнаете?
-- Покажут? -- На лице Кирпичова сменяются испуг, радость, недоверие. -- Но разве... Разве их нашли? Поймали?.. -- Верх берет осторожность. -Нет, не узнаю.
* * *
-- Значит, и тебе врет? -- спрашивает Томин, когда тройка собирается у Знаменского.
-- Врет. И не вполне ясно, почему.
-- Но, Павел, когда человек знает -- произошло преступление и он не причастен, зачем ложь?
-- Врет -- значит, имеет причину, -- поддерживает Томин. -- А в таком деле иметь причину врать... -- Звонит телефон, он берет трубку. -- Да... Ну молодец, вези скорей! Что?.. Ладно, пусть покормит рыбок... Сестру Петуховой тебе доставят минут через сорок, -- говорит он Знаменскому. -- Она старая дева и держит три аквариума. Зинаида, что практически дал осмотр?
-- Очень мало.
-- Крушили все подряд -- и никаких следов?
-- Да, вот и так бывает.
-- Ну, а замок?
-- Хороший замок. Даже со специальным инструментом пово-зишься, пока вскроешь. И в механизме ни малейших царапин. Дверь открыли сами Петуховы. А если кто-то снаружи, то идеаль-но подходящим ключом.
-- Ваше счастье, что в этом деле есть хоть один правдивый и немного соображающий свидетель. Некто Томин. Так вот что я вам скажу. Петуховы никогда не впустили бы незнакомого чело-века. Звонят однажды: "К нам ломится подозрительный мужчи-на!" Спускаюсь. На площадке топчется новый водопроводчик из ЖЭКа. Немного под мухой, но вполне культурно объясняет, что явился по собственному их вызову -- чинить кран. Или: дня два назад я занес их любимый журнал "Здоровье" -- по ошибке сунули к нам в ящик. Слышу из-за двери: "Ах, Шурик, громадное спасибо!" Но, прежде чем открыть, накинули цепочку -- убедиться, что действительно я. Понимаете, у них это железный рефлекс. Так что надо искать среди знакомых, и притом тех, кто знал про деньги.
