Евгений Кукаркин - Скороварка
Нас отпустили на обед.
В столовой горы баранины. Она тушеная, жареная, вареная, каких только здесь нет из нее блюд. Подавальщицы откормлены и жирны. Физиономии солдат и офицеров гарнизона расползлись по горизонтали, они сидят в соседнем помещении и лениво обгладывают кости. Я уже эту баранину видеть не могу. Первое время объедался до ушей, а теперь один ее вид вызывает отвращение. - Гриша, Эдик, идите сюда. Это Юлька и Даша, неразлучные подруги, работающие фасовщицами в сборочном цехе. Они сидят за столом и машут нам руками. - Вы чего-нибудь нам заказали? - спрашивает их Эдик. - Да. Зная наши вкусы, девчата уже принесли мне кучу салатов и компот, а Эдику молочный суп и пельмени. - Спасибо, девчонки, - потирает от удовольствия руки Эдик. - Я слышал, вы там бастуете... - Мы не бастуем, у нас простой, - отвечает Юлька. Она старше Дашки на два года и поэтому всю инициативу разговора берет на себя. - Не пришел войлок из Монголии... - Как так, я же видел на складе, его горы, - удивляюсь я. - ОТК забраковала этот войлок, по качеству он не тот. Эдик как автомат работает ложкой и не успел я съесть и половины помидорного салата, как он уплел суп. - А что у вас. - Опять загрузились бараниной. - Господи, теперь нам придется вкалывать две смены. Сейчас автоматы наготовят нам горы ампул... Пока войлока нет, это все будет скапливаться..., а потом... - То ли дело в жидкостном отделе, - мечтательно говорит Даша. - Сиди за пультом и кнопки нажимай. - Там разливочная? - чавкая, спрашивает Эдик. - Своего рода так. У вас же в цехе "бомбу" с отваром берут и туда отвозят. По столовой бродит стеснительная Люба из нашего цеха, она разглядывает посетителей. Взгляд ее упирается в меня и девушка направляется ко мне. - Григорий Павлович, - краснеет она, - вас просит зайти к себе главный инженер. - Прямо сейчас? - Прямо сейчас. Туда уже приглашены Инна Сергеевна и начальник ТБ. - Вот черт, компот не допить. Сейчас, Люба, иду. Люба кивает головой и уходит, девчонки возмущенно галдят. - Эта, мымра, наверняка совещание организовала. Именно когда у людей обед или отдых, ей все не имеется, - ворчит Юлька. - Мужика ей надо хорошего, - вдруг замечает Дашка, - после этого к людям относилась бы добрей. - Ладно, девочки, извините, я пойду.
Главный инженер рассматривает мои графики. Мымра и начальник ТБ, внутренне подобравшись, сидят за столом и смотрят на бумаги. Я сажусь недалеко от них, с краю стола. - Молодой человек, - говорит мне главный. Это пожилой, усталый человек, вечно в заботах, болезнях и проблемах решать массу вопросов, - я прочел вашу записку и ваше предложение по ремонту объекта А... Объект А, это скороварка. -...Не могу только согласиться с вами по поводу продолжительности ремонта. Объект должен работать круглосуточно... - Я шел от норм и инструкций, утвержденных министерством. Скороварка должна пойти на профилактический ремонт на двое суток. Во-первых, для клапана Геллера нет специального стенда, чтобы его отрегулировать, поэтому придется регулировку проводить на самой скороварке, подняв в ней давление до нужного предела. Во-вторых, так как клапан выходит в вытяжку, то после его вскрытия и проверки, придется вытяжную систему проверять на герметичность. Остаются другие работы, это сварочные, замены и подгонки мембран в клапане... - Стоп. Инна Сергеевна, когда у нас по плану, профилактические работы? - В этом квартале мы их уже провели. В следующем квартале будут где то в середине... - Может мы зря панику поднимаем? - Нет. Вы же по графику видите, клапан Геллера "поплыл". Каждая опрессовка, позволяет снять на приборах, при каком давлении работают предохранительные клапана. Этот же стоит на верхнем пределе, никто уже не может гарантировать, что завтра не получим сброс... - Но ведь это же при давлении, у нас колонии бактерий разрастаются без давления и высокой температуры. - В клапане ослабли мембраны, он может при давлении, просто открыться, а потом , не закрыться совсем. - Хорошо. Я поговорю с генералом и договорюсь с ним об остановке объекта А. Можете идти по своим местам.
Конец рабочего дня. Наше предприятие находится в черте города. Когда-то давно, лет пятнадцать назад это была окраина, потом ее застроили жилыми домами и теперь мы оказались в густонаселенном районе. Я, Эдик, Дашка и Юлька вползаем в "Запорожец" Эдика и он развозит нас по своим домам. Мы с Дашкой живем в одном доме, только в разных парадных, недалеко от работы. Можно было бы дойти до дома и пешком, всего пятнадцать минут, но чтобы не обидеть друга, соглашаемся шикануть в машине. Поэтому, первыми Эдик высаживает нас, он останавливает машину точно по центру, между парадными, где мы живем. Мы выходим и Юлька кричит в окно. - Гриша, не забудь, сегодня вечером у меня... - А что будет? Я действительно чего то не помню, в связи с чем... - Ты что забыл? Мы спрыскиваем мой и Дашин диплом. Это я действительно забыл. Даша и Юлька пять лет учились в институте на вечернем факультете и вот... только что защитились и получили корочки. - Ой, девчонки, я действительно забыл, что вы уже взрослые. Острый кулачок Даши попал мне под ребро. - Так ты нас до сих пор считал малявками? - Честное слово, не думал, что вы вырастите. - Юлька, поезжай, я ему мозги вправлю. Машина отъезжает и Дашка вцепилась мне в рукав. - Ах ты, негодник, вместо того, чтобы меня поцеловать и поздравить, ты еще устроил представление. А ну, быстро. Она закрыла глаза и подставила щеку, но я обхватил ее голову двумя руками и прижимаюсь к губам. Мы долго стоим и качаемся под ветром. Дашка, наконец, отрывается. - Ну, нельзя же так... Весь дом видит. - Что он только не видел за свою жизнь. Пошли ко мне. - Неудобно. Твоя мама там. - Тогда к тебе. - У меня сестренка дома... - Она уже взрослая и все поймет. Я опять притягиваю Дашку к себе и целую. Когда мы отрываемся друг от друга, Дашка вдруг соглашается. - Пошли ко мне. Я тебя пельменями угощу. Вчера целую гору сама наделала. Весь морозильник забит. - Пошли.
У Дашки трехкомнатная квартира. Папа с мамой уехали работать на полигон в Семипалатинск, оставив своих двух дочерей охранять жилплощадь. Дашка старшая, ее сестра Галя на три года моложе, она учится в медицинском институте. Когда мы вошли в квартиру, то увидели на полу гору книг, развалившись среди них, Галя готовила конспекты. - Дашка, ты мне весь кайф портишь, - вопит она. - Только я вошла в струю, как ты появилась заслонкой , да еще приволокла сладкого мужика. Гришка, иди поцелуй распутную Магдалину в лоб. Я подхожу к ней, опускаюсь на корточки и схватив ее голову, целую в лоб. - Вот так, - констатирует она, - какие теперь в голову занятия после этого полезут. - Мы тебе мешать не будем, - улыбается Даша, - идем на кухню варить пельмени. Пошли Гриша. Под ворчание Гали, мы убираемся из комнаты.
Даша натянула передник и начала заниматься варкой пельменей. Попутно она заводит разговор. - Гриша, все хотела тебя спросить, неужели находясь на такой опасной работе, мы живем без проколов? Как-то не вериться, что нас судьба обходит. - О чем это ты? - Как тебе объяснить. Ведь наш почтовый ящик, самое страшное предприятие в городе. Где-нибудь может быть прорыв и чумные бактерии могут вырваться наружу, тогда катастрофа... - Этого не может быть, у нас все предусмотрено. - Неужели никогда ничего не было? - От Эдика я слышал только о двух ЧП. Одно из них было с капитаном Смоленцевым, отправляясь по переводке в Ленинград, он украл здесь один штамп с бактериями, только что разработанным новым видом чумной палочки и там, в институте, посеяв его, объявил своим изобретением. - И что с ним сделали, когда разоблачили? - Ничего, убрали в Архангельск, на сибирскую язву. Теперь копошиться там. - А что было за второе ЧП? - У нас в цехе работает Вера Ивановна, такая пожилая женщина... - Я ее знаю. Очень приятная, не смотря на возраст, она очень моложава. - Так вот, лет пять назад, она была послана курьером в Ленинград и везла туда пробирку с бактериями. Знаешь как перевозят? Специальный герметичный контейнер, в него, вставляют, прокладки и в них закрепляют ампулу со штампом. Она эту ампулу привезла разбитой. - Что ты говоришь? Кто-нибудь погиб? - Нет. Хорошо, что вскрыли контейнер в лаборатории в Ленинграде и там сразу приняли меры. По этому делу была создана комиссия и... Веру Ивановну перевели в наш цех, в отдел ТБ. - А у нас на работе не было никогда ЧП? - Пока нет. - И никто ни разу не умер от чумы? - Нет. - А если она вырвется, мы сразу же заразимся. - Во первых, она не вырвется, технически это невозможно, а во вторых, прежде чем запустить какой-нибудь вид чумной палочки в производство, целый отдел разрабатывает противоядие, вернее противочумную сыворотку. Когда она будет готова, только тогда начинается новый производственный процесс. - А разве много разновидностей чумных палочек? - Много. Новые разрабатываются для того, чтобы наш противник не успел изготовить сыворотку. Представляешь, такая бомба шлепнется на Англию. Сразу половина англичан заражена и начинает загибаться, сыворотки то у них старые не действуют на бактерии и им конец. - Это же ужасно. Мы как нелюди, разрабатываем и изготовляем страшное орудие войны. Когда я первый раз пришла работать в наш почтовый ящик, меня всю трясло от страха, даже руки сводило, а потом... как-то ничего. Привыкла. Смешиваю микрокапсулы с войлоком и упаковываю их в головку снаряда или ракеты. Даже не думаю, что держу в руках хрупкую смерть. В дверь врывается Галя. - Запах у вас..., у меня даже желудок свело. Дайте хоть что-нибудь пожевать. - Сейчас, насыплю тебе тарелку. Даша дуршлагом вылавливает пельмени из кастрюли и заполняет ими три тарелки. - Галя, тебе с чем, маслом, уксусом, кетчупом, перцем, сметаной? - Лучше с бульоном. Мы рассаживаемся за стол и осторожно поглощаем горячие пельмени. - У тебя зачеты? - спрашивает Даша, Галю. - М...м..., - мычит ее сестра, чуть не подавившись, - вечно ты... Завтра и два. - Так какого черта ты здесь сидишь? - Мужчиной запахло и пельменями. - Дорогая, бери тарелку... и катись туда, в ту комнату на пол. - Всегда так, младшей вечно достаются объедки. Тебе Гришка, а мне шишка. Галя берет тарелку и убирается с кухни. - Так на чем мы остановились? - спрашивает меня Даша. - На поцелуях, - стараюсь перевести разговор я. - Кому что? Одной нужен мужик, другому - поцелуи. - Ты не права, мне еще нужна женщина. Я подхожу к ней и обнимаю ее.
