Николай Пономаренко - От мента !
- А дальше?
- А ничего дальше. Глухарь. Они же, дураки, следы затоптали, возможные улики уничтожили. Было подозрение, что это они сами по пьяной лавочке Серегу замочили. Тайна, покрытая мраком. А как хоронили, опера рассказывали...
- Все, хватит, приехали.
ПУГОВИЦА
Это случилось, когда Гусаров был совсем ещё зеленым опером. Как-то вечером в отдел приволокли двух мужиков. Гусаров вошел в кабинет своего начальника доложить результаты поездок по заданиям.
У тебя геройский вид, парень. Подойди поближе, - сказал майор.
К "дедовским" подшучиваниям начальника Андрей относился спокойно. Но когда тот вдруг резко протянул руку к интимному месту Гусарова и дернул, Андрей опешил.
- Хорош, герой! Держи.
На ладони начальника оказалась пуговица от ширинки.
- Висит, понимаешь, на ниточке.
В этот момент в дверь заглянул старший группы, попросил Гусарова.
- Семеныч! Мы тут одного кадра привели, пусть молодой сыскарь с ним посидит, мы тут выскочим на часок.
- Кто такой? - спросил Семеныч о задержанном.
- Задержали с ящиком водяры. Надо поколоть на грабежи. Он у меня в кабинете сидит.
Задержанный внешне не походил на вора, грабителя. Одет безвкусно, но во все новое. Время подтягивалось к десяти вечера. Ребята слиняли на час, что означает реально на два... Зачем? Ящик водки у них есть... 0х, скукота предстоит с этим типoм. Андрей сел напротив. Говорить не хотелось. Сидел, молча смотрел. Минут через десять порылся в столе, вынул бумагу, достал ручку.
- Фамилия?
- Тараканов Владислав Иванович.
Гусаров заполнял бланк медленно, выписывая каждую букву. На анкетные данные ушло ещё десять минут. Гусаров отложил ручку, закурил, сел боком к столу.
- Рассказывайте.
- Что?
А правда, что? Гусаров и сам не знает. Сказали, что задержали с ящиком водки. Их было двое. Второй сидит в другом кабинете. Купили выпить? Оттняли? Украли из ларька?
- С самого самого начала.
Тараканов молчал. Время тянулось. Пуговицу пришить? Еле добежал до отделения, чуть в кустах не оправился. Так торопился расстегнуть, что пуговицу почти оторвал. Андрей достал её, повертел в руках. Где тут у старшего иголка с ниткой? Наклонился, выдвигая ящики стола. Нету. Чем же он дела подшивает и новые погоны? Разогнувшись, заметил таракановские глаза, немигающие и смотрящие в упор.
- А,ты ещё здесь... Не люблю молчаливых. Поздно уж, пора по душам поговорить.
Писать пока нечего. Иголки нет. Скука... Гусаров развлекался подбрасыванием пуговицы. Бросит - поймает, бросит - поймает. По столу покатает, опять бросает.
- Пойду я с твоим братаном поговорю. Сиди, думай. Надумаешь - напиши.
Гусаров положил перед Таракановым лист бумаги.
- Не хватит листа - позовешь.
В соседнем кабинете Жуковский, работавший ещё недавно в Управлении и переведенный с понижением в отделение за пьянство и другие грехи, беседовал с товарищем Тараканова. Андрей остановился в дверях, чтобы приглядывать за своим подопечным. Не сбежал бы.
- У вас веселее.
Во лбу Жуковского, как говорят, уже был стакан. А что ему? Выслуга уже есть.
- Присаживайся.
- Постою. У меня второй там.
- Куда он денется, мелочь пузатая? Времена настают! Кто ни попадя рэкетом занимается. Ящик водки вытребовали. Сень, а Сень? Думал ли ты, что такое блаженное время настанет? Водки вдоволь появилось, травка в киосках Жуковский, наверное, уже раньше знал задержанного.
Я и говорю, чем они лучше меня? - отвечал хмурый тип.
Послушав разговор, Гусаров вернулся к себе. Тараканов сидел над исписанным листом бумаги. Андрей удивился способностям. И что это можно написать на целый лист про спиртное?
- С подробностями? Это хорошо. Почитаем.
Андрей стал читать вслух, но на третьей фразе замолчал, лихорадочно соображая, как себя вести. Главное, не выказать удивления .
"24 августа I960 года на пустыре примерно в 23 часа ночи я встретил девушку лет семнадцати. Был выпивши, заговорил с ней, она мне грубо ответила...".
Гусаров читал, склонив голову. Не глядя, тихонько отвернул настольную лампу от себя в сторону Тараканова. С какого хрена он это написал? Издевается? Или правду написал? Много лет мучился, а попав в милицию, решил освободиться от груза? С чего он подумал, что его задержали много лет спустя именно за то, давнее преступление? Нормальный? Псих?
Текст заканчивался переносом слова "изнаси...". Пусть дописывает. Не надо с ним говорить, пусть пишет в своем трансе. Гусаров вынул ещё один лист и придвинул его к Тараканову. Пишет! Продолжает! Андрей, пристально глядя, попытался заметить лукавство, характерные паузы при выдумывании того, что пишешь.
Шарошит рукой без остановки: знает, что писать, не выдумывает... Выходит, Тараканов в восьмидесятом убил на пустыре девушку. Изнасиловал и убил. Пишет, что был пьяным, что она оскорбила его достоинство.
- Ты чего ушел?
Открывший дверь Жуковский поманил пальцем.
- Пишет? Правильно, с ним все ясно. Пойдем ко мне, я своего уже в клетку отправил.
Хорошо, что Жук на месте. Пенсионер быстрее найдет язык с Информационным центром. Адрес, дата происшествия есть... Гусаров встал, как ни в чем не бывало, спокойно вышел, закрыл за собой дверь и быстро потащил Жуковского в его кабинет.
- Слушай, Жук! Этот тип такое пишет!
- Стоп. Сначала под колбаску.
На столе два стакана, заботливо нарубленная колбаса, кусок хлеба.
- Убери это на хер, сейчас убийство будем раскрывать! Народ приедет, а ты под балдой.
- Ну и что, если раскроем? На то и УР - вечно пьян и вечно хмур. Какое в п...у, убийство?
- Короче, вот тебе данные, звони. Узнай все, что есть по этому факту и сразу мне. Я пока с ним наощупь говорю.
Андрей был уверен, что Жук сейчас, войдет в азарт. Многолетняя привычка. Есть хвостик - надо схватить и тянуть. Гусаров в волнении вернулся в кабинет. Тараканов сделал перенос слова и снова сидел без дела. Андрей поспешил подложить третий листок. Пишет, как автомат! Долго же носил он в голове эти детали...
"Проснувшись рано утром, я поехал обратно на пустырь, надо было провер-...
Интересно, зачем вернулся? Преступников тянет на место происшествия? Надо было вернуться. Надо. Подумал, что жертва оживет? Хотя, из описания видно, что после таких ударов не оживают. Пиши, дорогой, быстрее,
Жуковский не терял времени. Уже на середине.третьей страницы писания Таракановым своей истории раздался телефонный звонок.
Ну как? Пишет? Можешь зайти?
С такими способностями Тараканов испишет не один лист. Положив перед ним пачку бумаги, Гусаров вышел.
- Было такое!
Жук был в нормальном подпитии. Уже отметил удачу.
- Читай.
Гусаров взял запись сведений информационного центра. Старый оперативник в упор смотрел на читающего.
- А? Видал?
Убийство, о котором писал Тараканов, уже было раскрыто! Преступника задержали в тот же день! Осужден и отбывал свои пятнадцать лет. Не местный, из Москвы. А Тараканов? Он пишет так ясно и подробно, что не остается сомнений в его вине.
- А? Как в .анекдоте:"Отпустите, он не виновен". "Поздно, он уже во всем сознался". Тут подумать надо. Стоит ли опять раскрывать этой убийство? Справедливость уже один раз восторжествовала. Упрячут Таракана в психушку, вот и все.
- Странные размышления. Второй стакан подействовал?
- Правоохранительные органы и суды у нас не ошибаются? Это скандал! Сидит ни в чем не повинный человек, чего у нас не может быть в принципе. Забудь, герой, о новом раскрытии. Поверь старику. Вместо ордена получишь выволочку.
Неожиданный поворот. Гусаров по молодости не был искушен в политических нюансах своей работы. Иезуитский смысл размышлений Жуковского имел под собой почву. Достаточно твердую. Нет. Прочь эту глупость, обряженную в мудрость. Тот несчастный сидит вместо Тараканова где-то в лесном учреждении.
- Пусть выволочка. Распутывать надо.
- Мне самому интересно. Помогу, если что. Но подпольно. Бери раскрытие один. Без этой вот строчки я бы к тебе примазался.
Жук имел вбиду абзац о задержании мнимого убийцы.
- Что ещё узнать?
- Пока ничего.
- А что пишет?
- Как после убийства на место вернулся. Почитаешь потом.
Тараканов выводил буквы на пятом листе. Андрей вдруг подумал, что за ним, может быть, не одно убийство и в пылу признания будут описаны другие.
Оказалось, что Тараканов вернулся на пустырь за пуговицей. Вернувшись домой после совершения преступления, он заметил отсутствие пуговицы на брюках. Подумал, что потерял её, когда хотел изнасиловать девушку и расстегивал брюки второпях. Или она оторвала, когда отбивалась. Пуговицы не было. "Я испугался, что она станет уликой? - писал насильник. Могли найти моих знакомых, с которыми пил в тот вечер. Они могли сказать, куда я пошел. Если бы нашли пуговицу и утром посмотрели на мои брюки, то я бы попал в тюрьму".
Пуговица! Его, Гусарова, пуговица от брюк выбила это длинное признание. Андрей едва сдержался, чтобы не улыбнуться. Пуговица сработала!
