Анна Дубчак - Осенние каникулы
Они уже входили в подъезд, как вдруг Наталия заметила в нескольких метрах от себя промелькнувшую темную фигуру. Она резко обернулась и встретилась взглядом с прозрачными зелеными глазами: он сдержал свое обещание и все же встретил ее, хотя она и предупреждала его… Она поразилась: как же так, на улице ночь, а его глаза такие же прозрачные и зеленые, как при дневном свете. Глаза, как драгоценные камни, как изумруды…
– Добрый вечер, – услышала она и, покраснев, лишь ограничилась кивком головы. Парень, который только что прошел мимо них, сделал вид, что оказался здесь случайно. А ведь он преследовал Наталию почти месяц.
Они познакомились в банке, где Наталия меняла доллары. Красивый мальчик нахально рассматривал ее в тот момент, когда она как раз пересчитывала деньги. А потом он увязался за ней и ходил почти весь день – куда она, туда и он. Толкая впереди себя корзинку в магазине, куда Наталия забежала, чтобы купить фруктов, она, увидев маячившего возле кассы паренька, поняла, что настало время объясниться. Он мог преследовать ее по двум причинам: у него было к ней дело или же она понравилась ему просто как женщина. Она бы предпочла первое. Тем более что, судя по внешнему виду этого молокососа, он был явно при деньгах: дорогая меховая куртка, соболья шапка, высокие, тисненой кожи, рыжие сапоги и очки – золотая оправа от Риччи. Такие, как он, как правило, занимаются мелким шантажом по отношению к своим папашам-толстосумам. А для этого им необходима информация, которую может им дать только Наталия. В этом плане Сара, конечно, хорошо поработала: редкий влиятельный человек в городе не знал о способностях Наталии Валерьевны Ореховой. Возможно, ее уже и побаивались, но чаще все-таки закрывали глаза на ее информированность в прошлых делах, когда дело касалось будущего.
– Тебе чего?
– Хочу с вами познакомиться, – низким молодым баском, свойственным пятнадцати-шестнадцатилетнему юноше, ответил он.
– А тебе плохо не станет. Зачем? Я же старше тебя.
Разговор происходил на крыльце магазина.
– Вы мне понравились.
– Интересно чем?
– Вы красивая, да и прикид что надо… Давайте встретимся, хотите, я позвоню вам…
– Не хочу. Ты для меня слишком молод. Но раз уж ты весь день ходишь за мной, то донеси хотя бы пакеты… – Она всучила ему в руки четыре пакета с продуктами и приказала остановить такси.
– А тачки что, нет?
– Есть. «Форд» тебя бы устроил?
– Устроил.
– Меня бы тоже, но я сегодня без машины… Так что поменьше разговаривай и голосуй…
Она отошла в сторону и стала наблюдать, как он, переложив все пакеты в левую руку, пытается остановить машину.
Когда они уже приехали к ее дому, она сказала:
– Тебе незачем меня преследовать… У меня муж и двое детей. Поищи себе кого помоложе, понял?
Он хмыкнул и покачал головой:
– Не получится. Завтра увидите меня на этом же месте, вечером… Я хочу вас.
Она чуть было не покрутила пальцем у виска, но сдержалась: ищущий да обрящет. И, взяв из его рук свою ношу, вошла в подъезд.
И он действительно приходил к ее дому каждый день между пятью и шестью вечера, иногда заходил, чтобы погреться, в подъезд. Она наблюдала за ним из окна своей кухни, и они с Соней с удовольствием шутили на эту тему.
Но когда она увидела его в аэропорту, в день своего отлета в Москву, ей стало не по себе.
– В Англию летите? Хорошо вам, а у меня школа…
– Дождись каникул да лети, кто тебе не дает?
– Я бы хотел с вами… – И все в таком духе.
– Я встречу вас! – крикнул он ей на прощание, перед тем как за ней закрылась прозрачная стеклянная дверь.
«Только этого еще не хватало…»
– Кто это? – спросил Логинов. – Что-то раньше я этого парня здесь не видел… Откуда ты его знаешь?
– Ниоткуда. Я его вообще не знаю. Просто для прокурора ты крайне невнимательный: этот мальчик преследует меня еще с сентября… Влюблен в меня, понимаешь?
– Конечно, понимаю. Ну так отшей его, или, если хочешь, это сделаю я…
– Вот когда за тобой будут бегать школьницы, тогда и будешь отшивать, а я уж разберусь как-нибудь сама…
* * *Соня, человек импульсивный, увидев Наталию, всплакнула.
– Если бы ты знала, как я за тебя переживала… Столько часов на самолете… Погода мерзостная, дожди, туман… Я специально слушала и смотрела все новости, чтобы только узнать, как там, в Англии…
– В Англии все в основном английское. Люди там поглощены собой. День и ночь считают фунты стерлингов. Это их естественное занятие.
Ей было весело, хорошо, тепло… Она вернулась наконец домой.
Соня накрыла в гостиной. К горячим пельменям подала острый красный соус и сметану. Сергей с Игорем пили ледяную водку, Наталия с Соней – шампанское.
Раздался телефонный звонок. Игорь Логинов шумно вздохнул:
– Можете застрелить меня, если это не Сара…
И он оказался прав.
– С приездом! – услышала Наталия ее голос. – Пьете небось?
– Ты же знаешь нас… Сара, если хочешь, подъезжай, у нас пельмени, икра…
– Ты мне нужна.
– Прекрасно. Если не приедешь, то встретимся завтра.
– Я, наверное, сама-то подъехать не смогу, если можно, то я направлю к тебе одного человечка. Он хороший, и зовут его Андрей. Ему тридцать два года. Ему надо помочь. С условиями он ознакомлен… Я бы сейчас тебе кое-что сказала, может, ты начнешь уже прямо сейчас…
– А что случилось?
– Помнишь, ровно год назад из тридцать второй школы ушла и не вернулась учительница математики, Ирина Литвинова? Об этом еще тогда писали все газеты, а потом ее труп выловили из реки в районе Соснового Бора…
– Конечно, помню. Ей устроили пышные похороны… Она была еще совсем молодая…
– Так вот, Андрей – ее друг, жених или кто-то в этом роде… Он полтора года был в командировке в Сирии… И когда она перестала писать ему письма, подумал, что она просто вышла замуж на другого…
– А за кого, он не сказал?
– Ну ты даешь… Откуда ты знаешь, что он кого-то подозревает?
– Интуиция.
– Да, он думал, что она вышла замуж за Валентина Самсонова, журналиста «Вечерней газеты»… Между прочим, они были друзьями… Вот и представь себе, Андрей возвращается и узнает, что Ирина мертва, а Самсонов уже больше года как работает в Москве… Потому-то ему никто и не написал… А если кто и был из общих знакомых, которые могли бы ему сообщить о ее смерти, то, наверное, у них не было его адреса…
– А разве Литвинова жила одна? Родственники-то у нее были…
– Нет. Никого у нее не было. Знаешь, по-моему, мы с тобой заговорились… Думаю, что в общих чертах ты все поняла… А остальное расспросишь у Захарченко…
– Это его фамилия?
– Да, Андрей Захарченко. А я тебе завтра позвоню… Ты привезла мне то, о чем я тебя просила?
– Привезла… Ты получишь их при встрече…
Сара была большая оригиналка и попросила Наталию привезти ей из Англии носовые платки с кружевом ручной работы и, если встретятся, с вышивкой…
Наталия опустила трубку и только тогда поняла, что уже давно находится в прихожей не одна: Игорь слышал весь разговор.
– Ты снова подслушивал?
– Что значит – снова? Я просто ждал, когда ты освободишься, чтобы пригласить на чай…
– Неправда, ты шпионишь за мной.
– Тебя просят заняться Литвиновой?
– Ты же сам все слышал…
– Но ведь это же было самоубийство. Эта девушка сама утопилась. На ее теле мы не нашли ни единой царапины…
– Но ведь просто так в реку никто не бросается, не так ли?
Логинов шумно вздохнул:
– Вот теперь я действительно ощутил, что ты вернулась…
Он хотел что-то сказать, но лишь вздохнул и широко развел руками: жест, означавший, что он бессилен и что он готов снова терпеть ее постоянные отлучки из дома и вздрагивать всякий раз, слыша ее голос в телефонной трубке у себя в прокуратуре, думая, что она снова попала в какую-нибудь переделку…
– Слушайте, люди, – дверь открылась, и показалась голова Сапрыкина, – как вы думаете, сколько можно сидеть перед тортом, причем разрезанным на большие куски, и не есть его?
– Думаю, что нисколько… – Наталия улыбнулась и похлопала Логинова по плечу. – Идем, потом поговорим…
Глава 2
АНДРЕЙ. МОЛОДОЙ НАСИЛЬНИК
Ночью она на цыпочках вышла из спальни и заперлась у себя в кабинете. При свете луны, которая светила в окно, села за рояль, открыла его и коснулась пальцами клавиш. Она соскучилась по этим прохладным гладким клавишам и по тому сложному душевному состоянию, которое ее охватывало всякий раз, когда она предчувствовала нечто, что заставляло ее сердце биться быстрее, а мозг – работать в полную силу.
Это было удивительно, хотя и пугало своими неожиданными видениями.
Она взяла ре-минорный аккорд и принялась тихо наигрывать старинную английскую балладу «Ласточка-касатка»… И сразу же возникла узкая улочка, вымощенная булыжником, а по ней двигается, вихляя бедрами, барышня, одетая в узкое синее пальто с пушистой песцовой горжеткой, застегнутой на пышной груди. На голове девушки белая шляпка-таблетка, лицо разрумянилось, ярко накрашенные губы улыбаются… Она хороша и беспечна. Но кто она?
