Марина Серова - Гляди в оба
Неожиданно мне захотелось тоже поздравить создательницу моего имиджа с днем рождения, устроить ей сюрприз. А что? Деньги есть. Значит, можно купить по дороге в любом мини-маркете дорогой коньяк, сладостей, всяческих деликатесов и эффектно завалиться в приятную компанию, которая наверняка сейчас весело проводит время в однокомнатной квартире Лены Гуляйкиной. Правда, ехать далековато — в неприветливый Заводской район. Но, с другой стороны, куда мне теперь торопиться, если курс взят на отдых и развлечения? А уж если развлекаться — то лучше в компании стильных, симпатичных ребятишек, чем с усатыми пенсионерами. Значит, пришло время достать из сумки блокнот, где рукой Леночки был записан ее адрес.
Впрочем, как раз сегодня я могу не жмотничать, а купить человеку приличный подарок. Такой, чтобы действительно запомнился надолго. Бутылка весело разопьется и забудется — вряд ли Леночка принадлежит к тем хозяйкам, которые хранят для наливок красивую импортную и навевающую воспоминания о былых радостях тару. И потом — как же все-таки приятно транжирить честно заработанные деньги на подарки себе и окружающим! Заходишь в магазин, и все там тебе радуются как родной, что в нашем совковом сервисе встретишь не часто. Особенно мне нравится выбирать косметику и ювелирные изделия, всякие очаровательные дорогие безделушки. А уж такая сорока, как Лена, наверняка обожает все блестящее — вот именно то, что ей надо.
Кстати, я как раз проезжала мимо только недавно открывшегося магазина ювелирных изделий под названием «Жемчужина сердца». Несколько вычурно, конечно, но мне все равно больше нравится, чем какой-нибудь безликий «Промпродторг 23», каких раньше было великое множество. Зато сразу можно представить, что хозяин этой самой «Жемчужины сердца» — человек несколько романтический, любящий вокруг себя изысканную роскошь. Наверняка богатый, раз занялся таким бизнесом и отгрохал в центре Тарасова магазин. И, может быть, даже молодой.
Так-так, куда это меня уже заносит на поворотах? Вот что значит позволить себе расслабиться.
Эффектно притормозив возле зеркальных дверей магазина «Жемчужина сердца» (решительно все сегодня у меня само собой получалось с шиком), я, конечно же, обратила внимание, каким взглядом проводил меня молодой светловолосый человек, отъезжающий от крыльца на своей черной «бээмвухе». Но не остановился. Наверное, у него есть уже кому покупать здесь подарки, иначе бы притормозил.
Зайдя в магазин, я даже слегка зажмурилась от блеска вокруг, на мой взгляд даже чрезмерного. Интерьер «Жемчужины сердца» сплошь состоял из зеркал, стекол и белого пластика. Я даже и не поняла вначале, где расположены витрины с товаром. Отовсюду, куда бы я ни смотрела, на меня глядела молодая девушка в длинном незастегнутом серебристом плаще, из-под которого выглядывало очень короткое платье и длинные ноги. В неестественном освещении лицо девушки в зеркалах казалось чересчур бледным и большеглазым, зато с алыми, ярко накрашенными губами. А ничего… Ты, Таня Иванова, девочка вполне заметная.
Наверное, продавцы «Жемчужины сердца» были такого же мнения, раз подбежали ко мне сразу с нескольких сторон, изобразили взволнованные и заинтересованные лица, начали наперебой предлагать то одну, то другую бархатную коробочку — даже просто держать их в руках доставляло изрядное удовольствие. Не говоря уже о созерцании содержимого. Колечки, перстни, цепочки, кулоны с диковинными камнями так и замелькали у меня в руках. Ах, как же я понимаю восторг кладоискателей, которые находили где-нибудь целый сундук таких богатств и мерили их пригоршнями! Правда, тогда все-таки украшения были неповторимыми, не такими однотипными. Пережив первые минуты удивления от обилия золота в моих руках, я быстро обнаружила, что, собственно, глазу в этой «Жемчужине сердца» остановиться-то и не на чем. Милые вещички, но какие-то безликие, как и окружающий зеркально-пластиковый интерьер. Но не уходить же с пустыми руками? Подарок все равно нужен. Слегка поколебавшись, я выбрала для Лены оригинальные позолоченные клипсы с искусственным жемчугом, которые могли бы подойти и к ее авангардным, смелым нарядам. Неплохая вещичка, должна понравиться.
Поднимаясь на шестой этаж серого панельного дома, в котором, как оказалось, обитала Лена, я, даже нагруженная тяжелой сумкой с дарами супермаркета, все еще продолжала напевать про себя привязавшуюся мелодию.
«Завтра, все будет завтра…» — тихо бубнила я, переступая через определенного происхождения лужи и вполне вещественные кошачьи метки, расставленные по всему подъезду. Для кого-то, вот для этой самой Маши Величкиной, пусть все будет завтра, а вот для меня, Тани Ивановой, только сегодня. И даже сейчас, еще через три ступеньки…
Странно, никакой музыки из-за двери… Никого не ждут? Когда же после пятого настойчивого звонка Лена открыла дверь, я в очередной раз убедилась, что в нашей жизни все совсем не так весело и складно, как в песенках на радио. Моя Леночка была зареванной, да что там — буквально опухшей от слез. Вкусных призывных запахов из кухни не доносилось, да и гостей что-то тоже не было видно или слышно.
— Ой, ты… — сказала Леночка без особого энтузиазма. Она даже не смогла скрыть своего разочарования. — Ну надо же… А я думала… Нет, я не думала…
— А что такого? Услышала по радио про твой день рождения, захотела заглянуть на огонек…
— Птах?
— Да нет, другой, который говорит, что он самый крутой на радио города Тарасова диджей Тарас…
— На радио? Самый крутой? — Голубые глаза Леночки мгновенно затуманились слезами, как будто я умудрилась попасть сразу в болевую точку. — Ну да… Там Тарас этот все время, и с утра тоже был.
— А где Птах? Гости твои где? Что-то на тебя не похоже.
— Мы еще раньше думали в ночном клубе отметить. Но теперь уж не знаю, не до того… Только бы все на этот раз обошлось… Да так… — как-то странно замялась Леночка.
— Я вот что решила: хочу сегодня познакомиться с твоей знаменитостью, хотя бы автограф взять, — попыталась я сбить с Лены несвойственное ей загадочно-туманное настроение. Но при этих моих словах Леночка снова залилась слезами, отвернулась и даже слегка махнула рукой, чтобы я ушла.
Не скрою, такого приема я не встречала давно. Но больше всего меня удивило, что сегодня из самой главной говорильни города Тарасова, каковым титулом я про себя нарекла своего имиджмейкера, невозможно было вытянуть ни слова. Да что же это такое?
Конечно же, я с порога примерно поняла причину Леночкиного расстройства, — похоже, бедняжку бросил ее очередной любовник, Птах. Ничего в том удивительного нет: Птах — птица вольная и наверняка совсем другого полета, чем моя милая, но не слишком уж образованная парикмахерша. Но я не подозревала, что моя веселая щебетунья будет по такому поводу так убиваться и переживать. Уж сколько она мне рассказывала всякого-разного про своих мальчиков. Да и стоит ли хоть кто-нибудь из них таких обильных слез, настоящих рыданий?
На моем месте любой другой человек наверняка развернулся бы и ушел. Не ждали — и не надо, это во-первых. А во-вторых, всегда полезно дать женщине в одиночестве выплакать в подушку свои розовые иллюзии, постонать всласть в молчащую телефонную трубку. По тому, что кресло с пледом было вплотную придвинуто к телефонной тумбочке, можно было догадаться, что Леночка теперь днюет и ночует возле аппарата, напрасно ожидая звонка от загулявшего диджея.
Бедная Лена, «бедная Лиза»!
Я сейчас и сама не могу толком объяснить, какое странное, упрямое чувство заставило меня остаться. Просто нашло что-то, не иначе.
— Знаешь что, как хочешь, но коньяку выпить за твое здоровье ты мне все равно не запретишь, — сказала я как можно веселее. — Да и тебе полезно успокоиться.
С этими словами я вынула из сумки изящную бутылку коньяка «Хеннесси» и помахала ею перед лицом оцепеневшей от горя подружки.
— …И потом: так из-за мужиков убиваться — последнее дело. Тем более таким красавицам, как мы с тобой, а?
Тут я достала из сумочки главный свой подарок, только что купленный в «Жемчужине сердца», и протянула зареванной имениннице.
Леночка слабо улыбнулась, с сомнением посмотрела в зеркало на свою распухшую физиономию и, нацепив на ушки украшения, завертелась перед зеркалом, начала сквозь всхлипы издавать неопределенные, восхищенные возгласы, многословно благодарить.
Взяв ситуацию, а заодно и тяжеленную сумку снова в свои руки, я преспокойно отправилась на кухню, чтобы быстренько, по-походному, сервировать стол. Гулять так гулять! Черт возьми, не зря же я заранее оставила машину на стоянке недалеко от Лениного дома, чтобы вкусить коньячку! Лихо откупоривая баночки с оливками и разными консервами, я уже слышала за спиной, как Леночка почти весело говорит по телефону:
