Джеймс Чейз - Том 25. Молчание мертвецов. Лотос для мисс Квон
— Что за дыра! — покрутил носом Берни. — Держу пари, что здесь водятся тараканы.
— А ты небось думал, что у нас в номере между орхидеями будут порхать бабочки? — ответил я в тон и направился к конторке администратора.
Я заказал два номера и сообщил, что мы остановимся, вероятно, на неделю.
— Свободные номера на втором этаже. Подойдет?
— Разумеется. Распорядитесь насчет нашего багажа и подскажите, где бар.
— Вторая дверь направо от вас, — показал он.
Бар немногим отличался от вестибюля. Те же пальмы, плевательницы и плетеные кресла. В узком длинном помещении было пусто, если не считать бармена, занятого изучением газеты. При виде посетителей, он торопливо ее отложил:
— Добрый вечер, джентльмены.
Это был высокий, крепко сбитый мордоворот с кирпично-красным лицом и осоловелыми, выцветшими глазами запойного пьяницы.
Я заказал два виски с содовой.
— Весело тут у вас, как в склепе, — заметил Берни, озираясь по сторонам. — Должно быть, основной контингент ваших жильцов трезвенники и язвенники?
— Просто еще рановато, — произнес бармен объясняюще. — А вы, значит, не трезвенники и не язвенники?
— Это уж как пить дать, — ответил я. — Случалось ли вам держать в руках «Криминал»?
— Это мое любимое чтиво, — сообщил он.
Допив одним глотком виски, я подтолкнул стакан к бармену. Берни последовал моему заразительному примеру и торопливо прикончил свою порцию.
— Повторите, пожалуйста, в той же пропорции, — обратился я к бармену. — Мы с приятелем здесь по заданию журнала «Криминал» расследуем исчезновение Фэй Бенсон. Припоминаете такую?
Стакан выпал из дланей бармена и разлетелся вдребезги. Он выругался и стал запихивать ногой осколки под стойку. Когда он закончил, я отметил, что кирпичный цвет его физиономии несколько поблек.
— Кого вы сейчас назвали, не расслышал? — переспросил он, для пущей убедительности поднося ладонь к уху.
— Фэй Бенсон. Помните такую?
— Ну, помню, — он повернулся, чтобы приготовить нам следующую порцию виски с содовой. — Вы решили написать об этом?
— Да. Но только в том случае, если удастся нащупать свежий поворот в этом деле.
Бармен подвинул наполненные стаканы в нашу сторону и, опершись о стойку, стал протирать салфеткой и без того чистую посуду.
— Что это еще за поворот? — подозрительно спросил он.
— Пока не знаю! Мы только приглядываемся и пытаемся определить, с какого конца ухватить кончик клубка. Дело, согласитесь, прелюбопытное: почти раздетая девушка из костюмерной как сквозь землю провалилась. Как и куда она могла пропасть? Например, у вас имеется собственное мнение на этот счет?
— А почему я должен иметь собственное мнение? — нахмурился бармен.
— Вы знали девушку лично?
Он запнулся, затем, после некоторого молчания, глядя сквозь протертый стакан, нехотя выдавил:
— Время от времени она заходила сюда выпить, но знакомы мы не были.
— Она заходила одна?
— Да. Думаю, что здесь она искала общество.
— Не было ли у нее какого-нибудь приятеля? — я заподозрил, что мордоворот темнит. Я скорее ощущал, чем видел, внутреннее напряжение, нарастающее в душе бармена, а своей интуиции я доверял безгранично.
— Похоже, что не было. Она держалась от мужиков на расстоянии.
— Однако утверждать, что у нее нет хахаля, вы не можете, — уточнил Берни.
Бармен окинул его угрюмым взглядом:
— Кто ж ее знает, возможно… А что за нужда ворошить эту старую историю?
— Интересное дело, — хмыкнул я, — человек куда-то запропастился, а всем на это наплевать. Так вот, нашлась парочка стоящих парней, которая хочет в этом разобраться.
Бармен бросил на меня быстрый взгляд и сразу же отвел глаза. Но все же я успел уловить в них тревожное любопытство. Этот тип все больше и больше вызывал во мне интерес.
— Вы разве не в курсе, что Шерлок Холмс оставил практику исключительно из-за нас, — беззаботно нес Берни. — Ему и не снились дела, которые нам удавалось раскрутить. Сами порой удивляемся, какие мы башковитые. Когда копы не знают, что делать, зовут нас.
— В самом деле? Что ж, удачи вам с этой историей! — оборвал разговор бармен и, повернувшись спиной, направился в конец бара, где снова уткнулся в газету.
Допив виски, я крикнул:
— Не подскажете, где находится клуб «Флориан»?
— Прямо по пути к центру города, на правой стороне, — пробурчал бармен, не отрываясь от газеты.
Когда мы вышли из бара, Берни заметил:
— Ты обратил внимание, что этот тип не слишком-то приветлив?
— Да? Мне показалось, он просто напуган, — ответил я, задерживаясь у стеклянной двери.
У меня есть дурацкая привычка оборачиваться.
— Похоже, наш разговор с ним имеет продолжение.
Он кому-то названивает по телефону, — сказал я, догнав Берни.
— Может, он решил поставить доллар-другой на лошадку?
— В такое-то время? — сморщил я нос. И пока мы миновали вестибюль и спускались по ступеням на улицу, у меня в голове мельтешили всяческие мысли: — Похоже, что мы подступились не с того бока. Наверное, не стоило упоминать о «Криминале».
— Что ты имеешь в виду? — Берни озадаченно посмотрел на меня. — Бармен выронил стакан? Ну и что с того, с каждым может такое случиться. Допустим, с нами он был не слишком разговорчив. Может быть, просто наши физиономии ему не приглянулись. Например, моя нравится далеко не всем.
— Перестань плести чушь, дай спокойно поразмыслить, — огрызнулся я.
— Хорошо, хорошо, — стушевался Берни, — давай размышляй, ты же у нас мыслитель.
3В ярко освещенном фойе клуба «Флориан» было людно. Берни с вожделением уставился на девицу, одетую в плиссированное платье с глубоким декольте.
— Чем потчуют в этом вертепчике, крошка? — поинтересовался он. — Впрочем, если уж на то пошло, то ты сама весьма аппетитна.
Девушка прыснула со смеху.
— Меню у нас превосходное, — заверила она и, понизив голос, добавила: — Только прошу вас, не заказывайте гуляш: с кухни исчезла кошка.
— Пошли, приятель, — поторопил я Берни. — Не забывай, что мы на работе.
— Только и слышишь каждую секунду: работа, работа, — пробурчал он сварливо. — Можно подумать, что и отвлечься нельзя.
Ресторан оказался на редкость просторным. Метрдотель провел к угловому столику. Недалеко от нас размещалась танцевальная эстрада, ненавязчиво играл джазовый квинтет. Сверху лился мягкий розоватый свет. Мы сделали заказ.
— И что ты намерен предпринять? — спросил Берни.
— Нужно потолковать с директором этого заведения. Он может припомнить любопытные детали. А кроме него здесь имеется посыльный. Паренек скорее всего знает больше, чем рассказал копам.
Но судя по рассеянному взгляду Берни, его мысли витали довольно далеко от проблем сыска.
— Судя по всему, пташки, что нахохлились в углу, — это девушки для танцев. Пожалуй, я доставлю одной из них удовольствие, пока ты будешь раскалывать директора. А я тем временем попытаюсь что-нибудь разнюхать с другой стороны.
— Попытка не пытка, — согласился я. — Только не слишком отвлекайся на посторонние ароматы.
— У тебя невыносимый характер, — возмутился Берни.
Спустя полчаса я расплатился по счету и поднялся, чтобы нанести запланированный визит директору.
— Как бы мне не пришлось тебя выручать, — предостерег я Берни.
— Скорее вон той птичке придется звать на подмогу, — ответил он, не отрывая взгляда от огненно-рыжей красотки, на смазливой мордашке которой застыло выражение смертной скуки, — я всегда предпочитаю воспламеняющихся женщин.
Директор оказался невысоким, смуглым человеком. Звали его Эл Вейман. Он был явно польщен, узнав, что перед ним корреспондент «Криминала». Предложив мне присесть, он был сама вежливость:
— Чем могу быть полезен?
— Я пытаюсь разыскать новые факты, связанные с историей Фэй Бенсон. Мы собираемся написать об этом деле, если его удастся распутать.
— Задание редакции или собственная инициатива? — спросил он, предлагая мне сигареты. — Ведь моя артистка исчезла четырнадцать месяцев назад!
— Иногда полезно покопаться в старых делах, — ответил я, закуривая. — В них порой натыкаешься на такое, о чем не можешь и мечтать, идя по свежему следу. Предположим, что девушка столкнулась с нечестной игрой. Парень, который замешан в этом деле, ушел в тень, лег на дно. Проходит какое-то время, и он выплывает на поверхность в полной уверенности своей безопасности. А тут ему, как снег на голову, сваливается новое расследование. Есть шанс, что, потеряв самообладание, он предпримет ошибочные шаги и тем самым себя выдаст. Подобное случалось не раз.
— A-а, теперь понимаю… Чем могу вам помочь?
