Наталья Солнцева - Звезда Вавилона
– Если это все, то я, пожалуй, пойду.
– Нет, подожди. Думаешь, я без тебя скучала? – В ее голосе прозвучало отчаяние. – Думаешь, на тебе свет клином сошелся?
Он положил руку на ее холодные нервные пальцы. Меньше всего ему хотелось, чтобы Лариса устроила здесь, в клубе, публичный скандал с выяснением отношений. Что на нее нашло? Не надо было приезжать…
– Успокойся.
– У тебя лед вместо сердца!
– Так зима же на улице…
Лариса наклонила голову, засмеялась сдавленно и… проглотила обиду. Поняла, что к прошлому возврата не будет.
– Ладно, проехали. Не за тем я тебя позвала, чтобы душу изливать… Не к месту это, не ко времени.
Она была так же прекрасна, так же чувственна – годы только придали ее облику царственного великолепия, – но Матвей смотрел на нее трезвым взглядом ценителя женской красоты, а не влюбленного мужчины. С этим ничего нельзя было поделать. Что-то приходит, что-то уходит, суть бытия – обновление, а не повторение.
Лариса не собиралась выпрашивать милостыню. Раз ее чары оказались бессильны против той, другой, она сумеет смириться. Жизнь порой бывает безжалостна, и винить ее не имеет смысла. Человек – заложник весов судьбы, которые постоянно колеблются: сегодня милостивы к тебе, завтра – к другому.
– Меня попросили переговорить с тобой об одном деликатном деле.
Она надела маску пресыщенной богатой дамы и сразу показалась Матвею чужой. Неужели он когда-то целовал ее, забывался сном в ее объятиях? Что их связывало?
– Насколько деликатном? Моя группа укомплектована, и если ты хочешь составить протеже какому-нибудь великовозрастному балбесу, то я вынужден буду отказать. Я беру в год одного-двух новичков, чтобы каждому уделить достаточно внимания.
Он имел в виду ребят из военно-спортивного клуба, которых умудрялся за пару лет превратить из расхлябанных бездельников, пристрастившихся к «травке» и алкоголю, в более-менее нормальных парней. Родители распущенных недорослей просто молились на такого «наставника», с удовольствием перекладывая на его плечи ответственность за воспитание своих сыновей. Матвей водил подростков в лес в любую погоду, учил выживать в условиях дикой природы: добывать пищу, разводить огонь, сооружать укрытия. В спортивном зале отрабатывал с ними приемы русского боя по системе Кадочникова. Становиться мужчинами было нелегко, но мальчишки не роптали, старались изо всех сил. Секрет благотворного влияния на подрастающее поколение крылся в полном отсутствии нравоучений и безоговорочном авторитете, которым Матвей пользовался у подопечных. Они невольно подражали ему, и это с лихвой компенсировало всяческие новомодные педагогические приемы.
– Даже для меня не сделаешь исключения? – сердито поморщилась Лариса. – Знаю, знаю… никому никаких поблажек! Это твое кредо. Но я ведь не член вашей исправительной колонии?
– У нас не колония, а дружная команда.
– Расслабься, я вообще не о том. Собственно, речь идет о моей приятельнице. Вернее, бывшей подруге. Мы вместе работали в научной лаборатории еще до моего замужества. Сто лет не виделись, и вдруг случайно встретились!
– Где же, если не секрет?
Мысль о том, что Лариса заманила его в клуб обманом и он попался на ее удочку, разозлила Матвея, и теперь он искал в ее словах подвох.
– Представь себе, в косметическом салоне. Это заведение открылось совсем недавно и предлагает оригинальные методы омоложения кожи без инъекций и пластики.
– Скромная лаборантка посещает дорогой салон? – недоверчиво осведомился он. – Все эти «оригинальные методы омоложения» стоят баснословных денег.
– Ты зануда, Карелин. Стареешь?
– Умнею!
– Думаешь, я лгу? – Лариса, и так раскрасневшаяся в присутствии бывшего любовника, стала пунцовой от оскорбительных подозрений. – Ну, ты и фрукт! Неля Ракитина, между прочим, давно не лаборантка.
– Тоже вышла замуж за коммерсанта?
– Как раз нет. Она в отличие от меня интересовалась не выгодным браком, а химией. Защитилась, выучила два языка, сделала карьеру – сейчас работает в крупной компании, совместной с немцами. Прилично зарабатывает, и любые косметические процедуры ей по карману. Тем более живет она одна и все тратит на себя.
– Разведена или…
– Просто не удосужилась обзавестись мужем! – с вызовом заявила Лариса. – Некогда было. Она из тех женщин, которые стремятся к независимости и самообеспечению.
– Синий чулок?
– Вроде того… Честно говоря, мужчины на нее не очень-то заглядывались. Страшной Нелю не назовешь, но и до хорошенькой ей далеко. Молодость скрашивает недостатки внешности, а зрелость их усугубляет.
– Чего же вдруг ее потянуло в салон? Решила наверстать упущенное?
– Наверное… Мне-то какое дело?
Лариса пожала плечами – в ее движениях проскальзывала ленивая кошачья грация, которая раньше так нравилась Матвею. Неужели у него полностью изменился вкус?
– Похоже, ты меня сватаешь…
– Боже упаси! – искренне возмутилась она. – Я что, идиотка? Отдавать такого неутомимого любовника бывшей подруге? К тому же ты пока занят.
– Пока?
Лариса предпочла не углублять болезненную тему и вернулась к Неле.
– Собственно, она поделилась со мной горем. У нее сложные взаимоотношения в семье – с отцом, с мачехой, с братом. Там целый змеиный клубок! Ей нужна помощь, как я поняла.
– Ссорятся, что ли? Мачеха ненавидит падчерицу, а та платит взаимностью?
Лариса покачала головой.
– Если бы! Да и живут они врозь, кажется. Дело в другом. У нее появился какой-то немотивированный страх, нервы постоянно взвинчены, сон пропал.
– Я-то чем могу помочь? Пусть идет к психологу, принимает успокоительные. Может, ей замуж пора?
– Я ей намекнула, но она и слышать не хочет о замужестве. У нее был неудачный роман… О подробностях я не расспрашивала. Зачем бередить свежую рану?
– Свежую? Значит, роман был недавно?
– Судя по ее словам, да. В общем, не везет Нельке. Она трудяга, умница… а счастьем ее Бог обделил.
Матвей невольно рассмеялся. Лариса считала счастьем богатого мужа, гаранта праздной жизни, которому можно изменять. Впрочем, каждому – свое.
– Что тут смешного? – надула губки она.
– Прости, это я так…
В глазах Ларисы засветилось воодушевление.
– Слушай, а не согласится ли твоя Астра поговорить с Нелей?
– О чем?
– Ну… в семье Ракитиных явно происходит что-то странное. Раз Неля решилась признаться, что боится за свою жизнь…
– Даже так?
– Именно! Иначе бы я тебя не беспокоила. Я вообще-то не из пугливых, но вид Нельки меня впечатлил. Уставшая, издерганная, под глазами синяки! Она спрашивала, нет ли у меня знакомого детектива, который умеет держать язык за зубами. А у меня нет. Откуда? Сейчас порядочного человека днем с огнем не сыщешь!
– Так в чем все-таки проблема? Твоей подруге кто-то угрожает?
– Ой, я не хотела ввязываться в чужие дела! – махнула ухоженными пальчиками Лариса. – Неля особо не вдавалась в подробности, а я не выспрашивала. Зачем? Лишний груз только отягощает! А твоя Ельцова, кажется, любит страшные истории. Говорят, она видит людей насквозь…
– Не обольщайся. Эти слухи сильно преувеличены…
– Все равно, пусть попробует разобраться, кто желает Нельке зла. Кстати, она в состоянии оплатить чужое потраченное время.
Поскольку Матвей хранил молчание, она заявила:
– Я уже дала Неле номер твоего сотового. Будь джентльменом, Карелин…
ГЛАВА 2
Астра не доставала свое венецианское зеркало с начала зимы. Сверкающая белизна, укрывшая московские улицы, кружево деревьев, морозные рассветы пробуждали в ее воображении странные картины прошлого, прямо противоположные тому, что она видела. Приезжая за город, к родителям, она выходила на террасу дома и любовалась косматыми елями за забором, пологим спуском к реке, занесенным снегом, холодным блеском солнца…
Мать выходила следом за дочерью, выносила овчинный полушубок, накидывала Астре на плечи:
– Оденься, а то замерзнешь, простудишься. Нынче в Москве новый грипп свирепствует. Может, останешься у нас до Рождества? Вместе отпразднуем.
– Пока ничего обещать не буду.
Лилиана Сергеевна огорченно вздыхала. В кого дочка уродилась? Все ее ровесницы давно замуж повыскакивали, детей нарожали, кое-кто уже и развестись успел, и вторую свадьбу сыграть. А она будто ждет чего-то. Только чего ждать в этой жизни? Годы бегут незаметно, уносят свежесть и красоту, прибавляют морщин, портят характер. У Астры все не как у людей! Ладно бы, нуждалась в деньгах или жить негде было, тогда понятно, почему не спешит под венец. «Видно, избаловали мы с отцом ее без меры! – сокрушалась госпожа Ельцова. – Ни в чем отказу не знала, вот и выросла привередливая, капризная, упрямая! Теперь уж нипочем не сладишь! Поздно. Все норовит по-своему переиначить. Живет отдельно, в бабушкиной квартире, занимается какими-то темными делами, скрытная, замкнутая. От матери и то таится! И что у них с этим Матвеем Карелиным, не поймешь – то ли в гражданском браке, то ли просто любовники. Живут вроде бы врозь, а когда к нам приезжают, в одной постели спят. Что за мода пошла? Тьфу! Срам! И ведь слова не вымолви, – разобидятся, потом в гости не зазовешь. Скажут: нечего нам указывать!»
