Андрей Константинов - Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)
Тихонечко ойкнув, Галина скосила глаза и почувствовала, как внутри у нее всё ухнуло вниз: сумочка действительно была открыта. Она лихорадочно принялась за раскопки, хотя умом уже всё понимала – случилось худшее.
– Кошелек! Кошелек пропал! Там же вся зарплата! – заблажила было Галина, но дядька зыркнул на нее строго и по-прежнему шепотом приказал:
– Тихо, девушка… Сейчас будет остановка… Выходите и, чуть погодя, ступайте за мной. Главное – не шуметь и не привлекать внимания. Вам всё понятно?
– Да.
Дядька начал активно протискиваться к выходу, и Галина, крепко схватив за руку подругу, пристроилась за ним. Народ вокруг, как водится, негодующе заворчал…
…С лихим посвистом «пятерка» долетела до 2-й Советской и, основательно тряхнув внутренностями, встала как вкопанная. Двери нехотя открылись, и Жора первым выскочил на волю. Осмотрелся и, не заметив ничего подозрительного, вслед за уходящим троллейбусом взял курс на светофор. Ему страсть как хотелось узнать: на какую сумму он только что поднялся? Но, будучи человеком благоразумным и, не побоимся этого слова – профессионалом, он понимал, что нюансы еще могут иметь место быть. А потому он продолжал нести кошель под мышкой, слегка неестественно прижимая при этом правую руку к телу.
Удачно перебежав дорогу под мигающий зеленый, Жора контрольно обернулся, признаков погони не обнаружил и почти окончательно успокоился. Здесь «почти» подразумевало, что и теперь он не стал потрошить трофей, а двинулся дальше, на 1-ю Советскую. В этой части проспекта количество офисных помещений на единицу арендуемой площади превышало все разумные пределы, потому фасады зданий были густо обсажены камерами слежения. Светить потыренный кошель под случайную видеозапись, наученный горьким опытом Жора не собирался. В этом плане он был уже довольно тёртый – если не калач, то бублик как минимум…
– …Просто каким-то чудом под машину не попали! – сердито проворчала Ольга, безумно страшащаяся всего, что связано с дорожно-транспортными происшествиями. Ведь при ДТП куда ни кинь – всё клин: либо тебя задавят и кого-нибудь за это посадят, либо ты кого-нибудь задавишь, и за это посадят тебя. – Неужели трудно было пройти двадцать метров до перехода?!
– Милиционер велел за ним идти! – заговорщицким тоном пояснила Галина. – Раз он там перешел дорогу, значит, и нам надо было.
– А ты у него документы видела? У милиционера?! – В голосе подруги сквозило явное недоверие. – А вдруг он наоборот, заодно с этими?..
Галка неприятно задумалась. В самом деле: может, зря она вот так, опрометчиво и безоговорочно, поверила незнакомому мужчине? Сама подорвалась, да еще и Ольгу за собой потянула… Вон он, этот странный тип. Сразу с остановки шустро перескочил на противоположную сторону Суворовского, а теперь идет быстрым, размашистым шагом – попробуй догони! – а в их сторону даже ни разу не обернулся. Зачем, спрашивается, тогда позвал?..
Между тем идущий метрах в десяти от них незнакомец чуть склонил голову к левому плечу и начала что-то бормотать.
«Телефонная гарнитура… Дядька крут!» – решила Галина.
«Радиостанция!.. Дядька все-таки мент!» – подумала Ольга…
…Из них двоих ближе к истине оказалась Ольга. В данный момент «дядька» действительно общался со своим подчиненным по скрытоносимой радиостанции. Вернее, пытался общаться, поскольку станция, будучи старой и списанной, работала плохо. Несколько комплектов этих станций Золотов – а именно такую, высокопробную, фамилию носил «дядька» – получил в подарок от коллег из ОПУ, которым пару лет назад полностью обновили модельный ряд средств радиосвязи. А дарёному коню, как известно, в зубы не смотрят. Разве что… в хвост и в гриву.
– …Стёпа, ответь папе! – в очередной раз настойчиво попросил Золотов.
– На связи, Василь Саныч! – пробился-таки сквозь радиопомехи подчиненный.
– Ваши координаты?
– Рыщем в районе площади Восстания.
– Как это кстати… Я тут иду по Суворовскому в вашем направлении и тащу Жору-спринтера. «Тяжелого».
– Понял. Где встренуть?
– Подтягивайся потихонечку к гостинице и оставайся на связи.
– Есть подтягиваться и оставаться!..
Золотов просканировал цепким взглядом спину идущего по противоположной стороне карманника, пытаясь определить: двинется ли он, дойдя до ближайшего угла, прямо или свернет на 1-ю Советскую? Второй вариант представлялся более логичным.
В принципе, в силу своего возраста, звания и должности, Василий Александрович вовсе не обязан был забивать свою начальственную голову подобного рода пустяками. На то у него в подчинении имелся целый отдел со специально обученными сотрудниками. Однако пару-тройку раз в месяц Золотов любил самолично выходить на линию и дозором обходить свою вотчину, прихватывая по пути «потерявших чуйку» или же просто вконец оборзевших щипачей, трясунов, мойщиков и прочих им подобных деятелей криминальной культуры. Сегодня как раз был один из таких дней. Вот только не успела инспекция, она же личный сыск, начаться, как Золотова дернули в Главк. Причем срочно, так что он подорвался на ковры, даже не успев рассупониться – снять с тела спрятанную под одеждой радиостанцию. А возвращаясь из ГУВД обратно, в целях экономии времени Василий Александрович решил проскочить пару остановок на троллейбусе. И вот тут-то как раз и развернулось классическое «Про ловца и зверя».
– …Стёпа, мы уходим с Суворовского направо. 1-я Советская. Зафиксировал?
– Понял вас, Василь Саныч. Иду на сближение.
– Иди. Только аккуратнее, не вспугни…
Дождавшись, когда Жора свернет за угол, Золотов стал переходить Суворовский снова. И снова, к неудовольствию Ольги, вне зоны пешеходного перехода…
…Жора вышел на 1-ю Советскую, и его захлестнула теплая волна воспоминаний. Еще год назад в этом тупичке за гостиницей «Октябрьская» кипела-бурлила настоящая жизнь, а здешняя ларёчно-торговая зона была одним из самых любимых мест работы Жоры. Но, когда ее павильоны с киосками пошли под снос, он лишился дополнительного источника доходов, и остались лишь воспоминания.
Прохожих в эту пору было на удивление немного. Так что Жоре не составило труда углядеть в мимике и телодвижениях молодого парня, якобы изучающего ассортимент ларечной шавермы, излишнюю, ничем не оправданную, нервозность. Да и что там вообще можно было с таким интересом изучать? Шаверма, она и в Африке шаверма – бывает на тарелке, а бывает – без… Тем временем нервный парень, сделав вид, что предлагаемый ассортимент его категорически не устроил, тронулся с места, начав сокращать дистанцию. Жора пристально всмотрелся и по тому, как парень поспешно отвел глаза, сделал для себя окончательный вывод – вот они, нюансы и проявились! Специалисту по карманной тяге сделалось кисло. По-прежнему намертво зафиксированный кошель жёг подмышку и требовал экстренного принятия решения: сбрасывать или все-таки погоди́ть? И пока решение в панике металось между «хочется» и «колется», расстояние между Жорой и застенчивым парнем из ментуры неминуемо сокращалось.
– Извинит-тэ, ви не подскажэт-тэ как идти близко мэтро?
Окликнувший Жору лохматый интурист, сам того не осознавая, своим неожиданным появлением дарил карманнику пусть невеликий, но шанс. Жора любезно остановился. Он даже сделал пару шагов назад, и теперь гость Северной столицы оказался на одной линии между ним и оперативником.
– Близко мэтро? – не удержавшись, передразнил Жора. – Щас, я тебе на пальцах нарисую!
Оперативник был уже в двух шагах от них. «Пора!» – благословил сам себя карманник и двумя руками изо всех сил толкнул интуриста в противоход. А когда тот, не успев удивиться, начал поступательное движение, Жоря придал ему дополнительное ускорение, пнув ногой в область паха. Иностранец, хрюкнув, воткнулся в оперативника, и оба, не удержавшись, рухнули на мокрую тротуарную плитку. Кажется, они еще даже не успели коснуться земли, когда Жора – СТАРТАНУЛ!..
…Золотов бежал, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, с изнуряющей одышкой заядлого курильщика и с вычурным майорским матерком. Бежал по инерции и сугубо для галочки, поскольку понимал – Жору ему ни за что не догнать! Прозвище «Спринтер», оно ведь не на пустом месте родилось: до того как ступить на скользкую дорожку воровского промысла, Жора на протяжении семи лет осваивал гравиевые дорожки. И преуспел в этом деле настолько, что к двадцати четырем годам имел второй взрослый разряд по легкой атлетике. То бишь на пике своей спортивной карьеры на стометровке выбегал из двенадцати секунд.
В общей сложности Золотова хватило метров на пятьдесят. В боку закололо, а воздуху – так просто перестало хватать. Майор остановился и, натужно работая прокуренными легкими как жабрами, с грустью принялся наблюдать за тем, как заметно прихрамываюший Стёпка безуспешно пытается отыграть у Жоры Спринтера образовавшуюся фору. Но уже в следующую секунду Золотова вдруг обдало ветерком и забрызгало слякотной кашей так, словно бы мимо внезапно пронесся небольшой торнадо. Майор недовольно всмотрелся в источник беспокойства, и его обветренное лицо тут же расплылось в восхищенно-удивленной улыбке: «Ни хрена себе! Девка – натуральная Гриффит-Джойнер!..»
