Людмила Хлебникова - Отравленная любовь
– Алина, ты гений, ревновать могли не только Юрку, но и меня, вот только кто?
– Ну все, Катюх, тебя понесло, ты подумай, кто станет тебя, замужнюю даму, ревновать.
– А если Родик не уехал? – предположила Ксюша.
Подруги недоуменно уставились на нее. Они, конечно, знали, что она способна сморозить какую-нибудь глупость, но чтобы до такой степени…
– Это уж черезчур, – сказала Саша, – зачем бы ему оставаться в Тарасове, а затем убивать Толмачева, о котором он никогда ничего не слышал?
– Действительно, – поддержала ее Алина, – это можно было бы предположить, если бы Катерина уже давно встречалась с Толмачевым, в этом же случае такой вариант абсурден.
– Я так и не поняла, кто же, по-вашему, убийца? – задала Катерина вполне резонный вопрос.
– В общем так, – Саша решила взять инициативу по подведению итогов на себя, – пока останавливаемся на Бодровой, если она не виновата, то нужно будет еще раз наведаться к Колесниковой, правда, по одиночке ходить туда не следует, а там видно будет, может, за это время произойдет что-то необычное, что откроет нам глаза.
На этом девчонки решили разойтись. Сегодня им и так досталось, а завтра они решили снова встретиться у Майоровой, которая должна позвонить отцу и узнать, что происходит в прокуратуре.
***Как только подруги разошлись, Катерина сразу решила лечь спать, но ей помешал телефонный звонок. Она подняла трубку, но ей никто не ответил. Так за вечер повторялось три-четыре раза, она уже начала волноваться, но тут подумала, что ей пытается дозвониться Родик, но у него не получается. И когда телефон зазвонил в очередной раз, она взяла трубку и закричала:
– Родик, я тебя слушаю, говори.
Но вместо голоса своего мужа она услышала смех, причем смеялась какая-то женщина.
– Кто это? – попыталась выяснить Катя, но трубку снова положили.
Майорова всерьез забеспокоилась – кто мог ей названивать в первом часу ночи? Она села в зале, подключила телефон с определителем номера и стала ждать – ей казалось, что это был не последний звонок. И она не ошиблась. Как только Катя закурила сигарету, то раздалась переливчатая трель звонка. Она не торопилась брать трубку, ожидая, когда на табло высветится номер абонента, но ее план не сработал – номер не определялся. Она нервно затянулась и взяла трубку.
– Я слушаю.
– Забудь про Родика, а то будет хуже, или ты еще это не поняла?
– Кто это говорит? Как вы смеете мне угрожать! – кричала она.
– Не уйдешь от него, сядешь за решетку, – и в трубке зазвучали гудки отбоя.
Катьку трясло от такой наглости – ей еще никогда не угрожали, и, уж тем более, не требовали вернуть ее мужа. Сперва она подумала, что это звонила какая-то соперница. Но потом подумала, откуда ей взяться? Родик всегда был ей верен и до свадьбы у него ничего серьезного не было, во всяком случае, так он говорил.
Кате хотелось с кем-то поделиться, но она не знала, к кому можно пойти, ведь уже ночь, и подруги спят, а будить их из-за своих проблем неудобно. Но и дома сидеть она не могла, боялась нового звонка от незнакомки. Катерина вспомнила, что у Алины сейчас нет никого дома и решила, что подруга простит ей столь поздний визит. Катя быстро собралась, выключила в доме свет и только она стала открывать двери, как снова раздался звонок. Взбешенная, она схватила трубку, но говорить ей не дали:
– Если завтра же не подашь на развод, то Родик все узнает о твоем убитом дружке.
Майорова швырнула трубку и выскочила из квартиры. Сердце бешено колотилось, она поднялась на несколько этажей и стала барабанить в дверь подруги. Через пару минут заспанная Алина открыла дверь:
– Что с тобой случилось, на тебе лица нет?
– Алин, можно, я переночую у тебя?
Подруга отошла от двери, пропуская Катю в квартиру – она впервые видела ее в таком состоянии.
– Заходи в зал, я сейчас принесу тебе что-нибудь выпить, пепельница на столе, – подсказала она подруге, видя, что та ищет сигареты.
Она достала из отцовского бара бутылку джина и налила бокал.
– Выпей, – приказала она, – должно помочь.
Катя поморщилась, но сделала, что ей сказали. Она выкурила пару сигарет, прежде чем смогла что-либо рассказывать. Алина мало что поняла из сбивчивого Катиного рассказа и заставила ее еще несколько раз пересказать случившееся, прежде чем уловила суть.
– Так значит, тебе звонили и угрожали, правильно?
– Да, сказали, что я снова сяду за решетку, если не брошу Родика.
– Жаль, что здесь нет Саши, вместе было бы легче разобраться в этом. Надо было тебе записать этот разговор на пленку, ты сама сейчас половину не помнишь, и поэтому можешь сказать то, чего вовсе не слышала.
– Ты считаешь, что я вру? – возмутилась Катерина. – Да зачем мне это надо!
– Не врешь, да забудь об этом. Подумай лучше, кто мог знать, что ты сидишь, и то, что тебя выпустили, кроме нас, конечно.
Катя задумалась и потянулась за очередной сигаретой.
– Папа, – вяло сказала она.
– Ну ты загнула, я имею в виду женщин, знакомых, кто знал, что ты вышла.
– Следователь, – снова промямлила она.
Алина с укором посмотрела на подругу – она поняла, что сейчас Катерина плохо соображает. От того, что о ее возращении знали отец и следователь не было пользы – зачем им звонить Майоровой. Кроме того, звонила ведь все-таки женщина.
– Кать, ты все же подумай, может, ты перешла дорогу кому-то своей свадьбой, а? – Алина решила попробовать добиться от подруги другим способом.
– Нет, ты же знаешь, как он меня любил, у него никого в это время не было.
– А может, он тебе рассказывал о какой-нибудь несостоявшейся любви?
Майорова снова попыталась вспомнить хоть что-то из жизни мужа, но ей ничего не шло в голову. Во-первых, он редко рассказывал ей о своей прежней жизни, а, во-вторых, ее это не интересовало.
– Ладно, Катерина, ложись спать, может, это просто кто-то баловался, а если эти звонки будут повторятся, то нужно будет принимать какие-то меры. Завтра поговорим с Сашей, может, она что придумает, а пока отдыхай.
Она постелила подруге в зале, а сама пошла в комнату. Алина сама не верила, что этот звонок был обычной шуткой, но другой версии у нее сейчас не было. Единственный, кто мог знать о Катеринином возвращении, так это Ольга, но она сейчас была далеко от телефона.
ГЛАВА 8
Она сидела в своем кабинете и курила, поражаясь своей глупости и несдержанности. Получается, что все она сделала напрасно. Если бы у этих девчонок было немного побольше ума, то они давно бы обо всем догадалась. От этой мысли она чертыхнулась, было бы у нее самой побольше ума, она бы сделала все гораздо лучше и, возможно, уже сейчас отдыхала бы где-нибудь в Америке, но нет ведь, она совершала прокол за проколом, а сначала все шло так гладко, все было по ее плану.
Тут она вспомнила старую, всем известную фразу, что человек, совершивший убийство однажды, не остановится и перед следующим. Она улыбнулась. А что случится, если она просто возьмет и уберет ненужную помеху со своей дороге точно таким же путем? Разве кто-то может ее заподозрить? Но тут же она оставила эту мысль – есть один человек, который сразу все поймет, а ей этого совсем не хотелось.
Она закурила новую сигарету, пытаясь придумать, что же делать дальше. Она уже почти добилась своей цели, и оставлять все незавершенным ей не хотелось. Так как же ей поступить, задавала она себе один и тот же вопрос. Его жена так просто от него не отступится, так что рассчитывать на это не приходиться. Выходит, ее все-таки придется как-то убирать. Остается только решить как.
Вот если бы он остался заграницей еще на пару месяцев, то тайну смерти его жены он уже никогда бы не раскрыл. Но скоро он вернется, и она уже не успевает ничего сделать, хотя попробовать, конечно, можно. В крайнем случае она ничего не потеряет, но и не приобретет, а это ее не устраивало.
Она вышла из своего кабинета и украдкой пробралась в соседний. Там она подошла к шкафчику, где стоял пузырек с заветной жидкостью. Постояв так несколько минут, она вернулась в свой кабинет и снова задумалась. Выключила свет и уставилась за окно – в нескольких метрах отсюда было старое кладбище, ей говорили, что раньше здесь хоронили самоубийц. Решение стояло перед ее глазами, нужно обставить все так, словно это было не убийство, а самый натуральный суицид.
Она поругала себя за то, что эта мысль сразу не пришла ей в голову, тогда можно было бы не идти на первое преступление. Хотя его можно считать пробным шагом, теперь она будет знать, что не нужно делать и как лучше запутать следствие. Хорошо бы при этом подставить ее подруг – она ненавидела и их, хотя сама не знала за что.
Правда, и в этом случае были свои трудности – ей придется как-то втираться в доверие, чтобы проникнуть в ее квартиру, иначе она не сможет провернуть свой план. С молодым человеком все было гораздо проще – на ее счастье, он был весьма любвеобильным и без особых опасений пустил ее в дом. Все оказалось так просто, надо было только подбросить ампулу, она до этого не додумалась. Зато сейчас у нее появится такая возможность – если она убьет ее, то заодно и подбросит ей этот флакончик, и в прокуратуре не останется сомнений, что она совершила убийство, а потом не выдержала угрызений совести и покончила жизнь самоубийством. Чтобы осуществить это, оставалось только познакомиться с ней.
