Вячеслав Барковский - Выродок (Время Нергала)
— Красиво говоришь! — язвительно заметил кто-то из гостей.
— Мы дадим деньги на массовые демонстрации коммунистам и демократам, вдохновенно продолжал Классик. — Вот они и схлестнутся. Мы бомжей напоим, обколем и натравим на мэрию, на западные шопы. Подожжем парочку мечетей, а потом в отместку пару церквей. Наша задача — натравить всех друг на друга. Пусть наши бойцы автоматами поиграют, пусть пару раз с ОМОНом схлестнутся. Вот на таком беспределе мы и выступим. Скажем: «Хватит! Мы, деловые люди, хотим стабильности и сами ее установим, если власти не могут».
Что у нас «девяток» не хватит, чтобы в них по четыре бойца посадить и пустить по улицам патрулировать? Организуем «охранные общественные бюро» и за неделю всю шушеру с улиц уберем. Кто понаглее, с тем тоже разберемся. Не первый год, как говорится, замужем.
Мы народу гарантируем покой, поклянемся, что жить они смогут спокойно, не опасаясь никакой шпаны! И вот тогда посмотрим, чья возьмет! Пообещаем и сделаем. А что эти пердуны политики без нас сделают? Мы пообещаем спокойствие, мир, приличные заработки дадим. Вот за нас и будут голосовать. Вернее, за тех, кого мы захотим сделать мэрами, пэрами и президентами.
Слушали солидно, молча. После Классика выступили видные лица, в целом одобрили, пообещали помощь, ну и замечаний кое-каких подбросили.
Разошлись в целом довольные планом. Классик сиял. Уже из машины позвонил Торсумскому, велел дать собратьям журналистам как можно больше негативной информации о преступности. «Особенно упирай на монстра. Красок не жалей. Можешь сказать, что психов этих много, только власти скрывают. Крови побольше! Закончи советами: поосторожнее вечерами, особенно в лунные ночи. Замечена, мол, любовь маньяков лунными ночами убивать! В общем, нагони на всех страху. Потом получишь дальнейшие инструкции!»
* * *И в Москве, и в Питере стало твориться непонятное. В понедельник выстрелом в упор был убит депутат Городской Думы от Петербурга. В тот же день в пригороде погибло три человека. Двое числились в руководстве профсоюзов, третий был случайный прохожий.
Еще через день была устроена резня в престижном ночном клубе «Фламинго». Во время бойни пострадали несколько человек, не причастных к уголовному миру.
Участились нападения на крупные магазины западных фирм.
Горели ни с того ни с сего представительства западных банков.
Западные инвесторы стали поговаривать о нецелесообразности работы в России.
По городу ходили листовки, в которых предвещалась денежная реформа и очередной грабеж населения. Профсоюзы стали каждое воскресение выводить людей на улицы, требуя повышения зарплаты.
В Москве фанатик-коммунист Вампиров получил от каких-то финансовых кругов, якобы недовольных политикой правительства, значительную сумму денег на организацию манифестаций и митингов. Манифестации сопровождали отряды крепких, мускулистых бойцов, которые в разгар митингов начинали бить витрины магазинов, орали «Долой кровопийц!» и охотно вступали в ожесточенные схватки с омоновцами, временами не гнушаясь и огнестрельным оружием.
В Питере прошло шествие национал-патриотов, на которых навалилась колонна «демократов». Грандиозное побоище не могли остановить ни милиция, ни ОМОН. Больницы были переполнены ранеными и покалеченными.
На улицах внаглую орудовали уголовники. Прохожих стали грабить в трамваях и даже в метро.
В четверг вечером телезрителей потрясла передача «Дикая воля». Авторы передачи показали загородный дом одного из предпринимателей Петербурга.
Вначале камера крупным планом продемонстрировала разбитое окно на первом этаже дома. Осколки стекол были рассыпаны по земле и сверкали в лучах съемочного прожектора, ослепляя зрителей. Затем в кадре шла выломанная оконная рама.
Ведущий, он же автор передачи, сказал:
«Вот через это окно бандиты, очевидно, проникли в дом».
После этого следовал наезд камеры и крупным планом зрители увидели один за другим пять трупов: старуха, женщина, мужчина и двое детей. Текст сопровождал камеру:
«Первыми были расстреляны автоматной очередью в упор хозяин дома и его жена, вот здесь в этой комнате, которая, очевидно, служила гостиной. Звери в человеческом обличье, подойдя к жертвам и увидев, что одна из них, женщина, все еще жива, выстрелили ей в голову, затем кто-то из бандитов, для того чтобы удовлетворить свои дикие инстинкты, выпущенные на волю нашей демократией, буквально исполосовал лицо несчастной жертвы. (Камера крупным планом дает изображение лица, превращенного в кровавое Месиво.)
Старуха с двумя детьми, услышав выстрелы, попыталась спасти внуков и выскочить с ними из окна первого этажа на противоположной стороне дома. Детей пристрелили во дворе, бабушку около окна.
Этого извергам показалось мало. Кто-то из них изнасиловал умирающую шестилетнюю девочку, после чего задушил. (Камера демонстрирует крупным планом посиневшее лицо девочки с высунутым языком, затем так же крупно — изуродованные детские половые органы.) Все жертвы были перенесены в гостиную и аккуратно уложены в один ряд. (Общий план. Комната и пять изувеченных трупов на фоне огромного персидского ковра на стене.)
Видавшие виды оперативники, здоровенные мужики, которых, казалось, ничем не проймешь, отворачивались от страшной картины, представшей перед ними в тихом, чрезвычайно богатом доме. Они могли только ругаться яростным матом, понося бандитов, бизнесменов и всю нынешнюю эпоху. Нынешнее время, когда извращение, садизм и жестокость стали нормой жизни, когда мало кого волнует изуродованное лицо женщины, истерзанное тельце девочки, предсмертный хрип старой женщины, смерть от автоматной очереди мужчины, который помешал какому-то оч-чень высокопоставленному и абсолютно демократичному авторитету в его не оч-ч-ень чистоплотной деятельности «на благо народа», того народа, который, будучи некогда великим, ныне оплеванный и униженный живет в ожидании очередной милостыни с Запада, милостыни, состоящей из поношенных портков и заплесневелых консервов. «На благо того народа», который уже и русским-то перестали называть. Эти господа вкупе с продажными мудрецами журналистами зовут русских «русскоязычными», ставя великую нацию вровень с «травожующими» и «пресмыкающимися»». (Все это время в кадре поочередно то одна, то другая деталь изуродованных трупов.)
В пятницу, 16-го, во все районные отделения пришел приказ: провести облавы на рынках и в прочих местах скопления граждан, произвести обыски во всех казино, в известных органам внутренних дел тайных домах свиданий, на квартирах лиц, проживающих без прописки. Проводить массовую проверку документов на улицах, задерживать на 48 часов всех подозрительных лиц, в том числе проституток, бомжей, иногородних и граждан сопредельных государств.
Для таких массовых профилактических мероприятий сил одной милиции было недостаточно.
К облавам и обыскам подключились оперативники ФСБ, бойцы спецподразделений, курсанты милицейских школ и военных училищ.
На вещевых рынках началась легкая паника. Исчезли карманные воры, торговцы наркотиками ушли в тень, мелкий преступный элемент затаился, лег на дно.
«Аквариумы» в отделениях были забиты проститутками, алкашами, наркоманами, бомжами.
Все это скопище ныло, стонало, смердело, ругалось отборным матом, поносило на чем свет стоит ментов.
За три дня операции «Мешок» было изобличено несколько мошенников, задержана пара десятков квартирных воров, человек тридцать мелких торговцев наркотой, дюжина сутенеров.
Проверка документов и обыски на квартирах вызвали истерию прессы. Газетчики кричали о неслыханном нарушении прав человека, о попрании Основного закона, о беспределе властей, даже предсказывали подготовку переворота и установление диктатуры.
Город был наводнен патрулями, пешими и моторизованными. Между тем население, видя такое изобилие людей в милицейской форме и в камуфляже, заволновалось.
Слухи ползли один хлеще другого.
Старухи на барахолке шептались о том, что-де «мафия собирается устроить бойню», и в доказательство говорили о сотнях трупов, обнаруженных в лесу под Лугой. Вот за этих расстрелянных милицией товарищей и собирается якобы мстить мафия.
Другие авторитетно эти «бредни» опровергали и не менее авторитетно заявляли, что город собирается захватить чеченская армия, которую уже видели в пригороде.
Радио- и тележурналисты, ссылаясь на компетентные источники, утверждали, что чрезвычайные меры приняты в связи с тем, что ведутся поиски банды фанатиков, возможно, группы маньяков-убийц, которые объявили городу кровавый террор.
Милицейские чины хладнокровно отвергали все упреки в бездействии, ссылаясь на то, что раскрываемость преступлений увеличивается, несмотря на нехватку людей, денежных средств и техники.
