Вячеслав Барковский - Русский транзит 2
- ...Хотя, конечно, надо бы должок вернуть.
- Вот-вот, ступай - поохоться до вечера. Принесешь птичку - награжу. Дашь на дашь - углом выйдем... Только мне он живым нужен и пока что здоровым, понял? Кстати, он у сержанта пушку взял, так она не заряжена - обойма в кобуре осталась. Да этот шпак, наверно, и на курок-то нажать не сможет. Вот тебе адресок. Возьмешь помощничков, ребята хорошие, покладистые. Опять же за тобой присмотрят, ежели ты, не дай Бог, потеряешься. Хорошие ребятки, хорошие: у каждого вроде тебя по два университета за плечами и вся задница в мозолях..
- Ну, опиши мне его. Какой он был?
- Да никакой. Обыкновенный мужик. Лет сорока пяти, не больше, в кожаной куртке... Кажется, у него были очки.
- Не густо. Ну а узнать бы ты его смог?
- Не знаю, наверное... Я его тачку запомнил. У него красная машина, иностранная, BMW , кажется.
Сидя с Максимом на чердаке одного из домов на Петроградской стороне, Юрьев так толком и не добился от подростка внятного описания человека из ВМW. Максим не помнил никаких особых примет, никаких деталей.
Вот если бы Юрьев не числился теперь в беглых преступниках, если бы он мог спокойно заявить об этом в милицию, тогда, возможно, в ГАИ отыскали бы автомобиль - ведь не тысячи же красных ВМW в городе! Ну и потом вышли б на человека, который увез Игоря. Может, позвонить жене? И все это - описание мужчины и автомобиля - передать ей? Как же, передать! Сыскари мигом вычислят его, возьмут в кольцо и накроют.
Оставалось одно: ехать к Николаю Алексеевичу и просить помощи. Ведь дома его уже, конечно, ждали. В квартире наверняка сидела группа захвата с пушками, собаками и понятыми в шкафу.
- Ну, Максим, спасибо тебе. Без тебя мне бы от них никогда не уйти... А кстати, зачем ты ударил парикмахера?
- Не знаю... Просто увидел в зеркало, что он со мною сделал, ну и в глазах потемнело. Даже не помню, как грохнул его. Автоматически сработало.- Максим с грустной усмешкой посмотрел на свою правую руку.-А я не знал, что вы - бывший боксер. Игорь мне об этом никогда не рассказывал.
- Да какой я боксер,- махнул рукой Юрьев,- так, занимался в молодости, для себя. Вон как меня отделали: ни рукой ни ногой шевельнуть не могу. Нос, похоже, сломали да и ребра. А ты говоришь, боксер.
- Ну не скажите, посадили вы того сержанта классически - с переносом тела и кулак завернули вовремя. Я ведь тогда сдвинуться не мог с места: думал, сейчас он застрелит меня. Это, кстати, тот самый сержант, что меня в милицию привез. С ним еще один был, пузатый, майор, кажется. Все шутил, что скоро я петушком у них закукарекаю. Да-а, если бы не вы...
Юрьев вытащил из-за пояса "Макарова" и стал осматривать его.
- Все понятно,- воскликнул он,- пушка-то не заряжена! Обоймы нет. А я все думал: что это парикмахер смелый такой - пули не боится? Зря, значит, вернулся за пистолетом, чуть на бритву не нарвался... Что, может, зароем его здесь в песочек? Зачем он теперь нужен?
- Не надо,-сказал Максим,-обойму с патронами можно достать. А так и как пугач сойдет.
Юрьев согласился. Сколько нервов и крови на него потрачено - ив песок?
- Максим, я посплю немного, а потом поеду к одному человеку за город - он обещал помочь мне. А ты иди домой. Ведь адреса твоего и фамилии они не знают?
- Я им не сказал.
- Вот видишь. Мать тебя заждалась, с ума сходит, наверное... Посидишь с недельку дома, пока все не утихнет.
- Матери нет в городе. Она на даче. Дома только бабка, но она привыкла, что меня дома нет. Мы ведь с вашим Игорем частенько на несколько дней уезжали из города.
Юрьев все бежал и бежал по длинным бетонным коридорам. Те двое, что сели с ним за стол, а потом вдруг стали проявлять агрессию, неотступно преследовали его. Это были крепкие, со страшными лицами ребята. Юрьев боялся погони: наверняка у них имелись ножи.
Внезапно Юрьев оказался у лифта. Из открывшейся двери выходили сотрудники и сотрудницы института. Последним вышел директор в кожаном фартуке и клетчатой рубашке с засученными рукавами. Хозяин был очень плох. Юрьев почему-то вспомнил, что отнял у старика десять лет жизни, не подписав какой-то бумаги. Директор толь ко покачал головой и, вытерев свои темные руки о фартук, потащился вслед за сотрудницами.
"Или он уже не директор?" - подумал Юрьев.
Лифт очень медленно полз вверх. Странно: в лифте было десять кнопок, а этажей в здании - больше ста. Юрьев это знал точно... Молодчики бежали за лифтом по лестнице. Сквозь стальную сетку шахты Юрьев видел их сосредоточенные багровые лица. Похоже, они работали в его институте. Но тогда зачем приходили они к нему домой и требовали подписать бумагу? Зачем они били его? И зачем, наконец, он едет на последний этаж?
На последнем этаже Юрьев вышел. Это была крыша. Молодчики уже ждали его там. Они совсем не запыхались. Как только Юрьев подумал о ножах, они тут же их откуда то вытащили и двинулись на Юрьева. Юрьев подошел к самому краю.
Под его ногами плыли облака и свистело холодное пространство. Он бы мог прыгнуть, но там, внизу, на сырой и рыхлой земле, его ждал медведь - этот комедиант в ватнике, выдававший себя за слепого. Круг замкнулся. Силясь проснуться. Юрьев зажмурился...
Когда Юрьев проснулся, он увидел сидящего рядом Максима. - Ты почему не ушел?
- Подожду тут до вечера, а то вдруг они на своих "незабудках" везде разъезжают - нас ищут? Пусть уж сначала вволю накатаются.
- Сколько я спал? Час, два?
- Минут десять...
- Дождь все такой же?
- Сейчас поменьше...
- Есть хочется. Ничего, кроме глюкозы, за полтора дня... Надо ехать к Коле.
- Я поеду с вами,- твердо сказал Максим.- Игорь все-таки мой друг. И потом, только я видел того мужика и его машину.
- Хорошо,- сказал Юрьев, в самом деле искренне обрадовавшись помощнику.-А от Николая Алексеевича и домой позвонишь по радиотелефону. У него это просто. Все, поехали в Васкелово. Только мне бы какую-нибудь кепочку - милиция-то лысого ищет... Значит так: пойдем порознь, метрах в пятнадцати друг от друга, я впереди, ты - сзади.
Дорогу на Финляндский вокзал они преодолели мелкими, как под огнем врага, перебежками, предпочитая проходные дворы и переулки широким проспектам. Нигде не было видно и слышно милицейских машин с включенными сиренами. Выходит, их ловили где-то в другой части города?
На вокзале, пока ждали электричку, Максим подошел к подросткам, толкавшимся в зале ожидания крикливой, растрепанной стаей. Он что-то говорил им, глядя исподлобья и грозно постукивая сжатым кулаком правой руки в ладонь левой. Подростки стояли по стойке "смирно", прекратив галдеж с непременным употреблением нестерпимой заборной брани и плевками себе под ноги.
- Земеля, дай закурить! - Напротив Юрьева стоял костистый, словно тысячу лет моренный на речном дне, мужичонка в старом спортивном костюме и белой кепочке. Лицо его, почти черное то ли от загара, то ли от чифиря, было изрыто многочисленными шрамами и морщинами, которые говорили не столько о его большом жизненном опыте, сколько о суровой правде жизни.-Ну, чего смотришь?
Не нравлюсь?
- Я не курю,- миролюбиво ответил Юрьев.
- А на бутылку не соберем? Клапана горят...
- Некогда. В другой раз.
- Ишь ты какой,- вдруг ласково сказал мужик,- в другой раз тебя уже не будет.
- Тебе чего? - Максим тронул мужичка сзади за плечо.- Здесь не подают. Шел бы ты куда подальше...
- А, так вы компанией! - мужик криво усмехнулся и, развернувшись, пошел прочь.
- Зачем? - строго, с едва скрываемым неудовольствием, спросил Юрьев Максима, когда тот показал ему деньги.-Ты что, действительно грабитель?
- Сами же сказали, что есть хотите. Менты ведь все деньги отобрали, ну, я у ребят и занял. На хлеб...
- Я этот хлеб есть не буду.
- Как хотите,- с деланным равнодушием сказал подросток и пошел покупать себе мороженое.
Солнце, под вечер пробившее толщу туч, уже начало свою плавную посадку за макушки сосен, когда Юрьев с Максимом вышли на васкеловской станции, неподалеку от "крепости" Николая Алексеевича.
Свернув у развилки направо и миновав садоводство, они пошли по проселочной дороге, разрезавшей лес пополам. Надрывались певчие птицы, яростно стрекотали кузнечики. Юрьев не мог идти быстро: его тело буквально разламывалось от боли, и подросток то и дело останавливался, поджидая его.
- Сзади нас еще кто-то идет. Это не ваши знакомые? - спросил Максим.
Юрьев обернулся: метрах в пятидесяти от них шли двое мужчин, в одном из которых Юрьев узнал мужика с вокзала, который предлагал ему собрать на бутылку. Шли они быстро, словно спешили куда-то, поднимая клубы пыли с уже успевшей просохнуть после дневного дождя дороги, вымощенной булыжником.
- Куда же вы, ребятки, так быстро? Фу, нам вас не догнать,- крикнул тот, в спортивном костюме и белой кепочке. Рядом с ним шел здоровенный молодой блондин, одетый по-спортивному.-Ну, еле догнали. Погодь минутку, дай отдышаться.
Приблизившись с улыбочкой к Юрьеву, мужик отвел в сторону сжатую в кулак руку. Из кулака выскочила синеватая сталь, на самом острие которой вспыхнуло красное солнце.
