Филип Карраэр - Шерлок Холмс возвращается в Лондон
— Леди Беркшир, если вы позволите, могу я задать вам вопрос? — спросил он.
— Конечно, мистер Холмс.
— Не происходило ли чего-то необычного во время прощания с вашим мужем? Чего-то странного? Или, может быть, просто неуместного?
На лице леди Беркшир снова появилось выражение недоумения.
— Ну как же, такое было, — ответила она. — Нечто более чем необычное, я бы сказала. Прямо при входе в мой дом упал и умер какой-то человек. Как мне сказали позже, это был кучер, который стал жертвой жестокого нападения. Насколько я понимаю, ему выстрелили в грудь. Это было ужасно. К счастью, ни я, ни приглашённые на прощание с лордом этого не видели. Все разошлись, а я уже спала.
— Это был извозчик или личный кучер?
— Понятия не имею. Саймон открыл дверь на стук и увидел беднягу. Он рассказал об этом Генри, а тот, думаю, сообщил об этом властям.
— Этот человек не заходил в дом?
— Полагаю, его внесли внутрь — так поступил бы любой приличный человек. Но спасти его уже не удалось. Очень печально. Я восприняла это событие как дурной знак. Будто смерть пришла в дом к мертвецу, понимаете? Возможно, я слишком суеверна, но это событие вселило в меня страх. Сначала я хотела, чтобы прощание с мужем длилось четыре дня, поэтому его бальзамировали. Но когда этот человек умер прямо здесь, я решила срочно прекратить церемонию. Наверное, людям это показалось абсурдным, но я считаю, что всё сделала правильно. Я не хотела и дальше притягивать к дому смерть. — Она глубоко вздохнула и продолжила: — По правде сказать, я сократила время прощания с мужем не только из-за этого убитого человека. Я всегда боялась смерти. Нет, не того, что она придёт. Я знаю, все мы когда-нибудь встретимся с ней. Я имею в виду физическое присутствие мёртвых рядом. Когда я была ребёнком, я остерегалась кладбищ и никогда не ходила туда. Я не пошла бы на похороны, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Я поборола свой страх и сделала исключение для своего дорогого мужа… Но больше двух дней я просто не могла вынести. Да, я уже в зрелом возрасте, но так и не избавилась от своей детской фобии до конца.
— Насколько я понимаю, вы поехали на кладбище Бруквуд, чтобы увидеть, как тело вашего мужа предадут земле? — спросил Холмс.
— Да, верно. Это меньшее, что я могла сделать. Он был смыслом моей жизни…
— Что ж, значит, вы всё-таки справились с собой из чувства благородства и ради любви.
Леди Беркшир часто заморгала, а затем пристально посмотрела на Холмса. На её лице появилась едва заметная улыбка. В её печальных глазах, кажется, показались слёзы.
— Вы очень добры, мистер Холмс, — сказала она, — очень добры. Благодарю вас.
Холмс лишь кивнул в ответ на её признательность.
— Спокойной ночи, леди Беркшир, — произнёс он. — Спасибо, что уделили нам время.
Мы с Холмсом, а также Саймон и Лестрейд покинули комнату и направились в кабинет управляющего, с которым собирались побеседовать. Выходя, я услышал, что леди Беркшир тихо заплакала.
* * *
Постучав в дверь кабинета, мы услышали голос Генри Уолтерса:
— Входите!
Он сидел за столом, и я заметил, как на его лице промелькнуло выражение удивления, когда наша компания вторглась к нему.
— Чем я обязан такому визиту, джентльмены? — спросил он, поднимаясь.
Он был человеком средней комплекции, с круглым приятным лицом, какое бывает у священников. На нём был прекрасный выглаженный костюм.
Саймон вышел из кабинета, оставив дверь открытой.
— Леди Беркшир сказала, что вы сможете помочь нам, — ответил на вопрос управляющего Лестрейд. — Мы пришли узнать, не было ли у вас либо у лорда Беркшира проблем с работниками или слугами. Нет ли кого-то, кто, возможно, затаил на лорда злобу? Скажем, из-за… э-э-э… увольнения?
— Затаил злобу? — задумался Уолтерс. — Могу я вас спросить, почему вы спрашиваете?
— Мы подозреваем, что причиной осквернения памяти покойного лорда могла быть личная вражда, — объяснил инспектор.
— О-о, я понимаю… — Уолтерс постоял молча, а потом резко сел. Он выдвинул один из ящиков стола и достал оттуда амбарную книгу. — Да, полагаю, такой человек есть. Я могу назвать вам его имя, — сказал он, открывая записи. — Может быть, даже два имени. Во-первых, Джейсон Фэннинг, наш бывший кучер. — Он замолчал, уткнув палец в книгу. — Да, его сняли с должности три месяца назад. И он выражал сильное недовольство. Насколько я помню, был в ярости.
— Почему его уволили? — поинтересовался Лестрейд, достав блокнот и записывая туда имя Фэннинга.
— Он жестоко обращался с лошадьми. Иногда даже бил их. Ещё его поймали на воровстве. В обязанности Фэннинга входила покупка всего необходимого для конюшни. И он не всегда честно отчитывался о потраченных деньгах. Он расходовал одну сумму, называл другую, а разницу забирал себе.
— Хм… и вы говорите, он плохо воспринял увольнение?
— Да, именно так. Полагаю, он даже угрожал, что будет мстить. Однако должен сказать, что угрожал он мне, а не лорду.
— Да, но ведь его злость могла перейти и на лорда, разве нет? — спросил Лестрейд. — Мы поговорим с мистером Фэннингом. О ком ещё вы хотели рассказать?
— Есть ещё Роланд Глисон, бывший управляющий конюшней. Его уволили одновременно с Фэннингом. Он был в гневе, поскольку считал, что его наказали за чужие грехи.
— Но ведь так оно и было, верно? — Лестрейд записал второе имя в свой маленький блокнот.
— Как сказать… Мы полагаем, что он знал о том, что Фэннинг воровал, и получал с него свою долю. Вероятно, даже поощрял его действия.
— Может быть, есть кто-то ещё?
Уолтерс перелистнул ещё несколько страниц, остановился на одной и отрицательно покачал головой.
— Нет… Думал, что, возможно, ещё один человек… но вспомнил, что он ушёл от нас год назад. Нет, на этом всё, — подытожил он и захлопнул книгу.
Инспектор тоже закрыл и убрал блокнот:
— Что ж, благодарю вас, мистер Уолтерс. Я вам очень признателен.
— Мистер Уолтерс, — заговорил Холмс, — насколько я понимаю, на второй день после смерти лорда Беркшира некий человек погиб в этом доме?
— Что? Ах да, это так. Он был жертвой преступления. Упал прямо перед дверью.
— Вы ничего не слышали до того, как он постучал в дверь?
— Нет.
— Это вы связались с полицией?
— Нет. Я как раз собирался послать конюха в полицейский участок, но всего через несколько минут после того, как этот человек упал и мы занесли его в дом, приехали полицейские. А вскоре прибыли ещё офицеры.
— Как я понял, он был кучером?
— Да, судя по всему.
— Не знаете ли вы, почему в последние минуты жизни он пришёл именно к этому дому?
— Я решил, что на него напали где-то рядом и что этот дом был ближе всего. Вероятно, он добрался до нашей двери, чтобы попросить помощи.
— Значит, он не знал никого в доме? — поинтересовался Холмс.
— Нет… во всяком случае, мне об этом неизвестно.
— И последний вопрос. Во время прощания с лордом Беркширом был ли гроб украшен цветами?
— Да, конечно.
— Розами?
— Да. Было несколько букетов. И нижняя часть крышки гроба была выстлана розами. Крышка состояла из двух половин, и верхнюю мы сняли на время, а нижняя оставалась закрытой.
— Спасибо, вы очень помогли нам.
Мы вышли из кабинета, и перед нами сразу же вырос дворецкий.
— Я покажу вам выход, джентльмены, — сказал он. — Пожалуйста, следуйте за мной.
Через несколько секунд мы оказались на улице. Стемнело. Лишь узкая бледная полоса виднелась между крышами домов. Фонари уже зажгли, и они отбрасывали на мостовую круги света. Мы стояли под одним из них, рядом с домом лорда.
— Я найду работников конюшни, — сообщил Лестрейд. — Если повезёт, то именно один из разыскиваемых и совершил всё это. Вы хотите сопровождать меня?
— Нет, — ответил Холмс. — Вы прекрасно справитесь и без нас. Вряд ли вам пригодится наша помощь в поисках.
— Это верно. Спасибо вам, мистер Холмс. Вы направили меня на верный путь. Если найду что-то, тотчас дам вам знать. Спокойной ночи, джентльмены.
Мы постояли немного на обочине, и когда инспектор удалился достаточно далеко, Холмс повернулся ко мне и произнёс:
— Он пошёл по следу, как ищейка. Но боюсь, напрасно потратит время.
— Уверен, вы считаете, что вовсе не личный враг лорда виноват в этом кощунственном поступке. Но если это преступление было совершено не из мести и не из политических убеждений, то из-за чего? Не могу представить себе другой подоплёки, — высказался я.
— На мой взгляд, главное, что нам предстоит выяснить, — причина преступления.
— Вы утверждаете, что Лестрейд снова выбрал неверный путь. У вас есть идеи получше?
— Пойдёмте со мной, дорогой мой друг.
Холмс развернулся и вернулся к двери дома Беркширов. Я последовал за ним. Я думал, что он снова постучит, чтобы переговорить с кем-то в доме, но он остановился у входа и несколько раз дотронулся носком ботинка до того места, где ещё виднелись остатки пятна крови. Сейчас, в темноте, Холмса не было видно, даже я с трудом различал его.
