Марина Серова - Стоит только захотеть...
Я пообещала перезвонить.
Койот тут же попрощался и отключился. И на этот раз он ничем лишним не интересовался. Он только добросовестно выполнял мои поручения. Ничего подозрительного в его поведении я не заметила.
Затем я включила передатчик.
— Багира, — проговорила я в микрофон передатчика, когда шипение в динамике прекратилось и по всем признакам установилась связь.
— Гром, — донеслось до меня из крохотного динамика в кулоне-передатчике.
— У меня к вам несколько просьб, — сказала я, решив, не теряя драгоценного времени, сразу перейти к делу.
— Слушаю, — сказал Гром.
— Во-первых, — начала я, — мне нужно, чтобы вы подняли досье на человека, который сейчас работает со мной. Сотрудник местного отделения ФСБ. Того самого «болвана», телефон которого вы мне дали.
— Хорошо, — проговорил Гром, — я сделаю. А что случилось — у тебя есть основания для подозрения?
— Прямых — нет, — уклончиво ответила я, — но мне кое-что надо проверить.
— Ладно, — сказал Гром, видимо, решив больше не расспрашивать меня. Он знал меня уже давно и безгранично мне доверял. Он сделает все, чтобы помочь мне, поскольку уверен: что бы я ни предпринимала, это пойдет на пользу операции.
— Во-вторых, — продолжала я, — мне нужны данные на некоего Макарова. К сожалению, кроме его фамилии, я о нем почти ничего не знаю, но мне точно известно, что он экстрасенс. Вероятно, в материалах Отдела по изучению боевой психологии какая-то информация по нему есть. Должно быть, экстрасенсорные способности у этого человека чрезвычайные.
— Хорошо, — снова проговорил Гром, — я постараюсь выяснить. Когда все это будет мне известно, я свяжусь с тобой.
— Договорились, — сказала я. И заметно повеселела после разговора с Громом. Его звучный уверенный голос, как всегда, укрепил во мне пошатнувшуюся было веру в удачный успех операции.
— Макаров — это… случайно не тот самый конкурент, о котором ты мне говорила? — спросил вдруг Гром после небольшой паузы.
— Да, — коротко ответила я.
— Интересно, — задумчиво сказал Гром, — экстрасенс охотится на экстрасенса. Зачем бы это? В целях усиления своего могущества? Или…
— Пока не знаю, но я уже поняла одно — мне нужно добраться до Осокина быстрее, чем это сделает Макаров. Иначе… Последствия, как мне кажется, могут быть непредсказуемыми.
Гром что-то утвердительно промычал. Очевидно, он полностью разделял мою точку зрения.
— Как ты просила, — сказал он, — я провел тщательную проверку среди сотрудников, которые находятся в курсе операции. Как видишь, это не заняло у меня много времени, потому что таковых сотрудников, кроме меня и тебя, еще только двое. Я с ними работаю давно и могу за них ручаться. В этом звене утечка информации исключена.
— Значит, мой «болван»? — спросила я.
— Тоже маловероятно, — задумчиво произнес Гром, — я лично знакомился с его досье, когда подбирал сотрудников для этой операции. Досье у него безупречное — восемь лет безукоризненной службы, ни единого замечания… — Гром на несколько мгновений замолчал, видимо, припоминая досье на Койота. — Не лишен честолюбия, очень стремится получить статус секретного агента. Явных способностей у него для этого маловато, но все равно, мне кажется, что своего он добьется. Он очень аккуратен в выполнении поручений. Эта операция, которую ведешь ты, у него уже третья по счету. Так что, для «болвана» он в наших делах довольно серьезно подготовлен. И уж точно — в «болванах» он долго не засидится. Если эта операция пройдет удачно, его ждет непременное повышение, — Гром снова помолчал немного, — хочется думать, что твои опасения насчет этого сотрудника не подтвердятся, — сказал он.
— Мне тоже так хочется думать, — уверила я Грома, — но все-таки…
— У него отличное досье, — повторил Гром, — он усидчив и добросовестен. Зачем ему вести двойную игру? Он человек… иного склада.
— Добросовестность его я уже отметила, — сказала я, — но факт остается фактом. Где-то, в каком-то звене наличествует утечка информации. Если, конечно, Макаров, используя свои исключительные экстрасенсорные способности, не нашел какой-то другой канал, по которому он получает интересующую его информацию.
— Очень даже может быть, — откликнулся Гром, — но как бы то ни было — я проверю все, что ты меня просила проверить.
— Отлично, — проговорила я, — тогда у меня больше вопросов нет.
— До связи, — сказал Гром.
— До связи, — ответила я.
Я отключила передатчик и задумалась. Неужели правда то, что Макаров способен подключаться к мозгам людей, как к сетевым компьютерам? И скачивать оттуда все, что его интересует?
Или его могущества для этого недостаточно? И тогда — среди сотрудников, обслуживающих эту операцию, действительно есть предатель — человек, ведущий двойную игру?
Все-таки мне не очень в это верится.
Я посмотрела на часы и достала мобильный телефон. Набрала номер Койота.
— А я так и знал, что это вы позвонили, — обрадованно затараторил он, — я все уже узнал.
— Я очень рада, — сказала я, — какой адрес у этого бандита?
— Его зовут Вячеслав Петрович Анастасьев…
Койот назвал мне адрес. Так и есть — я запомнила улицу и номер дома, во дворе которого Осокин убил двоих бандитов, — та же улица, тот же дом.
— Записали? — осведомился Койот после того, как сообщил мне адрес. — Ах да, — тут же спохватился он, — вы же ничего не записываете — память.
— Вот именно, — подтвердила я, — за информацию — спасибо. Когда вы мне понадобитесь, я вам позвоню. Спокойной ночи.
— Спо… Служу России! — с готовностью отозвался Койот.
— Служи, служи…
Я отключила телефон и сунула его в карман. Задумалась, опершись локтями на парапет балкона. Идти мне к этому бандюге сейчас или дождаться утра? Конечно, невежливо беспокоить людей по ночам… Но что-то уж очень быстро развиваются события. Боюсь, что мне не удастся разыскать Осокина раньше Макарова. Макаров мне показался расторопным человеком…
Ладно. Не буду ждать до утра. По крайней мере, у меня есть уверенность, что этого бандита я застану дома, — все-таки семейный человек, должен по идее ночевать в своей квартире.
Ночь выдалась довольно холодной. Город спал — редко-редко, где светилось окошко.
«Машину брать не буду, — решила я, — здесь недалеко — дойду пешком. К тому же ребята, посетившие меня, легко могли вычислить и мою машину — поставить на нее маячок или еще что-нибудь в этом роде. Этот Васек и его приятель — просто мелкие сошки. А вот Макаров… Серьезный конкурент, от него всего можно ожидать».
Голова у меня уже почти не болела. Я наскоро причесалась, накинула куртку и, прихватив свой чемоданчик, вышла из своего гостиничного номера.
Дверь за собой я запирать не стала — незачем. В эту гостиницу я больше не вернусь — конкуренты знают, что я здесь, и каждую минуту можно было бы ждать повторного визита.
Чемоданчик я спрятала в кустах неподалеку от гостиницы — скоро он мне понадобится.
* * *В подъезде дома, где жил Анастасьев, висела абсолютная тишина — четвертый час ночи. Неслышно ступая, я поднялась на нужный мне этаж.
Остановилась перед дверью, подняла было руку к звонку, но вдруг заметила, что дверь прикрыта неплотно. Света из образовавшейся щели на лестничную клетку не падало — в прихожей квартиры было темно.
Я прислушалась — тихо.
«Вот так да, — ошарашенно подумала я, — либо хозяин забыл закрыть дверь, что маловероятно, либо дверь открыли какие-то гости — скорее всего незваные. А я, кажется, опоздала. Ничего мне Вячеслав Петрович Анастасьев сказать не сможет…»
Я осторожно отворила дверь — тихо-тихо, чтобы она не скрипнула, — и вошла в прихожую. В квартире не горела ни одна электрическая лампочка. Никаких шорохов слышно не было.
Я медленно прошла прихожую и повернула туда, где, по моим расчетам, должна была находиться спальня. Ага, вот и спальня. Тихо. Неужели и в самом деле хозяин просто-напросто забыл закрыть дверь?
Не может быть.
Конечно, следуя теории вероятности, допустить такое можно, но…
Я вошла в спальню и остановилась, едва перешагнув порог.
Предположить можно все что угодно, но чтобы лидер преступной группировки забыл запереть на ночь дверь своей квартиры — это уже почти невероятно, какой бы отмороженный он ни был.
В спальне над широкой постелью горел ночник — не ярко, но легко можно было разглядеть массивное тело, наполовину зарытое в подушки и одеяло.
Я подошла поближе — на покрытой редкими волосами груди чернели два пулевых отверстия. Кровь двумя струйками стекала вниз и впитывалась свежим и, несомненно, дорогим постельным бельем.
Это говорило о том, что убийство произошло всего несколько минут назад. И вполне возможно, что…
