Диля Еникеева - Женщина не прощает
- Ты водку со стола, что ль стащил? - поинтересовалась Маня, кивая на бутылку.
- Не, из холодильника. Влез в окно кухни, когда Маринкина мамаша вышла в холл, и позаимствовал на лечебные цели. Как поживает твоя корма?
- Когда стою - не болит, но сидеть проблемно.
- А чего ты повадился в окна сигать? - спросила Инна.
- А так проще, - жизнерадостно поделился своим ноу-хау сокурсник. - Вашу дверь я подергал, а она заперта. Хотел пригласить вас к столу. - Егор шаркнул ножкой, склонился в поклоне и изобразил, будто метет пол шляпой со страусовым пером. - Но решил не тревожить ваш покой. Выпил-закусил, а потом надумал приобщить и вас к процессу. Обежал дом по периметру, заглядывал во все окна и в результате этих изысканий обнаружил Маньку, демонстрирующую свой оголенный зад. Переть водку со стола я счел дурным тоном и влез через открытое окно в кухню, когда там никого не было, вот и все. - Он еще раз изобразил полупоклон и поторопил сокурсниц: - Хватит малеваться, девчонки, и так красивые.
Ровно в одиннадцать явились Нора с Региной. Жека оставался на ночь у Аллы, так что вся веселая четверка была в сборе. Хмурился лишь верный оруженосец.
- Ты чего насупился, Толян? - спросила Алла.
- Дак это... - мялся он, раздумывая, как бы сказать так, чтобы не напоминать ей о недавней операции и о переживаниях питомцев.
- Ну, рожай-рожай, - подбодрила верная боевая подруга. - Я же вижу, что ты не в себе.
- Давай Демку с Персом с собой возьмем! - выпалил Толик.
- Так их же гости затопчут! А Демимур никогда не видела такого скопления людей, обалдеет наша крошка. Всех обтявкает, и будет суматоха.
У пуделихи была одна особенность - на незнакомых людей она вначале тявкала, а если потом признавала за своего, тут же лезла лизаться-целоваться.
- А я в тачке с ними посижу. Если там сад есть, погуляю. Демка никуда не денется, да и Перс от меня ни на шаг.
- Ну, ладно, - сдалась любящая хозяйка. - Соригинальничаем, заявившись большим, дружным коллективом. Как явствует из анекдота, евреи приходят в гости всей семьей, прихватив даже дальних родственников, а мы возьмем с собой четвероногих.
Большинство мест за огромным столом были заняты. Как и в ресторане, по правую руку от новобрачной восседала ее мать, а слева от Бориса - его младший брат Андрей. Марина выглядела уже повеселее, чем накануне, да и Иван приободрился. Новоиспеченный супруг, крепко проспавший эту ночь, как всегда, преисполненный самодовольства, поглядывал на гостей с видом патриарха.
Маня углядела свободный стул рядом с Юрием, - видимо, тот бдительно стерег это место до прихода подружек. Подойдя поближе, она ангельским голоском спросила:
- Можно мне здесь сесть?
Вчерашний партнер по банным играм просиял, а его габаритная супруга кинула на девушку неприязненный взгляд, но милостиво кивнула.
Инна обошла стол, села напротив подруги и подмигнула ей. Заметив это, Юрий еще больше засиял. Наградив его ответной улыбкой, Инна скинула сабо, осторожно протянула вперед правую ногу, нащупала ступню приятеля, пролезла под брючину и легонько погладила пальчиками его голень. Маня тоже приняла участие в игре. Уронив на пол салфетку, девушка ойкнула и полезла под стол, по пути скользнув рукой по внутренней поверхности бедра Юрия.
Открылась дверь, и в холл вошли новые гости.
- Привет веселой компании! - провозгласила Алла с порога.
Подойдя к новобрачным, она поздравила их и вручила подарок, - любительница приколоться и в самом деле купила в магазине “Интим” то, о чем говорила подругам, - сопроводив многозначительным взглядом и пожеланием:
- Чтоб хотелось и моглось!
Регина и Нора тоже поздравили молодых и преподнесли презенты, после чего все четверо заняли места за столом. Углядев окруженную молодежью Ирину, верная боевая подруга весело подмигнула и незаметно показала ей большой палец, мол, хорошо смотришься, так держать!
- Никак не пойму, из какого лагеря новенькие - старперов или молодых? - шепотом поинтересовался Егор у Петрушки.
Ирина услышала и, понизив голос, пояснила:
- Это мои подруги, а парень - любовник Аллы.
- Значит, нашего полку прибыло, - подытожил Егор.
Виолетта, большая любительница поесть в любое время суток, не заметила сексуально-застольных игр благоверного и его подружек. В данный момент она стояла задом к супругу, нависая верхней половиной своей туши над столом, и пыталась дотянуться до блюда с копченым угрем. Тем самым прожорливая дама продемонстрировала, что в погоне за одним упускаешь из внимания другое, а также известную истину: как мужа ни паси, он все равно на других женщин заглядывается. И не только заглядывается.
Толстуха бросила на новых гостей хмурый взгляд и вернулась к прерванному занятию. Переложив добрую половину блюда на свою тарелку, она потянулась за другим приглянувшимся ей деликатесом. На ее тарелке еды было уже “с горкой”, но Виолетта этим не удовольствовалась и, вытянув шею, высматривала, чем бы еще себя порадовать. Сидящий рядом с ней Саша с невинным видом протянул чистую тарелку:
- Возьмите, пригодится. На одной у вас все не поместится.
Матрона сердито зыркнула на него, но не унялась.
- Неужели кабаниха все это съест? - шепотом спросил свою герлфренд Кирилл.
- Не только умнет, но еще раза три за добавкой полезет, - со смешком ответила Нина.
- Судя по свиноматочной комплекции, аналогичными деликатесами все ее холодильники забиты под завязку.
- Халяву любят все.
- Святое дело - оттянуться в гостях, - прибавил Петрушка. Повернувшись к сидящей рядом с ним Ирине, он спросил: - Что тебе положить?
Услышав это, Виола подняла брови. Мимического выражения недоумения ей показалось мало, и она громко, с осуждающе-негодующими интонациями, вопросила:
- Вы уже перешли на “ты”?
- Как и положено после брудершафта, - растянув губы в дурацкой ухмылке, ответил Петрушка.
- Вот уж не ожидала... С виду - приличная женщина, - ханжески поджала губы матрона.
- Не волнуйтесь, мадам, вам никто не предложит выпить на брудершафт, - с серьезным видом заверил парень, сделав ударение на местоимении.
- А я и не собиралась! - заявила та.
- Лично мне вы этим сделали подарок. Видеть вас одно удовольствие, а не видеть - другое, - язвительно произнес оппонент.
- Гаденыш! - выкрикнула Виолетта.
- Некоторые женщины напоминают Грецию - все в древних развалинах, - многозначительно произнес Петрушка. - Или свалку по утилизации отходов. Или и то и другое.
- А ты голодный оборвыш!
- Разве это пожизненный недостаток? - невинно улыбнулся парень. - Между прочим, я уже сытый, а развалины - это навсегда. Свалка тоже, как правило, явление неизменное.
Присутствующие за столом прислушивались к их перепалке и посмеивались. Симпатии гостей несомненно были на стороне Петрушки. Мадам Зорич с чувством юмора явно не дружила, предпочитая оскорбления, как и все ограниченные люди. Ироничные реплики парня выводили ее из себя, но найти достойный ответ не удавалось, и она гневно пыхтела, став еще более отвратительной и смешной, напоминая комедийных актеров, утрированно изображающих гнев. Однако отрицательные эмоции ничуть не повлияли на ее аппетит. Прожорливая Виолетта смела с тарелки все и еще несколько раз вставала за добавкой. Наконец Саша, которому надоело нюхать ее подмышку, не вытерпел:
- Скажите, что вы хотите, и я подам вам блюдо.
- Я сама возьму! - заявила обжора, видимо, опасаясь, что парень ее обделит.
Аппетит у всех гостей, надо сказать, был отменный, и застолье, начавшееся как поздний завтрак, плавно перетекло в обед. Предусмотрительная Вера Дмитриевна это учла, так что стол был уставлен закусками на любой вкус.
Взяв глубокую тарелку с заливной осетриной, Жека положил трем подругам и собрался взять пару кусков себе, но Виола, ревниво наблюдавшая, как пустеет блюдо, - а вдруг ей не достанется! - взвизгнула:
- Что за наглость, молодой человек! Оделили своих, а я рыбу даже не попробовала!
Женя замер с наколотым на вилку куском заливного, не зная, то ли расхохотаться, то ли отдать ей свою порцию. Отпарировать в том же духе он и не помышлял - все ж дама, к тому же, значительно старше его.
- Какой же нужно быть идиоткой, чтобы столь беззастенчиво демонстрировать просто-таки патологическое обжорство, - шепотом сказала подруге Нора, глядя на Виолетту с омерзением.
- Даже жаба считает себя красавицей, - хмыкнула Регина.
- Обычно толстяки добродушные, а эта озлобленная.
- Я люблю женщин и считаю их совершенством, - признался Женя. - Но сейчас думаю, что и природа допускает брак.
- Каждая ее грудь килограммов по пять, не меньше. И как тебе такое сокровище, господин любитель пышных форм? - поинтересовалась Нора.
