Николай Леонов - Я убью тебя, любимая
– Что это? Может, у него гость, и он не закрыл за ним дверь, когда впускал в квартиру.
– Может, все может, – кивнул Гуров. – Только не забывай, что телефон Макарова не отвечает весь день. Внимательнее под ноги смотри. В таких делах самое большое количество следов и улик на полу.
– Вы думаете, что…
– Ничего я не думаю, – буркнул Гуров, вынимая из сумки тонкие пластиковые перчатки. – Я даже думать боюсь на эту тему.
Дверь действительно оказалась незапертой. Гуров потянул ее на себя, она без скрипа открылась, и сразу стали видны пыльные следы мужских ботинок на ламинате в прихожей. Однокомнатная квартира-студия от входной двери просматривалась почти полностью, за исключением кухни и санузла. На полу возле большого дивана в нелепой позе лежал человек. Без досконального осмотра было понятно, что это труп.
Не лежат так раненые, не лежат в таких позах и потерявшие сознание, это Гуров усвоил за свою долгую жизнь сыщика. Только у мертвого мышцы прекращают держать тело. Даже находясь без сознания, человек все равно ими работает, а человек на полу валялся, как тряпка.
– Звони, – тихо сказал Гуров, – вызывай группу.
Первое, что сделал Лев, – это связался с начальником службы безопасности санатория «Заполярье» и попросил задержать Марину, любовницу Макарова.
– Что случилось, Лев Иванович? – удивился бывший майор. – Это так важно? Вы же понимаете, что я несколько превышу свои должностные полномочия, задерживая человека, который…
– Макаров убит в своей квартире, – ответил Гуров мрачно. – Я стою и смотрю сейчас на его труп. И ваша Марина чуть ли не последний человек, который видел его живым. А еще утром Макаров был жив, судя по тому, что он выходил в Интернет и общался в социальных сетях. Так что включи в себе оперативника! Я сейчас пришлю за ней кого-нибудь из УВД.
– Понял, товарищ полковник, – быстро ответил Синельников. – Выполняю.
За двадцать минут, пока приехала оперативно-следственная группа, Гуров успел опросить жильцов восьми квартир подъезда, в котором жил Макаров. О парне никто ничего плохого сказать не мог. Ни пьянок, ни шумных компаний, ни толп полуголых девиц. Уходил на работу, приходил с работы. Иногда поздно приходил. Бывало, и пивом попахивало, но это никак на поведении Макарова, по мнению соседей, не сказывалось. Всегда вежлив, всегда здоровался, всегда в ровном настроении. И почти все соглашались, что не видели Володю Макарова иногда по нескольку дней, при этом никто не знал, чем он занимается, где работает.
Группа начала работу. Двое экспертов, худощавая женщина-майор и ее помощница-стажер в джинсиках и футболочке, занялись осмотром входной двери, замков на предмет взлома. Оба замка аккуратно извлекли и сложили в пакеты для отправки на экспертизу. Затем криминалисты занялись следами на полу. Гуров фиксировал в голове первые выводы. Замки скорее всего открывались «родными» ключами. Следов взлома при первом осмотре не найдено. Следы на полу принадлежат двум разным людям. Летние легкие ботинки 42-го размера и кроссовки 43-го размера. Обувь Макарова, плетеные сандалии имели совершенно иной рисунок подошвы, но и их отправили в пакет с образцами для анализа.
Беспорядок в комнате сразу наводил на мысль не о том, что кто-то что-то очень поспешно искал в квартире, а о том, что тут произошла схватка, борьба. Судмедэксперт поднялась на ноги и, откинув со лба прядь волос, сказала Гурову:
– Смерть наступила относительно недавно, между 9 и 10 часами утра. Многочисленные ушибы мягких тканей. Он защищался от ударов твердым продолговатым предметом. Бейсбольная бита, резиновая полицейская дубинка или что-то в этом роде. Потом его сбили с ног и нанесли несколько ударов по голове. У него проломлен череп и, видимо, обильное внутричерепное кровоизлияние. Скорее всего он потерял сознание и умер спустя несколько минут. Иных характерных повреждений я пока не вижу. Остальное покажет вскрытие.
Еще через час Гуров был уже в здании УВД города Сочи. Майор Вашутин говорил по телефону с кем-то из своих оперативников:
– Быть там, ребята! И повнимательнее. Ничего, что Макаров погиб, могла прийти его девушка, которую он ждал. Не отходить от ротонды. Я вам отправил ее фотографии. Задержать, но очень вежливо. Задержать обязательно, потому что не исключено, что она имеет отношение к смерти Макарова. Или является свидетелем. Что? Не умничайте там, сам знаю, что, если она знает о смерти Макарова, приходить в условленное место ей незачем. А вдруг у нее там назначена встреча с кем-то? Вот-вот!
– Если она не знает о смерти Макарова, – сказал Гуров, когда Вашутин закончил инструктировать своих оперативников и отключил телефон, – то может появиться в «Заполярье». Я отдал «безопасникам» ее фотографии.
– Отлично, – кивнул майор. – Как-то так получилось, что теперь это уже не ваше, а наше дело. И вы нам помогаете. Так что там с Макаровым? Это точно убийство?
– Да, точно. Но пока неясен мотив. Мы не можем установить, что пропало из квартиры, было ли там вообще что-то ценное. Его могли убить конкуренты, кредиторы, просто из-за женщины. Мало ли.
– Завтра следователь возбудит уголовное дело, и мы попросим жену Макарова осмотреть его вещи в квартире на Черноморской, 8.
– Да, – кивнул Гуров. – Только не обольщайтесь, это ничего не даст. Я с Екатериной разговаривал, она представления не имеет не только о том, где живет ее бывший муж, но и как он живет, чем занимается. Они еще не развелись, но отношений не поддерживают давно.
Коротко постучав в дверь, в кабинет вошла эксперт-криминалист с папкой и, повернувшись к Гурову, проговорила:
– Товарищ полковник, получены первые результаты анализов по квартире Макарова. Разрешите доложить?
– Да, пожалуйста. – Гуров встал и пододвинул майору стул.
Эксперт поблагодарила, села и начала докладывать:
– Отпечатки следов обуви на полу показывают следующее. Мужчина в ботинках скорее всего молод, шаг ровный, без надавливания на пятку, характерную для людей более преклонного возраста. Каблуки чуть стоптаны на внешнюю сторону, что говорит о некоторой косолапости и, возможно, заметной кривизне ног. Ботинки средней степени изношенности, производства Краснодарской обувной фабрики. Стоимость этих ботинок в розничной сети не очень велика. Это человек со средним достатком. Второй, в кроссовках, хромает на правую ногу. Следов недостаточно, чтобы определить, это хронический или врожденный дефект или просто травма. Кроссовки дешевые, китайского производства, со стертой подошвой. Обувь вполне характерная вместе с дешевыми черными тренировочными костюмами для той среды молодежи, которую называют «гопниками».
– Следы прослеживаются в комнате? – спросил Гуров.
– В комнате пыль с подошв уже сбита, следы в значительной степени затоптаны.
– Понятно. Еще что есть?
– На подушке в квартире Макарова обнаружено несколько женских волосков.
– Вполне естественно для одинокого молодого мужчины, – вставил Вашутин.
– Ну-ка, ну-ка? – оживился Гуров. – И что по волосам вы можете сказать?
– Темно-русые волосы, длиной от 20 до 25 сантиметров. Примечательно то, что девушка недавно стриглась. Стрижка проводилась методом так называемых горячих ножниц. Он применяется для тех, у кого волосы секутся, в результате такой методики концы волос заплавляются.
– Марина? – с улыбкой спросил Вашутин и посмотрел на Гурова: – Она по крайней мере не отрицала, что бывала у него в квартире. А волосы на подушке мужчины – это не совсем просто дружба. И когда примерно девушка посещала парикмахерскую?
– Думаю, что вчера, – ответила майор-эксперт.
– Значит, она этой ночью была у Макарова, – удовлетворенно заявил Вашутин.
– Вполне возможно, если только это не совпадение. Точнее может сказать только экспертиза ее волос. Но времени у нас маловато. Я предлагаю поработать с ней прямо сейчас, тем более что девушку к нам уже доставили. А вас, товарищ майор, – Гуров посмотрел на эксперта, – я прошу подыграть нам. Сделайте вид, что вы по внешнему виду волос можете сказать, что это ее волосы на подушке.
– Хорошо, – кивнула женщина и достала из кармана ювелирный монокуляр, со скобой для крепления на голове.
Помощник дежурного открыл дверь, и в кабинет вошла бледная и напряженная девушка. Та самая Марина Шаронова, которая сегодня подтвердила, что бывала дома у Макарова. Гуров снова поднялся со своего места, подошел к девушке и, взяв ее за локоть, заговорил:
– Извините, Марина, что пришлось привозить вас сюда и уж тем более заставлять вас ждать. Но, увы, специфика нашей работы такова, что очень сложно планировать свое время, когда в городе постоянно случаются преступления. Мы ведь для того и существуем, чтобы бороться с преступниками. Проходите вот сюда к столу. Садитесь. Нам нужно с вами поговорить, и очень хочется, чтобы вы ответили еще на несколько наших вопросов.
