Анна Данилова - Смерть отключает телефон
– Домработница?! – Лиза с Глафирой переглянулись. Действительно, как это им сразу в голову не пришло, что Малинников из любви к своей невесте оградил ее от скучной домашней работы! – И кто же она?
– Молоденькая такая девочка, Катей ее зовут. Неподалеку отсюда есть общежитие. Там живут бывшие воспитанники интернатов, сироты. Вот она как раз оттуда. Кажется, у нее есть еще сестра-близнец. Я видела их вдвоем, они стояли на площадке, курили и разговаривали. Я так поняла, что Катя не пустила свою сестру в квартиру Ани, вероятно, ей не разрешалось приводить сюда чужих, даже собственную сестру.
– А о чем они разговаривали? – спросила, нахмурившись, Лиза.
– Не знаю. Но они спокойно беседовали. Потом та, вторая, поцеловала Катю в щеку, помахала рукой и вошла в лифт. Вот и все. Очень красивые девочки! Я еще подумала тогда, что где-то, вероятно, живет и их мать, бросившая их в детстве. Хотя она могла и погибнуть.
– Тогда ответьте нам на такой вопрос, дорогая Мария Петровна, – Лиза просто сверлила ее взглядом, – если в этой семье была домработница, то почему же именно вы прибирали в квартире после того, как молодые уехали? По какому праву? И куда делась эта Катя?
– Она тоже пропала… И не одна! А вместе со своей сестрой. Думаю, их тоже пригласили на свадьбу…
– Гудковы! – одновременно произнесли Лиза, Глафира и Мирошкин.
14
– Баб, это к тебе, за молоком!
Внучка Даша ворвалась в дом, разрумянившаяся от мороза и быстрой беготни наперегонки с соседским мальчишкой Сережкой, и, сверкнув лукавыми глазами, схватила теплую ватрушку с творогом.
Ксения Александровна, отложив в сторону кисточку, которой она смазывала взбитым яйцом уложенные на противень ватрушки, быстро схватила полотенце и вытерла руки.
– Да я вроде бы никого и не жду, Даша. Утреннее молоко почти все продала. Себе только два литра оставила. Из города тоже вроде бы никто не должен приехать. Зима все же! А кто пришел-то? Знаешь их?
– Не-а… На снегоходе их привезли. Может, отдыхающие? Одна тоненькая такая, в дубленке, а вторая – во! – И десятилетняя Даша широко развела в стороны руки, показывая габариты прибывшей женщины. – Но веселая такая, смешная. У нее еще шаль красивая, красная. А с ними – парень. Вот все они и хотят тебя видеть.
– Что, прямо именно меня и спросили? – удивилась ее бабушка.
– Хотели знать: есть ли кто-то из взрослых?
Ксения Александровна пожала плечами, недоумевая, кто бы это мог быть, набросила на плечи куртку и вышла на очищенное от снега, слегка заледеневшее крыльцо. Сад у дома побелел и словно бы замер, застыл, превратившись в объемную новогоднюю картинку. Сиреневый вечерний воздух был сладким.
За воротами она увидела троих гостей. Вышла к ним, поздоровалась.
– Из прокуратуры? – удивилась она, когда они представились. – Что-нибудь случилось?
– Меня зовут Елизавета Сергеевна, я следователь прокуратуры, а это – моя помощница, Глафира.
– Майор Мирошкин, – скромно представился молодой человек в светлом овчинном кожухе. Его нос покраснел так, словно его натерли клубникой.
– Ксения Александровна.
– Очень приятно, Ксения Александровна. Вы уж извините нас за внезапное вторжение. Итак. Вы – местная. Это понятно. Мы ищем на этом острове одно место – это может быть дом, вилла, дача, турбаза, я не знаю, – где шестнадцатого июня прошлого года проходила свадьба одного состоятельного человека, Виталия Малинникова, – сказала Елизавета Сергеевна, очень красивая молодая женщина, благоухавшая духами. – Вам что-нибудь об этом известно?
– Проходите, – Ксения Александровна пригласила гостей в дом. – Все, что знаю, – расскажу.
Ей было приятно, что в этот тихий день в ее доме появились такие важные люди и что она может угостить их своими ватрушками. Ксения Александровна вообще была гостеприимной женщиной, она всегда радовалась гостям, и если летом их бывало много – дети, внуки, сестра с семьей, да и просто друзья-знакомые, отдыхающие, – то зимой, кроме Дашки, которую родители частенько привозили сюда на выходные или на каникулы, почитай, никого. А тут – такие симпатичные люди. Да еще и с вопросами, на которые она легко сможет ответить!
– Какие ватрушки! А творог, нежнейший… – Помощница прокурорши (или следовательши), Глафира, кажется, от удовольствия закатила глаза. – И тесто необыкновенное. Знаете ли, я тоже люблю печь, но у вас тесто просто волшебное!
– Ксения Александровна, так что вам известно об этой свадьбе, была ли она вообще? – спросила Елизавета.
– Была, как же! Богатая такая свадьба. Продукты все возили, украшения, цветы, все как положено. Здесь есть одна турбаза неприметная, так вот за ней, прямо в лесу, стоит дом. Мы все думали, что он недостроен, но вокруг него – высокий бетонный забор.
– Ну, что я говорила! – воскликнула пышнотелая следовательша. Или помощница. – Высокий бетонный забор!
– Так вот, мы только предполагали, что дом недостроен, потому что, когда увезли оттуда на барже всю технику и строительный мусор, там никто не жил. Но, оказывается, там была и вода, и электричество. Это мне соседи рассказали. Многие наши женщины летом работают поварихами в столовых на турбазах. У них там кухни. Вот на одной из таких кухонь и готовили праздничное меню. Хотя гостей было не так уж и много.
– Сколько? – спросила Лиза.
– Да я, собственно говоря, могу позвонить Кларе, она была одной из поварих, которая готовила к той свадьбе, и она назовет вам точное количество гостей. Думаю, с памятью у нее все в порядке.
– А может, вы позовете ее сюда? Она далеко отсюда живет?
– Нет, близко, минут пятнадцать ходу.
– Мы можем сами ее найти?
– Можете. Но вы лучше оставайтесь у меня, а я ее сама позову. У нее там тесно, не развернуться. А здесь вы и чайку выпьете с ватрушками, и поговорим. Честно признаюсь, одичала я совсем – зима! Вот если бы не Дашка, волком бы взвыла. А в город я переезжать тоже не хочу. Здесь же настоящий рай! Да и коровы у меня.
– Хорошо, позвоните ей.
Минут через десять к ним буквально примчалась худенькая, проворная, с умными глазами женщина лет пятидесяти с небольшим. Высокий лоб, зачесанные назад волосы, осторожность в движениях. Обе женщины, не сговариваясь, были одеты в темные водолазки, спортивные штаны и меховые жилетки.
– Клар, расскажи про свадьбу Малинникова. Вот, люди из прокуратуры интересуются.
– А что? Свадьба богатая была. Закуски такие, что мне и не снились, хотя я обслуживала губернаторов, мэров…
– Сколько человек было на свадьбе?
– Тридцать семь. Мне сказали, что будет столько гостей. Это вместе с женихом и невестой. Всего. Как видите, немного.
– И все пришли?
– Все.
– А что за публика была?
– Не знаю. Мы столы накрыли и ушли. Официанты были не из наших. Их они с собой привезли.
– Ну, кто-нибудь из местных, может, все-таки был на свадьбе?
– Если и был, то ничего вам не скажет. Там же вечером стреляли! Во всяком случае, с той стороны доносились выстрелы. Или даже автоматная очередь! Все произошло очень быстро.
– Постойте… К тому дому можно добраться на машинах?
– Нет. Там гулянка была. Специальная. Тоже – люди не из наших. Вот гостей и перевозили на другой берег. А оттуда – уже пешком шли до самого дома.
– А со свадьбы как люди обратно добирались?
– В том-то и дело, что никто ничего не видел.
– Вы хотите сказать, что люди со свадьбы не вернулись?! Что они остались там, за забором? И никто ничего не сообщил в милицию?
– Нет.
– Но почему?!
– Да потому, милая Елизавета Сергеевна, – ответила теперь уже Ксения Александровна, – что Малинников-то – бандит! Он и до свадьбы бывал здесь, в Чардыме, отдыхал с друзьями. С ним шутки плохи! Говорят, он одного рыбака убил только за то, что тот не так посмотрел на него. Люди боялись его, понимаете? Это мы потом узнали, что и его тоже пристрелили – его труп нашли на другом берегу, в камышах. А до этого все думали, что это он сам и устроил там пальбу.
– Но гости-то куда подевались?!
– Если бы гулянка наша была, местная, мы бы все знали. А так… Это было, повторяю, их веселье, и разгуливали гости по своему маршруту, ходили по берегу. И кто там был – трудно было разглядеть. Возможно, гостей потом вывезли, ночью, но вот живых или мертвых – неизвестно. И здесь вам никто ничего не скажет! И знаете почему? Потому что убить могли двойника Малинникова, а сам Малинников в это время небось находился где-нибудь за границей!
– Какие страшные вещи вы рассказываете, – сказала возмущенная Глафира. – Подучается, что у вас под носом свадьбу расстреляли и все местные жители молчат?!
– Молчат.
– Глупости! – возмутился и Мирошкин. – Никакого расстрела не было. Трупы – да, были. Но дом, где проходила свадьба, так и не нашли!
– Так уж и не нашли, – покачала головой Клара. – Если бы хотели – нашли бы. И вообще, все это очень странно.
