Мария Жукова-Гладкова - Одна женщина и много мужчин
– Ты уверена, что тебя никто не видел у ее дома? – Лариска внимательно посмотрела на меня.
Нет, по пути мне никто не попадался. Но кто-то мог обратить внимание на мою машину – я проезжала по Маринкиному двору, потом мы с сестрой сидели в «БМВ» на некотором отдалении от арки, Лариска дожидалась, пока я управлюсь… Менты нас тогда тормознули, но те скорее всего не вспомнят. Скольких людей они каждый день тормозят? Я, конечно, не серая мышка, но… Так, все-таки прикинем место, где стояли гаишники. Могла я такой дорогой ехать от Лариски к себе? Вообще-то нет.
Я сообщила сестрице ход своих мыслей. Правильно все-таки говорят, что одна голова – хорошо, а две – лучше. Сестрица тут же нашла выход: мы ехали в магазин «24 часа», который расположен метрах в двухстах от того места, где стояли гаишники. Я тоже знала тот магазин и кивнула. Мне неоднократно доводилось там отовариваться спиртным, да и Лариска была там частым гостем. К тому же, поскольку он расположен на оживленной магистрали, в нем бывает слишком много народу, чтобы нас запомнили, а если и запомнили с предыдущих посещений – так нам и лучше. В общем, ехали туда.
Я направилась в комнату, оглядела содержимое своего бара и вспомнила, что две бутылки – голландский сливочный ликер и французское вино – я покупала именно там. Нет проблем.
Более того, к Маринке я ходила в кроссовках, плаще и шляпе. Обычно же я щеголяю на девятисантиметровых каблуках, без шляпы, и погода еще позволяет не надевать плащ. Да и ношу я белый, а тот, в котором я появлялась в злополучный вечер, постоянно лежит в машине. Будем надеяться, что на мою тачку никто не обратил внимания. Я понимаю, на «Порше» бы ездила или на «Линкольне», а так – «семерка» «БМВ». Кого ею удивишь в нашем городе?
– То есть мы у Маринкиного дома не были? – уточнила еще раз Лариса.
– Лучше врать, что не были. Если вообще кто-нибудь спросит.
– Будем надеяться на лучшее, готовиться к худшему, а жить настоящим, – философски заметила сестрица и пошла переодеваться.
* * *Вскоре мы были готовы к ночным приключениям. Я щеголяла в кроссовках, черных джинсах и спортивной куртке. Лариска – в синих джинсах и штормовке. Перчатки лежали в карманах. Я прихватила с собой ножницы, чтобы на всякий случай избавиться от шляпы: разрежу ее на мелкие кусочки и выброшу в какой-нибудь водоем – благо что их в Питере более чем достаточно. Плащ… нет, плащ можно оставить, только пока повесить дома, а для запаса, который всегда держу в багажнике, купить новый, черный, и новую шляпку. Это мы сделаем завтра, вернее, уже сегодня.
Лариса осмотрела набор взломщика, который также имелся у меня в квартире, и твердо заявила мне, что справится. Видели бы нас наши правильные родители, в свое время воспитывавшие дочерей в духе марксизма-ленинизма. Вот они, бывшие пионерки и комсомолки. Собираются незаконным образом вломиться в квартиру. Но ведь не воровать же? Наоборот, подбросить деньги, пусть и фальшивые. Пусть и те, что сами раньше оттуда забрали. Но мы же ничего Маринкиного брать не будем.
Наконец мы были готовы, спустились к моей машине, осмотрелись: конечно, во втором часу ночи меня никто не караулил. Кому придет в голову, что я куда-то сейчас отправлюсь? Надеюсь, что детки не проснутся. А если даже и проснутся? Позвонят на мой мобильный, если что-то понадобится. В одном я не сомневалась: паники не будет. Есть все-таки смысл быть непутевой мамашей.
Не доезжая до Маринкиного дома, я загнала машину на тротуар, пристроившись в ряд поставленных на ночь железных коней, выключила мотор.
– Наверное, я прилягу на заднее сиденье, – заявила я сестрице. – Мало ли кто пойдет. Хоть стекла у меня и тонированные, но тем не менее… Зачем привлекать внимание?
Лариска кивнула. Теперь она уже не была такой смелой, как час назад, но все равно отступать не собиралась.
– Если что, сразу же звони на мобильник, – я кивнула на свою трубку. – Давай, с богом!
Не верившая в Бога Лариска все-таки перекрестилась – и пошла, размахивая спортивной сумочкой средних размеров с инструментами взломщика, фонариком, фальшивыми тысячами и сотенными внутри. Мы решили взять все остававшиеся у нас полтинники и все, кроме одной, пачки сотен. «Давай не жадничать», – сказала я Лариске. Она согласилась. Все-таки баксы – настоящие или настолько хорошая подделка, что не отличить от настоящих. Пачку сотен Лариска собиралась завтра, вернее, уже сегодня начать тратить на рынках, не рискуя больше засвечиваться в магазинах. Что касается полиэтиленового пакета у меня в сейфе – того, что стоит прямо в кабинете в тумбе с экраном, – так достану его, когда вернусь из Японии, прикрывая телом, чтобы видеокамера ничего не засекла, а там видно будет: если сотни спокойно берут, оставим их, если нет… Да хоть у меня на кухне спалим. Или выбросим куда-нибудь под куст. Или Лариска придумает, как подкинуть их Светке. В общем, решим.
Обо всем этом я думала, лежа на заднем сиденье своей «бээмвэшки», то и дело поглядывая на часы. Чтобы скоротать ожидание, кромсала ножницами злополучную шляпу, бросая кусочки в специально приготовленный пакет.
Сколько времени потребуется Лариске? Дойти отсюда – минут пять, пусть семь. Открыть замок – пусть минута, даже две. В квартире – еще пара минут: деньги – в ящик с обувью и быстро осмотреться в комнате. Все. И назад. Только бы не встретить случайного прохожего. Только бы ни у кого из псов не началось расстройство желудка и любящий хозяин не отправился бы на прогулку. Только бы какая-нибудь бабка не услышала скрип соседского замка или шум открываемой двери…
Я так глубоко задумалась, что не услышала, как Лариска подобралась к машине, да и подошла она с другой стороны, а не оттуда, откуда я ее ожидала. Что ж – правильно: зачем два раза идти по одному и тому же маршруту?
Сестрица проскользнула на переднее место пассажира, я быстро перебралась на водительское, сунула Лариске в руки остатки шляпы с ножницами и пакет и спросила:
– Ну?
– Поехали, – сказала сестра, разрезая остатки шляпы на четыре больших куска и засовывая все это добро в пакет. Ножницы она бросила в «бардачок».
– Ну?! – повторила я, не в силах больше выносить ожидание, но тем не менее трогаясь с места.
– Все в порядке. Не волнуйся. О деталях – дома.
Я подумала, что Лариске просто хочется помолчать после всех переживаний. Не каждый день все-таки она вламывается в чужие квартиры при помощи отмычки или проволочки, причем в те, где уже начал разлагаться труп.
– Никого не встретила? – спросила я.
– Совсем никого, – сказала Лариска.
Наконец мы подрулили к моему дому, я поставила машину на обычное место, и мы поднялись в квартиру. Дети спали.
– Плесни коньяку, – заявила Лариска. – И себе тоже.
Я плеснула: чего же не составить компанию любимой сестре? Да и в качестве снотворного хорошо пойдет, заснуть-то после всех переживаний будет сложно. Я не ожидала услышать ничего сногсшибательного и уже успокоилась, а зря.
– Маринки в квартире нет, – сообщила Лариска и хлопнула коньяк.
Я поперхнулась.
Глава 8
Ночь с 12 на 13 сентября,
с пятницы на субботу
– Что ты хочешь этим сказать? – наконец выдавила я из себя.
– Нет ее там, Сашка. Нет!
Я попросила рассказать все по порядку, чтобы потом, выслушав полный отчет сестрицы, уже думать, что делать дальше.
Лариса без труда справилась с замком в двери квартиры Громовых. Я спросила, был ли он закрыт и не пытался ли кто-то до Лариски взломать дверь – по крайней мере, если судить по ее внешнему виду. Сестрица ничего подозрительного не заметила – если дверь и открывали при помощи набора взломщика, то видимых следов не осталось.
Лариса прикрыла дверь за собой, защелкнула замок, прислушалась. В квартире стояла мертвая тишина. Сестра первым делом открыла ящик с обувью и бросила туда полиэтиленовый пакет с деньгами, после этого на цыпочках прошла в большую комнату (еще дома я нарисовала ей план квартиры и все на нем отобразила). Лариса освещала себе дорогу фонариком, свет не включала. На ковре, в том месте, где я видела убитую Маринку, осталось темное пятно довольно больших размеров, но тела не было!
– А белая линия? – пришло мне на ум.
– Какая еще белая линия? – не поняла Лариска.
– Ну, может, видела в кино – труп ею обводят. Чтобы отметить, где лежал убитый.
Лариска покачала головой. Ни белой линии, ни каких-либо других следов она не заметила.
Не обнаружив тела, сестрица решила осмотреть квартиру – хотя бы бегло. Она помнила, что нас интересует сумочка Маринки, и попыталась ее найти. Это не составило труда – сумочка лежала в маленькой комнате на кресле, стоявшем слева при входе в комнату. Лариса открыла ее – пистолет лежал внутри. Копаться в ней она не стала, но раз пистолет там, значит, должны быть и патроны?
Я согласилась с сестрой. Кто бы стал их вынимать?
