Марина Крамер - Визит с того света, или Деньги решают не все
– У меня все сложилось, как в аптеке, – похвасталась Марина. – Твой Митрич – просто гений, дал мне такого мальчика – ох. Без подсказок все сделал, я еще продумать схему не успела, а он уже все в нее вписал. Завтра окончательно разрулю, с Машкой побуду пару дней – и домой.
«Ну, про то, что не домой, а в N, тебе, конечно, знать не нужно», – добавила про себя.
– Я соскучился.
– Быстро, – фыркнула она. – Я всего три дня как отсутствую.
– Мне это как три года, ты сама ведь знаешь, – со вздохом признался Хохол. – Пусто дома, тихо…
– И ты, как обычно, лежишь лицом на моем халате, – подначила Коваль, прекрасно осведомленная о подобной привычке мужа.
– Угадала. Мне так легче.
– Ничего, родной, я скоро вернусь.
– Я очень жду тебя, родная. Очень жду, никогда, наверное, так не ждал.
Марина это знала. Она уехала практически сразу после того, как сообщила Женьке о разрыве с любовником, и Хохол в силу слабого еще здоровья не смог в полной мере насладиться своей победой. Разумеется, его теперь это очень глодало и бесило.
– Ничего, Женечка, вернусь – свое получишь, – усмехнулась она игриво.
– Даже не сомневайся. Люблю тебя.
– И я, родной. Спокойной ночи. Скажи Грегу, что я соскучилась.
Марина окинула взглядом ресторан. Она даже отдаленно не представляла, как именно выглядит та, ради которой она сюда приехала, но шедший следом Ежик слегка коснулся ее локтя и указал на двухместный столик в небольшой нише наискосок от бара. Марина кивнула и направилась туда. Ежик как-то незаметно отстал, приземлился на высокий барный табурет, но Коваль интуитивно чувствовала, что он в любую секунду ринется на помощь. Однако она знала, что этого не потребуется – все свои проблемы Марина решала в одиночестве и сама.
Перед ней сидела холеная брюнетка с гладко убранными волосами, и эта прическа вкупе с чрезмерным загаром, свидетельствовавшим о любви к солярию, делала лицо женщины хищным и неприятным. Острые черные глаза впились в Маринино лицо, но Коваль успела подметить, что рука с зажатой в пальцах сигаретой ощутимо подрагивает.
– Вы Илона? – спросила Марина, небрежно бросив шубу на спинку стула, и присела за стол.
– Да. А вот вы кто? – хриплым низким голосом поинтересовалась собеседница.
– Мое имя вам ничего не скажет. Но у нас есть общие знакомые. Вот о них и речь.
Коваль закурила, наблюдая за тем, как Илона пытается вспомнить, где и когда успела пересечься с сидящей напротив женщиной.
– Я вас не знаю, – изрекла она наконец.
– Я же сказала – мы не знакомы. Но у меня есть к вам дело.
– Да? И какое же?
Илона уже сумела взять себя в руки и демонстративно посмотрела на часы, давая понять, что спешит.
– Я поясню, – миролюбиво проговорила Марина. – Есть одна женщина, которой ты решила зачем-то перейти дорогу. Эта женщина – моя близкая подруга, но даже это неважно. Важно другое… – Коваль затянула паузу, наблюдая за реакцией собеседницы, и поняла, что та догадалась, о ком речь. – Так вот… Сейчас я покажу тебе кое-что.
Небрежным жестом Марина вынула из сумки несколько снимков и разложила их на столе перед Илоной. Та, едва взглянув, слегка побледнела.
– Вижу, ты узнала юношу, да? Вот это он выходит из своего подъезда, – Коваль ногтем выдвинула один снимок из общего ряда, – а вот это он подходит к машине… хорошая, кстати, тачка, дорогая. Так, дальше… вот это он в институте, – следующий снимок пополз в сторону Илоны, – вот это он в кафе с друзьями… а вот это его девушка… экзотическая дамочка – нерусская, да? А вот тут он с приятелями в ночном клубе. В общем, ты поняла принцип, да?
– Откуда… откуда у вас… это? – выдавила Илона, трясущейся рукой доставая из пачки новую сигарету.
– Оттуда, где ты это не возьмешь, – отрезала Коваль. – Главное, что я всегда знаю, где, когда и как найти твоего отпрыска, если что. О, совсем забыла, есть же еще одно любопытное фото… – жестом фокусника она извлекла из сумки еще снимок, на котором тот же юноша был запечатлен в душе. – Надеюсь, тебе все ясно?
Увидев последний снимок, Илона побледнела еще сильнее.
– Да, ты угадала – в его квартире полно камер, – удовлетворенно кивнула Марина. – Но не советую пытаться их убрать – тебе не поможет, а я огорчусь. А вот как раз в таком состоянии я иногда становлюсь неуправляемой и непредсказуемой. Так вот, суть моей просьбы состоит в следующем. Ты сделаешь так, что из круга твоих интересов выпадет эта женщина и ее ребенок. Это понятно? – Марина сунула окурок в пепельницу и продолжила: – Объясняю, что имеется в виду. Исключаются любые случайности, как то: автоаварии, падающие с крыш кирпичи и сосульки, нападения хулиганов, проникновения в квартиру. Не дай бог, если кто-то приблизится к девочке с вопросом «Как пройти в библиотеку?», например. Словом, если женщина и ребенок как-то пострадают – неважно, физически или морально – то произойдет вот что… – С этими словами Коваль собрала все снимки и медленно, по одному, порвала их так, что голова оказалась отделена от тела. Куски с головами она небрежно бросила в сумку, а остальное опять аккуратно разложила на столе перед онемевшей от шока Илоной. – Во-от… А уж в каком порядке ты будешь собирать то, что останется от твоего сына, по разным концам вашего города, уже дело твое. Я предупредила.
Коваль встала, спокойно надела шубу, перебросила через плечо ремень сумки и повернулась, чтобы уйти, но потом задержалась на минуту и добавила с улыбкой:
– И еще. Не советую тебе снова бежать к тем, к кому ты обращалась прежде. Они вышли из игры и очень злы на тебя за обман. Это просто дружеский совет, но решать тебе. Надеюсь, что у нас не возникнет поводов ненавидеть друг друга.
Не дожидаясь ответа и вообще больше не интересуясь происходящим, Марина со скучающим лицом кивнула Ежику, приглашая следовать за собой, вышла из кафе, зашла за угол и села на заднее сиденье припаркованной на тротуаре машины:
– Поехали.
– Все? – обернулся к ней водитель, и Марина, закурив и чуть приоткрыв окно, кивнула:
– Все. А чего тянуть-то? Я ненавижу эти киношные монологи на полчаса. Хочешь убить – сделай это быстро, – и, заметив в зеркале, как изменилось выражение лица севшего на первое сиденье Ежика, захохотала: – А ты думал – я ей яду в кофеек подсыпала? Расслабься. Я уже старовата для таких трюков, как убийство в людном месте в будний день. Давайте по ходу заскочим в супермаркет.
Она ждала к вечеру в гости Марью, а потому решила все-таки купить что-то кроме текилы, которой вчера оказалось слишком много. Если бы не необходимость сегодня делать дела, Марина ни за что не встала бы с кровати, но Машка нуждалась в ее помощи, а потому Коваль решительно отодвинула похмелье и все, что к нему обычно прилагается, на второй план. А теперь уже и голова перестала болеть, и вообще всему организму сделалось значительно легче и лучше, словно это не напряженный разговор состоялся, а полтора часа качественного массажа, например.
Совершив весьма основательную закупку разных деликатесов, Коваль наконец оказалась в уютном номере гостиницы, которую тут именовали «домиком для гостей» и в которой Марина останавливалась всегда в свои приезды к Марье, как та ни настаивала на том, чтобы подруга жила у нее.
«Нет, дорогая, я не хочу демонстрировать твоей дочери, до какой степени может опускаться женщина, уехавшая от мужа, – похохатывала Коваль, мотивируя свой отказ. – К чему девчонке такой пример перед глазами? Я люблю выпить, покурить, снова выпить… зачем? Мне и здесь отлично».
Апартаменты были и впрямь уютными, хорошо обставленными, персонал – вышколенным и аккуратным, и Марину все здесь устраивало. Она позволяла себе даже поход в местную сауну, где были установлены фитобочки с разными травами, и это как нельзя лучше помогало справиться с похмельем или просто с вечерней хандрой.
Машка приехала около семи, позвонила из холла.
– Поднимайся, номер тот же, что и всегда, – сказала Марина, запахивая халат и вставая из мягкого уютного кресла, в котором возлежала с книжкой.
Марья появилась буквально через пару минут, чуть замешкалась на пороге, сбрасывая сапоги. Марина, прислонившись к косяку, наблюдала за тем, как подруга расстегивает шубу, разматывает длинный шарф, вынимает из кармана мобильник и проверяет, нет ли звонков.
– Ты, надеюсь, с ночевкой ко мне?
– Да, – улыбнулась Мышка, поправляя волосы, убранные в пучок двумя деревянными шпильками на манер японской прически.
– Отлично! Тогда мы сейчас с тобой в сауну пойдем, ага?
Маша с сомнением посмотрела на подругу:
– Мне вообще-то не особенно можно… я ж после лечения…
– А мы без фанатизма – так, чутка погреемся, коньячок вот прихватим. Здесь не сауна, а мечта!
Коваль закатила глаза, изображая экстаз по поводу предстоящего вечера в отличной сауне, потом оттолкнулась от косяка и порывисто обняла Мышку:
