Данил Корецкий - Счастливых бандитов не бывает
«Бэхи» неторопливо сдали назад, развернулись, выехали на проезжую часть. Один из них чиркнул глушителем по бордюру. Затем натужно взревели двигатели, взвизгнули шины, темные силуэты рванули в сторону вокзала и быстро растворились в ночи. А издали доносились звуки сирен.
* * *С высоты птичьего полета раскинувшийся на берегах полноводной реки Тиходонск похож на огромный живой организм, присосавшийся к живительному источнику.
Когда-то он был таможней, затем военной крепостью с гарнизоном в две тысячи человек, функции ее были просты и понятны: оборона лежащих к северу и западу областей, плацдарм для завоевания чужих территорий. Со временем надобность в обороне и завоевании отпала, но город, тем не менее, строился, богател, разрастался и в конце концов зажил сам по себе, как любое существо, которое дышит, ест, пьет, страдает, болеет — все это просто так, без всякой надобности. Просто потому что оно существует на этом свете. Живет, то есть…
Да, именно живет, никакой ошибки тут нет. Город — живой. Органы дыхания, осязания, зрения, выделения, центральная и периферическая нервные системы, головной и спинной мозг, таламусы, гипоталамусы, эпифизы, гипофизы и великое множество других структур и отделов, регулирующих его каждодневную жизнь. Его кровь красно-зеленоватого оттенка, цвета денежной массы; его дыхание отдает бензином, гудроном и мусорной свалкой; его асфальто-бетонная кожа изъедена морщинами и язвами. Он живет не лучше и не хуже других российских городов. Обычно. Как и те микроорганизмы, что населяют одно-двух-трехкомнатные клетки его тела. Каждый выполняет какие-то функции, не особо задумываясь, зачем это нужно и к какой цели приводит. При этом у каждого свои представления о собственной роли и значимости. Например, здание Администрации Тиходонского края должно соответствовать черепной коробке, в которой пульсирует головной мозг, носитель высших функций организма — хотя на деле это скорее один из отделов кишечника, где происходит впитывание и переработка питательных веществ.
Тиходонский голова, по идее, должен соответствовать лобной доле головного мозга или, на худой конец, одному из нейронов, его составляющих. В то время как на самом деле является неким образованием в районе пищевода, которое успевает перехватить многие питательные вещества еще до того, как они попадут в желудок.
Где же на самом деле находится головной мозг, — остается загадкой, ответа на которую не знает никто. Вернее, ответов слишком много, поскольку даже забухавший Батон видит себя центром не только Тиходонской области, но и всей Вселенной…
Вот так-то.
И есть в этом городе своеобразные железы, «центры удовольствий», что ли. Их функции ни у кого не вызывают сомнений. Сеть фирменных магазинов Тиходонского ликеро-водочного завода «Дон-Кристалл», его мрачные склады на Широком проспекте, многочисленные вино-водочные отделы в обычных торговых точках, безымянные ларьки, где дешевое пойло продают из-под полы… А еще есть не столь разрекламированная сеть сбыта наркоты и граничащих с ней стимуляторов: респектабельные оптовики, живущие в огромных частных домах, суетливые и нервные уличные «пушеры», мелкие сбытчики-наркоманы в грязных притонах, опрятные дилеры, сбывающие гедонистические «кокс», экстази и ЛСД в блестящих, гремящих модной музыкой клубах, где дергается в танце с виду вполне благополучная публика.
Отсюда в клетки городского организма вбрасываются этанол, каннабиноиды, нейролептики, морфиновые алкалоиды и прочие активные вещества, которые позволяют микроорганизмам на время забыть про грусть-печаль и исправно снабжать кроветворную систему денежной массой. Отношение к этим «центрам удовольствия» у народа неоднозначное. Где-то посередине между вожделением и лютой ненавистью. Если их и громили, как винные склады купца Рябушкина в 1905-м и 1917-м, то только для того, чтобы использовать содержимое по прямому назначению. Говорят, что и взятие Бастилии в Великую французскую революцию имело целью разграбление винных подвалов, находившихся под знаменитой тюрьмой.
Бессмысленное истребление алкогольной и наркотической продукции всегда и везде воспринималось народными массами как противоестественный акт, злодейство, почти святотатство. Будто наплевали в общественный колодец, к примеру. Из-за чего Горбачева — «губителя виноградарства» — на Тиходонщине не любили даже в лучшие его времена.
Однако в середине-конце августа 2010 года в городе произошло несколько нападений на склады и магазины фирменной торговой сети «Дон-Кристалл». Нападений именно что бессмысленных, дурацких, с обывательской точки зрения. Налетчики не пытались завладеть продукцией или выручкой, не выставляли каких-либо требований — они просто крушили все подряд, оставляя после себя стеклянное крошево и пепел. Магазин-павильон на Славянской площади сгорел дотла. Магазин на Пушкинской после погрома до сих пор закрыт, там идут ремонтные работы. В ночь на 19 августа в окно склада № 3 со стороны проспекта кто-то швырнул зажигательную гранату — уничтожено больше тысячи декалитров элитной продукции.
Сотрудники милиции только руками разводили, но на след преступников выйти не могли. Или не хотели. В народе стали поговаривать о «водочном Бэтмане», который таким радикальным образом пытается решить одну из главных русских проблем. Но это должен быть по определению полный псих, сумасшедший. Вернее, целая банда сумасшедших. Что, конечно, не соответствовало действительности, поскольку действия налетчиков всегда отличали слаженность и четкость.
Похоже было, что в организме города завелся неизвестный науке крайне опасный микроб…
* * *Погромы магазинов очень озаботили многих, но больше всего, пожалуй, директора ликеро-водки (по-старому, привычному наименованию) товарища Джаваняна. И убыток, в основном, лег на него, и обязанность «включать ответку» — тоже. Да и выпад, в общем-то, нацелен в первую очередь в него: тот, кто это сделал, знает, в чью епархию лезет…
Поэтому уже с семи утра Вартан Акопович сидел за своим рабочим столом, рисовал на листке кружочки и квадратики, соединял их стрелочками, как всезнающий сыщик в захватывающем детективе. Только сыщик из него получался хреновый: фигурки выходили ровные и стрелки прямые, а что они обозначают, он не понимал.
Про комиссию он на фоне таких событий забыл начисто. А Сумский явился ровно в девять, с ним оба «язвенника» — один по правую руку, второй по левую. И сразу бумаги на стол.
— Это результаты проверки, в общих чертах. И наши рекомендации.
— Уже? Так быстро? — вяло удивился Вартан Акопович.
Он взял бумаги — их было совсем немного, четыре листка. Пробежал глазами. Оцепенел.
— Да вы в своем уме? — вылетело у него, прежде чем он успел что-то подумать.
— Вполне, — сухо ответил Сумский.
Вартан Акопович моргнул, кашлянул, еще раз вчитался в прыгающие перед глазами буквы: «…Очистка воды осуществляется по устаревшей методике с помощью механической фильтрации, процесс озонирования не внедряется, нанотехнологии не используются… В связи с вышеуказанными недочетами, а также игнорированием руководством завода рекомендаций министерства по внедрению инновационных маркетинговых и производственных технологий комиссия считает необходимым принять следующие меры: а) укрепить руководство завода; б) провести переаттестацию и обновление состава высшего менеджмента; в) повысить качественный уровень кадров среднего и низшего руководящих звеньев…»
Написано было мудрено и малопонятно, но не для такого травленого управленческого волка, как Вартан. Он сразу схватил суть документа. И тут же произошла трансформация — вместо добродушного и гостеприимного хозяина в директорском кресле оказался оборотень: страшный, опасный и готовый на все.
— Значит, убрать меня приехали? — процедил он, зло ощерясь. — Укрепление… Переаттестация… Обновление!.. Научились словами играться! Это вам не прежние времена! Меня сюда акционеры поставили!
Последние фразы он прокричал во весь голос.
— А понравится акционерам, что каждые сутки вашего руководства приносят заводу убытки в 72 тысячи рублей? — не повышая голоса, сказал Сумский. — За месяц вы вынимаете из их карманов больше двух миллионов!
— Как?! Откуда?!
— Это всё подсчитано, Вартан Акопович, и даже…
— Кем подсчитано?!
— Мной.
— Фигня! Идите на… отсюда!
«Язвенники» нервно пошевелились. Сумский оглянулся на них, словно предостерегая от спонтанных действий.
— Послушайте, господин Джаванян, — сказал он совсем уж официально, как на допросе. — Выручка по Тиходонску упала на треть. Это только за последние два месяца. Случись это в Москве, вас бы не то что уволили, вас бы… Гм… Но уволили бы точно!
