Фридрих Незнанский - Сезон охоты на коллекционеров
— Сэнкс…
— Е-мое, — обалдел Володя, когда тот оказался на пролет выше. — Иностранец! То-то она так радовалась! А «вэлкам» — это же на английском «добро пожаловать»!
— Ну давай порадуемся за нее тоже. Иностранец взамен сектанту — это же супер! — воскликнул Турецкий.
— Ну ты видишь, что у нас в стране творится? — возмутился Володя. — Таких красоток прямо из-под носа уводят иностранцы. И где она его подцепила?
— Уймись, жених. Твоя женушка, бедняжка, и не знает, что ты готов пасть к ногам первой встречной гранд-дамы.
Володя насупился и молча продолжал спускаться. Настроение у него испортилось.
— К Николаю прямо сейчас поедем. Может, и Афанасьева у него застукаем, — не Обращая внимание на хмурое лицо друга, скомандовал Турецкий…
Николай дверь открыл сразу, но, взглянув на Володю, попытался захлопнуть перед самым их носом. Однако у Демидова реакция была быстрее: он подставил ногу и придержал дверь.
— Мужики, вы чего? — испуганно вскрикнул хозяин. — Вы к кому?
— Ну что ты так перепугался? — миролюбиво спросил Володя. — Мы сыщики, частные. Хочешь, документы покажем. И вообще мы не к тебе, а к твоему дружку. Афанасьев дома?
Николай скривился, будто съел что-то кислое.
— Дома. Но документы все равно покажите. А то я уже, было, подумал, что бандиты к нему заявились.
Володя обиделся.
— Ну ты глаза разуй! Какой я бандит?
— Здоровый очень, — смутился Николай.
На его фоне Володя выглядел штангистом-тяжеловесом. Потому что Николай ростом был ниже среднего и не в пример своей бывшей жене довольно субтильным. Как рано состарившийся подросток. У него даже прическа была какая-то мальчишеская. Вихры торчали в разные стороны, словно он только что оторвал голову от подушки.
В комнате на матрасе в углу лежал мужчина, отвернувшись к стене и выставив напоказ не слишком чистые пятки.
— Что это он так рано улегся? — удивился Турецкий.
— А он нынче выпимши, — раздраженно ответил Николай. — Хотя я его предупредил: в моем доме не пить, а то живо бортану.
— Здесь напился или пришел уже поддатый? — уточнил Володя. И сел без приглашения на старый и довольно хлипкий стул. Тот зашатался под ним, Володя испуганно вскочил.
— Сейчас табуретку принесу с кухни. А вы на раскладушку садитесь, — пригласил он Турецкого, который рассматривал комнату, прикидывая про себя, что если в наше время есть аскеты, то они живут Именно так. Ничего лишнего. Раскладушка, чтобы спать. Стол, чтобы есть. Стул, чтобы сидеть. И телевизор с таким экранчиком, что нужно иметь очень хорошее зрение, чтобы хоть что-то рассмотреть. Но тут же догадался, что телевизор такого микроскопического размера хозяин выбрал явно с умыслом. Он в аккурат помещался на подоконнике. Не нужно тумбочки.
Николай принес табуретку, и Володя с опаской присел.
— Эта крепкая, — успокоил его Николай. — Ну, что вас привело ко мне?
Культурный… А мог бы спросить: зачем пришли?
— Ну мы, собственно, к Афанасьеву.
— Боюсь, сегодня вы с ним поговорить не сможете. Я пришел с работы, а он уже наклюкался. Бутылку я выбросил. А ведь слово давал! — опять рассердился Николай.
— Так он же алкаш, а вы вроде человек приличный… Зачем тогда приютили? — поинтересовался Турецкий.
— Так вы про него знаете? Ну что он пил… Но последнее время он как бы начал завязывать. Только пивом баловался. И то на улице, чтобы меня не раздражать. Я-то завязал уже год как… Совсем не употребляю. Даже запаха не выношу. А приютил его, потому что ему жить негде. Не на вокзале же… Или там в подвалах, с бомжами. Он же мой кореш с юности.
— А квартира его где? — невинными глазами уставился на Николая Володя.
— Продал он ее. Решил новую жизнь начать. Бизнес свой открыть. А нужны деньги на раскрутку, вот он и продал. Задешево, чтобы поскорее.
— Странное решение, — добровольно лишиться жилья. А если бы ты его не взял?
— Он знал, что возьму, — вздохнул Николай. — Друзья все-таки… Так что как освободился, меня и разыскал.
— Ну а бизнес его как?
— Ларек купил, завез продукты. Дела у него хорошо пошли, там бойкое место. Только… — он запнулся и замолчал.
— Что — только?
— Ну, проблемы у него возникли, — ушел от ответа Николай. — А он вам зачем?
— У него проблемы еще до бизнеса возникли. С продажей квартиры, — объяснил Володя.
— Какие? Он через риэлтера продавал, покупателя нашли через агентство недвижимости. Все по закону. Я ему сразу говорил: ищи хорошего риэлтера, в смысле, — честного.
— А он вам не рассказывал, что в квартире его бабушка прописана?
— Так она же померла! Была прописана, но пока он сидел, ее и схоронили.
— Жива бабуля, — вздохнул Володя. — Она у сестры гостила, на даче. Выходит, похоронили живую бабушку.
— Как? — вытаращил глаза Николай. — Что-то я не понимаю…
— Ну не в том смысле, что ее живую закопали, а в том, что он на нее живую свидетельство о смерти получил. Вот мы и хотим узнать: как. Потому что, бабушка приехала за пенсией, а в квартиру попасть не смогла: новые хозяева, новая дверь. Она к соседям, а они сами в шоке. Твой дружок даже поминки для соседей устроил, не поскупился. Представляешь, каково для старушки услышать все это?
— Вот же гад! — возмутился Николай и тут же перекрестился. — Господи, прости меня… А я ему еще сочувствовал… Ой, я же даже заказал сорокоуст! Грех взял на свою душу! Ее живую теперь поминают… Ну я ему сейчас дам!
Николай подскочил к Аркадию и стал трясти его за плечи.
— Вставай, паразит, алкоголик проклятый! Ты что ж бабулю свою в мертвые записал? Вот откуда все твои проблемы! Господь не попустит подлости, он все видит!
Аркадий замычал, заворочался на постели, лягнул ногой Николая и накрылся с головой.
— Оставь его, все равно с ним сейчас не поговоришь. Ему проспаться нужно. Ты ему ничего не говори, что мы заходили. А завтра мы с утра придем.
— Вот же мерзавец! — кипятился Николай. — Человек без всякой совести! А я еще поверил, что он действительно собирался новую жизнь начать. Окрестить его хотел со временем. Выгоню его завтра же…
— Погоди, мы ж его не найдем потом. Ты хоть знаешь, где у него ларек?
— Знаю, у метро «Семеновская». Говорил, прямо напротив выхода.
— Значит, так, Николай, — распорядился Турецкий, — вижу, ты человек серьезный. Ни о чем его не расспрашивай, чтобы не спугнуть. А мы завтра приедем и поговорим с ним.
— Он до завтра точно не проснется, — сердито пробурчал Николай. — Зато я теперь не усну. Какая же гадостная натура! А я ему поверил…
7
Дмитрий готовился к приему гостей, тщательно продумывая все детали. Квартира его тетушки, которая овдовела десять лет тому назад, требовала мужской руки. Стена в одной из комнат отсырела, и он решил Войцеховских туда не водить. Хотя там тоже можно было бы показать кое-что интересное из мебели. Тетушке досталась по наследству от дедушки профессора дубовая мебель второй половины девятнадцатого века — громоздкий шкаф, буфет, стол и стулья с резными спинками. Все это было в прекрасном состоянии, поскольку она считала себя хранительницей семейных реликвий и однажды воспользовалась услугами профессионального реставратора, хотя на эти деньги можно было исколесить пол-Европы. Так считал Дмитрий, но тетушка пришла в ужас, когда он ей об этом сказал.
— Дима, как жаль, что ты не понимаешь истинной ценности этих вещей.
Впрочем, путешествия она и так себе могла позволить, и Дмитрий в душе завидовал свой родственнице. Ну почему некоторым достается все, притом они не прикладывают к этому никаких усилий? Если бы тетушка сама составляла коллекцию картин или приобрела антикварную мебель на свои средства, тогда было бы не так обидно. Но она все, получила в готовом виде и теперь могла время от времени продавать картины и жить в свое удовольствие. Наслаждаться жизнью. Правда, она пошла по стопам деда и тоже была весьма известной в научном мире. Но ведь зарплата у нее совсем небольшая, он это знал. Однако же вела такой образ жизни, словно обладала большим капиталом. Нечестно это! А ему приходится мотаться по городам и весям, чтобы заработать на квартиру, машину, приличный прикид и будущую богатую жизнь.
Квартира у него уже была — просторная трехкомнатная, в центре. Об этом знал только его друг Виталик, потому что как раз он и предложил ее своему ближайшему другу Димычу, такая кличка прилипла к Дмитрию еще со школьной скамьи. Но к отделочным работам приступить никак не получалось. Не хватало денег. Поэтому и проводил основное время в поездках по стране в поисках старинных икон и предметов искусства, которые пользовались спросом у частных коллекционеров.
Три года назад Виталик познакомил его с Борисом — парнем себе на уме, но предприимчивым и ловким. Когда-то они все втроем жили в одном городе, но Дмитрий с Борисом знаком не был, хотя и слышал о нем от Виталика. Его лучший друг тогда всерьез увлекался волейболом и тренировался в детской спортивной школе. С Борисом Виталик играл в одной команде года три, а потом увлекся футболом и волейбол бросил.
