Марина Серова - Заклятые друзья
— Володя, что-то я водку не хочу. Выясни, пожалуйста, какой коньяк у них есть?
Тот поворачивается в поисках официанта, тем временем в его рюмку попадает крохотная таблетка и быстро там растворяется.
— Володя, бог с ним, с коньяком, — меняю я свое решение относительно горячительного напитка, — давай водку допьем и больше на сегодня ничего заказывать не будем. Потанцуем и, может, чем другим займемся? — задавая вопрос, поглаживаю его ногу своей под столом.
— Я только за! — с восторгом отзывается он на мое предложение.
Мы выпиваем по стопке и идем танцевать.
Под конец танца Малахов зевает, прикрывая ладонью рот.
— Я сейчас, — извиняющимся тоном говорит он, подводя меня к столику.
Пока он делает свои дела, я для верности бросаю ему в рюмку еще одну таблетку снотворного.
Через пару минут Малахов возвращается. Мы выпиваем еще. Не торопясь расправляемся с остатками ужина. Мне смешно смотреть, как Володя с трудом уже борется со сладкими объятиями Морфея. Я решила сжалиться над ним и нежно предлагаю:
— Милый, пойдем к тебе в номер?
Малахов, по-видимому, только этого и ждал. Тут же подозвав официанта, он расплачивается с ним, и мы удаляемся к нему в номер. Едва за нами закрывается дверь, я попадаю в объятия Малахова. Но две таблетки снотворного делают свое дело, и, хотя мой кавалер и крепкий мужик, со сном он борется уже из последних сил.
— Володь, я сейчас переоденусь, душ приму и приду. Раздевайся и лезь в постель. Дверь не закрывай, — давая такие указания, я высвобождаюсь из его рук, целую в щеку и, разворачивая за плечи в сторону его спальни, слегка подталкиваю в нужном направлении.
Через пять минут, с миниатюрным фонариком величиной с шариковую ручку, снова заглядываю к нему в комнату.
Малахов спит молодецким сном, во сне счастливо улыбаясь.
«Ну вот и славно», — думаю я про себя и осторожно выхожу в коридор. Открыть дверь в номер Федора Петровича для меня не представляет сложностей, и через пять минут я уже у него. Осторожно закрыв за собой дверь, я включила фонарик. Направленный луч поочередно выхватывал разные предметы из темноты. Я выключила фонарик и прислушалась. Посапывания не слышно. Осторожно заглянула в спальню. Кровать Павличенко была разобрана, но старика в спальне не было.
* * *Возможно, он где-то в отеле? Выскочив из номера, я спустилась вниз, к дежурному портье.
— Да, Федор Петрович Павличенко минут пять как вышел. Ненадолго, говорит, свежим воздухом в лесу подышать захотелось, — обстоятельно доложил мне работник гостиницы.
Я вернулась наверх. Грех было не воспользоваться таким случаем. Аккуратно осмотрела вещи своего псевдодедушки. Ничего интересного и необычного. Костюм, пяток галстуков, две пары брюк, рубашки, носовые платки — словом, все, что и должно быть в чемодане у человека в поездке вроде нашей.
На глаза мне попалась маленькая записная книжка. Пролистав ее, я обнаружила записи, которые меня заинтересовали, — колонка цифр и напротив буква Ш. Под ней номер телефона. На следующей странице — тоже аккуратно записанный столбик цифр и уже другая буква — Г, под ней тоже номер телефона. Если моя догадка правильная, это должен быть номер господина Гюнтера.
Завершаю осмотр и выхожу из номера. Больше ничего заслуживающего внимания мне обнаружить не удалось.
В запасе у меня есть еще один парик. Я снова жгучая брюнетка. Прихватываю сумочку и тоже отправляюсь подышать свежим воздухом.
На улице просто чудесно. Легкая ночная прохлада приятно освежает после жаркого дня. Яркие звезды сияют на безоблачном небе. Ни ветерка. Казалось с наступлением ночи вся природа замерла. И только городской шум, слышимый в отдалении, нарушает полное безмолвие природы.
Со своего сотового звоню господину Гюнтеру.
— Да! — слышу я в трубке голос с заметным акцентом.
— Мне нужен господин Гюнтер, — отвечаю я.
— Я вас слушаю.
— Мне бы хотелось с вами встретиться и поговорить на интересующую вас тему.
— А с кем я разговариваю? — несколько настороженно спросил господин Гюнтер.
— Это неважно. Для вас важно то, что у меня имеется полиэтиленовый пакет с белым порошком примерно в килограмм весом. Их должно быть два, но один, по всей видимости, попал в руки милиции.
— Кто ты такой?! — перебивает меня мой собеседник. А спутать ему мой голос с мужским помогает то, что я говорю хриплым голосом и через носовой платок.
— Кто я такой, не имеет значения, — продолжаю я в том же духе, — но второй пакет у меня. И еще, скорее всего сегодня ночью вас постараются убить, так что примите меры предосторожности.
— Послушайте, прекратите ваш розыгрыш и говорите ясно, что вам надо? — взорвался Гюнтер.
— Я перезвоню вам, когда успокоитесь и будете в состоянии нормально разговаривать, — отвечаю я ему и отключаю телефон.
Размышляя о всех сегодняшних событиях, я пробираюсь к трассе. Мне нужно поймать машину и заехать в одно место. Еще думаю я вот о чем: у меня в голове не укладывается роль Павличенко во всей этой истории. Респектабельный господин, директор солидной фирмы, имеющий стабильный высокий доход, причем этот господин в весьма преклонном возрасте, — и торговля наркотиками? Зачем ему все это? И каким образом был связан с этим делом Шуруп? Не тут ли надо искать причину его убийства?
Я останавливаю машину и в который раз за сегодняшние сутки отправляюсь в путешествие. Мы подъезжаем к старенькому двухэтажному зданию, из которого мой тарасовский знакомый забирал спортивную сумку. Дав команду водителю дожидаться моего возвращения, стучу в окошко нижнего этажа.
— Кто там? — раздался сварливый старушечий голос.
Я ничего не ответила и постучала еще раз. Через некоторое время за дверью раздались шаркающие шаги и недовольное ворчание.
— Чего надо? — На меня смотрела сердитыми глазами женщина лет семидесяти, одетая в засаленный халат. Вокруг бедер повязан старый серый шерстяной платок.
Ни слова не говоря, протягиваю ей несколько белорусских купюр.
— Чего надо-то? — повторяет она свой вопрос, но уже другим тоном.
— Днем сегодня сюда человек приходил… — я описываю внешность мужчины, который меня чуть не застрелил в родном городе. — К кому он приходил? — задаю я вопрос и держу еще одну банкноту наготове.
— К Витьке со второго этажа, шестая квартира, — со скоростью пулеметной очереди выдает мне бабуся и с жадностью смотрит на деньги в моей руке.
— К нему кто-нибудь приходил еще? — спрашиваю вновь, протягивая ей деньги.
— С полчаса назад приходил дед какой-то, они оба уехали недавно.
Мои предположения полностью оправдались.
— Ну, спасибо вам, — говорю я женщине, однако, судя по ее взгляду на мои руки, она ожидает чего-то большего, чем слова благодарности, и я протягиваю еще одну купюру, при этом доверительно прошу никому не говорить ни слова о моем визите.
— Могила! — заверяет она меня и начинает часто креститься.
Я по скрипучей деревянной лестнице поднимаюсь на второй этаж. На всякий случай нажала кнопку дверного звонка. Последовала длинная мелодичная трель. Подождав с минуту, повторяю номер. Снова звучит трель, и наступает тишина.
Осматриваю замок. Ничего серьезного. Немного повозившись, толкаю дверь.
Есть.
Осторожно прикрываю за собой дверь и прислушиваюсь. Точно, в квартире никого нет. Нащупав выключатель, щелкаю им. Коридор осветился тусклой лампочкой. Деревянный крашеный пол, подставка для обуви, сколоченная из струганых досок, и огромный холодильник марки «Стинол» в углу.
Слышу шлепающий звук, как будто на ковер в комнате упало что-то мягкое. Мгновенно в моей руке появляется «ПМ». Из-за угла появляется огромный черно-белый котище и, жмурясь от света, вопросительно смотрит на меня. Потом без боязни подходит и начинает тереться о мои ноги. Я спокойно возвращаю пистолет на свое место.
Что я надеюсь найти? Возможно, еще такие же пакеты с белым порошком. В общем, все, что мне может оказаться полезным в моем положении. Пока я натыкаюсь только на обилие тараканов, разбегающихся в разные стороны при моем появлении, и кучу пустых бутылок из-под разнообразных спиртных напитков, начиная от дорогих и заканчивая самым дешевым пойлом. По всей видимости, деньги у владельца жилья все-таки водятся. Огромных размеров телевизор «Панасоник», музыкальный центр той же фирмы говорят мне об этом.
На столе в единственной комнате царит невообразимый беспорядок. Несколько стодолларовых купюр, грязная тряпка, старый носок, колода игральных карт, какие-то бумаги, газеты, ручки, в общем, если тщательно описывать весь натюрморт, уйдет очень много времени.
Я посмотрела на часы. Водитель ждет меня уже десять минут, а я так ничего интересного и не обнаружила. Котяра продолжает тереться о мои ноги, явно выпрашивая ужин. Наверное, хозяин не очень-то балует своего питомца. Еще пять минут тщательного осмотра, и я прихожу к выводу, что ничего интересного обнаружить мне не удалось. Кот, разочаровавшись в своей попытке наполнить свое брюхо с моей помощью, устраивается в кресле и сворачивается клубком, в дальнейшем полностью игнорируя мое присутствие в квартире.
