Наталья Перфилова - Короля играет свита
На кухне у бабы Кати царил идеальный порядок. В холодильнике я нашла немало уже приготовленных блюд. Их осталось только разогреть и подавать к столу, что я и сделала при помощи Саши. Охранники обосновались на кухне, а мы с Максимом поужинали (или пообедали, не знаю, как назвать еду в пять часов вечера) у камина в гостиной. В основном мы молчали. Говорить не хотелось. Хозяин пару раз ходил навещать бабу Катю, сказал, что старушке лучше, но вставать сегодня он ей запретил.
– Как вы думаете, Максим, за что убили Евгения? – наконец решилась спросить я.
Он как будто ждал этого вопроса и весь день обдумывал ответ.
– Потому что он – мальчишка, ничего не понимающий ни в жизни, ни в смерти! – сразу откликнулся он с горечью в голосе. – Я всю жизнь опекал его, а стоило отлучиться, и он наломал кучу дров, которая его же и погребла под собой! Он и нас с тобой в яму тянет… Господи, ну как мне пережить это, где взять силы жить дальше… Господи… – На глазах у него появились слезы.
Мне стало неловко, я очень сочувствовала Максу, но как себя вести в подобной ситуации, как поддержать, я не знала. Сидела и молчала. А он говорил. Наверное, сам с собой.
– Что я сделал не так, Господи? За что Ты так покарал меня? Я всю жизнь вложил в этого мальчика, всю душу. Больше у меня ничего не осталось! Как жить?! Скажи! Ну, скажи же, если знаешь! Как и зачем жить дальше?! – молился он по-своему.
– Ну, что вы, вы еще так молоды. У вас еще будет семья, дети. Вот увидите, вы найдете новый смысл в жизни.
Он меня не слышал. Сидел и смотрел в пространство. Мне стало жутко.
– Все, сорвался, мой хороший. И то сказать, долго крепился, но и его нервы не выдержали. – В гостиной появилась баба Катя.
– Зачем вы встали? Вам лежать надо.
– Какое уж лежание, милая. Лежи не лежи, легче не станет.
Она открыла дверцу изящного старинного комода, достала какие-то пузырьки. Накапала в стакан, разбавила водой.
– На-ка, выпей. – Она насильно влила жидкость в рот Горохова и уложила его на диван, где он сидел. – Бедный! Второй раз переживает такую трагедию. Но тогда он держался, у него на руках оставался Женя. А сейчас у него никогошеньки не осталось. Я и то скоро помру. Но я верю, он сильный, сможет пережить и это. Но будет трудно. Очень трудно. Надо постараться поддержать его, дочка.
– Я не против. Но боюсь, мое участие ему вряд ли нужно.
– Не важно. Ведь, кроме нас с тобой, пока никого рядом нет. Значит, надо постараться.
Максим слабо застонал и как бы очнулся:
– Что это со мной? И ты тут, баба Катя. Не лежится, да, старушка? Я вроде слегка с катушек съехал. Напугал вас? Извините.
– На, выпей вот. – Старушка протянула ему пару разноцветных таблеток. – А то опять съедешь.
– Давай. Мне еще в семь часов надо быть в одном месте по важному делу. Не дай бог там опозориться.
– Горе – не позор, – вздохнула баба Катя, – не переживай, это сильное лекарство. Через пять – десять минут ты будешь в полном порядке.
Втроем мы доели обед (или ужин), и Максим, переодевшись, ушел вместе с охраной. Остались лишь два парня, приехавшие со мной. Саша убрал посуду, второй – Витя – пошел организовывать ночлег Дизелю. Он определил ему место в просторном холле. Я показала псу его подстилку, он не возражал.
Комната, предоставленная в мое распоряжение, была так же мила, как все в этом доме. Роскошная кровать, телевизор, DVD, шкаф для одежды, отдельный туалет, ванная. Телефон даже, только он почему-то молчал. Ноги утонули в пушистом ковре… Да, гостей в этом доме принимать умели.
Я приняла ванну, надела пижаму и улеглась на кровати поверх покрывала. По вечерам я люблю смотреть сериалы. Говорят, что одиноким женщинам они заменяют общение с друзьями. Наверное. Я смотрю их с удовольствием, сочувствую героям, переживаю. По телевизору как раз было время сериалов. Они шли сразу по двум каналам. Я с пультом в руке успевала следить за сюжетом в обоих. Очень способствовали этому длиннющие рекламные паузы. Благодаря сериалам я на время отключилась от событий своей собственной жизни.
Глава 13
Яна
Когда ведущая теленовостей попрощалась со зрителями, в мою дверь постучали. Я решила, что это вернулся Максим, и прикинулась спящей – выдержать еще одну столь тягостную сцену моя психика была не в состоянии. За дверью постояли, подышали, но все же удалились.
Мне не хотелось говорить, не хотелось даже думать. На полке я нашла диск с мультиками Уолта Диснея и с удовольствием стала смотреть истории из жизни кота Тома и мышонка Джерри. Когда на экране появился их противник – пес Спайк, – я тихо охнула. Бедный Дизель, наверное, уже с ума сходит без вечерней прогулки. Представив зловонную кучу на блестящем паркете в холле, я резво накинула халат и рванула из комнаты.
Пес спал на подстилке. Услышав мои шаги, он беспокойно поднял голову и зашевелил ушами. Мне кажется, Дизель двигает ушами при напряженной работе его, собачьей, мысли. Видимо, сейчас он размышлял: стоит встать или это лишнее? Около подстилки я увидела миску. Значит, собаку накормили, тем более следует погулять на ночь, а то утром поднимет ни свет ни заря. Я подошла к двери и свистнула пса. Он неохотно поднялся. В его глазах был укор: «Весь день в суете, беготне, только освоился на новом месте, все обнюхал и уснул, так вот на тебе, тащись на холод…» Но долг взял верх над ленью. Я накинула пальто, и мы вышли в тамбур. Дверь на крыльцо была заперта. Из комнаты слева слышались голоса: охранники играли в карты.
– Ребята, откройте дверь, мне выйти надо ненадолго.
– Не положено. – В дверях появился Витя.
– Мне выйти надо, ты, что ли, оглох?
– Не положено.
– Сдурел? Почему не положено?
– Откуда мне знать? Не велено никого из дома выпускать.
– И Дизеля?!
– Ты чего, тетя, заговариваешься?
– Ты, дядя, не охранник, а лопух, раз не знаешь, как собаку зовут. Где твоя наблюдательность?
– А-а, пес! Так я его уже выводил, не беспокойтесь. Мне поручили о нем заботиться. Я его покормил, выгулял, пытался помыть – он не дался, – зато расчесать удалось. А сейчас он вроде спал. А что, ему еще приспичило? – заволновался парень.
Меня умилила такая забота о животном, но в остальном я была недовольна. Что значит «не выпускать никого из дома»? Ну, не впускать, это еще можно понять, а не выпускать… Это что – тюрьма? Хотя на каждой грядке свои порядки. Не стоит скандалить среди ночи. Я успокоила Витю насчет Дизеля и вернулась к себе.
По телевизору шла местная программа о происшествиях дня. Раздеваясь, я рассеянно слушала о поджогах и кражах, как вдруг мой слух уловил фамилию – Горохов. Я подскочила к экрану. С него прямо на меня смотрел Женя, затем кадр сменился, и на экране появился Максим на фоне своего роскошного офиса. Но не картинки поразили меня, а текст, их сопровождающий:
– В ночь с субботы на воскресенье в подъезде одного из домов по улице Радио был убит родной брат президента промышленной группы «Альянс» Горохова Максима Алексеевича – Евгений. В течение двух суток не прекращалась напряженная работа по выявлению и поимке преступника. И вот сегодня в 21.00 начальник городского УВД генерал Замятин официально сообщил нашему корреспонденту, что убийца, который в пьяном угаре безжалостно оборвал жизнь молодого талантливого журналиста, воткнув ему в горло кухонный нож, уже задержан. Дело практически завершено, преступник скоро предстанет перед судом. Им оказался житель нашего города, физик по профессии, работающий в НИИ ядерного топлива, – Михайлов Игорь Валерьевич. Убийство произошло на бытовой почве. Новые подробности расследования смотрите в наших следующих передачах. – В конце репортажа была показана фотография улыбающегося Игоря.
Что за бред? Кто все это придумал? Какая бытовая почва?! Я прямо в пижаме рванула опять к охранникам:
– Где комната Максима Алексеевича? Мне срочно нужно его увидеть.
– Его нет в доме, он живет не здесь. Сюда только отдохнуть приезжает и бабу Катю навестить. Но вы не волнуйтесь. Он обещал завтра непременно заехать. – Я опять оторвала Витю от игры, он явно злился, но старался быть вежливым.
– Хорошо! Прекрасно! Но он мне нужен сейчас! Понимаешь, прямо сейчас! Давай его телефон.
– Телефон в доме отключен. Идите спать. Завтра поговорите.
– Ах, отключен! Хорошо. Я сейчас оденусь, и вы отвезете меня к нему, нет, лучше я сама, раз вы…
– Из дома никого не велели выпускать, я уже говорил. Идите спать.
– Я все равно уйду!
– Это вряд ли. На окнах решетки, дверь я вам не открою, так что спорить не о чем, – трезво рассудил он и зевнул. – Да и с транспортом тут напряг. Пока до города доберетесь, уже как раз утро и будет.
– Я что, в тюрьме?! Телефон отключен, дверь на замке, на окнах решетки. Что за работу вам тут поручили?!
– Охранять вас.
– Ничего себе забота! Кто же так охраняет?
– А как надо? Отпусти вас и бегай потом. Вас пристукнут где-нибудь, а мне хоть вешайся. Так, что ли, надо охранять?
