Миньон Эберхарт - Плеть палача
– В Эвьене, да? – Интересно, долго еще он собирается болтать, прежде чем приступить к тому, зачем пришел. – Значит, Люси об этом тоже знала?
– Бог мой, конечно, нет. А Айви сразу поняла.
– Поняла? Что?
– Как что? Это означает-, что Изабель пережила Джона. Он умер сразу. А к тому времени, когда прибыла скорая помощь, мертвы были оба – вот и посчитали, что они умерли одновременно. В таких случаях предполагается, что мужчина живет дольше, если, разумеется, нет доказательств обратного. Следовательно, все деньги переходят к прямому наследнику Джона – к Диане, хотя должны они были перейти к Ричарду. По закону все там принадлежат Ричарду. Поэтому-то Айви и заспешила домой, чтобы первым делом подтвердить надежность брака с Ричардом и встретить там этого свидетеля – Глисона. Она мне все рассказала, и тут я... я допустил первую ошибку. Я понял, если помочь ей спасти брак, она будет мне крайне обязана. И я понял, что можно заставить ее хорошо заплатить... за молчание. Я нуждался в деньгах. Это правда, я оказался в стесненных обстоятельствах. Но я и представить не мог, чем это закончится. Господи, Сью, если меня арестуют, ты дашь показания?
Он говорил, как в лихорадке, глаза бегали, Холанд тяжело и часто дышал.
Она ответила, прерывая томительную паузу:
– Да, Холанд, я скажу.
И тут он ужасающе медленно двинулся к ней. Широкое лицо смертельно побледнело.
– Я должен говорить. Я должен рассказать. Иначе я сойду с ума. Выслушай меня, Сью.
Он не знает, подумала она, как взяться за дело. Ему нужно собраться с духом. Но он не торопится. Знает, что полиция не придет.
Не думать, не думать об этом. Сью вцепилась в спинку стула:
– Люси знала, потому ее и пытались отравить...
– О, нет. Она не знала – в том-то и дело. Она никогда не задумывалась, что это могло означать. Она-то и показала это Айви и... и еще кое-кому. Это было в начале лета. Тут все и началось. Люси не понимала, что это значит, но в любой момент могла догадаться – вот почему ее пытались отравить. Но с ней боялись покончить сразу – это было бы слишком очевидно.
– А как же твое алиби – твое и Кальвина? Это что, неправда?
– Нет. Конечно, нет.
Он был так близко, что Сью видела его странные мутноватые зрачки.
– Я же говорил тебе, что был там, на опушке. Не уходил, пока не ушла ты. Когда начался дождь, Ричард все еще оставался в коттедже. Я видел, как он пришел, я все видел. Потому попытались напасть и на меня – прошлой ночью. Это конец, понял я. Я не могу так дальше жить. Я стал носить оружие, – он похлопал по своему отвисшему карману.
Сью напряглась, чтобы сделать еще шаг к двери, но он словно почувствовал это, и горячая сильная рука сжала ее запястье. Она не могла с ним бороться. И боялась, что сопротивление его только разозлит.
Время – вот на что она могла рассчитывать: выиграть время и попытаться бежать. Нужно подыграть ему – делать все, чтобы выиграть как можно больше времени.
– Значит, тот мужчина и был Глисон? Как его убили? Кто?
Холанд пожал широкими плечами.
– Этого никто никогда не узнает. Подстеречь его на тропинке было нетрудно. Быстрый удар молотком – и все. Убийца Айви оставил улики. Его найдут.
Его? Кого же?
Потом, все потом. Сейчас нужно бежать. Женщина – самоубийство – окно. Она ему подыграет.
– Кто же это сделал, Холанд? Кто ее убил?
Колебался он недолго.
– Кальвин, разумеется. Я видел, как они с Айви вошли в коттедж. Видел, как уходил он один. Было темно, но не настолько, чтобы его не узнать. А ты решила, что это сделал я?! Садись к столу, я продиктую заявление, ты запишешь, а я подпишу. Садись.
Она не могла бежать, пока он держал ее за руку. Сможет ли она вырваться? Нужно попытаться – другого пути нет.
И в этот миг пронзительно зазвенел звонок у двери. Холанд потянулся к карману. Сью кинулась к дверям.
– Кальвин!
Тот вошел и закрыл за собой дверь. Лицо Холанда пожелтело. Он попытался что-то сказать, но не смог.
– Что ты здесь делаешь, Холанд?
Казалось, Кальвин Сью не замечает. Правая рука его была в кармане. Холанд начал медленно отступать. Кальвин сказал:
– Я вооружен. И пришел сюда не для того, чтобы встретить здесь тебя.
– Ты... ты... – лицо Холанда казалось маской. Он закричал: – Ты сказал – в восемь тридцать. Ты дважды повторил, что встречаемся здесь в восемь тридцать. Я помню, как ты ловко управился с Айви, как все рассчитал. Потому, когда чуть позже пришел Ричард, он ее и нашел. Вот я и подумал, что ты постараешься выкинуть такую же штуку со мной. И пришел раньше. Ты говорил, что хочешь побеседовать со мной в квартире Сью. Но я был уверен, что тут кроется что-то еще. Между нами все кончено. Ты сумасшедший! Твое поведение противоречит здравому смыслу. Я понял это вчера ночью, когда ты заявился ко мне в дом. Ты пришел, потому что я все знал. Я был вынужден заставить Би пойти к шерифу. Должен был испугать тебя, и мне это удалось, а ты тут же пришел и сказал, что согласен со мной поделиться. Ты не мог отступить. Ты тогда взял Диану и вернулся к шерифу, а я вошел следом и подтвердил твое алиби. Я был честен с тобой. Я хотел лишь напугать тебя. Я знал, где ты взял веревку. Только ошибся во времени, велев сказать, что это было перед обедом. Ты знал, что придется расплачиваться.
Холанд повернулся к Сью.
– Он женился на Диане из-за ее денег. Без них он ничего бы не смог. Он должен был убить Айви! Другого выхода не было. И я вынужден был оставаться с ним. Ты расскажешь шерифу, что я пытался тебя спасти!
Кальвин оборвал сбивчивую речь Холанда:
– Он лжет. Это он убил Айви. И убрал свидетеля.
– Я не делал этого! Сью, сделай что-нибудь. Разве ты не видишь, он опасен? Он безумен.
– Сью, – сказал Кальвин, – шелковый шнурок, что ты нашла... Что ты с ним сделала?
– Я... – голос у нее срывался, – он там. На столе. Кальвин, он звонил в полицию. Я слышала, как он говорил о самоубийстве. Он сказал... Окно... Какая-то женщина. Он имел в виду меня. И здесь была записка.
– Ничего подобного я не говорил. Я не понимаю, о чем ты.
– Принеси шнурок, я хочу на него взглянуть, – велел Кальвин.
Сью направилась к столику, остро ощущая свою беззащитность.
Она вытащила из сумки зеленый шнурок с крошечным целлулоидным шариком.
И тут осознала, что все еще крепко сжимает в руке письмо Люси. Сью пребывала в замешательстве.
Холанд был в комнате, это он звонил в полицию. Но шнурок...
Кальвин спросил:
– Что тебе известно об этом шнуре? Быстро!
– Он... он лежал на столе. Той ночью, потом исчез.
– Боже праведный! Что это? – глаза Холанда едва не выскочили из орбит. – Это им ты ее задушил?
– Про этот шнур никто не знает. Его не существует, – отмахнулся Кальвин.
– Но он лежал там, – возразила Сью. – Я его видела.
– Его не было, когда мы пришли туда с шерифом. Он... – Холанд резко повернулся к Кальвину. – Вот зачем ты возвращался в коттедж. Я тебя видел. После того, как ты ее убил, ты поспешил скрыться в лесу. Потом пришел Ричард. Я ждал, пока не пришла Сью. А потом погасли огни, ты вернулся в коттедж и тут же вышел. Ты торопился – я видел. Я ведь стоял почти у самого коттеджа. Потом ты, видимо, вернулся в дом, пробрался незамеченным в свою комнату, снял мокрую одежду...
– Ты знаешь, что это такое? – спросил Кальвин.
– Я подумала, что ты купил это для котенка.
– Купил, – подтвердил Кальвин. – А Холанд взял, чтобы бросить на меня подозрение. И этот шнур, и пояс от купального халата Люси, и платок Ричарда, и мой плащ. Все для того, чтобы отвести от себя подозрения и направить их на других.
Кальвин покосился на часы.
– Но я не делал этого! – закричал Холанд. – Он взял плащ, чтобы не прикасаться к ней... Это так похоже на него. Ты же знаешь, Сью, как это на него похоже!
– Сью, – спросил Кальвин, – почему ты сюда приехала?
– Я получила телеграмму.
– От Ричарда? – спросил Кальвин. – И это все?
– Нет. Был еще телефонный звонок.
– Значит, Ричард знает, где ты?
– Нет... Мы должны были встретиться в "Селезне". Я... Я лучше пойду, Кальвин.
– Что у тебя в руке? – голос Кальвина сорвался на крик.
– Это? Письмо Люси. Она писала мне, ты же знаешь. Просила приехать.
– Прочти его. Читай вслух. Только быстро.
Сью подошла к настольной лампе.
"Дорогая Сью! – читала она. – Я хочу, чтобы ты приехала так скоро, как только сможешь. Я хочу тебя видеть. Новостей немного: у Кальвина с Дианой все в порядке. Кальвин наконец-то выставит свою кандидатуру на пост сенатора. Диана и в Белый дом его пошлет, если он не поостережется. Этот дом на озере напоминает мне старые времена, которые были куда лучше нынешних. Несколько недель назад я разглядывала кое-какие свои сувениры из той старой жизни, помнишь? Золотая сумочка Изабель, лента Ричарда из школы верховой езды. Кальвин застал меня за этим занятием и попросил рассказать о каждой. Как ты нужна мне, Сью, дорогая, пожалуйста приезжай!"
