Марина Серова - С легким паром!
Мучительно вглядываясь в каракули, напоминавшие больше иероглифическое письмо, чем русскоязычный текст, я все же отыскала слово «диагноз» и то, что рядом с ним значилось. Правда, наименование болезни мне абсолютно ни о чем не говорило. Однако информация показалась мне небезынтересной. Я поспешила достать из своей сумки записную книжку и перенести в нее диагноз, поставленный Беспаловой ортопедом.
В этот момент в дверь позвонили. Невольно я втянула голову в плечи и, быстрым движением руки вернув карточку на место, закрыла дверцу антресоли. Буквально через несколько секунд я стала подкрадываться в двери, чтобы в случае чего прикинуться только что вошедшей. С лестничной клетки доносились два голоса — мужской и женский.
— Нет, что ль, никого? А говорила, в это время будет… — сказала женщина.
— Так до того времени еще пятнадцать минут! — воскликнул в ответ ей мужчина. — Успеем в универсам сходить.
— Ты думаешь?
— Конечно! Идем, а потом вернемся. Может, и она как раз объявится.
Послышался недовольный женский вздох, а затем удаляющиеся вниз по лестнице шаги. «Надо поскорее делать ноги!» — подумала я. Ведь, судя по словам гостей, Беспалова с минуты на минуту должна прийти домой. Мне требовалось исчезнуть отсюда, переждать где-нибудь минут двадцать-тридцать, а потом как ни в чем не бывало появиться перед Ириной.
Я уже совсем было собралась выйти из квартиры, как вдруг почувствовала, что мне чего-то не хватает. Одной ноге было странно легко. Посмотрев на нее, я обнаружила отсутствие сброшенного второпях ботинка. Я едва не ушла отсюда полубосой! На цыпочках добежав до комнаты, где я только что делала обыск, и, схватив лежавший на самом виду башмак, я надела его на ногу и после этого быстро покинула квартиру Беспаловой.
Выйдя из подъезда, я дошла до своей машины и села в нее. Только здесь я спокойно могла оценить только что проделанное. Еще раз открыв свой блокнот, я посмотрела на сделанную запись. Увы, название заболевания действительно ни о чем мне не говорило.
— Ты еще смела считать себя всесторонне развитым человеком! — несколько саркастично протянула я. — А вот в ортопедии-то ты ничего не смыслишь!
Отчаиваться и убиваться по этому поводу я, конечно же, не стала. Знать все невозможно. А выход из положения найти не так уж и сложно. Прибегну к помощи приятелей или, в конце концов, заплачу какому-нибудь доктору за обстоятельное разъяснение по данному вопросу.
Главным для меня сейчас являлось не пропустить момент возвращения домой Беспаловой. Поэтому я решила подогнать машину поближе к ее дому, так, чтобы можно было видеть входящих в подъезд и выходящих из него. Тут меня осенило: я же не видела Ирину в лицо! При таком положении дел оставалось только либо сидеть у ее дверей, либо без конца ходить и проверять, не вернулась ли она.
Это, конечно, не самый удобный способ. Однако, поразмышляв немного, я вздохнула с облегчением. Начав невольно воссоздавать в памяти интерьер беспаловской квартиры, я вдруг вспомнила, что прямо в прихожей на одной из стен в рамочке висела довольно крупная фотография женщины, держащей на руках маленького ребенка. Вероятнее всего, это и была Ирина. Во всяком случае, малыш как две капли воды походил на нее, а в нем я сразу признала Данилу, которого уже видела. Что ж, будем надеяться, что Беспалову я все-таки узнаю.
Потянулись минуты ожидания, которые сложились почти в полчаса. Я курила одну сигарету за другой и уже начала нервничать — терпеть не могу ждать. Прикурив очередную сигарету, я неожиданно ее уронила на пол, и пришлось буквально нырять под руль, чтобы нащупать горящую сигарету — пожара мне только в машине не хватало. Через несколько минут я все же не выдержала и решила пойти позвонить в знакомую дверь — проверить, не промелькнула ли хозяйка квартиры незаметно, пока я ползала под рулем в поисках сигареты. А то что-то уж очень долго Беспалова не появлялась.
— Да, надо сходить, — сказала я самой себе.
Торопливым шагом я направилась в подъезд. Сухонькая старушонка, скучавшая на скамейке возле него, с любопытством оглядела меня, но ничего не сказала. Нажав два раза кнопку звонка, я стала прислушиваться к звукам за дверью. Там было по-прежнему тихо.
Внезапно снизу в подъезде раздались чьи-то голоса, показавшиеся мне знакомыми. Буквально через минуту я сообразила, что это те мужчина и женщина, разговор которых я слышала, прячась за дверью беспаловской квартиры. Они явно направлялись сюда, и я решила дождаться их, чтобы выяснить, стоит ли мне ожидать Ирину дальше. Чтобы не выглядеть глупо, я снова надавила на кнопку звонка.
— Что, нет никого? — окликнула меня сзади женщина.
— По-видимому, — ответила я и обернулась.
Незнакомка была полной. Преодолев лестницу, она тяжело дышала и вообще явно не радовалась необходимости приходить сюда еще раз.
— Ну что же это такое! — возмущенно воскликнула она.
— А вы тоже к Беспаловым? — будто ничего не понимая, спросила я.
— Да, мы родственники мужа Ирины, нам надо кое-что выяснить у нее по поводу похорон.
— А-а-а-а… — понимающе протянула я.
Послышались тяжелые мужские шаги.
— Это Николай мой, — сказала женщина и, когда ее благоверный появился, добавила, обращаясь к нему: — Зря спешишь, дома по-прежнему никого нет.
Тот сделал разочарованное лицо.
— А она вообще появится сегодня, не знаете? — обратилась я к подошедшим.
— Должна, — ответил мужчина и улыбнулся мне.
— Но у нас больше нет времени ждать! — зло ответила женщина и сверкнула на мужа глазами. — Идем!
Они развернулись и молча ушли.
Мне ничего не оставалось, как поступить так же. Но уезжать я не собиралась, поскольку надежды на беседу с Беспаловой пока не теряла. Усевшись в машину, я немного откинула назад кресло, уселась поудобнее и стала смотреть в окно. Взгляд мой периодически падал на табло электронных часов, и веры в ближайшую удачу становилось все меньше и меньше. В конце концов дальнейшее ожидание стало казаться мне совершенно бессмысленным, и я решила уехать, чтобы заняться другими делами, а позже вернуться и вновь попытать счастья.
Настроение мое на этот момент, конечно, оставляло желать лучшего. В таком расположении духа меня всегда одолевает чувство голода. А сейчас для этого был и другой достаточно веский повод — ведь проторчала я здесь немало.
— Посижу в какой-нибудь кафешке, а потом опять нагряну, — сказала я сама себе и немного успокоилась.
Медленно выезжая со двора, я все же вглядывалась в лица встречных прохожих, надеясь увидеть среди них Ирину. Но никого похожего на женщину с фотографии мне не попалось, да и вообще прохожих было на удивление мало.
Кафе долго разыскивать не пришлось — неподалеку находилось местечко, довольно хорошо мне известное. Я часто сиживала в нем со своими приятелями в будни и праздники, да и одна нередко туда заглядывала. В том заведении отлично готовили, обслуживали на совесть и, самое главное, ценой с ног не сшибали. Более того, к постоянным клиентам отношение там было особое, какое-то теплое. Что, впрочем, и неудивительно — это же в интересах хозяина кафе.
Не рассчитывая задержаться здесь долго, я не стала ставить машину на стоянку, а припарковалась у обочины дороги, несмотря на запрещающий знак. Но пока гибэдэдэшников поблизости не наблюдалось, и я понадеялась, что в ближайшие полчаса они не появятся.
Войдя и взглядом отыскав свободный столик, я по-свойски расположилась за ним. Посетителей было довольно много, и в кафе стоял гвалт многочисленных голосов, смешанных с негромкой музыкой. Официант сразу же подошел ко мне, и я сделала традиционный заказ. Ожидая его выполнения, я размышляла о том, как лучше действовать дальше. Внезапно раздавшийся позади знакомый голос заставил меня встряхнуться.
— Танюха! Сколько лет, сколько зим!
— Ленка? — радостно и удивленно ответила я.
Хотя, впрочем, удивляться было нечему. Однажды я пригласила подружку сюда, и вторичный Ленкин визит говорил только о том, что ей данное заведение тоже пришлось по вкусу.
— Ты одна? — спросила я подругу, озираясь по сторонам, но в тот же момент подумала, что такого просто быть не может.
Ленку чаще всего ее знакомые называли не Ленкой, а француженкой, потому что работала она учительницей французского языка. Я, да и все, кто хорошо ее знал, ей глубоко сочувствовали в этом, поскольку незаурядные способности Ленке приходилось реализовывать в одной из самых, мягко говоря, непрестижных школ города, стоящей на окраине Трубного района.
Жизненное амплуа Ленки-француженки выглядело весьма прозаично. Но она, как, наверное, и любой более или менее добросовестный учитель, имела сдвиг на почве своих деток. И все друзья уважали ее за это, хотя и немного над ней посмеивались. Ни одни наши посиделки не обходились без упоительных Ленкиных рассказов о новых успехах или проделках ее учеников. Правда, если у кого-то и складывалось мнение о ее сером и однообразном образе жизни, то оно являлось довольно ошибочным: наша француженка обладала непревзойденным талантом влипать в самые невероятные истории, и это вносило в ее образ какую-то особую чудинку и изюминку.
