Ричард Сэйл - Машина смерти
- Саймон никогда бы этого не сделал. Прежде всего он сам, а я лишь потом.
"... Личные качества: горяч, нелюдим, любит женщин и потасовки. Характер своенравный. Пьёт всё без разбора, но предпочитает водку с содовой. Пьянеет мало. Имеет чёрный пояс по дзю-до. В совершенстве владеет всеми видами стрелкового оружия..."
- Ты, насколько мне известно, владеешь каратэ?
Я утвердительно кивнул.
- И стреляю я тоже неплохо.
"... Хобби: охота на крупного зверя. Охотился во всех частях света. Однажды подстрелил гигантского белого медведя в окрестностях Коцебу на Аляске..."
- Мне приходилось иметь дело с медведем гризли, который не менее опасен чем белый медведь.
"... Однажды на сафари Кинкэйд из-за женщины разругался со своим другом Байроном Хоскинсом, который вскоре был застрелен из экспресса марки "нитро" 47-го калибра во время загона слонов. Подозрение пало на Кинкэйда, однако следственная комиссия в Найроби вынесла вердикт о непредумышленном убийстве..."
- Впечатляющий послужной список, сэр.
Мак-Кэйб раздражённо поморщился.
- С этого момента перестань говорить кому бы то ни было "сэр"! Теперь ты Кинкэйд, а он даже Всевышнему не сказал бы "сэр".
"... Субъект женился на Мелисанде Доббс, когда она работала стюардессой в авиакомпании "Уестерн Эйрлайнс". Миссис Кинкэйд - женщина достойного поведения и уравновешенного нрава..."
Я встретился с ласковым взглядом Мелисанды, и она мне смущённо улыбнулась.
"... Языки: субъект владеет английским языком, индейским языком жестов, языками племени кроу и племени шошонов, немного говорит на испанском, французском и суахили..."
- А вот я суахили и вовсе не знаю. Это сложный язык?
- Самый лёгкий язык в мире, - заверил меня Мак-Кэйб. - Он возник из жаргона арабских работорговцев и поныне служит средством межэтнического общения во всей Восточной Африке. А теперь скажи какими языками владеешь ты?
- Языками шошонов, сиу, немного языком чейеннов - весьма крутым, нужно сказать, владею индейским языком жестов, но самый трудный - это язык племени кроу...
- Вот как раз этот язык тебе и не понадобится, - перебил меня МакКэйб. - Кинкэйд владел ещё испанским и французским. Как у тебя с этими языками? ______________________________
vodka-soda
- 54
- Здесь всё о'кей, мне только не понятно откуда Кинкэйд мог знать язык шошонов, если его мать была из племени кроу?
- Его нянька была из племени шошонов, - ответил Мак-Кэйб и сделал нетерпеливый жест. - Остальное изучишь сам. О самых же интимных особенностях и пикантных чертах натуры Саймона Кинкэйда, которых нет даже в нашем досье, тебе поведает на досуге миссис Мелисанда Кинкэйд. - Адмирал Мак-Кэйб сделал командору Сэмпсону условный знак и властно кивнул Большой Воде. - А сейчас мы займёмся более важным делом - хирургией. Пока же шаман приготовится, пусть Большой Джон угостит молодожёнов сухим мартини. Лично я предпочитаю "бурбон" с родниковой водой.
Командор Сэмпсон распахнул дверь и тут же на пороге появился шаман сабу в сопровождении двух своих кровожадных ассистентов, непроницаемые лица и полуобнажённые мускулистые тела которых были сплошь раскрашены в самые дикие кричащие тона. На их головах плавно покачивались, переливаясь неземными цветами, великолепные головные уборы из перьев райских птиц. В руках они держали большие перламутровые раковины с дымящимся огнём. Шаман сабу приблизился ко мне вплотную. Лицо его скрывалось под белой глиняной маской, а полуобнажённое жирное тело было увешано шкурами кускуса и акульими зубами. В центре на груди висел огромный черепаший череп. Из хирургических инструментов я заметил только кривой нож, висящий на поясе в кожаных ножнах. Голову его украшал султан из переливающихся всеми цветами радуги хвостовых перьев нескольких десятков видов редчайших райских птиц, стоимостью по тысяче долларов за каждое пёрышко. Судя по всему, столь пышное убранство должно было подчёркивать полную компетентность шамана во всех вопросах колдовского врачевания и каннибальского культа.
Мне стало не по себе, но когда я увидел, как сняв свою маску и головной убор, зловещий шаман оказался всего лишь белобрысым, голубоглазым мужчиной интеллигентной наружности, я и вовсе потерял дар речи, заметив краем глаза, как взволнованная Мелисанда залпом осушила бокал сухого мартини, любезно предложенного Большой Водой. Я с трудом перевёл дух, не догадываясь, что настоящие жуткие испытания ещё впереди.
- Доктор Джэйсон Бернсайд, - приветливо представился незнакомец и крепко пожал мне руку. Затем, оглянувшись на своих двух спутников, добавил: - Браун и Джилли - санитары с авианосца "Китти Хоук".
Я вопросительно покосился на Мак-Кэйба.
- Не потей! - рявкнул мне адмирал. - Мы всего лишь имплантируем тебе за ухом специальный микроприбор. Это безвредная, но крайне болезненная процедура, так что придётся применить наркоз.
- Ясно... А какой код?.. - спросил я сдавленным голосом, чтобы потянуть время, поскольку понимал, что имплантация "жучка" всего лишь предлог для применения наркоза.
- Секретный экспериментальный, - раздражённо ответил Мак-Кэйб. - Ты не знаешь.
- Экс - Ю-Си-Эс? - догадавшись спросил я. - Спусковой приёмник-передатчик? Я ведь принимал участие в его разработке, пока не оказался в Антарктиде!
Адмирал извлёк из своего кейса миниатюрный футляр и положил его на стол.
Я осторожно открыл футляр. Внутри помещался крохотный платиновый "жу
- 55
чок", размером не больше булавочной головки.
- Руками не прикасаться, стерильно! - резко сказал Мак-Кэйб, предупредив движение моей руки.
Мелисанда с опаской разглядывала микроприбор, словно в футляре лежало яйцо чёрной вдовы каракурта. Её беспокоили недобрые предчувствия.
- Каков мой код, адмирал? - повторил я свой вопрос.
- Эн-Ти-Эйч, - ответил он.
- Эн-Ти-Эйч. Ди-Эй-Эйч. Ди-Ай-Ти. Ди-Эй-Эйч. Ди-Ай-Ти-Ди-Ай-Ти-Ди-Ай-ТиДи-Ай-Ти, - выпалил я.
- Жутковато, - передёрнула плечами Мелисанда.
- Ничего особенного, - бодрился я. - Этот "жучок" будет функционировать, используя тепловую энергию моего тела...
- Пока ты жив! - перебил меня Мак-Кэйб и задумчиво добавил: - Придётся пометить тебя невидимой магнитной татуировкой, дабы можно было опознать твой труп, если он будет обезображен до неузнаваемости.
Мелисанда была в отчаянии, но я старался не терять присутствия духа.
- Хотелось бы узнать, где именно мне будет нанесена магнитная татуировка?
- На твоём краснокожем заду! Где же ещё?! Ведь как иначе мы сможем опознать труп, если будут отрезаны конечности и голова?
Пока я собирался с мыслями, Мак-Кэйб вручил мне фотографию Саймона Кинкэйда. Некоторое время я пристально изучал черты лица человека, двойником которого мне предстояло стать. Мы с ним были очень похожи, за исключением того, что у меня был орлиный нос, а у Кинкэйда - римский.
Почуяв неладное и утвердившись в мысли, что одним лишь платиновым "жучком" данное хирургическое вмешательство не ограничится, я вскочил с места как ужаленный и заорал не своим голосом:
- С каким носом я родился, с таким и умру! Принимайте меня таким как есть, либо я выхожу из игры!
Мак-Кэйб раздражённо поморщился.
- Как скоро, Пол? - задал он командору Сэмпсону тот же вопрос, что и в день нашего первого знакомства, когда мы стояли в ледяном склепе у гроба с медной обшивкой.
- Прямо сейчас, - ответил командор Сэмпсон, и он был мертвецки прав.
Ночью я видел во сне людей, рывших мне могилу. С тех пор этот сон преследует меня постоянно.
14
Я очнулся от нежного прикосновения. Лицо Мелисанды было в слезах и выглядело трогательным как никогда прежде. Я страстно обнял её, и безудержное единение любви поглотило нас всецело, без остатка...
Неожиданно я ощутил дьявольскую боль в паху.
- Боже всемогущий! - вскрикнул я, приподнявшись.
Нестерпимая боль разлилась по всему телу, гулом отдаваясь в голове. Огнём горело лицо. Нос ломило так, словно я прошёлся ним по непокрытым ковровой дорожкой мраморным ступеням негостеприимного бара. Моё забинтованное лицо на
- 56
поминало теперь жуткую ритуальную маску.
- Мак-Кэйб! - пронзительно закричал я, превозмогая адскую боль.
- Сэм, ради всего святого, не делай резких движений... У тебя пойдёт кровь! - пыталась меня унять Мелисанда.
- Мак-Кэйб! - яростно ревел я, не в силах встать с постели.
- Сэм, любимый, не кричи так... Тебе нельзя волноваться.
- Мак-Кэйб! - не унимался я.
На мой крик сбежались командор Сэмпсон, Джон Большая Вода и доктор Бернсайд.
Я был вне себя от ярости и бессилия. Удерживаемый командором Сэмпсоном и Большой Водой, я отчаянно вырывался в то время как доктор Бернсайд делал мне укол снотворного. Но прежде чем отключиться, я успел им сказать ещё многое.
"Ослиное дерьмо, поганый ублюдок, подлый живодёр..." - были самыми невинными словами из тех, которыми я наградил адмирала.
- Мак-Кэйба нет, - спокойно сказал командор Сэмпсон. - Он в отъезде.
