Джон Болл - Душной ночью в Каролине
Гиллеспи откинулся на спинку кресла.
— Вирджил, мистер Вуд патрулирует город ночью свыше трех лет. И он постоянно меняет свой маршрут, чтобы никто не мог знать заранее, где и когда он появится. Поэтому нельзя ожидать, что он помнит точно, где свернул. Даже если это было два дня назад.
— Спасибо, сэр. Вы хотите меня еще о чем-то спросить?
Гиллеспи задумался, пытаясь отыскать в ответе Тиббза что-то обидное, но не нашел.
— Нет, это все.
Негр вышел из кабинета, а Гиллеспи углубился в размышления. Ему только что пришла в голову поразительная мысль. Он удивлялся, почему не подумал об этом раньше. Ведь это же ответ на все вопросы.
Гиллеспи прикрыл глаза и представил, как кто-то берет кусок дерева, размахивается и безжалостно бьет им по голове коротышку итальянца. И этим человеком, который вот таким способом лишил жизни ни в чем не повинного дирижера, был Сэм Вуд.
Возможность такая у Сэма была, и он ничем не рисковал. Приблизился ночью к итальянцу-дирижеру, и тот ничего дурного не заподозрил. Разве у нас законопослушные граждане боятся полицейского?
Окрыленный идеей, Гиллеспи схватил трубку и позвонил в банк мистеру Дженнингзу.
— Я хочу вас спросить об одном нашем сотруднике, — произнес он. — Это строго конфиденциально. Речь идет о Сэме Вуде. Вы его знаете?
— Я хорошо знаю мистера Вуда, — быстро проговорил Дженнингз.
— Меня интересует его счет за последние два месяца. Туда поступали какие-нибудь солидные суммы? Может, он брал кредит?
— Наш банк гарантирует клиентам тайну вкладов, — уклончиво ответил Дженнингз. — Во всяком случае, обсуждать подобные вопросы по телефону я не могу.
Гиллеспи пришлось умерить пыл.
— Разумеется, я понимаю. Но мне очень важно получить ответ на данный вопрос.
— Мистер Гиллеспи, мы не против помочь полиции. Приходите к нам в удобное для вас время с официально оформленным запросом, и мы все обсудим.
Гиллеспи положил трубку. Его огорчил разговор с управляющим банком. Быстро подтвердить или развеять подозрения не удалось. Ограбление вроде как отпадало, хотя теперь известно, что Мантоли часто имел при себе крупные суммы. Сэм мог его убить и ограбить, оставив в бумажнике часть денег, чтобы заморочить детективам голову. Такое в уголовной практике случалось.
В кабинет вошел Арнольд с бумагами в руке:
— Вирджил сказал, что вы хотите посмотреть его отчет об осмотре тела Мантоли.
— Конечно, хочу! — рявкнул Гиллеспи. — А ты что, подложил его под себя, чтобы стул не давил задницу?
— Я не знал, что он вам нужен, — обиженно пробормотал Арнольд и вышел.
Билл Гиллеспи внимательно прочитал отчет, пункт за пунктом, и отложил в сторону, не в силах сдержать восхищение. Да, такой документ ему никогда не составить, он даже не представлял, как это делается. Подшитый к делу, он придаст ему солидности и на суде пригодится. В отчете приводились сведения о покойном маэстро Мантоли. Раздражало, что составил его негр, а они не имеют права быть такими умными.
Зазвонил телефон. Гиллеспи услышал в трубке голос Шуберта:
— Билл, вынужден тебя побеспокоить. Мне непрерывно звонят члены совета — интересуются, когда же наконец вы арестуете убийцу. У тебя есть что-то новое?
— Фрэнк, это черт знает что. Скажи им, что их болтовня мешает нам работать. Невозможно нормально вести расследование, когда у тебя стоят над душой.
Мэр помолчал.
— Ладно, Билл, я понимаю, что́ ты сейчас чувствуешь. Но этого цветного из Калифорнии ты уже спровадил?
— Нет, и не собираюсь. — Гиллеспи едва сдерживался.
— Билл, полагаю, это было бы разумно.
Гиллеспи все же не выдержал и крикнул:
— Да будь я проклят, если поддамся на их угрозы! Ни за что! — Затем уже более спокойным тоном добавил: — Фрэнк, мне надо идти. Я позвоню тебе, как только появится что доложить.
— Хорошо, Билл, пока.
Гиллеспи понимал, что мэр долго терпеть не будет. А если он по-настоящему разозлится, это будет конец его карьере как шефа городской полиции. Он взял микрофон внутренней связи:
— Где Вирджил?
— Уехал, — ответил Пит. — Ему позвонил какой-то священник, и он свалил. Вы хотите его видеть?
— Ладно, потом.
Гиллеспи встал, нахлобучил форменную шляпу и двинулся к двери. В любом случае это нужно выяснить.
Управляющий банком принял его учтиво и сразу послал за документами Сэма Вуда. Гиллеспи был доволен, что хотя бы здесь к нему относятся с должным уважением. Дело в том, что жить в этом городке ему становилось все противнее.
Наконец принесли папку с документами. Дженнингз молча полистал ее и посмотрел на Гиллеспи:
— Мистер Вуд открыл у нас счет несколько лет назад. Там никогда не было больше нескольких сотен долларов. Дважды он превысил остаток, но быстро погасил задолженность, так что претензий к нему нет. Он вкладывал деньги и снимал примерно с одинаковой частотой.
— И больше ничего? — В голосе Гиллеспи прозвучало разочарование.
— Сейчас скажу, — спокойно ответил Дженнингз. — Два дня назад мистер Вуд неожиданно погасил кредит за дом. Сумма не ахти какая. В оплату он предъявил чек, объяснил, что это его доля от наследства, только что прислали по почте. Недостающую сумму, шестьсот долларов, он внес наличными.
— Шестьсот долларов наличными? — удивился Гиллеспи. — Странно.
— Согласен, это не совсем обычно, — отозвался управляющий, — однако многие продолжают прятать свои накопления в матрасах или коробках из-под печенья, пренебрегая возможностью увеличивать их, пусть и незначительно, за счет банковских процентов.
— Да, но такие люди не имеют счетов в банке, — возразил Гиллеспи.
Ну разве это не улика? Он все ждал, когда же ему дадут хороший пас, и вот теперь мяч попал прямо в ноги, чуть ли не у самых ворот.
У Сэма Вуда вошло в привычку каждый день около четырех часов заглядывать в участок. Сегодня особой охоты не было, но он решил не отступать от заведенного правила. Поездив в одиночестве остаток ночи, он осознал, что обошелся с чернокожим детективом несправедливо. Как он только догадался, что Сэм схитрил? Но после того, как это случилось, ему не хотелось встречаться с Вирджилом Тиббзом.
В комнате дежурного Сэм увидел Эрика Кауфмана. Тот разговаривал с Питом, держа в руке небольшой пистолет, который Пит регистрировал.
Кауфман улыбнулся Сэму:
— Вы не подождете меня пару минут? Я сейчас закончу.
— Конечно, — сказал тот и сел на скамейку у стенки, подальше от дежурного.
Вскоре рядом опустился Кауфман.
— Прежде всего, — начал он, — мне хочется перед вами извиниться за то, что погорячился тогда ночью. Правда, я был очень расстроен и убит горем, но это не оправдание.
— Я уже об этом забыл, и вам советую, — вежливо отозвался Сэм.
— Лишь позднее, когда я в спокойной обстановке поразмышлял, до меня дошло, что ведь вы тогда ехали к Эндикоттам, чтобы выяснить, не нужна ли помощь. Мы с Дуэной очень вам признательны.
Последняя фраза произвела на Сэма эффект, словно его сильно ударили под дых. На мгновение он потерял дар речи.
— Все как следует обдумав, — продолжил Кауфман, — я решил получить разрешение на ношение пистолета.
— А вы знаете, как с ним обращаться?
— Не очень. Но я вообще-то не собираюсь из него стрелять. Полагаю, достаточно будет попугать. А потом, когда все закончится, я вообще о нем забуду. Надеюсь, расследование идет полным ходом?
— Да, — уклончиво ответил Сэм.
— Кстати, чуть не забыл: Дуэна просила передать вам благодарность. Вы были так добры к ней в тот день, когда убили ее отца. Она уже чувствует себя получше, хотя и не совсем оправилась. Дуэна удивительная девушка. Вы бы сами в этом убедились, если бы знали ее так же хорошо, как я.
— Я не сомневаюсь, что она такая, — со значением произнес Сэм, а затем неожиданно для себя добавил: — Удивляюсь, почему вы до сих пор не женились на ней.
— Да я об этом только и мечтаю, — признался Кауфман, — и все вроде бы шло к свадьбе, но тут случилось это несчастье. Теперь надо ждать, когда она придет в себя.
— Надеюсь, у вас все будет хорошо, — сказал Сэм, намеренно причиняя себе боль.
— Я тоже надеюсь.
Сэм сердечно пожал руку Кауфману. Они распрощались. Странно, но сегодня этот человек ему нравился. И вообще он вдруг понял, как это хорошо — доброжелательно относиться к людям и чтобы они платили тебе тем же.
— Тебя хочет видеть шеф! — крикнул ему Пит.
— Иду, — кивнул Сэм и направился в коридор, ведущий к кабинету Гиллеспи. По пути он заглянул в туалет, посмотрелся в зеркало, пригладил волосы и поправил рубашку. Сэм не очень уважал Гиллеспи, но хотел выглядеть перед шефом настоящим полицейским. Он приблизился к двери и тихо постучал.
Около шести часов Вирджил Тиббз въехал на своем автомобиле на полицейскую стоянку, захлопнул дверцу и зашагал к участку. При его появлении дежурный, уже заступивший в ночную смену, поднял голову:
