Юлия Шилова - Предсмертное желание, или Поворот судьбы
— Каких еще халдеек? — опешила я.
— Ну, на слугах, если тебе непонятно. Я не привык вступать в личные отношения с людьми, которые на меня работают и которым я плачу.
— Но ведь вы были близки! — В моем голосе прозвучало отчаяние. Мне было обидно за подругу и хотелось наговорить этому жирному борову кучу гадостей. Но я не могла, не имела на это права, потому что Марат был единственным человеком, который мог бы мне реально помочь разыскать и, если не поздно, спасти Милу.
— Я смотрю, ты хорошо осведомлена, а я не люблю, когда посторонние люди знают про меня слишком много. — Голос Марата не предвещал ничего хорошего. — Я хочу знать, кто ты такая и что тебе от меня нужно.
— Я та самая девушка, которая звонила вам сегодня ночью, — призналась я. — Я Милина подруга. Мы лежали в одной палате. Тогда я ужасно выглядела, поэтому ты не узнал меня.
Я стянула с себя парик, чтобы продемонстрировать свои поредевшие волосы. Охранники, сидевшие за соседним столом, открыли рты. Натянув парик, я почувствовала, что по моему лицу катятся слезы.
— Думаю, что у тебя нет необходимости сомневаться в правдивости моих слов, — прошептала я.
Марат побледнел:
— Я тебя вспомнил. Ты очень сильно изменилась.
— Болезнь всех меняет.
— Я бы никогда не подумал, что на твоей голове парик…
— Это парик очень хорошего качества.
— Откуда ты узнала, что я обедаю именно в этом ресторане?
— От Милы. У нас было очень много времени, чтобы узнать друг друга. Мы разговаривали ночи напролет. Она говорила только о тебе. Почему ты отказался ей помочь, ведь она отработала на тебя столько лет!
— У меня такая жизнь… Меня могут подставить в любой момент. Иногда мне кажется, что я боюсь даже собственной тени. Я никогда не срываюсь по первому зову, потому что этот зов может оказаться игрой моих недоброжелателей.
— Получается, что ты не поверил моему звонку?
— Я не поверил в то, что этот звонок правдив. — Во мне шевельнулась надежда, и я сделала довольно приличный глоток ликера.
— Значит, ты мне поможешь?
— Не знаю, смогу ли я тебе помочь, но я хотел бы услышать, что произошло с моей бывшей сотрудницей.
Поставив бокал, я начала свой рассказ. По понятным причинам я опустила подробности и не сказала, по какому поводу мы приехали на чужую дачу — просто решили сорвать чужие яблоки и напоролись на неприятности. Марат внимательно меня слушал. Когда я закончила свой рассказ, он тяжело вздохнул и уставился на меня подозрительным взглядом.
— Какого черта вы делали на чужой даче?
— Я же сказала, хотели нарвать яблок.
— Ночью?
— А почему бы и нет. Обычно днем на дачах кто-то бывает. Или хозяева, или соседи. Мы ехали на дачу к моему другу и по дороге, когда увидели красивую яблоню, остановились.
— А зачем Мила взяла с собой пистолет?
— Но ведь она же всегда ходит с пистолетом…
— Не всегда. Она ходит с ним только на работе, а в повседневной жизни она таскает маленькую дамскую сумочку, в которой лежит губнушка и подводка для глаз.
— Не знаю. Это нужно спросить у нее, — я замолчала и потупила взгляд. — Конечно, если она жива. — Я взяла Марата за руку и крепко ее сжала. — Помоги. Ты должен мне помочь. Мне больше не на кого надеяться.
— Все, чем я могу помочь, это выделить двух своих людей, да и то на пару дней.
— И все?
— И все. А что ты еще от меня хотела?
— Ничего. Я думала, что мы будем действовать вместе.
— Извини, но у меня уже не тот возраст, чтобы бегать по дачам и искать каких-то преступников. У меня своих дел по горло. Тем более это какая-то запутанная история. Даже не знаешь, с какого конца подойти. Вроде бы все понятно, а вроде бы ничего…
— Как ты думаешь, Мила жива? — Я прикусила губу с такой силой, что казалось, еще немного, и у меня пойдет кровь.
— Думаю, нет — Слова Марата прозвучали словно пощечина.
— Как это нет?!
— Если в нее всадили две пули, как ты говоришь, то я думаю, что ее уже давно нет в живых. Я сомневаюсь в том, чтобы стрелявшие отвезли ее в больницу.
— Ты хочешь сказать, что ее уже давно скинули в реку или закопали в какую-нибудь яму?!
— Я просто высказал свои предположения.
— Но нам необходимо ее найти!
— Боюсь, что вряд ли это получится. Мне кажется, что слишком поздно.
Неожиданно Марат встал из-за стола и поправил галстук. Я встала следом за ним и, словно ребенок, которого хотят оторвать от матери, схватила его за руку:
— Ты мне поможешь? Ты обещал, ты не можешь мне отказать.
— Я даю тебе двух своих людей на два дня. Только на два, не больше. Желаю удачи.
— И все?
— Все, — резко ответил Марат и вырвал у меня свою руку.
Меня охватило отчаяние, по телу пробежала дрожь.
— Подожди, но ведь мы можем искать ее вместе, — лихорадочно, словно в бреду, заговорила я. — Ведь она тебя так любила… Она готова была отдать свою жизнь только за то, чтобы ты жил… Она…
— Все мои телохранители готовы отдать за меня жизнь в любой момент, — перебил меня Марат. — Я плачу им отличные деньги. Такая у них работа. Рискованная и денежная.
— Но ведь она мечтала выйти за тебя замуж!
— Я не женюсь на халдеях. Я внимательно слежу за своим социальным статусом.
Послышался звонок сотового телефона. Пока Марат говорил, я стояла ни жива ни мертва. Закончив разговор, он кинул несколько стодолларовых купюр на стол и посмотрел на меня сверху вниз:
— Я не могу дать тебе двух людей. Только одного. У меня изменились обстоятельства.
Он подозвал одного из охранников.
— Это Антон, — представил его Марат. — Хороший, спокойный парень. Правда, спокойный до поры до времени. Советую его не злить. Он в твоем распоряжении ровно два дня.
Оглядев шкафообразного Антона, вызывавшего ужас уже одними своими габаритами, я растерянно пожала плечами:
— А что я с ним буду делать?
— Делай что захочешь. Можешь отвезти его на дачу, а можешь хорошенько трахнуть.
Марат противно заржал и направился к выходу.
— Спасибо за помощь, — бросила я ему в след и вновь посмотрела на Антона.
— И что мы будем делать эти два дня? — игриво поинтересовался мой новый знакомый.
— Понятное дело, не трахаться.
Пока я спускалась в бар, Антон старался не отставать от меня ни на шаг. Я заказала себе все тот же ирландский ликер, устроилась на крутящемся стуле и стала медленно потягивать напиток через тоненькую трубочку. Она была зеленого цвета и совсем не гармонировала с нежно-персиковым тоном интерьера бара. Я вспомнила реакцию Марата и представила себе, что было бы, попадись ему эта трубочка во второй раз. Несмотря на весь драматизм моего положения, я чуть не рассмеялась.
Антон сел рядом и огляделся по сторонам.
— А ты не хочешь выпить? — поинтересовалась я.
— Я.не пью на работе.
— А сейчас ты тоже на работе?
— Я работаю каждый день. У меня почти нет выходных.
— Получается, что эти два дня ты тоже работаешь?
— Конечно.
— Значит, эти два дня твоей хозяйкой являюсь я…
Антон нахмурил брови и окинул меня недовольным взглядом.
— Я что-то не так сказала?
— Я не собака, и у меня нет хозяина. У меня есть человек, на которого я работаю. Это Марат Владимирович.
— Марат Владимирович сказал мне, что эти два дня ты будешь находиться в моем полном распоряжении.
— Что я должен делать?
— Что ты должен делать? — Я отодвинула бокал и задумалась.
— Я и сама не знаю, что ты должен делать, — растерянно сказала я. — У меня пропала подруга, и мне необходимо ее найти.
— Но ведь я же не детектив, а всего-навсего телохранитель. Я не умею никого искать, я умею хорошо охранять.
— Наверно, ты знал мою подругу, ее звали Мила. Она работала на Марата.
— Я о ней слышал, но не видел. Я новенький, работаю тут всего неделю.
Во мне по-прежнему теплилась надежда, что Мила жива. Порой мне казалось, что та кошмарная ночь была сном, страшным и отвратительным. Я решила заехать к Миле домой. Мы быстро поймали такси и вскоре стояли у ее двери. Я нажала на звонок.
— Кто тут живет? — спросил Антон.
— Тут живет моя подруга. Я даже не знаю, как правильно говорить — живет или жила.
За дверью квартиры была полная тишина.
— Если я не ошибаюсь, в квартире никого нет.
— Господи! — с отчаянием воскликнула я. — Даже не знаю, где ее искать. Не осталось никаких концов. Никаких.
Антон сочувственно похлопал меня по плечу и спокойно сказал:
— Послушай, давай сядем в машину, и ты мне все расскажешь. Как я могу искать твою подругу, если не знаю, что с ней произошло.
Из соседней квартиры вышла дама лет сорока пяти. Запирая дверь, она с любопытством поглядывала в нашу сторону.
