Марина Серова - Без права на мечту
– Вот спасибочки, а то я уж и не знала, что делать!
Наскоро попрощавшись, я прошла через двор, опасливо поглядывая на окна многоэтажки, и, подозвав мальчонку, прогуливающегося по двору, попросила закрыть за мной ворота.
Оказавшись в салоне своей машины, я задумалась. Стоит ли появляться в парикмахерской в том виде, в котором я сейчас находилась, или лучше предстать перед Томкой в более презентабельном виде? С одной стороны, раз Томку в общине знают, значит, ничего против хиппи та не имеет. А с другой стороны, если девушка работает в солидном салоне, не повредит ли мне мой имидж? Допустим, приеду я туда, а Томки на месте не окажется. Захотят ли другие мастера сообщать адрес или телефон Томки сомнительного вида личности? И все же я решила рискнуть, заявиться в салон в своем новом обличье. Жалко было время терять. Пока до дома доберусь, пока в порядок себя приведу, пока вернусь обратно, рабочий день и кончится. Тогда уж точно мне Томки не видать как своих ушей.
Проехав два квартала, я еще издали увидела помпезную вывеску над входом в парикмахерскую, которая поражала своей безвкусицей. На фанерном щите вдвое большего размера, чем входная дверь, золотыми вензелями по сиреневому фону было выведено: «Златовласка». А чуть ниже приписано: «Сострижем и сбреем все лишнее и даже больше». Что автор текста имел в виду, оставалось только гадать. Но, признаться, заходить в парикмахерскую было страшновато.
Войдя в холл, я окунулась в атмосферу доперестроечной эпохи. Одинокая лампочка, не имеющая плафона, тускло освещала пустое пространство. Потертый линолеум коробился на полу. Стены некогда ядовито-зеленого цвета взывали о ремонте. Дерматиновые кушетки выставляли напоказ внутреннее содержимое.
Я прошла к дверям зала, за которыми изнывали от безделья мастера стрижки и бритья. Обратившись к той, что сидела ближе всех к выходу, я поинтересовалась:
– Подскажите, пожалуйста, сколько стоит стрижка?
– Мужская или женская? – не переставая лениво ковырять ногти, задала встречный вопрос парикмахерша.
Я осмотрела себя с ног до головы. На мой взгляд, сомнений в том, что я особа женского пола, возникнуть не могло. Интересно, что в моем облике дало повод думать, что я интересуюсь мужской стрижкой? Или вопрос был задан по привычке?
– Женская, – пояснила я.
– Почем я знаю, у нас – мужской зал, – выдала парикмахерша. – Нужна женская стрижка, вот в женском зале и спрашивайте.
Потеряв к беседе интерес, парикмахерша крутанула кресло и продемонстрировала мне свою спину. Странно! В одном салоне работают, а цен друг друга не знают. Может, стажер? Не успела с ценами познакомиться? Я двинулась дальше по слабо освещенному вестибюлю и, добравшись до дамского зала, заглянула внутрь. Здесь интерьер был немного посовременнее. Старую краску сменили стеновые панели из светлого пластика. Зеркала и столики остались с советских времен, а вот кресла радовали модным дизайном. Взглянув на мастеров, я подумала, что напрасно переживала за свой внешний вид. Вообще, надо сказать, что мастера «Златовласки» сохранились здесь с тех же советских времен. За маникюрным столиком сидела угрюмая тетка и листала каталог какого-то продовольственного магазина. Одно из кресел занимала отчаянная клиентка, решившая, несмотря ни на что, воспользоваться услугами парикмахера. Перед креслом стояла дородная баба с высокой «халой» на голове. Она ожесточенно орудовала ножницами. Клиентка сидела смирно, видно, не рискуя лишний раз пошевелиться.
– Простите, – нерешительно произнесла я, – Тамара сегодня работает?
Спросить цену на стрижку и тем самым привлечь внимание к себе как к клиенту, я побоялась. Дама с «халой» посмотрела на меня и вместо ответа заорала, растягивая гласные:
– Томк, Тооомка! К тебе клиент пришел!
Не дождавшись ответа, она снова заголосила:
– Томка, Томка, тудыть тебя в качель! Слышь, клиент к тебе.
Из подсобного помещения вышла женщина. Я подумала, что это и есть Томка, да не тут-то было. Посмотрев на даму с «халой», она спросила:
– Чего орешь?
– Томка где? Клиент ее дожидается, а она таскается непонятно где, – объяснила дама с «халой».
– Небось в буфетной торчит. Жир наедает, – предположила женщина и, решив внести свою лепту, тоже заорала: – Томка! Тооомка, клиент к тебе!
Пораженная происходящим, я стояла, не двигаясь, не произнося ни слова. Попеременные крики дамы с «халой» и появившейся позже женщины длились не меньше десяти минут. Наконец, за моей спиной послышался звук открывающейся двери, и, отстранив меня с прохода, в зал вплыла низкорослая толстушка неопределенного возраста. Со странным макияжем и не менее странной прической. Синие тени от ресниц до бровей. Бордовая помада. И в довершение этого великолепия монолитный старомодный начес на выкрашенных хной волосах. «Это что еще за чудо-юдо?» – успела я подумать, прежде чем толстушка заговорила.
– Ну и чего ор подняли? Слышу я, не глухая! Подумаешь, клиент! Мне что же, прикажете, с толчка вскакивать и бежать его обслуживать? Подождет ваш клиент, никуда не денется.
Я остолбенела! Это и есть Тамара? Не может быть! В моей голове не укладывалось, как эта хабалка могла стать подругой молодой, образованной Евгении? Нет, тут явно произошла какая-то ошибка! Тем временем толстушке указали на меня, мол, вот она тебя дожидается, и она «вежливо» обратилась ко мне:
– Ну чего столбом стоишь? Занимай кресло!
– Простите, вы – Тамара? – уточнила я. – Другой Тамары у вас нет?
– Вот чудачка, кем же я еще могу быть? Звали-то Тамару! Я пришла. Чего хотела-то? Стрижку аль прическу?
– Мне бы поговорить с вами, – робко сообщила я цель своего визита.
– Поговорить – это к психоаналитику, – заржала Тамара. – А в парикмахерскую за красотой приходят! Выбирай услугу, а уж после этого и поговорить можно. В качестве бонуса!
Теперь заржали все обитатели салона. Профессиональный юморок был тут в чести! Я продолжала стоять, не зная, на что решиться. Может быть, просто волосы помыть? Эта процедура, судя по всему, самая безопасная.
– Выбираю мытье волос, – заявила я.
– Э нет! Так дело не пойдет, – возмутилась Тамара. – В нашем прейскуранте отдельного мытья не предусмотрено. Не в бане! Давай так: мытье с укладкой. Идет?
– Идет, – смирившись, согласилась я.
– Вот и ладненько, – потирая руки, заключила Томка. – Пойдем в помывочную.
Тамара завела меня в комнату с обшарпанными стенами, накинула на плечи вафельное полотенце, от ветхости почти прозрачное. Как этой тряпочкой можно удалить воду с длинных волос, я не понимала, но решила промолчать. Тамара подвела меня к раковине, знававшей еще царя Гороха, с которой свисал растянутый душевой шланг без лейки. Около раковины стоял алюминиевый бак, наполовину наполненный водой. На поверхности воды покачивался гнутый ковш. Тоже алюминиевый. Тамара засучила рукава и велела мне наклонить голову. Попутно сообщила:
– Воды горячей третий день нет. В баке греем, – сунув руку в бак, она добавила: – Остыла совсем. Прохладненькой помоем?
– Послушайте, Тамара, предлагаю компромисс, – решительно воспротивилась я такому «сервису». – Я оплачу мытье и укладку, а вместо этого мы просто поговорим. Согласны?
Томка сдернула с моих плеч полотенце и произнесла:
– Чего сразу не сказала, что готова денежки ни за что выложить? Мурыжила меня тут, обслуживать тебя заставляла. Гони деньги и пойдем в подсобку. В зале ушей лишних много, не дадут толком пообщаться.
Тамара направилась в подсобное помещение. Я плелась за ней, радуясь, что избежала необходимости принимать услуги толстухи.
До подсобки мы дойти не успели. В дверях появился очередной клиент. Томка подскочила к ней с расспросами:
– Чего хотели: стрижка, покраска, укладка?
– Мне бы подстричься, – попросила женщина, не подозревая, на что себя обрекает.
– Проходите, занимайте кресло, – потащила она женщину в зал, а мне сказала: – Ты подожди чуток. С клиентом разберусь, и до тебя очередь дойдет. Ты ведь не торопишься?
– А совместить оба эти занятия никак нельзя? – на всякий случай спросила я.
– Это чтобы деньги не платить? – нахмурилась Томка.
Без лишних слов, я вынула из кошелька пятьсот рублей и протянула Томке. С ловкостью фокусника Томка вырвала банкноту из моих рук и утопила в бездонном кармане фартука. Усадив клиентку в кресло, она приступила к выполнению профессиональных обязанностей:
– Ничего, если голову мыть не будем? У нас воды горячей нет!
– Лучше бы помыть, – не согласилась клиентка.
– Тогда пошли.
Тамара повела клиентку в помывочную. Я следовала за ней. Процедура с определением температуры воды повторилась. На мытье волос холодной водой клиентка согласилась. Тамара плеснула на волосы клиентки щедрую порцию шампуня и принялась поливать их холодной водой из бака. Женщина морщилась, но молчала. Когда процедура закончилась, Томка накинула на волосы клиентки истлевшее полотенце и велела вытираться. Кое-как справившись с задачей, клиентка заняла место у зеркала, и стрижка началась. Наконец-то у меня появилась возможность начать разговор.
