Олег Рой - Муж, жена, любовница
Через окно автобуса, из прохладного кондиционированного рая Юлия смотрела на жаркое солнце и мысленно проводила инвентаризацию своих вещей. Итак, в чемоданах остались купальники, шляпы, очки, летняя одежда и кремы от солнца. Очки и кремы – это особенно важно, они же в тропиках прямо из зимы, без всякого перехода и с совершенно белой кожей... В отеле надо будет первым делом составить список пропавших вещей – на случай, если они никогда больше не увидят своих чемоданов, – и определить вместе с Алексеем хотя бы примерную стоимость пропажи. Отдых на островах продолжался так, как и начался во Франции – ударно.
Часа через полтора езды они оказались в совершенно волшебном месте – в восточной, самой дальней части острова, на берегу океана. Их отель действительно состоял из множества больших и малых бунгало. А заказанный ими номер оказался достаточно большим двухкомнатным домом с роскошной ванной и огромной верандой. Комнаты были обставлены хорошей мебелью, постели заправлены прекрасным свежим бельем. Перед домом – небольшой сад с цветущими буйными красками кустами, в саду беседка, где можно посидеть и отдохнуть от одуряющей жары... И сад, и небольшой пляж, и личный кусочек океана – все относится только к этому бунгало. О чем еще можно мечтать?
С моря тянуло свежим ветром, он облегчал жару и гнал к берегу высокие волны с белыми барашками. Высоко вверху шуршали огромные листья пальм. Белый ракушечный песок отражал солнце. Зелень поражала насыщенным, интенсивным цветом, а цветущие бугенвиллеи в их маленьком саду – разнообразием красок. Все вместе создавало такое невероятное, непривычное глазу буйство красок, что Юлии показалось, будто все это – сон, прекрасная детская мечта о райских сказочных островах.
Номер был великолепен. Но Алексей впал в маниакальную недоверчивость. Он проверил, все ли на месте, вплоть до тапочек, халатов, махровых полотенец и шампуня.
– Перестань, успокойся наконец, – сказала ему Юлия. – От нас уже ничего не зависит.
– Ты права, но я не могу успокоиться, когда меня водят за нос и обманывают самым наглым образом. Чемоданы, как я подозреваю, остались в Париже. Посмотрим, как эти жулики нам их доставят... В лучшем случае мы получим наши вещи в Москве месяца через два.
– Ну если так, то это будет настоящее приключение. Тебе уже есть что рассказать коллегам о Сен-Бартельми. Давай-ка лучше посмотрим, что у нас есть под рукой для здешнего климата.
Итак, у Алексея были в наличии шорты, футболка и... зимние ботинки. У Юлии – нарядное летнее платье плюс дешевые пляжные шлепанцы. Купальников и плавок точно нет, искупаться они не могут. Купить то, что надо, на большого Алексея и на миниатюрную Юлию вот так запросто в туристической лавке практически невозможно. Ха-ха!
Что ж, похоже, Карибы над ними просто смеются. Юлии стало весело. В такие несуразные, нелепые моменты, как теперь, когда есть море, но нет купальников (а в этом респектабельном месте голышом не искупаешься), на нее нападал безудержный смех. Ей показалось, что следует развеселить и Алексея, и она предложила разыграть местную публику.
– Леша, – начала Юлия, – нас здесь никто не знает. На работу в Москву не сообщат, так что твоя репутация не пострадает. Самое время разыграть сцену – выйти к обеду с табличкой по-английски: «Мы сами не местные, из России, чемоданы на Гваделупе или в Париже. Подайте кто сколько может!» Представляешь, как у нас в метро. Очень даже профессионально. Твой летний костюм в сочетании с зимними ботинками – это блеск. Самый продвинутый театральный художник такого не придумает!
– Нет у меня сил на твои глупости! – взвыл Алексей. – Мы заплатили такие бабки, прилетели в это сомнительное место, оказали им честь, и они со вчерашнего вечера продолжают над нами измываться. За мои же собственные деньги эти наглецы издеваются надо мной уже целые сутки!
Нет, Алексей решительно не собирался переключаться, он как будто зациклился на своем оскорбленном состоянии. Каким же он стал скучным, мелькнула у Юлии внезапная мысль и тут же ей самой показалась почти предательской по отношению к мужу. Ведь раньше она любила его всяким. Он был ее мужем – и этим все было сказано. Неужели один-единственный маленький конвертик с тремя фотографиями мог изменить все?..
Они пообедали, явившись в ресторан в чудно́м полулетнем-полузимнем виде. Конечно, Юлии было не так уж и важно, что о них подумают. Но ей забавно было мысленно представлять диалоги соседей по ресторанным столикам. Одни, наверное, говорят, что русские не решаются расстаться со своими привычными мехами. Другие – что эти русские мафиози все такие безвкусные, у них нет ни чувства меры, ни стиля, одни только безумные деньги, без которых сюда не попасть...
Юлия разглядывала зал. В основном его наполняли семейные пары среднего и пожилого возраста. Серебристые или лысые головы мужчин и аккуратные прически дам. Футболки, шорты, спортивная обувь высшего качества. Все очень умеренное – загар, манера двигаться, говорить. Ничего чрезмерного. Даже итальянцы жестикулируют как-то степенно. Правильно написано в путеводителе – это курорт богачей. Все очень надменны, как могут быть только богатые люди.
Алексей, кажется, изначально не собирался здесь веселиться, а после обеда впал в еще большее уныние. И супругам Земцовым ничего не оставалось, как в ожидании чемоданов усесться в самую жару, в сиесту, на своей роскошной веранде с видом на океан и заказать для утешения по хорошей порции местного рома. После него Алексею захотелось повысить градус, и он заказал виски. Каждый час являлся кто-нибудь из обслуживающего персонала и сообщал, что за чемоданами поехали в аэропорт, но вернулись ни с чем, так как прибывший самолет не смог захватить их багаж из-за перегрузки. Наконец, уже под вечер, Алексей решительно велел не входить к ним в номер до тех пор, пока чемоданы не прибудут на самом деле.
Антильский ром был действительно хорош и по-настоящему крепок. Вкупе с американским виски и тропической жарой он оказал на богатыря Алексея странное действие. Муж не успокаивался, а напротив, все раздражался и раздражался, буквально зверел на глазах. Рассуждая о превратностях своей судьбы и уже в сотый раз сетуя на невезение, Алексей распалялся все больше и больше. В запале он положил ноги на стеклянный стол, и Юлия про себя молилась, чтобы он оказался надежным и могучие лапы ее крупного мужа не раздавили этот хрупкий предмет.
А Алексея несло: конечно же, это его легкомысленная жена заказала курорт, где гиды говорят только на дурацком французском, это она все подстроила – и ночевку на Гваделупе, и пропавший день, и утерянные чемоданы, в возвращение которых он верил все меньше и меньше. По мере действия алкоголя его пессимизм нарастал, настроение ухудшалось, и он уже вполне серьезно причитал: «Надо же так попасться! Мне, опытному человеку, – и так лопухнуться!..»
Все это было уже несносно. Поначалу Юлия пыталась объяснить его поведение жарой и спиртным, усталостью от долгих перелетов. Но даже это в конце концов не могло оправдать той ярости, которая переходила уже все мыслимые рамки и превращалась в обычное бытовое хамство.
– Надо же было найти такой курорт, такую безответственную публику, такую прислугу, которая обманывает и крадет чемоданы, – шипел он, глядя на жену уже с неприкрытой ненавистью. – Ты их нашла, потому что ты сама безответственная. За моей спиной, дома, ты еще способна на что-то, а самостоятельно все заваливаешь, тебе нельзя поручить ничего, даже выбрать нормальный курорт.
Может быть, это все оттого, что он чувствует себя отчаянно виноватым и не знает, как исправить положение, смутно надеялась Юлия. А сама тем временем слабо оправдывалась:
– Ну посмотри, здесь же очень приличная публика. Сюда приезжают богачи со всего мира. Здесь нет не только бедных, но и людей среднего достатка. Здесь нет даже молодежи. Только солидный возраст и солидный достаток. Ты ведь этого и хотел, правда? Успокойся же, не сердись.
– Что ты вообще понимаешь в людях? Солидные – несолидные... Что ты вообще видела в жизни? – кипятился Алексей.
– Может, и не видела, – усмехнулась Юлия. Как-то противно, глупо и неестественно было доказывать собственному мужу, что она такой же сноб, как и он сам. – Но, во всяком случае, я немало читала...
– Да кому нужна эта твоя гимназическая начитанность!
– Охотно верю, что тебе не нужна. Но она есть, и это факт. Слушай, Лешка, ну что ты так завелся из-за чемоданов? Привезут – хорошо. Не привезут – будет приключение. В конце концов, это же не катастрофа, у нас есть деньги, поедем завтра в Густавию, купим все, что надо, и забудем об этом. Нельзя же так! Ты как будто нарочно собрался испортить нам поездку. – Юлия все еще старалась быть миролюбивой и погасить его злость.
– Повторяю, я не позволю над собой издеваться, обманывать себя. Не желаю быть таким добреньким и снисходительным, как ты. Ты все больше становишься пофигисткой. Тебе все по фигу, все хорошо. Поэтому тебе кажется, что тебя все любят, что к тебе все хорошо относятся. А на самом деле все над тобой смеются, над твоей доверчивостью и глупостью.
