Шиза - Мальцев Алексей Васильевич

— Ирриар, это… — начал соотечественник, но опять осёкся.

— Это большая радость, — прорычал кто-то из черноглазых. — Мы вас поздравляем.

В этот миг повеяло жутью! В столовой стало на порядок холодней, а все присутствующие мужчины как-то очень синхронно потянулись к своим поясам.

Я инстинктивно съёжилась и приготовилась заверещать, взывая о помощи, но мордобоя всё-таки не случилось. Просто вожак племени Рейя в лице Алекса властно вскинул руку и приказал:

— Молчать!

Приказ, разумеется, адресовался только брюнетам, но успокоились вообще все. Единственным, кого «не задело», был мой синеглазый Ирри.

Блондинчик, вопреки агрессивной реакции черноглазых «братьев», сиял. Более того, он прямо-таки упивался собственным превосходством!

Мне тоже упиться хотелось, но был тут один довольно скользкий момент. Проблема заключалась в том, что я не понимала…

— А что вообще происходит?

Нет, кое-какие догадки возникли, но признание, сделанное Ирриаром…

«У меня появилась гриайма». Кому как, а лично мне последнее слово совершенно не понравилось. Оно звучало настолько специфично, что… В общем, с тем же успехом он мог растянуть рот в клыкастой улыбке и сообщить: «У меня завелись глисты»!

Мужчины отреагировали на вопрос по-разному. Клыкастые опять-таки просияли, а брюнеты одарили весьма злобными взглядами. Идейного противника так и вовсе перекосило, но именно он взялся ответить на заданный вопрос:

— Гриайма — сокровище племени, женщина, равная вождю. Та, которую почитают и берегут. И которую…

Увы, но на этом акт просвещения закончился. Послышалось устрашающее рычание, и я не сразу сообразила, что звук издаёт сидящий рядом Ирриар. Былое веселье с клыкастика сдуло, и теперь он немного напоминал монстра.

— Э… — глядя на эту метаморфозу, сообщила я.

Следом вспомнился чёрный мешок, который мне на голову надевали, и стало совершенно очевидно, что…

— Ревность? — выдохнула шокированно. — Опять?

Спросила и сама своей глупости поразилась. Ну конечно! Ведь ревность — незыблемый элемент канона! Без неё вообще никуда.

Вождь племени Ургар отреагировал на мою реплику тихим шипением и опасно сощуренными глазами. И это было так чудесно, так трогательно, что я расцвела и счастливо всплеснула руками.

И пробормотала под нос:

— Если ты столь бурно реагируешь сейчас, то что же будет после того, как мы всё-таки переспим?

Клянусь, я сказала тихо! Так, что и сама собственных слов не расслышала! А эти воины… уловили. Через миг пространство наполнилось грохотом падающих стульев и басистым:

— Так Ирриар эту женщину ещё не взял?!

Повскакивали все! Вернее, почти все — кроме Алекса. Соотечественник отреагировал совершенно по-дурацки — он закрыл лицо руками и гулко заржал.

Глядя на реакцию вожака, воинственные брюнеты сильно опешили, но спрятать выхваченные невесть откуда клинки не потрудились. Просто стояли и смотрели. Равно как и блондины. Ну и как, собственно говоря, я.

Буквально полминуты, и ржач черноглазого перешёл в самую настоящую истерику. Слыша, как эта падла попаданская хрюкает, я не выдержала и спросила грозно:

— Ты что себе позволяешь?

Алекс отмахнулся и продолжил веселиться, но тут в дело вмешалась его собственная свита.

— Повелитель, так мы дерёмся или нет?

Вопрос задал седеющий бугай с самым длинным клинком, и Алекс немного протрезвел. Он замотал головой, как бы намекая, что нападать на клыкастиков не стоит, а когда всё-таки смог взять себя в руки, произнёс:

— Нет, мы не дерёмся. Женщину нашел Ирриар, и она принадлежит ему. Всё по справедливости.

— Так он ею ещё не овладел! — веско напомнил кто-то.

— Пусть. — Вождь племени Рейя величественно махнул рукой. — Пусть овладеет.

После этих слов Алекс снова прыснул, а я исполнилась дикого возмущения. Что значит «пусть»? Да как этот липовый потомок бога смеет столь неуважительно отзываться о гриайме?

— То есть ты от меня отказываешься? — спросила, не выдержав. Учитывая общий шухер, я тоже вскочила и теперь стояла, грозно скрестив руки на груди.

Черноглазый моим настроением не проникся и уверенно кивнул. Но потом всё-таки ответил, причём возникло ощущение, что говорит не на ургарейском, а на русском:

— Познакомишься с Ирриаром поближе — сама прибежишь.

Я от такой наглости онемела, а упомянутый клыкастик рыкнул угрожающе:

— Что ты ей сказал?

Алекс беспечно пожал плечами, в том же, что касается меня…

— Кто прибежит? — воскликнула, совладав с голосом. — Я?!

И вот странность — я каким-то образом тоже на родной язык перешла. Это стало последней каплей для стоящего рядом блондина. В наступившей тишине опять прозвучал очень красноречивый рык, а в следующую секунду со мной поступили в лучших традициях романтического фэнтези — сгребли в охапку и потащили к выходу.

Присутствовавшие в зале воины было дёрнулись, но устояли. А моё возмущение достигло пика — нет, как он всё-таки посмел такое обо мне сказать?

Однако объяснить Алексу, как сильно он заблуждается, я не успевала — выход располагался слишком близко, а Ирриар был стремителен и неумолим.

Прежде чем мне удалось вспомнить хоть одно цензурное слово, мы с синеглазкой очутились по ту сторону дверей. Стражники, которые у этих самых дверей дежурили, тут же прикинулись слепоглухонемыми статуями, а вождь племени Ургар…

— Что он тебе сказал? — опустив меня на пол, прорычал клыкастик.

Я задрала голову, нервно хлопнула ресницами и даже собралась выдать соотечественника с потрохами, но, заглянув в синие глаза, замерла и изумлённо приоткрыла рот.

Это была самая настоящая буря. Мощнейшая! Совершенно невероятная! Эмоции кипели и бурлили, и я понятия не имела, как Ирриару удавалось удерживать над ними контроль. Ну и ещё кое-что — зрелище завораживало. Добавить сюда, что весь кипиш был посвящён мне…

В общем, я поразилась. Потом окинула вождя новым взглядом и поразилась ещё раз. Такой большой, такой сильный, такой клыкастый… Мм-м!

— Что он тебе сказал? — требовательно повторил Ирриар.

Вот тут я очнулась и ответила совершенно честно:

— Не помню.

Клянусь — я реально забыла! Правда, через пару секунд всё-таки вспомнила, но показания менять не стала. Вместо этого шагнула к разъярённому клыкастику храбро водрузила ладошку на его грудь и, прикрыв глаза от кайфа, сообщила:

— О-о-о…

Мою искренность точно заметили, но не оценили. Предводитель блондинов подозрительно прищурился, а я…

— Реально не помню. — Голос прозвучал хрипло. — Совсем-совсем.

С этими словами я положила на его грудь вторую ладошку и, наплевав на наличие свидетелей, принялась ощупывать ну очень соблазнительное мужское тело.

О боже! Как же приятно трогать всю эту мускулатуру, все эти упругие выпирающие валики и прочие штучки…

Тот факт, что гормоны снова перешли на военное положение, меня не смущал. Более того — у нас с мозгом не возникло ни малейшего желания воспротивиться этой агрессии. Я просто стояла, щупала и тихонечко плавилась. Плавилась и щупала. Щупала и…

— Хорошо. Давай попробуем иначе, — отвлекая от интересного занятия, сказал Ирриар.

Я тут же насупилась и одарила блондина строгим взглядом. Какие, к чёртовой бабушке, разговоры? Разве не видишь — я занята!

Вождь, разумеется, видел. Более того, его настроение сильно смягчилось и даже улучшилось. Но забить на инцидент в столовой Ирри всё-таки не желал.

— Я правильно понял, что вождь племени Рейя знает твой родной язык?

Из всего сказанного я услышала лишь одно слово — «язык». И взвыла, ибо фантазия нарисовала настолько горячую картинку, что сдержаться было совершенно невозможно. В следующий миг я сделала ещё полшага навстречу и прижалась к клыкастику всем телом.

Жертва моего обаяния слегка закашлялась, а когда пришла в себя, выдала:

— Хм… Кажется, я тебя понял.

Всё. Хмурые нотки из голоса исчезли, а руки блондина оказались на моих бёдрах. Потом меня притянули ещё ближе и, наклонившись, поцеловали в шею. Причём поцелуй значительно отличался от всех остальных.