Ширли Палмер - Зона опасности (в сокращении)
Мелькали кричащие заголовки. Он извлек пленку из аппарата, поставил другую — год до знакомства с Мэгги. Внимание его зацепил маленький заголовок: «ДОЧЬ БЕЛЛИНИ МЕРТВА». В имени было что-то знакомое. Сэм вывел на экран колонку с репортажем.
Статья была продолжением другой истории, уже описанной в прежних номерах газеты. Отдыхавшая в Гондурасе дочь покойного «крестного отца» мафии Сальваторе Беллини погибла при столкновении моторных лодок. Тело найти не удалось. За этим сообщением следовал краткий рассказ о смерти Сальваторе Беллини, однако читать его Сэм не стал. Он не сводил глаз с маленькой, выведенной на экран фотографии.
Мэгги. Сэм откинулся на спинку стула. Его Мэгги Джеймсон оказалась Андреа Беллини, дочерью Сальваторе Беллини. А сын, Джимми, приходится внуком человеку, стоявшему во главе одной из пяти гангстерских семей Нью-Йорка.
Сэм взглянул на дату: апрель, год и три месяца до его знакомства с Мэгги. Он нашел еще статью. Кричащий заголовок «КРОВАВАЯ БАНЯ БЕЛЛИНИ», целую полосу под ним занимал снимок: куча тел на залитой кровью земле.
Сэм просмотрел текст статьи, стараясь запомнить основные факты. Встреча глав мафии в «Горе Бэр», гостинице на севере штата Нью-Йорк. Рейд ФБР. Перестрелка. Семеро убитых, среди них Джакомо Беллини, сын и наследник Сальваторе Беллини. Кроме него убиты Кевин О'Мэлли и Брайан О'Мэлли, младшие братья-близнецы Майкла О'Мэлли, считающегося боссом «Мясников», боковой ветви «Западных» — ирландской банды, которая контролировала район скотобоен с 1890-х годов. Сальваторе Беллини, по-видимому раненого, увез священник, которого считают переговорщиком мафии, также, предположительно, раненый. Адвокаты семьи Беллини предприняли шаги, вследствие коих судья Питер Фэрбанкс отказался выписать ордер, который позволил бы агентам ФБР войти в дом Беллини в Порт-Вашингтоне.
Заголовок следующего дня гласил: «БЕЛЛИНИ МЕРТВ», а подзаголовок: «ГАНГСТЕР СКОНЧАЛСЯ ОТ РАН». Сколько-нибудь существенных подробностей статья не содержала — лишь пышное описание дома Беллини в Порт-Вашингтоне, где, как утверждалось, Беллини и скончался, да краткая биография с перечислением всех появлений Беллини перед теми или иными комитетами Конгресса.
На той же странице газеты присутствовала фотография улыбающегося Майкла О'Мэлли — с новорожденным младенцем на руках. По словам счастливого отца, он во время рейда мерил шагами коридор нью-йоркской больницы Святого Винсента. Об обстоятельствах смерти братьев ему ничего не известно, он уже много лет не виделся с ними.
На следующий день под заголовком «КАРДИНАЛ ОТРИЦАЕТ ДРУЖЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ» появилось официальное заявление Нью-Йоркской архиепископской епархии, в котором отрицались какие бы то ни было ее связи с мафией, а члены семьи Беллини упоминались как щедрые друзья церкви. Затем, еще три дня спустя, на первой странице появилось сообщение, что кардинал Маттерини намеревается отслужить заупокойную службу по Сальваторе Беллини и его сыну Джакомо.
Единственным продолжением всего этого стала сделанная в день похорон фотография. Под ней значилось: «АГЕНТЫ ФБР ПРИСУТСТВУЮТ НА ЗАУПОКОЙНОЙ МЕССЕ».
И все. Больше ни слова о продолжении расследования. По-видимому, у Беллини имелись влиятельные друзья.
Сэм вернулся к сделанной на похоронах фотографии, отыскал среди выходящих из собора женщин Мэгги, сопровождаемую священником. То, что священником этим оказался грузно обвисавший на костылях Роберт Патрелли, Сэма нисколько не удивило. Зато один из федеральных агентов показался ему знакомым. Сэм вгляделся внимательнее. И словно оцепенел.
Он смотрел на специального агента ФБР Стивена Адашека.
Кое-как удерживая в руках стопку статей и телефонную трубку, Сэм ждал ответа, молясь про себя, чтобы Пити был сегодня не на службе, а дома. И наконец знакомый голос гаркнул ему в ухо:
— Ле Понт слушает.
— Это я, Пити, — сказал Сэм.
— Сэм! Привет, дружок, — ответил Пити. — Ну, как ты?
Если бы Пити узнал что-то новое, он сказал бы об этом сразу. Однако Сэм на всякий случай спросил:
— Что-нибудь слышно, Пити?
— Ничего, прости.
— Ладно, зато у меня кое-что есть, Пити. Я тут порылся в газетах. Налет на банду Беллини, помнишь о таком?
— Да, помню, — ответил Пити. — Лет шесть-семь назад. Кто-то здорово напортачил в Нью-Йорке. Куча убитых подонков. И никого в итоге не посадили.
— Все верно. Федералы разнесли на куски модную загородную гостиницу и не смогли предъявить никому ни единого обвинения. Адвокаты мафии заявили, что федералы ни за что ни про что наехали на мирных бизнесменов, у каждого из которых имелось разрешение на оружие.
— Усвоил. И что из этого следует?
— Настоящее имя Мэгги — Андреа Беллини. Она единственная дочь Сала Беллини.
На другом конце провода наступило молчание.
— Пити, ты слышал, что я сказал?
— Да, друг. Ты уверен?
— Уверен. У меня в руках ее фотография из газеты. Сопровождающая статью о ее смерти.
— Ну да, программа защиты свидетелей. Она должна была сказать тебе, Сэм.
Сэм даже удивился тому, как быстро ответил на это:
— А как она могла? Я же служил в полиции.
Сэм быстро перечислил все прочие новости и, дойдя до Адашека, услышал, как Пити фыркнул.
— Он вернулся в Нью-Йорк, Сэм. Теперь это дело федералов. Мы им не занимаемся.
— Послушай, ты сможешь поискать для меня кое-что?
— Что именно?
— У меня есть номер машины из штата Нью-Джерси. — Он продиктовал Пити номер «линкольна», увезшего Мэгги.
— Где я смогу тебя найти, Сэм?
— Нигде. Я сам позвоню. Если что-нибудь откопаешь, оставь все Элли.
Сэм повесил трубку. Очень хочется спать, впрочем, для того и существует кофе, которым торгует Берни.
Мэгги взглянула на мать. В кухне было тепло, пахло пряностями, густым итальянским кофе, однако на душе у Мэгги стоял холод, словно ее припорошил пепел.
— Думаю, он умер быстро, мама, — сказала она.
Матери еще предстоит узнать страшную правду о смерти Пола, но сейчас было важно, чтобы Бьянка думала только о Джимми. Глаза Бьянки стали глазами старухи.
— Не лги мне! Они пришли и убили его!
Мэгги хотелось покачать головой, опровергнуть слова матери. Но она лишь отвела взгляд.
— Я своего сына знаю. Каким бы он ни был, Паоло не сказал им ни слова.
— Не сказал. Он был хорошим сыном, мама. Он выдержал. Папа будет гордиться им. — Мэгги надеялась, что Бьянка не заметит горечи в ее голосе. — Я повидалась с О'Мэлли.
— С этим ирландским мерзавцем?! Ты была у него одна? Дома? — Бьянка встревоженно повысила голос.
Мэгги оставалось рассчитывать лишь на свое терпение.
— Джимми у него. Я слышала голос Джимми, мама. На пленке. Он плакал, звал меня. — Мэгги казалось, что в груди у нее медленно разворачивается моток колючей проволоки. — Мама, мне нужно знать, где прячется папа.
— Зачем тебе это?
— Мама, послушай. У них мой сын. Ты слышишь, что я говорю? — Мэгги протяжно вздохнула. — О'Мэлли хочет… встретиться с папой. Тогда он вернет мне Джимми.
Бьянка отшатнулась:
— Нет. Нет, этот человек не встретиться с твоим папой хочет. Он хочет убить его.
Взяв чашку, Бьянка встала и отошла к кофеварке. Начала наливать себе кофе и, не оборачиваясь, сказала:
— Я знаю, наши люди делали много плохого. Но они никогда, никогда не припутывали к бизнесу свои семьи. А эти, они просто подонки.
Мэгги уже стояла рядом с ней у кухонного стола:
— Я знаю, мама, но речь идет о жизни Джимми.
— О жизни твоего отца.
— Он сам сделал выбор, мама. А Джимми всего лишь ребенок.
— Нет. Надо придумать что-то другое. Мы можем обратиться к Бобби Патрелли. Он скажет им, что папа мертв. Или попросит кардинала сказать это…
— Поздно! Им известно, что папа жив. Не знаю, как они это выяснили, но О'Мэлли знает: папа жив.
— Не может он этого знать. Об этом знали только ты, Паоло и я. И всё.
Мэгги покачала головой. Нет, не всё. Знал кардинал. Знал Бобби Патрелли. Знал врач, подписавший свидетельство о смерти. Даже Донни Прованто, телохранитель отца, знал, что гроб Сальваторе Беллини заполнен песком.
Бьянка смотрела в темнеющее окно, словно вглядываясь в собственные воспоминания. Потом повернулась к дочери.
— Альдо Риччи, — сказала она. — Гробовщик. Тот, что готовил гроб папы. Взвешивал песок.
— Мама, это не важно…
— Нет, послушай. Три-четыре недели назад тело Альдо нашли в его же покойницкой. В гробу. Горло у него было разрезано, а язык… Он всегда был пьянчужкой. Может быть, хвастался спьяну, как много он знает. Они прослышали об этом, пришли и заставили его говорить. А после убили. О, Господи! Они и с Паоло сделали это? Разрезали горло… — Бьянка раскачивалась из стороны в сторону, обхватив себя руками.
