Марина Серова - Твои дни сочтены
Конечно, и Привольнов-старший не лыком шит, он довольно хитрая лисица и явно имеет какой-то свой интерес. Полагать, что он просто хочет встретиться с привлекательной женщиной в ресторане, было бы слишком наивно… Вот и нужно постараться выяснить, что ему от меня нужно. Так что я была настороже.
Для ужина в ресторане с Привольновым я выбрала строгий костюм в английском стиле, решив выглядеть солидно и на всякий случай асексуально – в голосе бывшего однокурсника мне послышались некие игривые нотки. К новому роману я была не готова, особенно в процессе расследования, да и Григорий не казался мне подходящей кандидатурой.
Привольнов заехал за мной, как и обещал, на служебной машине.
– Шофер подождет нас у ресторана, – сказал он. – Не будет необходимости заботиться о такси.
– Очень удобно, а главное – экономно, – поддела я Григория. – Дорога в ресторан и обратно за счет фирмы.
Но Привольнов не поддался на провокацию, только улыбнулся в ответ.
– Куда мы едем? – спросила я.
– В одно уютное место, – ответил Григорий. – Я там иногда бываю. Думаю, тебе понравится.
Небольшой ресторан, куда мы приехали, действительно оказался приятным и уютным. Гостей встретил почтительный официант, который вежливо поздоровался и проводил к свободному столу. Судя по взаимным приветствиям, можно было сделать вывод, что Привольнов действительно бывает здесь, и не иногда, как говорит, а часто.
Я с интересом огляделась. В зале ресторана царил интимный полумрак, оркестр на возвышении играл приятную музыку. Столов немного – около десяти. Они стояли полукругом на небольшом возвышении, освобождая центр зала для желающих потанцевать.
Мы сели за стол, и я сразу же сказала Григорию:
– Я твоя гостья, поэтому сделай заказ сам. Полностью полагаюсь на твой вкус.
Привольнов улыбнулся в ответ и взял меню в руки.
– Принесите нам две бутылки шампанского, два фирменных салата, котлеты по-киевски, на гарнир – картофель фри, – бросил он официанту. – А на десерт, пожалуйста, взбитые сливки с орехами.
Официант, получив заказ, исчез. А я подумала: интересно, а скольких женщин Григорий сюда приводил? Судя по взгляду официанта, я была далеко не первой и наверняка не последней. Я глянула в зеркало и увидела, что мои предположения, скорее всего, верны – официант, думая, что я его не вижу, показал Привольнову глазами на меня и в знак восхищения поднял большой палец вверх. Григорий улыбнулся в ответ и согласно кивнул головой.
А я уже ловила на себе завистливые взгляды женщин. Вон та дама за соседним столиком – она буквально пожирает Григория глазами.
Пышнотелой соседке было лет сорок, и она пришла в ресторан в сопровождении молодого спутника. Забыв о нем, дама принялась строить глазки Привольнову, а затем и вовсе поднялась со своего места, прошествовала к нашему столику и бесцеремонно присела на свободный стул. Поздоровавшись приветливо с Григорием и сквозь зубы – со мной, дама полностью переключилась на бизнесмена. Некоторое время она цеплялась к нему с глупыми, дежурными вопросами, Привольнов отвечал односложно, и дама наконец покинула нас. Но, увы, ненадолго. Уже через некоторое время она подошла к Привольнову, наклонилась к нему так, что ее грудь едва не вывалилась из платья, и томно попросила:
– Разрешите прикурить сигарету.
По лицу Привольнова было видно, что ему очень хочется послать ее подальше, но он вежливо предложил сигареты и огонь.
Дама закурила, однако расставаться с Привольновым не спешила. Григорий бросил на меня взгляд и, склонившись к соседке с обаятельной улыбкой, что-то прошептал ей на ухо. Что он ей сказал, осталось для меня тайной. Однако дама шарахнулась прочь, поспешно вернулась за свой столик и что-то жалобно сказала своему кавалеру. Тот угрожающе повернулся в сторону соседнего столика, но, видимо, что-то поняв по нашим с Григорием лицам, опять повернулся к спутнице, что-то успокаивающе сказав ей.
В это время в зале сделали свет поярче, и Григорий тронул меня за рукав.
– Вон там, в другом конце зала, – шепнул он. – Мужчина средних лет и молодая женщина. Это они…
Я увидела статного, слегка полноватого надменного человека в безукоризненном костюме серо-голубого цвета с блестящим отливом. Под костюмом виднелись вишневая рубашка и дорогой галстук. Он был слегка лысоват, что не портило его, а, напротив, придавало ему солидности и основательности.
– Милехин Владимир Петрович, – проследив направление моего взгляда, сказал Привольнов. – А с ним Кристина.
Я перевела взгляд на сидевшую рядом с Милехиным особу. Это была довольно красивая, элегантная молодая женщина. На лице ее играла очаровательная улыбка. Она держалась так, как будто всю свою жизнь провела в светском обществе.
Что ж, в такую можно влюбиться. По крайней мере, я вполне понимала Милехина. А Кристина вдруг задержала на мне взгляд. Она узнала Привольнова. Тот отсалютовал ей бокалом вина и опять повернулся ко мне. Что-то в лице спутницы Милехина показалось мне знакомым, хотя я могла дать гарантию, что никогда не встречалась с ней раньше.
– Ты давно знаком с Кристиной? – спросила я.
Привольнов через силу улыбнулся и после небольшой паузы ответил:
– Они с моим братом учились в одной школе.
– В какой?
– В тридцать седьмой.
– Между прочим, Олеся училась там же, – задумчиво сказала я. – Ты, кстати, не знаешь, какие отношения были у нее с Алексеем?
– Почему же не знаю? – риторически ответил Привольнов-старший. – Кажется, они даже дружили, несмотря на шесть лет разницы. Милехин говорил, что мечтает видеть Алексея мужем своей дочери. Но у Олеси на этот счет было свое мнение.
– А если бы Олеся согласилась, он бы женился на ней? – спросила я.
– Этого я не знаю. Хотя, скорее всего, да, – ответил Григорий.
– При прошлой встрече ты уверял меня, что она просто когда-то ему нравилась и что они практически не встречаются, – насмешливо припомнила я.
– Я сам узнал об этом совсем недавно. Алешку пробило на откровенность, – невозмутимо ответил Григорий.
– Слушай, меня интересует один факт, – упрямо продолжила я. – Я точно знаю, что у Алексея была с Олесей интимная связь.
– Но это… не имеет отношения к делу? – робко возразил Григорий, хотя внутренне напрягся – я почувствовала.
– Это как сказать, – с улыбкой покачала я головой.
– Но он не виноват в том, что Олеся умерла. Надеюсь, ты его не подозреваешь? – Григорий заглянул мне в лицо.
– Я пока никого не подозреваю, – сказала я. – А то, что проверяю каждого, – так это специфика моей работы. Нужно оперировать только фактами, а не личными симпатиями и антипатиями.
– Ну и как у тебя продвигается дело? – прямо поинтересовался Григорий.
– Никак, – коротко ответила я.
– То есть? – нахмурился Привольнов.
– Тупик: никто ничего не знает, не видел и не слышал.
– И что ты будешь делать, если не раскроешь дело? – с некоторым напрягом в голосе спросил Григорий.
– Для начала верну Милехину деньги. Потом немного поплачу и расстанусь со славой удачливого детектива-профессионала, – ответила я с некоторым налетом беспечности в голосе.
У меня появилось неясное подозрение в том, что Привольнов-младший, действуя самостоятельно и скрывая свои поступки от шефа, ведет какую-то двойную игру. Приглашение от Григория Привольнова посетить ресторан, его противоречивые свидетельства показались мне довольно подозрительными. И подыгрывать Алексею у меня не было никакого желания, так что я решила ограничить информацию для своего заказчика.
И, увидев, что Григорий опять хочет о чем-то спросить, предложила:
– Потанцуем?
– Давай, – согласился он.
Мы прошли на пространство для танцев и медленно закружились под джазовую мелодию. Краем глаза я наблюдала за столиком, где сидели Милехин и Кристина. И поймала напряженный взгляд жены Милехина, обращенный в мою сторону. Сам же Милехин выглядел весьма довольным, даже лоснящимся. Не создавалось впечатления, что этот человек месяц назад потерял дочь. Я тут же подумала, что, безусловно, этой парой нужно будет заняться всерьез и разгадать все скрытые покуда от меня связи между ними и Привольновыми.
Когда мы вернулись за свой столик, Григорий спросил:
– Что будешь пить – чай или кофе?
– Кофе, – ответила я. – Только нерастворимый.
– Два кофе по-турецки, – сделал заказ Привольнов.
Когда официант отошел, Григорий вдруг с грустью спросил:
– Таня, за что ты меня так не любишь?
– А я тебя не люблю? – удивленно спросила я, в свою очередь. – С чего ты взял?
– Это же очевидно, раз ты все время стараешься мне противодействовать, – ответил Привольнов.
– А я тебе противодействую? – невинно спросила я.
– Неужели сама не замечаешь?
– Нет никакого противодействия, – ответила я.
– Тогда не будем об этом, – сказал Григорий и после небольшой паузы предложил: – Почему бы нам не сойтись поближе?
