Александр Смирнов - Чудотворец
— Папа, папочка! Ты так рано сегодня! Вот хорошо! — Дочь расцеловала его, взяла портфель и повесила на вешалку пальто.
— Привет, Алёна! Вот уж не думал тебя дома застать? — подполковник поцеловал дочь. — Думал, опять с Саней гулять будете до позднего вечера.
— А я его сегодня к нам пригласила. Ты не против?
— Ну, ты лиса! Знаешь же что не против и всё равно спрашиваешь.
Подполковник прошёл в гостиную и сев на диван, раскрыл газету. У него редко получалось прийти домой вовремя и просто почитать газету. Сегодня вечер был свободен и он хотел провести его вместе с семьёй. Он отложил газету в сторону и пришёл на кухню. Его женщины суетились у плиты. Вся кухня была наполнена вкусными запахами, на столах стояли приготовленные салаты и различные закуски.
— Что это у вас? Праздник какой, что ли? Алёна, уж не замуж ли собираешься?
— Доработался ты в своей ментуре, про собственный день рождения забыл!
— Боже мой! — он хлопнул себя по лбу. — Я и вправду забыл.
Он подошёл к своим женщинам, сгрёб в одну охапку и начал целовать их.
— Что же ты делаешь! — закричала жена. — Отпусти, отпусти скорее! Мясо то сейчас сгорит!
Зазвонил звонок.
— Алёна, иди открывать, Саня твой пришёл.
Алёна убежала к двери, а подполковник обнял жену и поцеловал её в затылок.
— Дочка то совсем большая, того и гляди замуж выскочит. Упорхнет она к своему Сане, и останемся мы с тобой одни.
— Никуда не упорхнет. У нас будут жить. Выдумал чего? Да и куда Сане то от тебя деться? Он же на следователя учиться хочет. Мимо твоей ментуры не проскочит. Кошмар, какой! Два сыщика в одном доме будут! Куда ж нам с Алёной деваться-то? — она обняла мужа и прижалась к нему.
Вся кухня наполнилась едким дымом. Мясо всё-таки сгорело.
— Родители! Вы что в доме пожар устроили? — Алёна схватила меня за руку и потащила на кухню. — Закуски спасайте! Саня! Помогай!
Я поздоровался с родителями и начал помогать Алёне сервировать в гостиной стол. Скоро стол был накрыт. Все расселись на свои места. У меня здесь тоже было своё место — рядом с Алёной. Я был здесь совсем, как член семьи. Наши отношения с Алёной уже ни для кого не были секретом. И мои и Алёнины родители были уверены, что после поступления в университет свадьба не заставит себя долго ждать. Иногда наши родители собирались вместе, дожидались, когда мы убежим гулять и в наше отсутствие начинали обсуждать нашу будущую семейную жизнь. Они в своих мечтах расставляли мебель в квартире, решали, кто будет сидеть с ребёнком, и как они будут помогать молодой семье. Когда мы возвращались, эти разговоры тут же прекращались, но их глаза, их взгляды, выдавали все тайны.
Я разлил шампанское, и все затихли. Мама подняла фужер и обратилась к мужу:
— Сорок лет. Как быстро летит время. А помнишь, Толя, как мы познакомились? — Мама говорила это не столько для своего мужа, сколько для нас. Анатолий Андреевич, конечно, прекрасно всё помнил. — В пятом классе ты подрался со своим соседом за партой и учительница пересадила тебя ко мне. Вот так и сидим до сих пор вместе. Я хочу этот тост поднять за тебя, хочу, чтобы ты всегда оставался таким же мальчишкой, каким был тогда, в пятом классе. Таким же честным и смелым.
— Папа, а расскажи, что-нибудь про свою работу. Какое у тебя сейчас дело? Нам с Саней очень интересно. Ну, пожалуйста.
— Да чего там интересного? Я же в основном с грязью имею дело. Вот и сейчас, хотел выпросить у начальства небольшой отпуск, на твои каникулы, меня почти уже отпустили, а потом это дело подвесили — будь оно не ладно.
— А какое дело? — не унималась Алёна.
— Жулики, обыкновенные жулики, но уж с очень большим размахом. Заключают договоры со стариками, навязывают им лекарства, которые ото всех болезней помогают и снабжают их обыкновенными поливитаминами.
— Но где же здесь преступление? — Алёна, видимо вошла уже в роль судьи. — Они же не наносят вреда здоровью? В чём же состав?
— А состав в том, что эти фирмачи…
У подполковника даже перехватило дух. Внезапная догадка прервала его на полуслове.
— Папа, ты чего?
— Слушайте, ребята, а не та ли это фирма, в которую вы с Саней чуть не вляпались?
На лбу у подполковника выступил пот. Ну, как же он мог забыть? Как раньше-то не вспомнил?
— Нет, дорогие мои, ничего я рассказывать вам я не буду. Сам во всём вначале разберусь. А то вдруг и вправду ваши друзья запутаны в этом деле?
— А они нам и не друзья больше. — Алёна с сожалением вздохнула.
— Как это не друзья? — похоже, у Анатолия Андреевича сегодня был не день рождения, а день сюрпризов. — Да вы же друг без друга и дня прожить не могли?
— Разошлись наши пути, папочка, теперь мы разными дорогами шагаем, разным богам служим. Один у них теперь Бог — деньги.
— Как же это произошло? Когда? Такие хорошие ребята, воспитанные. Поссорились, что ли? Из-за пустяковой ссоры нельзя ломать многолетнюю дружбу, иногда нужно идти на компромиссы. Так ведь, Толя? — мама посмотрела на мужа с такой надеждой, как будто он в одно мгновение мог всё вернуть назад.
— Компромиссы не всегда уместны. Смотря в чём разногласия. Если люди разным богам служат, тут уж ничего поправить невозможно. Может быть, вы плохо разобрались в конфликте? Может быть, ваши обвинения беспочвенны?
Алёна рассказала всё о нашей размолвке: про Володю и его букет, про игру в школе, про пожар, и про нашу последнюю встречу в кафе.
— Боюсь, дорогая, — Анатолий Андреевич посмотрел на жену, — наши дети в данной ситуации правы.
— Как правы? На одной чаше весов четыре незначительных эпизода, а на другой десять лет дружбы.
— Человек, натура сложная. Он не только многие годы, а всю жизнь может ходить под маской и не показывать никому свою душу. И только благодаря маленьким, незначительным эпизодам можно заглянуть в неё. У наших-то, что? — Анатолий Андреевич кивнул в нашу сторону. — У них вся душа нараспашку, ничего не скрыто. А другие, с виду порядочные, воспитанные, а повернутся неудачно, заденут свою маску, сдвинут её, и можно увидеть, как под маской высоконравственного и законопослушного человека скрывается зверь. Именно благодаря одному поступку или эпизоду. Поступок с погорельцами как раз это и доказывает.
— Папа, ну расскажи, про своё дело, — снова попросила его Алёна. — Интересно же, может и не они это вовсе.
— Ну, хорошо. Доктор одна принесла в милицию бутылочки с лекарствами. По её словам, а вернее, по словам её пациентов, эти лекарства, распространяет какая-то фирма. Какая фирма — неизвестно. Агентами этой фирмы являются школьники. Агенты убеждают больных, что эти лекарства помогают именно от той болезни, которой страдает пациент. И это у них хорошо получается. Пациенты в основном старые люди с очень ограниченным достатком. Они нуждаются не только в лекарствах, но главным образом в общение. Общаясь с агентами, одинокие старики ликвидируют, так называемый дефицит общения, и у них складывается впечатление, что лекарства действительно приносят им облегчения. Хватаясь за спасительную соломинку, они тратят все деньги, которые имеют, на приобретение этих лекарств.
— А криминал то в чём? — спросил я.
— А криминал в том, что вместо лекарств, продавались дешёвые поливитамины, сомнительного происхождения. Навредить здоровью они не могут, а вытрясти кошельки стариков и старух могут элементарно. Есть и ещё одно побочное действие этих витаминов. Человек, который принимает очень много лекарств, отдаёт предпочтение тем, которые по его мнению действуют лучше и перестают принимать лекарства, выписанные врачом. Да у них и денег на это не остаётся. После непродолжительного облегчения, наступает резкое ухудшение здоровья, которое, учитывая преклонный возраст пациента, угрожает его жизни. Вот к одной такой пациентке я завтра и поеду в больницу. Ваши это бывшие друзья или нет, я не знаю, но из этических соображений, пользоваться любой информацией, исходящей от вас, я не хочу. — Анатолий Андреевич замолчал.
— Хватит о грустном. Алёна, Саня, смотрите у вас тарелки пустые. Толя, расскажи лучше, как мы с тобой на нашу свадьбу собирались.
Анатолий Андреевич улыбнулся и, погрузившись в приятные воспоминания, начал свой рассказ, который, рассказывал уже раз сто, а может быть и больше…
Быстро кончаются праздники. Наступает новый день, и как водоворот, затягивает тебя в свои проблемы.
Подполковник зашёл в больницу, разделся в гардеробе и нашёл лечащего врача Тамары Павловны.
— Я бы хотел поговорить с Тамарой Павловной, вашей больной. Но перед этим, я бы хотел узнать у вас, как у специалиста, о причине её госпитализации.
— Со мной поговорите, конечно, а с Тамарой Павловной не удастся.
— Плохо себя чувствует? — предположил подполковник.
— Да нет. Плохо она себя уже не чувствует. Она умерла.
