Валентина Демьянова - Любовь не ржавеет
Николай упрек проглотил молча, Григорий же приободрился и с удвоенной энергией стал убеждать брата в своей невиновности:
- Зачем мне тебя подводить? Разве я тебе враг? Мы же братья!
С каждым словом Гришка распалялся все больше, мне даже показалось, что у него в голосе зазвенела слеза:
- Как ты мог подумать, что я тебе подлянку устроил? Чем я перед тобой провинился, что ты мне доверять перестал? Вижу же, что последнее время ты ко мне охладел!Все с Мишкой шушукаешься!
Николай слушал причитания брата молча, но, похоже, они его убедили. Когда он заговорил снова, его голос звучал уже не так сердито:
- Не знаю...Может, ты и прав. Могло быть и так, как ты говоришь..
- Да так! Точно, так! Это из "Фортуны" утечка была, а ты на меня напустился! - горячился Гришка.
- Ну ладно, извини. Сорвался я. Вижу же, последнее время гадит мне кто-то. Печенкой чувствую, что свой, а кто не пойму, вот и психанул. - стал оправдываться Николай.
- Легко тебе говорить! А мне каково твои укоры слушать? Мы с тобой одной крови, как же ты мог на меня подумать?! Если своим не будешь верить, на кого опираться станешь? - продолжал выговаривал младший.
- Ну все, хватит. Забудь. - смущенно оборвал его старший.
Конфликт был исчерпан, Григорий, явно довольный восстановлением добрых отношений с братом, отбыл восвояси, а Николай вышел ко мне и извиняющимся тоном сказал:
- Анастасия, у меня к тебе просьба. Нужно кой-какие бумаги в налоговую свезти, так ты поезжай прямо сейчас. Скоро конец рабочего дня, да ещё пятница, боюсь, позже не застанешь там никого. А я обещал, что документы обязательно сегодня пришлю.
Я не мешкая собрала нехитрые пожитки в сумку, навела на столе порядок и пошла к начальнику. Он протянул мне тощую папку и принялся дотошно объяснять:
- Тут отчет, тут записка с адресом налоговой и фамилией инспектора. Папку отдашь ей лично, никому другому не оставляй! Помни, финансовая отчетность является коммерческой тайной! Потом свободна, сюда можешь не возвращаться. Сегодня у нас короткий день.
Заверив начальство, что все поняла и сделаю именно так, как оно требует, я схватила документы и выскочила на улицу. Хороший Николай парень, но уж очень нудный! И ещё недоверчивый! Вроде, раньше он таким не был или я по молодости не замечала?
Налоговая находилась на Кирова, что было совсем не далеко от бывшего Дворца пионеров, и сначала я собралась идти пешком. Однако, вспомнив наказ не опаздывать и не желая подводит начальника, села на автобус и уже через десять минут была на месте. Здание, в котором размещалось нужное мне учреждение, нашла сразу, инспектор ещё не ушла, так что с передачей документов сложностей не возникло.
Честно выполнив возложенное на меня поручение, почувствовала себя свободной и решила немного прогуляться. Погода стояла отличная, домой торопиться нужды не было, поэтому, не особо раздумывая, я вышла на улицу и медленно побрела в сторону Центра. Дойдя до Политехнического института, свернула на проспект Ленина, миновала сквер, завернула за угол и оказалась на улице Свободы. Неподалеку виднелись купола Красного собора, а там и до места работы было рукой подать.
- Какой маленький у нас город! Куда не пойдешь, все равно в центре окажешься - усмехнулась я.
На другой стороне улицы увидела ресторан и неожиданно почувствовала, что голодна. В этом не было ничего удивительного. Позавтракала я чашкой чая с бутербродом, про обеденный перерыв, занятая хлопотами, забыла, вот и получилось, что с утра у меня маковой росинки во рту не было. Решив, что теперь я женщина обеспеченная, работаю в коммерческой фирме, а значит вполне могу позволить себе пообедать в ресторане, перешла улицу и решительно толкнула неподатливую дверь. Оказавшись внутри полутемного зала, подождала, пока глаза привыкнут к сумраку, огляделась и выбрала столик в углу. Мое появление в совершенно пустом ресторане не прошло незамеченным. Моментально подлетел шустрый официант и положил передо мной папку с меню.
После непродолжительного совещания, официант унесся выполнять заказ, а я от нечего делать принялась оглядывать пустой зал. Обшитые темным деревом стены, низкий потолок с балками, столики под синими скатертями . Все было очень мило, но на мой взгляд чуть мрачновато. Похоже, оформители заведения тоже это понимали и потому для оживления интерьера расставили вдоль стен и между столиками развесистые зеленые кусты в кадках. Один такой стоял рядом со мной и я не утерпела, потрогала. Куст оказался из пластика, что, однако, ничуть не уменьшало его ценности, ведь внешне он выглядел как настоящий и шик заведению определенно придавал.
- Хорошо бы, конечно, если б по этим зеленым насаждениям ещё и влажной тряпкой иногда проходились. - кисло подумала я, но тут же опомнилась и одернула себя. - Что за придирки? Пыль при таком скудном освещении практически не видна, а не желаешь пачкать руки, так не трогай!
Я уже немного затосковала в ожидании своего заказа, как из двери в дальнем конце зала вышла очень интересная пара. Впереди выступала статная женщина со скучающем выражением на молочно-розовом лице, а сбоку семенил мужчина. Он нежно поддерживал её под локоток и что-то жарко шептал на ушко. В женщине я узнала Нину, а мужчиной был Григорий. Парочка прошла к выходу так и не заметив меня. В зале стоял полумрак, да и куст хорошо прикрывал. Я проводила их взглядом и усмехнулась:
- Надо же, а Гришка, оказывается, лавелас! Дам по кабинетам водит, обедами угощает. Наверное, потому его и жена бросила.
Подумала и тут же про них забыла, потому что в этот момент вернулся официант и принялся ловко расставлять на столе тарелки. С трудом дождавшись, пока он пожелает мне приятного аппетита и удалится, я жадно набросилась на еду. Как ни странно, все оказалось очень вкусно. Поглощая обед, похвалила себя за мудрое решение завернуть в это заведение. За относительно небольшие деньги почувствовала себя состоятельной женщиной и, самое главное, избежала перспективы давиться дома пелеменями из пачки.
Расправившись с едой, я пришла в отличное настроение и, когда официант подошел за расчетом, благодушно похвалила:
- Прекрасно приготовлено!
- Заходите еще. - скупо улыбнулся он в ответ.
Не думаю, что парень пригласил меня от чистого сердца. Скорее сделал это из вежливости, но я все равно поблагодарила, пообещала прийти ещё и даже дала чаевые. Ну, не очень щедрые и, возможно, они его не особо обрадовали, но это уж не мое дело. Что могла, то и отстегнула!
Домой я вернулась затемно и от нечего делать уселась пить чай на веранде. Осторожно прихлебывая горячий напиток, глядела на заросли сада и лениво размышляла на тем, что жизнь, в сущности, не так уж и плоха. У меня есть работа и собственный дом, где я полноправная хозяйка. Здесь я могу делать, что хочу и никто мне слова не скажет. Ну, чем не жизнь? И чего я в этой Москве потеряла?
Но, странное дело, чем горячее я себя убеждала, тем грустнее становилась, а под конец и вовсе потухла:
- Конечно, так хорошо, но вдвоем было веселее.
И действительно, начало было просто великолепным. После тихого, провинциального города, жизнь в шумной столице мне очень нравилась. Учеба приносила удовлетворение, с людьми я сходилась легко. Потребовалось совсем немного времени чтобы я обзавелась многочисленными знакомыми и совершенно не чувствовала себя чужой в огромном городе. Дни, заполненные лекциями, зубрежкой, сидением в библиотеке, вечеринками в студенческом общежитии, походами на концерты в консерваторию и музеи летели незаметно. Единственное, что отравляло существование, был нудеж моей новой подруги Милочки. Она была искренне убеждена, что женщины родятся на свет исключительно для того, чтобы удачно выйти замуж. А под удачным замужеством подразумевался выход замуж за перспективного молодого человека. Сама из очень состоятельной московской семьи, Милочка собиралась сразу после получения диплома сочетаться узами брака с подающим большие надежды выпускником МГИМО и сидеть дома. У меня же были совсем другие планы и замужество в них не входило. Я намеревалась поступить в аспирантуру, защитить диссертацию, сказать свое слово в науке. Не могу сказать, что за мной никто не ухаживал. Ухаживали, и цветы дарили, и слова красивые говорили, но все это меня совершенно не трогало. В результате, после нескольких встреч претенденты или навсегда исчезали из виду или становились моими хорошими друзьями. И тот, и другой расклад меня вполне устраивал и совершенно не нарушал душевного спокойствия.
Все изменилось в тот момент, когда Милочка подвела ко мне на Новогоднем вечере высокого, широкоплечего парня с черными кудрями и белозубой улыбкой. Одного взгляда было достаточно, чтоб я поняла: пропала. В тот вечер я жутко нервничала, краснела, бледнела, робела, а мое обычное красноречие куда-то испарилось и я неожиданно стала косноязычной. В общем, не заметить, что я влюбилась в Милочкиного брата, мог только слепой.
