Екатерина Гринева - Это мой мужчина, или Мечта сильной женщины
Валерий Николаевич подошел ко мне.
– Все в порядке, Татьяна Владимировна?
– Да уж, в порядке! – проворчала я. – Помогите подняться.
Он обнял меня за талию. Я встала на ноги. К нам приблизились двое: один лет сорока, с квадратным подбородком и глубоко посаженными глазами, был мне знаком (он жил на втором этаже). Второго я не знала. Он был одет в светлый костюм и темную рубаху.
– Кто тут кричал?
– На меня двое ублюдков напали, – объяснила я. – Наверное, ограбить хотели. Я стала сопротивляться, ну и небольшая потасовка возникла. Они меня потрясли, я – их. Спасибо, юноша вмешался, – кивнула я головой в сторону Валерия Николаевича. – А то неизвестно, чем бы все кончилось.
– У вас юбка порвана, – заметил тот, кто был в кожанке.
– Пустяки, – махнула я рукой. – Где, кстати, моя сумка с пакетом?
– Вот. – Мужчина в кожанке поднял мои вещи с земли и передал мне. – А это что здесь валяется? – Он показал на темный предмет.
– Это мой кейс, – сказал Валерий Николаевич. – Там комп. Я им одного из этих сволочей по башке ударил. Он временно и притормозил.
– Ясно, – заметил мужик с квадратным подбородком. – Ну, все улажено? Помощь не требуется?
– Спасибо, – сказала я. – Вроде все нормально. Эти голубки на машине удрали. Слышно было, как отъехали.
– Постойте. – Мужчина, который жил в моем доме, пристально вгляделся в меня. – Это у вас мужа убили?
Я съежилась.
– У меня.
– И что? Не нашли убийцу?
– Нет. – Говорить об этом мне не хотелось.
– Ну ладно, мы пошли. Отдыхайте.
– Еще раз спасибо.
– Да не за что.
– Обопритесь на меня, – предложил Валерий Николаевич. Он поднял с земли кейс. Ручка оторвалась, и он взял кейс под мышку. – Давайте сюда сумку и пакеты.
– Берите. Только аккуратно, там костюм новый.
Валерий Николаевич улыбнулся.
– Все в самом лучшем виде доставлю.
В квартире я села на диван и вытянула ногу. Тупая боль пронзила ее, и я слегка застонала.
– Кажется, у меня перелом.
– Перелом? – Валерий Николаевич подошел ко мне. – Покажите ногу.
– А ты что, врач? – Незаметно я перешла на «ты».
– У меня мать врач. Так что с основными правилами оказания первой медицинской помощи я знаком, и вообще в медицине немного разбираюсь.
– Ну, тогда смотри.
Коленка кровоточила и была грязной.
– Надо промыть, а то начнется заражение.
Валерий Николаевич притащил тазик с водой, ловко промыл коленку и смазал ее зеленкой.
– Теперь порядок. Сейчас еще перебинтую, и все будет о’кей.
– Перелома нет?
– Какой перелом? Ступить на ногу можешь? Можешь, – ответил он за меня. – Значит, нет ничего. Иначе каталась бы по полу от боли.
– Тогда вывих. Нога-то болит.
– Просто ушиб. Будешь обрабатывать каждый день, делать холодные компрессы – и все пройдет. Как общее самочувствие? Может, вам кофе сделать?
– Да называй меня на «ты». Что я, бабка старая?
– Так делать вам… тебе кофе?
– Сделай. Покрепче. А потом – урок, – хитро прищурилась я. – Занятия никто не отменял.
Валерий Николаевич присвистнул.
– Ну ты даешь! Упрямая! Может, перенесем?
Я помотала головой:
– Не получится. Через три дня я лечу в Лондон.
– В командировку?
– Нет, Валер! Личное дело у меня там. Разобраться кое-с кем надо. Без отлагательств. Вопрос жизни и смерти.
– Пока, я смотрю, разбираются с тобой, – хмыкнул Валера.
– Получается, что так, но я им тоже покажу, можешь не сомневаться.
– А я и не думаю.
– Где мой кофе?
– Сей момент. – И Валера выдал фразу на английском. – Поняла?
– Не-а.
– И чему ты только училась?
– Переведи, что ты сказал?
– «Леди, только что получившая увечье, хочет изысканный кофе. А я сижу и смотрю на нее, не в силах оторвать взгляд».
– И ты хочешь, чтобы я с ходу понимала такую абракадабру? – возмутилась я.
Происшествие странным образом сблизило нас. Или в такие минуты слетают все условности?
Валера принес через десять минут кофе и бутерброды. Причем сервировано все было в лучшем виде, как в ресторане.
– Ты, случайно, на официанта не учился?
– Я считаю, что чем больше ты в жизни умеешь, тем выше твой рейтинг.
– Правильно считаешь. – Я надкусила бутерброд. – С чем это?
– С перцем, красной рыбой, помидорами и сыром. Смешал все, что нашел у тебя в холодильнике, получился бутерброд в стиле фьюжн.
– Вкусно.
– Слушай, может, я тебе ужин сейчас приготовлю?
– Спасибо, Валер, не надо. Лучше займемся английским, еду оставим для другого раза.
После занятия Валера еще раз осмотрел ногу.
– Не болит?
– Уже лучше.
– Давай положу холодный компресс.
Моя нога лежала у Валеры на коленях. Я случайно дотронулась до его головы. Валерины волосы были удивительно мягкими и шелковыми, как шерсть йоркширского терьера. Когда-то у Насти был йоркширский терьер, и если я гладила собачку, то было такое же ощущение, что и сейчас. Я шутливо провела рукой по его волосам.
– Облысеешь ты, Валерочка, лет через двадцать. Станешь занудным преподавателем, студенты будут тебя подначивать и подкалывать, а ты в отместку – гонять их на экзаменах и ставить «неуды».
– Думаешь испугать? – усмехнулся Валера. – А я не пугливый. И до лысины мне пока далеко. Ты тоже к тому времени превратишься в зачерствевшую тетеньку. Такую железную леди на крутом «Бентли».
Я допила кофе, поставила чашку на журнальный столик, и наши руки встретились: Валера хотел помочь мне. Непонятно почему я обхватила руками его шею и прильнула, уткнувшись носом в грудь. Мне ужасно хотелось, чтобы кто-то меня пожалел и приласкал. То нечеловеческое напряжение, в котором я жила, скручивало жгутом и давило на грудь.
– Татьяна, ты чего?
Я разревелась.
– Прости. Не буду.
– Все будет хорошо, вот увидишь, – успокаивал он меня. – Все будет тип-топ и в полном шоколаде. – Он погладил меня по волосам и притянул к себе. Я откликнулась на это движение.
Уже через пару минут мы лежали рядом, обнаженные, и Валера гладил мне плечи, а потом стал нежно покусывать соски, зажимая их поочередно большим и указательным пальцами.
Секс с Валерой был тихим, мирным и расслабляющим. Я как будто бы покачивалась на мягких волнах: вверх-вниз. Вверх-вниз.
Когда все закончилось, я закрыла глаза и отвернулась к стенке.
– Не притворяйся, я видел, ты не спишь.
Я открыла один глаз.
– Тебе кто-нибудь, Валерочка, говорил, что ты похож на суслика?
– Почему суслика? – не понял он.
– Такой же тихий и домашний.
– Ну ты, Татьяна, даешь, скажешь – как припечатаешь. Ты еще меня с плюшевым медведем сравни. – Он замолчал. А потом сказал, опираясь на один локоть и неотрывно смотря на меня:
– А вот тебе говорил твой муж или бойфренд, что ты, Танька, – роковая женщина? Ради таких что угодно можно сделать.
Я вздрогнула:
– Нет. Ты первый.
– Просто польщен. За тобой, Татьяна, можно идти и идти. Хоть на пытки, хоть на смерть.
– Пока на смерть иду я. Судя по тем бандитам, что на меня напали.
И вдруг в мою душу заполз липкий противный холодок. А не связано ли это нападение со смертью Николая? Пришили его, а потом взялись за меня. Но зачем?
Если здесь его бывшая жена орудует, то получается как-то уж совсем нелогично. Ей надо было не супруга убивать, а сначала меня пришить. А потом уже разыгрывать спектакль под названием: «Возвращение блудного мужа». Негодяйка-любовница убита, супруг возвращается домой. А так выходит несостыковочка… Никак одно с другим не сходится. Хотя… если она решила прибрать к рукам деньги Николая – тогда да, сходится. Если меня нет, то остается один прямой наследник – сын.
Нельзя сбрасывать со счетов и моего бывшего. Приступ бешенства способен подвигнуть его на что угодно.
К тому же у меня не выходила из головы дама, говорившая с иностранным акцентом и позвонившая Николаю в день убийства.
И еще… этот Марк Красницкий…
Вдруг он все это и затеял с целью поскорее прибрать фирму к рукам? Хотя можно было обойтись и без мокрухи. Все равно скоро фирма станет его собственностью. Если только в это не вмешаюсь я!
– Когда ты думаешь, Тань, у тебя выражение лица становится как у ангела. Задумчивое такое, нежное.
– А так я классическая стерва? Ты это хочешь сказать? – пошутила я.
– Ну, не знаю… не знаю…
Тело приятно ныло, как всегда бывает после хорошего секса. Валера наклонился надо мной и прильнул долгим поцелуем к ложбинке между грудями. Потом он скользнул все ниже и ниже, осыпая мое тело поцелуями.
– Стоп, Валера! Хватит. Продолжения не будет.
– Переносится на завтра?
– Нет, Валер, вообще не будет.
Он замер.
– Я не ослышался?
– Нет. Со слухом у тебя все в порядке. Просто у меня сейчас закручивается такая история, что мне не до чего.
Он поднял голову и посмотрел на меня.
– Но ты же приедешь из Лондона!
– Приеду. – Я собралась с духом и выпалила: – Но, Валер! Это произошло так… случайно. Спасибо за все. Но… не нужно.
